mala — дурной, плохой и aria — воздух, которое сохранилось до наших дней. В русском языке слово «малярия» используется с XIX века.
Гонорея (от греч. gonos — семя + греч. rhoia — истечение) сейчас — это венерическое заболевание, характеризующееся гнойным воспалением мочеиспускательного канала.
Еще в Библии упоминается о «нечистом истечении» из мочеиспускательного канала у мужчин и предписываются ограничительные меры, указывающие на возможную заразность этих выделений. Первым же научным документом, трактующем об этом заболевании как воспалительном процессе мочеиспускательного канала, являются труды Гиппократа (460–377 гг. до н. э.). Название болезни «гонорея» ввел знаменитый древнеримский врач Клавдий Гален (131–201 гг. н. э.), который ошибочно трактовал выделения из уретры мужчин как семяистечение. И несмотря на то, что этот термин неверно отражает сущность данного недуга, который, как известно, заключается в воспалении и выделении гноя, он прочно закрепился в медицине. Ныне лишь изредка употребляются другие названия этого заболевания — триппер (в немецкоязычных странах) и бленнорея (во Франции).
Сохранился до наших дней и такой термин, как «истерия» (от греч. hystera — матка), служащий для обозначения нервно-психического заболевания, проявляющегося в припадках, повышенной раздражительности, слезливости, судорожном смехе.
Значительную роль в развитии концепции данного недуга сыграли взгляды древнеегипетских врачей, отмечавших болезненные состояния и эмоционально неуравновешенное поведение женщин при заболеваниях матки, приписываемое изменениям ее положения (так называемая «блуждающая матка»). Древнегреческие врачи также связывали возникновение данной болезни с нарушениями со стороны матки. Отсюда и название «истерия», данное Гиппократом (460–377 гг. до н. э.). Предполагалось, что матка, «оставаясь долго бесплодной после наступления половой зрелости, начинает странствовать по всему телу…, причиняя различные болезни». Этот взгляд на сущность данной болезни господствовал в медицине на протяжении столетий.
Выдающийся английский врач Т. Сиденгам (1624–1689) первый подверг сомнению «маточную» этиологию и, обратив внимание на сопутствующие этому заболеванию эмоциональные переживания, предложил идею психической обусловленности истерии. Но лишь в середине XIX века П. Брике окончательно опроверг «маточную» теорию истерии, доказав, что симптомы, характеризующие это заболевание, зависят от расстройства нервной системы. Но несмотря на это, первоначальное название болезни сохранилось и до сих пор широко используется в современной медицине.
Слово «чума» появилось в русском языке в начале XVIII века, а уже с середины того же столетия и по сей день широко используется в обиходе и в медицинской литературе. Однако происхождение данного термина не совсем ясно. Существует несколько мнений на этот счет. Так, согласно одной из версий, русское «чума» из-за характерных бубонов, возникающих при заболевании, образовано от турецкого слова cuma — шишка, либо может быть производным от румынского слова ciuma — нарыв (от лат. cyma — молодой побег капусты). Другие же считают, что, скорее всего, первоисточником данного термина является греческое слово со значениями «вал», «прибой». Но как бы там ни было, сейчас чума — это острое природно-очаговое инфекционное заболевание, характеризующееся тяжелейшей интоксикацией, лихорадкой, поражением лимфатических узлов и легких.
Слово «холера» используется в русском языке с первой половины XIX века. Этот термин был предложен еще Гиппократом, считавшим, что в основе данного заболевания лежит усиленное истечение желчи. Отсюда и название, образованное от греч. chole — желчь + греч. rhoea — истечение, то есть буквально «желчетечение». Даже после того как была выяснена истинная природа недуга, это название до сих пор используют для обозначения острого инфекционного заболевания, характеризующегося эпидемическим распространением и развитием обильного поноса с быстрой потерей жидкости и солей, ведущих к обезвоживанию.
Имеется и другая версия происхождения названия этой болезни: греческое слово cholera в переводе может означать «желоб», то есть жидкость из организма больного человека истекает, как по желобу.
В наше время медики дают болезням, как правило, более лаконичные, сухие и безличные названия, зачастую используя буквенные и цифровые обозначения. Это вполне естественно. Во-первых, заболевания уже не окружены ореолом таинственности и не так загадочны, как в древности. А во-вторых, сейчас их изучают целые коллективы ученых, а не исследователи-одиночки.
О чем расскажет название лекарства?
Для лечения самых сильных и опасных болезней нужны и самые сильные средства.
В настоящее время в медицине используется несколько тысяч наименований различных лекарственных веществ. Естественно, разобраться в таком многообразии неспециалисту бывает довольно сложно. Однако зная происхождение названия, можно самостоятельно (что особенно важно, когда лекарство продается без рецепта врача) определить назначение того или иного препарата, сориентироваться в определенной группе лекарств и при необходимости выбрать лекарства с аналогичным составом и механизмом действия.
Составляющими (словообразовательными) элементами в названии лекарств могут быть химические, анатомические, клинические и другие термины, как правило, латинского и древнегреческого происхождения.
Например, название препарата «анальгин» образовано из трех составляющих: ан + алг + ин, где греческая приставка «а−» (перед гласными — «ан−») означает отрицание, отсутствие какого-либо качества, корень «−алг−» (от греч. algos — боль) и суффикс «−ин», как традиционное окончание многих химических веществ. Следовательно, анальгин — лекарство от боли. По аналогичному принципу образованы названия и таких обезболивающих препаратов, как пенталгин, седалгин, баралгин и др.
С греческим словом «эстезия» (aesthesis — чувство, ощущение) связаны названия некоторых препаратов, используемых для местного обезболивания. Например, анестезин (ан + естез + ин), то есть «отсутствие ощущения боли». Аналогичным местноанастезирующим действием обладают препараты, имеющие в названии элемент «каин»: новокаин, лидокаин, дикаин и др.
Еще испанские конкистадоры, а затем и естествоиспытатели, исследовавшие Южную Америку, заметили, что местные индейцы, постоянно жующие листья растения под названием «кока», легко переносят усталость, голод и боль. Заинтересовавшись этим фактом, немецкий химик Альберт Ниман в 1860 году впервые определил основное действующее вещество таинственных листьев — алкалоид кокаин, а спустя некоторое время его коллега Вильгельм Лоссен сумел получить это вещество в чистом виде.
Следующий шаг в 1879 году сделал русский фармаколог профессор Василий Анреп, который впервые самым тщательным образом исследовал кокаин и предложил использовать его для местной анестезии. В 1884 году свойствами кокаина заинтересовался австрийский офтальмолог Карл Коллер. Проводя эксперименты на себе — смазывая раствором кокаина слизистые оболочки полости рта и века, а также роговицу глаза, он обнаружил, что слизистые при этом утрачивают чувствительность, а значит, раствор можно использовать для местного обезболивания. В этом же году петербургским окулистом Иваном Кацауровым и тем же К. Коллером кокаин впервые был применен при глазных операциях в качестве местного анестетика.
Открытие же широко известного сегодня метода местной анестезии связано с именем немецкого хирурга Карла Шлейха, которому после многочисленных опытов удалось создать в 1890 году стойкое анестезирующее средство: к 0,05 % раствору поваренной соли он добавил кокаин — получился готовый к использованию обезболивающий раствор. К тому же такой раствор имел большой срок годности. Именно доктор Шлейх внедрил местную анестезию в широкую практику, удаляя опухоли, ампутируя конечности, вскрывая гнойники без общего наркоза и совершенно безболезненно для пациента.
В названиях некоторых жаропонижающих и противовоспалительных лекарственных средств отмечается словообразовательный элемент пир (от греч. pyr — жар, огонь): антипирин (анти + пир + ин), пирабутол, реопирин, пиразол, пиранал и др.
Самым известным лекарством данной группы является аспирин (ацетилсалициловая кислота), исходя из названия — «средство, обладающее выраженным жаропонижающим действием».
История этого лекарства началась почти три века назад, когда в Европе для лечения всевозможных лихорадок стали широко использовать хину — порошок коры дерева цинхоны из Южной Америки. Но постепенно, в силу своей популярности, хина становилась все более дорогой, и, в конце концов, оказалась совершенно недоступной для большинства населения. Начались активные поиски заменителя этого лекарства. И тут вспомнили, что еще Гиппократ рекомендовал в качестве обезболивающего и жаропонижающего средства порошок из коры ивы. К тому же эта кора была так же горька, как хина, что имело немаловажное значение.
2 июня 1763 года преподобный Э. Стоун зачитал перед членами Лондонского королевского общества ученых свой «Отчет об успешном вылечивании лихорадочного озноба корой ивы». Эффективность лечения этим препаратом произвела должное впечатление на ученых мужей, и кору ивы официально признали заменителем хины. Сейчас трудно сказать, какую именно лихорадку лечил преподобный Э. Стоун, но о том, что кора ивы совершенно бесполезна при малярии (а именно при этом заболевании хина дает положительный эффект), в те времена еще не знали.