.
Наверно, главный вывод из этой статьи — необходимо проработки таких вопросов в мирное время как в руководящих документах (уставы, наставления), так и отработка действий в подобных ситуациях на учениях. Возможно потребуется дополнить боевые уставы отдельными параграфами или даже разделами, посвящёнными действиям в условиях общего технического превосходства противника. Приравнять их по статусу к действиям в особых условиях (зимой, в пустыне, в лесу).
А всё-таки зачем? Зачем вообще отрабатывать тактику в условиях полного превосходства противника? Есть ли в этом смысл, когда исход войны в таком раскладе предрешён? Хотя статья намеренно обходит обсуждение оперативно-стратегических вопросов, но все же немножко их коснуться необходимо. Описанные выше тактические приёмы не могут привести к разгрому противника. В лучшем случае только к его изматыванию. Понятно, что потенциально, изматывание противника может дать определённый результат. Победивший противник может согласиться на капитуляцию с оговорками, ограничиться в своих требованиях, отказаться от ведения войны до полного разрушения проигравшего государства и т. п. В конкретных условиях Второй мировой войны этого не произошло. Но история знает много «полу— и недопоражений». Вопрос в том, добился ли Вермахт на западном фронте того, что можно назвать измотанностью войск союзников. Кажется, что признаки нарастания этой измотанности были. Дезертирство зимой 1944/45 гг. приняло в американской армии довольно значимые размеры. К январю 1945 года военной полицией было арестовано около 40 000(!) дезертиров. По примерным подсчётам, только в Париже «пряталось» порядка 17 000 американских дезертиров[433].
В марте 1945 в некоторых американских частях признаки изнурения войск были очень заметны: медленная реакция солдат, падение боевой эффективности, заметное учащение случаев психических расстройств (battle fatigue)[434].
Падение подготовленности пополнения, падение тактической грамотности, ухудшение взаимодействия (и это на фоне богатого боевого опыта) в результате боёв в Италии были отмечены и в канадской армии[435].
Дело доходило до того, что в вновь прибывшее пополнение не владело базовыми боевыми навыками: не умело пользоваться своим индивидуальным оружием, в том числе обращаться с ручными гранатами, или водить гусеничную технику[436].
Сходные проблемы с пополнением начали отмечаться и в американской армии[437].
Например, в ходе боёв в Арденнах в американские танковые части поступило пополнение не умевшее заряжать танковое орудие. В января 1945 года в танковые экипажи попадали солдаты вообще никогда раньше не подходившие к танку[438].
Низкий уровень подготовки приводил к низкой психологической устойчивости пополнения в бою[439].
Исчерпание людских ресурсов отмечалось как применительно к британской армии, так и американской армии[440].
Как видим, даже побеждающая армия, хорошо снабжаемая и имеющая общее техническое превосходство над противником отнюдь не застрахована от негативных явлений, которые могут ослабить её боеспособность. Получиться или нет воспользоваться этим у проигрывающего противника зависит слишком от большого сочетания факторов, чтобы можно было делать какие-либо обобщающие выводы. Представляется, что армия должна быть готова к ведению войны, в которой истощение армии противника является целью боевых действий, а достижение победы путём разгрома не представляется возможным.
Часть V. О том, готова ли наша военная наука признать необходимость подготовки к ведению боевых действий в условиях общего технического превосходства противника
Написан ли боевой устав кровью?
Относительно недавно в Российской армии введен новый Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. Отдадим должное его разработчикам — в нем много новых и интересных моментов. Но все же нужно признать, что он не лишен недостатков.
Рассмотрим некоторые из них.
Позиция на гребне
В пункте 13 Устава содержится следующее весьма категоричное предписание: «Запрещается выбирать и занимать огневую позицию (место для стрельбы) на гребнях высот (пригорков, холмов), перед местными предметами, на фоне которых будет отчетливо виден силуэт стреляющего». Это предложение, одно из немногих, выделено в новом Уставе жирным шрифтом.
Процитируем по этому поводу материалы 90-летней (!) давности.
«Если можно с оговорками согласиться <…> с требованием оф. наставления — на ровном скате располагать окопы “несколько ниже вершины”,
а) “чтобы головы стрелков не проектировались на фоне неба, что обнаруживает окоп, а также
б) чтобы неприятель, овладев окопом, не мог пользоваться им, как укрытием, при поражении наших войск, отошедших за высоту”…
то эти соображения приемлемы только к местности с мягким рельефом, но на резком рельефе, и в особенности в обстановке горной войны от них приходится делать серьезные отступления. <…> Мы же решая теоретически этот вопрос с небрежной прямолинейностью, создаем подчас себе так назыв. «мышеловки для снарядов»[441].
«Сила и точность артиллерийского огня настолько велики, что главнейшее желание при сооружении окопа скрыть его от наблюдения противника и затруднить по нему пристрелку. …Теперь [после Русско-японской войны] …нормальным расположением окопа считается помещение его около топографического гребня»[442].
В ходе контратаки немецких войск в районе г. Мортэн (Mortin), Нормандия, Франция 7 августа 1944 года блокирующую позицию американской противотанковой батареи, располагавшейся недалеко от здания аббатства, немцы пытались обстреливать огнём артиллерии. Из-за того, что позиция располагалась на гребне холма основная масса снарядов и ракет перелетала через позиции не причиняя американцам вреда[443].
В 1952—53 годах в ходе войны в Корее американцы перешли к оборудованию основной линии сопротивления на топографических гребнях. Навесной огонь гаубиц и минометов, которых становилось у китайцев и северных корейцев все больше и больше, трудно было корректировать по позициям расположенным на топографическом гребне. При такой позиции окопов не видны перелеты, поскольку снаряды и мины улетают за гребень и разрываются там[444].
Если же огневую позицию спускать вниз по склону, чтобы избежать видимости силуэтов солдат на фоне неба, то может получится так, что корректировать огонь станет намного удобнее. Часть перелетных разрывов станет видна на переднем скате высоты.
Широкое распространение противотанковых управляемых ракет, которые, несмотря на их дороговизну, зачастую используются против позиций пехоты (например, в ходе Фолклендской войны), также может вынуждать занимать позицию на топографическом гребне. Для поражения противника на склоне зачастую стремятся попасть в точку, расположенную выше его позиции по склону за его спиной. В отношении позиции, расположенной на топографическом гребне, сделать это затруднительно. Позади позиции — небо.
В то же время, поскольку позиция на гребне имеет хорошую топографическую привязку и может быть заметна издалека, то время на подготовку точных данных для стрельбы артиллерией противника может быть заметно сокращено, а точность повышена. Поэтому в условиях высокоманевренных боевых действий, когда артиллерия зачастую открывает огонь «сходу», такая позиция нежелательна. Но вот в случаях, когда планируется удержание определенного рубежа длительное время, когда у артиллеристов противника будет много времени для подсчета установок для стрельбы, этот фактор становиться не столь существенным.
Подводя итог при решении вопроса о выборе позиции на гребне высоты: видимость силуэта на фоне неба — это только один из факторов, который следует принимать во внимание. Неудобства, которые создает расположение позиции относительно склона артиллерии противника — более важный фактор. Обстановка может потребовать расположить позицию на топографическом гребне.
Представляется, что запрет, содержащийся в новом Уставе, более актуален в ситуациях, когда основную угрозу позиции представляет огонь стрелкового оружия, атакующей вверх по склону пехоты противника. Если же основное средство поражения, используемое противником, — артиллерия, и планируется долговременное удержание позиций, то этим запретом, может быть, потребуется пренебречь.
Также отметим, что непонятно почему устав ограничился только одним запретом, описывая положение позиций относительно склона. Выделяют три основные возможности посадки позиции: на боевом гребне (передний скат), на топографическом гребне, и на обратном скате. Следовало бы описать преимущества и недостатки каждого варианта, и их возможных комбинаций, а также нужно было бы расписать, в каких условиях следует применять тот или иной вариант. Все это можно было бы свести в наглядную таблицу. Упоминания вскользь в п.69 Боевого Устава о возможности оборудования позиции как на переднем, так и на обратном скате явно недостаточно.
Наличие брустверов у окопов
Для наших уставов и наставлений традиционно указания на устройство окопов с бруствером. При этом про безбрустверные окопы не упоминается. Конечно, окоп с бруствером имеет ряд преимуществ. Его быстрее отрывать — устройство безбрустверного окопа требует значительных затрат времени на относ вырытой земли в сторону. Правильно устроенный пологий бруствер предоставляет защиту от огня из стрелкового оружия. Разумеется, если не забывать про то, что верхушка бруствера вследствие своей недостаточной ширины может пробиваться пулями. Наконец, бруствер позволяет безопасно приподнять оружие и глаза стрелка над уровнем земли. Что очень важно, поскольку трава или снег, а также незначительные неровности поверхности земли или воронки могут создать непроницаемую для взгляда стрелка маску, мешающую вести наблюдение и огонь. Бруствер помогает в значительной степени снять эту проблему.
Все это так. Вместе с тем бруствер имеет один существенный недостаток — он в разы повышает заметность огневой позиции.
Наличие бруствера предполагает устройство понижений в бруствере для ведения огня. Они хорошо заметны для противника. Этим ему облегчается задача по подавлению обороняемой позиции — он знает, где может появиться голова стрелка и куда прицеливаться. Количество возможных мест, откуда по атакующему может быть открыт огонь, сокращается, и становиться известным противнику. В случае же с безбрустверным окопом, до того момента пока обороняющийся стрелок не высунется из окопа для ведения огня противник остается в неведении. Если обороняющийся стрелок меняет огневые позиции (что он должен делать после двух-трех очередей, абз.1 п.112 нового Боевого Устава), то появление в новом месте каждый раз застает противника врасплох. Окоп с бруствером обеспечивает лучшую защиту только для стрелка, который должен вести продолжительное время огонь с одной и той же позиции.
Но уже давно недостатки и преимущества позиции рассматриваются прежде всего с точки зрения защиты от огня тяжелого оружия (артиллерии, танков, авиации) и только потом с точки зрения пехотного боя.
Главное преимущество безбрустверного окопа — его малая заметность для артиллерийских и авиационных наводчиков и меньшая заметность с воздуха (бруствер отбрасывает заметную тень). Даже для применения высокоточного оружия цель подсвечивают лазером или точно определяют ее координаты. Если же цель не видна или видна очень плохо, то сделать это становится затруднительным.
Главный же недостаток безбрустверного окопа — необходимость относить вынутый грунт в сторону, одновременно является и его достоинством. Вынутый грунт используют для заполнения неглубоких понижений местности, которые могут служить закрытием для приближающийся пехоты противника, а также применяют для устройства ложных позиций.
Одним словом, для большой войны при прочих равных условиях, и прежде всего при наличии времени, безбрустверный окоп представляется предпочтительным перед окопом с бруствером. В условиях малых войн, когда оборонятся приходится от противника вооруженного, в основном, лишь легким стрелковым оружием, лучше использовать окоп с бруствером.