Теперь перейдем от проблем кадровых и психологических к рассмотрению технико-организационных проблем в области организации связи. Опыт Дебальцевской операции показал явную и критическую недостаточность имевшихся проводных средств связи и средств открытой радиосвязи для управления войсками. Однако до сих пор, за 4 года войны, толком не решены ни проблемы с проводными средствами связи, ни проблемы открытой радиосвязи, ни проблема перехода к закрытой радиосвязи в управлении войсками на передовой. Рассмотрим поочередно все проблемные участки и все попытки создания единой системы связи.
Штатная проводная связь - полевой кабель, телефоны, коммутаторы.
Как уже указывалось выше, снабжение войск полевым телефонным кабелем, полевыми телефонами и коммутаторами совершенно не соответствует условиям реального боевого применения войск на ЛБС в текущих местных реалиях позиционной войны. Чтобы хоть как-то контролировать ЛБС ротными и взводными опорными пунктами, а также наблюдательными пунктами подразделениям, имеющим крайне растянутые боевые порядки, требуется во много раз больше полевого кабеля и в несколько раз больше полевых телефонов, чем им положено по штату. Механизм своевременного пополнения в нужном объеме запасов полевого кабеля в войсках не отработан за четыре года, так что, уложив свои мизерные запасы в самые критичные фронтовые полевые линии, подразделения связи не могут списывать поврежденный во время обстрелов кабель и не получают взамен него новый. В результате на последних 100-200 метрах линии у передовой траншеи сростки на кабеле через 1-2 метра.
Хроническая повсеместная нехватка средств проводной связи порождает столь же повсеместное использование на передовой в качестве замены сегментов проводной связи радиосетей портативных и базовых радиостанций гражданского образца в VHF- и UHF-диапазонах. Как следствие, противник, имея подразделения радиоперехвата и пеленгации, имеет возможность следить за активностью наших передовых подразделений, изучить систему связи, позывные и т.д.
Штатная открытая связь - радиостанции Р-159, Р-123, Р-173.
С началом систематического комплектования частей Народной Милиции снаряжением военного образца, в том числе военными средствами связи, основными штатными “средствами связи поля боя” стали радиостанции советского образца, с которыми Советская армия прошла Афганскую войну - носимая Р-159 и радиостанции боевых машин Р-123 и Р-173 с общим участком диапазона 30-50 МГц. (На командно-штабных машинах (КШМ) также используются радиостанции Р-111 этого же частотного диапазона. КВ-радиостанции открытой связи Р-130 на КШМ используются крайне мало, так как это направление связи, звено батальон-полк/батальон-бригада, с самого начала старались реализовать средствами закрытой связи, так как уже первые попытки обмена сообщениями, шифруемыми и дешифруемыми вручную, показали, насколько велики будут задержки и искажения передаваемых данных).
Никаких портативных радиостанций данного диапазона штатно не предусмотрено (в мизерных количествах, в том числе в виде трофеев войскам достались более компактные носимые станции Р-158 и Р-148, но, как правило, к ним нет исправных аккумуляторов), в связи с чем сети открытой радиосвязи распадаются на штатные, реализованные в вышеупомянутом стандарте, и внештатные, реализуемые на портативных и базовых радиостанциях гражданского образца в VHF- и UHF-диапазонах.
В ходе позиционной войны в условиях “Минских соглашений”, когда бронетехника задействуется на ЛБС лишь эпизодически, основная работа идёт через радиосети в VHF- и UHF-диапазонах, и проблема взаимодействия с техникой в случае маневренных действий не очевидна. Аналогичным образом на учениях есть возможность осуществлять командование передвижением и огнем техники со стационарных пунктов, из КШМ или с использованием ограниченного количества станций Р-159 в ограниченный период времени (многодневные непрерывные учения на больших пространствах, способные выявить реальное состояние сетей связи уровня батальона и ниже, по понятным причинам не проводятся). Как следствие, не поднимается на высший уровень командования проблема радиосвязи с “бронёй”, с которой регулярно сталкиваются бойцы на передовой во время тех самых “эпизодических” применений бронетехники на ЛБС при отражении попыток противника проводить “разведку боем”.
Ни танк, ни БМП не могут участвовать в бою с одним из членов экипажа, постоянно находящимся в открытом башенном люке для поддержания радиосвязи с пехотой при помощи портативной станции в VHF- и UHF-диапазонах даже если к ней есть ларингофонная гарнитура, позволяющая полноценно передавать речь, не заглушаемую стрельбой и двигателем. Между тем львиную долю эффективности применения танковых и мотострелковых частей в современной войне даёт именно активное взаимодействие пехоты (основных “глаз” в бою) и танков/БМП (основных мобильных средств быстрого поражения защищенных целей на поле боя), реализуемое с использованием радиосвязи. Возможности организации такого рода взаимодействия в случае активных боевых действий только штатными средствами сведутся, таким образом, к попыткам использования Р-159 в качестве высокомобильного средства связи на поле боя. Что, в свою очередь, очень быстро приведет к гибели командиров и связистов (радиостанция громоздкая, антенна и короб радиостанции демаскируют её оператора на большой дальности, привлекая вражеский огонь) и быстрому израсходованию аккумуляторных батарей используемых станций.
Увы, на протяжении 4-х лет даже имеющиеся в войсках станции Р-159 так и не были снабжены необходимым количеством зарядных станций и аккумуляторных батарей, не говоря уже снабжении войск тем количеством радиостанций Р-159 или более компактных Р-158, которые могли бы обеспечить войскам полноценное взаимодействие на поле боя.
Использование же штатных средств открытой радиосвязи подразделениями САУ, значимая часть которых оснащена станциями Р-123 без возможности переключения передатчика в режим малой мощности, вообще представляется заведомо вредной и потому невозможной. В условиях наличия у противника современных средств радиоперехвата и пеленгации плотная группа 20-ваттных передатчиков, работающих открытой связью в диапазоне 30-50 МГц, будет очень быстро идентифицирована противником как группа выдвигающихся на огневые позиции САУ, в воздух будут подняты БПЛА и, возможно, противник откроет меткий корректируемый огонь по занявшим позиции САУ ещё до того, как они сами успеют начать работу.
Комплексы Р-168.
В разное время в разные подразделения Народной Милиции попадали радиостанции комплекса Р-168, в основном - портативные, переносимые в подсумках-бандольерах. Всю возможную пользу от наличия в войсках этих портативных станций закрытой связи, не выдающих себя большой мощностью передатчика, как правило, уничтожал тот факт, что к станциям или вообще отсутствовал штатный пульт-программатор, или он присутствовал, но на нем был установлен пароль, которого никто не знал, или станции приезжали уже неисправными, или штатные аккумуляторы к ним были с выработанным ресурсом, или не было инструкций по программированию и людей способных найти таковые в Интернете, или несколько из перечисленных причин в разных комбинациях.
Комплексы “Арахис”. Первая попытка создания закрытой системы радиосвязи.
Внедрение комплексов закрытой связи “Арахис”, применяющих для закрытия канала работу с ППРЧ (псевдослучайной перестройкой рабочей частоты), стало первой попыткой создания сети закрытой радиосвязи для командования Корпусов. Первым препятствием на пути успешного использования комплекса стали неудачные антенны портативных станций, моментально ломавшиеся в полевых условиях и при небрежном использовании, что, по причине массовой неподготовленности пользователей к работе с радиосредствами, вело к попыткам применения эрзац-антенн и работе с обломанными антеннами. Итогом стал выход из строя множества портативных станций, осложнивший и без того непростую ситуацию с их нехваткой даже для минимального обеспечения всех командиров боевых групп в ходе Дебальцевской операции.
Нехватка базовых станций данного комплекса породила массовое применение комсоставом в качестве эрзац-баз портативных станций с самодельными выносными антеннами. Поскольку портативная станция могла одновременно работать на прием только в одном канале, вся радиосеть в результате сводилась к одному каналу, в котором работали все командиры и штабы всех уровней, все мотострелковые боевые группы, все артиллерийские подразделения. Нормой было 10-15 минутное ожидание самой возможности передать сообщение, после чего приходилось примерно столько же ждать, пока его адресат сможет передать в эфир свой ответ.
Другим важным недостатком, со временем сказывающимся всё сильнее, стало то, что никель-металлгидридные аккумуляторы этих портативных радиостанций, полученных со складов длительного хранения, не обслуживались во время хранения должным образом, и, в результате, к моменту применения, их и без того невеликая емкость, обеспечивавшаяся сборкой из 6 китайских “пальчиковых” аккумуляторов JIANLIDA выпуска 2006 года, падала до 20-30% от начальной. Для портативных станций, применяемых в качестве базовых это роли не играло - связисты изготовляли блоки питания от 220В бытовой электросети. Однако со временем всё острее вставал вопрос питания портативных станций, используемых “в поле”, в пеших порядках, в основном - разведчиками и арткорректировщиками. Переcнаряжение батарей требует не только покупки новых аккумуляторов, но и точечной сварки их в единый блок или пайки в особом температурном режиме, что, в связи с постоянными кадровыми потерями Корпусов, не по плечу всё большему количеству связистов. По состоянию на 2018-й год большая часть батарей портативных станций в корпусах способна обеспечить работу полноценной радиостанции в течение максимум получаса и нет никакой возможности гарантировать полноценное круглосуточное использование закрытой связи в ППРЧ-стандарте в пеших порядках. Готовые блоки для переснаряжения аккумуляторов, уже сваренные воедино из 6 никель-металгидридных аккумуляторных батарей высокого качества, обеспечивающих работу радиостанции в обычном режиме на период до 25 часов, стоят до 2000 рублей за блок, и не всякое подразделение сможет собрать денег ещё и на это после всех вышеописанных трат на ведение войны, финансируемых из зарплат солдат и командиров.