[416]. Он говорит: да, сейчас вы взвинченны, но не воспринимайте это как нервность: сконструируйте случай «решимости».
Повторная категоризация такого рода может дать ощутимые выгоды для вашей жизни. Многочисленные исследования о выполнении математических тестов, например теста GRE[417], показали, что студенты получают более высокие баллы, когда они категоризируют беспокойство иначе — просто как знак, что их тело справляется. Для людей, которые категоризируют беспокойство как возбуждение, эффект сходен — когда они выступают публично или даже когда поют караоке, у них лучше результаты, а классических симптомов тревог меньше. Их симпатическая нервная система по-прежнему создает бабочек, однако с меньшим количеством провоспалительных цитокинов, которые снижают результаты и в целом заставляют людей чувствовать себя плохо; в результате люди действуют лучше. Исследования показали, что учащиеся колледжей, вынужденные брать дополнительные занятия по математике, могут улучшить свои оценки на экзаменах и итоговую курсовую оценку с помощью эффективной новой категоризации. Такое значительное событие может изменить жизненный путь человека — ведь диплом колледжа может оказаться разницей между финансовым успехом и жизнью, где приходится сводить концы с концами[418].
Если вы можете повторно категоризировать свой дискомфорт как нечто полезное, например, когда вы усердно упражнялись, вы можете воспитать стойкость. У корпуса морской пехоты США есть девиз, который воплощает этот принцип: «Боль — это слабость, покидающая тело». Каждый раз, когда вы занимаетесь физическими упражнениями до неприятных ощущений и останавливаетесь на этом, вы категоризируете свои физические ощущения как изнеможение. Вы никогда не доходите до своего порога, несмотря на пользу для здоровья при продолжении. С помощью новой категоризации вы можете продолжать упражнения и при этом даже чувствовать себя впоследствии лучше, поскольку вы будете пользоваться преимуществами более сильного и здорового тела. Чем больше вы так делаете, тем больше вы подстраиваете свою понятийную систему под продолжительное действие в будущем[419].
Боль в пояснице, спортивные травмы, боль при сложном медицинском лечении и прочие проблемы дают сходные возможности для различия между физическим дискомфортом и аффективным страданием. Люди, живущие с хроническими болями, например, обычно отличаются катастрофическими мыслями, которые, по-видимому, влияют на их жизнь даже больше, чем интенсивность самих болей. Когда такие люди узнают, как отделять свои физические ощущения от неприятного аффекта, они могут использовать меньше опиатов и меньше к ним тянуться. Это существенно, поскольку около 6 процентов американцев используют рецептурные препараты для хронических болей, большей частью опиаты, вызывающие привыкание, причем не установлено, что они улучшают ситуацию с симптомами болей при долговременном использовании. Согласно Деборе Барретт, автору книги «Отслеживание боли» (и моей родственнице), когда вы можете отнести боль к категории физической боли, эта боль не будет личной катастрофой[420].
Идея категоризации страдания как дискомфорта, или переконструирования психического в физическое, имеет древнее происхождение. В буддизме некоторые формы медитации помогают категоризировать ощущения как физические симптомы, чтобы уменьшить страдание, практика, которую буддисты называют деконструкция «я». Ваше «я» — это ваша личность, набор черт, которые каким-то образом определяют вас, например ваши подобранные воспоминания, представления, симпатии и антипатии, жизненный выбор, мораль и ценности. Вы можете также определить себя через гены, физические характеристики (масса, цвет глаз), этническую принадлежность, личные качества (забавный, порядочный), отношения с другими людьми (друг, родитель, ребенок, любимый человек), свои роли (студент, ученый, продавец, рабочий, врач), географическое или идеологическое сообщество (американец, житель Нью-Йорка, христианин, демократ), даже через автомобиль, который вы водите. Через все эти аспекты проходит общая идея: собственная личность — это ваше ощущение, кем вы являетесь, и оно постоянно во времени, как если бы было вашей сущностью[421].
Буддизм рассматривает собственное «я» как фикцию и основную причину страдания. Всякий раз, когда вы стремитесь к материальным вещам вроде дорогих автомобилей и одежды, или желаете похвал для улучшения своей репутации, или стремитесь к общественному положению или власти для получения выгод для жизни, буддизм говорит, что вы трактуете свое вымышленное «я» как реальное (овеществление собственного «я»). Эти материальные вопросы могут привести к быстрому наслаждению и удовольствию, однако они также ловят вас в западню, словно золотые наручники, и вызывают постоянное страдание, которое мы бы назвали затяжным неприятным аффектом. Для буддиста реальное «я» хуже, чем проходящее физическое недомогание. Это непреходящее бедствие[422].
Мое научное определение собственного «я» вдохновлено работой мозга, хоть и благосклонно к буддийскому взгляду. Собственное «я» — это часть социальной реальности. Это не совсем фикция, однако и не существует в природе объективно, как нейтрон. Оно зависит от других людей. Говоря научными терминами, ваши прогнозы в данный момент и ваши действия, которые следуют из них, зависят в некоторой степени от того, как другие обращаются с вами. Вы не можете быть «я сам по себе». Мы можем понять, почему персонажу Тома Хэнкса в фильме «Изгой», в одиночку прожившему четыре года на острове, понадобилось создать себе компаньона по имени Уилсон из волейбольного мяча[423].
Некоторые поступки и предпочтения согласуются с вашим «я», а некоторые нет. Есть еда, которая вам нравится, и есть продукты, которые вы предпочитаете не есть. Вы можете назвать себя «собачником» или «кошатником». Эти предпочтения могут порядочно различаться: вашим любимым блюдом может быть картофель фри, но вы не едите его три раза в день. Даже самые завзятые любители собак знают парочку собак, которых они не выносят, и втайне любят некоторых кошек. Таким образом, ваше собственное «я» — словно набор правил «что делать» и «чего не делать», который обобщает ваши симпатии, антипатии и привычки в данный момент.
Мы уже видели нечто подобное. Эти «делать» и «не делать» — словно характеристики какого-то понятия. Поэтому с моей точки зрения собственная личность (собственное «я») — обыкновенное понятие, в точности такое, как «дерево», «вещи, которые могут защитить вас от жалящих насекомых» и «страх». Я вполне уверена, что вы не будете думать о себе как о понятии, но хотя бы немного доверьтесь мне в этом[424].
Если собственное «я» — понятие, то вы конструируете случаи собственного «я» с помощью симуляции. Каждый случай соответствует вашим целям в этот момент. Иногда вы категоризируете себя по своей карьере. Иногда вы — родитель, ребенок или любимый человек. Иногда вы просто тело. Социальные психологи говорят, что у нас есть много «я», но вы можете думать об этой совокупности как об отдельных случаях единого основанного на цели понятия, именуемого «Собственное “я”», в котором сдвиг целей основан на ситуации[425].
Каким образом ваш мозг отслеживает все эти разнообразные случаи вашего «собственного “я”» как младенца, ребенка, подростка, взрослого и пожилого человека? Потому что некая часть вас остается неизменной: у вас всегда есть тело. Каждое понятие, которое вы когда-либо изучали, включает состояние вашего тела (в виде интероцептивных прогнозов) на момент изучения. Некоторые понятия затрагивают большой объем интероцепции (например, «печаль»), а некоторые — меньше (например, «пищевая пленка»), однако они всегда соотносятся с одним и тем же телом. Поэтому любая категоризация, которую вы конструируете — для объектов в мире, других людей, чисто ментальных понятий вроде «законности» и так далее, — содержит маленький кусочек вас самих. Это психическая основа вашего ощущения самого себя[426].
Вымысел о собственном «я», имеющий параллели с буддийским представлением, состоит в том, что у вас есть какая-то постоянная сущность, которая делает вас тем, кто вы есть. Это не так. Я предполагаю, что ваше «я» конструируется заново в каждый момент теми же самыми прогнозирующими внутренними системами, которые конструируют эмоции, включая, среди прочего, нашу знакомую пару сетей (интероцептивную и управляющую), по мере того, как они категоризируют непрерывный поток ощущений от вашего тела и мира. Собственно говоря, некоторая часть интероцептивной сети, называемая сетью пассивного режима работы, была названа «системой “я”». Во время самоанализа она постоянно увеличивает активность. Если у вашей сети пассивного режима есть атрофия (как происходит при болезни Альцгеймера), вы в конечном итоге теряете чувство собственного «я»[427].
Деконструкция «я» дает новую идею, как стать хозяином своих эмоций. Стимулируя свою понятийную систему и меняя свои прогнозы, вы не только меняете свой будущий опыт; вы можете фактически поменять собственное «я».
Предположим, что вы плохо себя чувствуете — беспокоитесь из-за денег, сердитесь, что не получили заслуженного продвижения по службе, подавлены, потому что учитель не считает вас таким же умным, как остальных учеников, или ваше сердце разбито из-за ухода любимого человека. Буддийское мировоззрение описало бы эти ощущения как страдание, проистекающее от приверженности к материальному благополучию, репутации, власти и надежности в попытках овеществить собственное «я». На языке теории конструирования эмоций благополучие, репутация и прочее находятся внутри вашей аффективной ниши, влияя на бюджет вашего тела, что в конечном итоге ведет к конструированию случаев неприятных эмоций. Деконструирование собственного «я» на мгновение позволяет вам уменьшить размер вашей аффективной ниши, так что понятия «репутация», «власть» и «благополучие» становятся ненужными