Вторая неправильная концепция эссенциализма — что у вашей сети пассивного режима есть отдельные комплекты нейронов для каждой цели, словно маленькие сущности, даже если остальная часть понятия (например, сенсорные и моторные характеристики) распределена по всему мозгу. Однако это не соответствует действительности. Если бы это было так, то при сканировании мозга мы бы при любых условиях сначала видели активацию этой «сущности», поскольку она находится наверху каскада понятий, а потом более изменчивые сенсорные и моторные различия, зависящие от ситуации. Но мы ничего такого не наблюдаем[699].
И в этом случае эссенциализм уступает место вырожденности. Каждый раз, когда вы конструируете случай понятия эмоции наподобие «счастья» с конкретной целью, например быть с близким другом, схемы возбуждения нейронов могут быть различными. Даже мультисенсорная сводка верхнего уровня для «счастья», представленная наборами нейронов в сети пассивного режима, каждый раз может быть иной. Никакие из этих случаев не обязаны быть похожими, и тем не менее всё это случаи «счастья». Что их связывает воедино? Ничего. Они не «связаны» никаким постоянным образом. Но вероятно, что они инициируются одновременно, как прогнозы. Когда вы читаете слово «счастливый», или слышите, как его произносят, или когда обнаруживаете себя в окружении любимых людей, ваш мозг запускает ряд предсказаний, каждое из которых имеет априорную вероятность реализации в зависимости от конкретной ситуации. Слова могущественны. Это разумное предположение с моей стороны, поскольку мозг действует посредством вырожденности, слова являются ключом к освоению понятий, а сеть пассивного режима и сеть языка совместно пользуются многими зонами мозга[700].
Третья ошибка эссенциализма — думать о понятиях как о «вещах». Когда я была студенткой, я прошла курс астрономии, из которого узнала, что Вселенная расширяется. Прежде всего я была озадачена: расширяется куда? Я запуталась, потому что у меня было неверное интуитивное представление, что Вселенная расширяется в пространство. После некоторого размышления я осознала, что воображала «пространство» скорее в буквальных физических терминах — как большое темное пустое ведро. На самом деле «пространство» — это теоретическая идея (понятие), а не конкретная фиксированная реалия; пространство всегда вычисляется относительно чего-либо еще («Пространство и время в глазах смотрящего»[701])[702].
Что-то аналогичное происходит, когда люди думают о понятиях. Понятие является «вещью», которая существует в мозге, не больше, чем «пространство» является физической сущностью, куда расширяется Вселенная. «Понятие» и «пространство» — это идеи. Удобно говорить об отдельном понятии, хотя на самом деле у вас имеется система понятий. Когда я пишу: «У вас есть понятие для благоговения», это толкуется так: «У вас есть много случаев, которые вы категоризировали (или которые были категоризированы для вас) как благоговение, и каждый из них может быть воспроизведен в вашем мозге в качестве шаблона». «Понятие» относится ко всему знанию, которое вы конструируете о благоговении в данный момент в своей понятийной системе. Ваш мозг — это не сосуд, который «содержит» понятия. Он вводит их как своего рода «вычислительный аспект» за какой-то период времени. Когда вы «используете какое-то понятие», на самом деле вы конструируете случай этого понятия прямо на месте. У вас нет маленьких пакетов знания под названием «понятия», хранящихся в мозге, — ровно так же, как у вас нет маленьких пакетов под названием «воспоминания», хранящихся в мозге. Понятия не существуют отдельно от процесса, который их создает[703].
Сведения об иллюстрациях
Рис. 1.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 1.2. Фотографии предоставлены Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 1.3. Фотографии предоставлены Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 1.4. Фотографии предоставлены Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 1.5. Фотография Аарона Скотта.
Рис. 1.6. Портрет Мартина Ландау (в центре) Говарда Шатца из книги «В образе. Актерская игра» (Бостон. Bulfinch Press, 2006). Остальные фотографии любезно предоставлены Полом Экманом.
Рис. 1.7. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 2.1. Фотография предоставлена Ричардом Энфилдом. Изменения выполнены Дэниелом Барреттом.
Рис. 3.1. Фотография предоставлена Бартоном Силверманом / New York Times / Redux.
Рис. 3.2. Фотография предоставлена Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 3.3. Фотография предоставлена Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 3.4. Фотография предоставлена Полом Экманом. Компоновка выполнена автором.
Рис. 3.5. Фотография предоставлена Деби Роберсон.
Рис. 4.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 4.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 4.3. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 4.4. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 4.5. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 4.6. Фотография предоставлена Хелен Мейберг.
Рис. 4.7. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 5.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 5.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 5.3. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 6.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 6.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 7.1. Фотография предоставлена автором.
Рис. 7.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. 12.1. Фотография предоставлена Энн Кринг и Энджи Хоук.
Рис. 12.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.2. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.3. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.4. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.5. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. A.6. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. Б.1. Фотография (вверху) предоставлена Ричардом Энфилдом. Изменения (внизу) выполнены Дэниелом Барреттом.
Рис. В.1. Фотография предоставлена Бартоном Силверманом / New York Times / Redux.
Рис. Г.1. Иллюстрация Аарона Скотта.
Рис. Г.2. Фотография предоставлена доктором Тором Вагером и автором.
Рис. Г.3. Иллюстрация Аарона Скотта.
Благодарности
Говорят, что детей нужно выращивать всей деревней, и эта книга, которую моя дочь взялась называть своим «братиком», не является исключением. Огромное количество людей, вложивших свои комментарии, критику, научные замечания и поддержку за последние три с половиной года, — доказательство и многоликости рассматриваемой темы, и наличия чудесных друзей, семьи и коллег, которых мне посчастливилось знать.
У этой книги нетрадиционная семья, в которой больше родителей, чем обычно. Она начала жизнь с редакторов Кортни Янг и Андреа Шульц из издательства Houghton Mifflin Harcourt, но через восемнадцать месяцев обе перешли на другую работу. Несколько месяцев я была матерью-одиночкой с поддержкой Брюса Николса, издателя из HMH и фактически прапрадедушки этой книги. Затем Houghton Mifflin Harcourt наняло нового редактора Алекса Литтлфилда, у которого был совершенно отличный от моего взгляд на воспитание детей (что привело к бурному периоду подросткового возраста), но, как часто бывает в таких случаях, наилучшие мысли приходят во время яростных споров, и я благодарна Алексу за путь, которым мы в конечном итоге довели несколько более скромную и строгую книгу до выпускного экзамена и отправили ее в мир.
Я крайне благодарна приемному дяде книги Джейми Райерсону из New York Times, который до последнего момента помогал подправлять три главы, которые были слишком длинными и переполнены техническими деталями. Я в восторге от умения Джейми урезать материал до самой сути, сохранив его стиль и тон. Возможно, он выглядит мягким редактором, однако, когда он стоит при правильном освещении, вы сможете увидеть его рыцарские доспехи, блистающие на солнце.
Макс Брокман, мой агент и деревенский волшебник, сыграл весьма существенную роль для воплощения этой книги в жизнь. Он не только провел меня через все изгибы бизнеса, но каждый раз, когда мы налетали на препятствие во время процесса написания, всегда был наготове с мудрым советом. Спасибо, спасибо, спасибо.
Да, книгу пишут всей деревней, но моя деревня — не единственная на планете исследования эмоций. Другая большая деревня, которую я называла «классическим взглядом», — дом для многих творческих и успешных ученых, некоторые из них — мои близкие коллеги. У наших деревень одна территория, так что мы с необходимостью конфликтуем и соперничаем, но к концу дня мы продолжаем споры за выпивкой и ужином. Я благодарю Джеймса Гросса и Джорджа Бонанно за два десятилетия оживленных дискуссий и тесной дружбы. Равным образом я признательна Поле Ниденталь, которая познакомила меня с воплощенным познанием в целом и с работой Ларри Барсалу в частности. Я говорю спасибо за информативные беседы также Андреа Скарантино, Дизе Саутер (за подробности ее исследований химба), Ральфу Адольфсу и Стивену Пинкеру. Я также рада поблагодарить Яака Панксеппа, который много лет любезно принимал наши с Джимом Расселом приглашения приехать в Бостон и вести месячный семинар для студентов по своим теоретическим взглядам.
Подобным же образом я весьма признательна моему выдающемуся коллеге Бобу Левенсону. Это подарок судьбы, когда кто-то с другой точкой зрения вовлекает вас в откровенные беседы, и Боб поистине воплощает этот дух научного исследования каждый раз, когда мы встречаемся. Его любопытство и прозорливые наблюдения всякий раз бросали мне вызов, и я считаю его одним из самых ценных своих коллег. Я также глубоко ценю и уважаю Пола Экмана, который помог проложить курс исследования эмоций на последние пять десятков лет. Мы можем не соглашаться в научных вопросах, но я восхищена его отважным путем. Когда Пол начал представлять свои открытия в 1960-е годы, его затыкали на собраниях, называли фашистом и расистом и в целом относились без уважения в силу взглядов, преобладавших в то время