Дима рассмеялся:
— Так вы подозреваете меня в педофилии? Объясните, на чем основан ход ваших мыслей?
— Вы такой же садовник, как я — киллер! Вы жили в доме напротив целых два месяца, так мне сказала Злата.
— Два с половиной, — поправил ее Дима. — Моя беда — запоминающаяся внешность.
— Вот именно. Мужчина с такой внешностью может прекрасно пристроиться в качестве жиголо, но не возьмется за лопату или секатор.
— Может, у меня высокие моральные принципы?
— Бросьте! А как вы сервировали стол? Вряд ли тонкости раскладки столовых приборов известны обычному садовнику.
— Вас не проведешь… вы — чертовски умная и внимательная женщина… с таким холодным снежным именем, — ответил Дима, и его лицо стало серьезным. — Хотите знать правду? Я скажу вам все. Я опасаюсь Всеволода Владимировича. Я видел ваше лицо, когда вы на него смотрели. Вам он неприятен.
— Омерзителен!
— И все же мне вы тоже не доверяете?
— Нисколько, — согласилась Снежана.
— Почему же тогда вы… Когда я попросил вас увидеться с Всеволодом…
— Слишком убедительной была ваша просьба, плюс — ваше чертовское обаяние, — ответила она. — Учтите: я на стороне Златы. В любом случае, при любом раскладе!
— Я тоже. Не бойтесь: я не собираюсь ее совращать. Она моя единственная родственница. Ее мать, Марика, была моей родной сестрой. Я дядя Златы. Вот так.
Снежана уставилась на него. Пауза тянулась, пока не принесли греческий салат и две кружки пива темно-янтарного цвета.
— Так вы следили за ним?
— Да, и скажу больше — я уверен, что он убил мою сестру и ее любовника, — мрачно сказал Дмитрий.
Снежана глотнула пива, и стены кафе словно поплыли перед глазами. Она вспомнила вопрос девочки — почему же мама не вернулась за ней, когда устроилась на новом месте? Если Дима прав, это все объясняет…
— Знаете… — прошептала она вмиг осипшим голосом, — я учительница, но психологию нам тоже преподавали. И мне с трудом верится, что Всеволод преспокойно отпустил жену с любовником, смирился с ее изменой и — с его слов — даже не искал ее…
— Я тоже изучил этого хмыря… На него взглянуть косо нельзя — его головорезы сразу зубы выбьют, а уж за измену…
— Так ты все же не садовник, — Снежана взяла вилку.
— Нет.
— А кто же ты? Почему ты объявился только сейчас? Твоя сестра пропала восемь лет тому назад!
— Я археолог, путешественник, последние десять лет жил за границей. О том, что Марика пропала, я узнал три года назад. Я не думал, что произошло… нечто криминальное. А потом возникли кое-какие сомнения. Я вернулся, навел справки, сначала официально. Понял, что дело глухое, и решил действовать самостоятельно.
Официантка принесла им киевские котлеты с картошкой фри и кетчуп.
— Девушки за соседним столиком интересуются: у вас все серьезно или с вами можно познакомиться? — игриво обратилась она к Диме.
— Совсем обнаглели! — воскликнула Снежана, чуть не уронив нож.
— У нас всё очень серьезно, мы празднуем помолвку, — ответил Дима и послал девушкам воздушный поцелуй.
— Жаль. — И официантка неохотно удалилась.
— В России по-прежнему нехватка мужчин? — спросил Дима.
— Есть такое дело.
— А ты? Ты свободна? — допытывался он.
— А при чем здесь я? — Снежана удивилась.
— Я редко встречал девушку, в которой в равной мере сочетались бы ум и красота.
— Да, я такая, — Снежана зарделась, удивляясь собственной наглости.
— Так вот, Снежана, когда все это закончится… я не намерен упустить такую женщину, как ты.
— Ты меня предупреждаешь?
— Именно.
— И что ты собираешься делать? — спросила она, подавляя растерянность.
— Ухаживать за тобой со страшной силой, — ответил он, взял ее ладонь и поцеловал.
— Подожди… что закончится-то? — спросила она и вдруг ахнула: — Уж не потому ли ты устроился садовником, что думаешь — Всеволод зарыл тела на своем участке?
— Я же говорил, что ты — умная! Да, я уже кое-где осмотрел землю. Якобы исследовал грунт.
— И что?
— Пока ничего. Всеволод не беспокоился. Он же может приказать убить меня, если я что-то узнаю. Видела бы ты, как по его приказу избили семью мальчика, хотевшего дружить со Златой!
— Так ты об этом знаешь?!
— Я много чего знаю…
— А на участке трупов нет?
— Чем дольше ищу, тем сильнее убеждаюсь — вряд ли они там… Но рыло у Всеволода в пуху, я чувствую! Только одно место в доме остается абсолютно закрытым, недоступным для посторонних глаз. Это его кабинет. А в кабинете — сейф.
— И что?
— Ключи от кабинета и сейфа он носит на цепочке, на шее. Если и есть какая-то зацепка, то только там. В сейфе.
— Ты хочешь проникнуть в кабинет?
— Это последний шанс… или пан, или пропал. В его доме мы вряд ли останемся — после этого… Ты поможешь мне?
— Ради Златы — да! Иначе Всеволод просто загубит девчонку. Если ты окажешься прав и мы докажем, что он причастен к смерти твоей сестры и ее любовника, что будет с Златой?
— Она останется со мной, — невозмутимо ответил Дима.
— А у тебя есть семья? — осторожно поинтересовалась Снежана.
— Мне тридцать пять, я был женат. Жена не выдержала моего образа жизни с долгими отсутствиями, мы расстались. Она и мой сын, ему десять лет, живут в Германии. Я обязательно познакомлю Злату с ним.
— Она его двоюродная сестра, — Снежана улыбнулась и вдруг нахмурилась. — Ты говоришь, что тебя долго не бывает дома….. С кем же будет девочка? И где твой дом?
— Я не повторю прежних ошибок и не упущу свою вторую семью! Ради Златы я брошу экспедиции, займусь преподаванием в университете, меня давно приглашали. А живу я во Флориде. Кроме того, я надеюсь, что ты тоже будешь со мной и с моей племянницей.
— В качестве кого?! — не поверила своим ушам Снежана.
— В качестве моей жены, — серьезно ответил он, и почему-то она вновь ему поверила.
Но до обещанного рая было далеко: вначале требовалось войти в клетку к тигру. Снежана не думала — страшно ли ей. Она пошла бы с ним куда угодно! Этот мужчина внушал ей огромное, безмятежное чувство доверия. Он — стена, крепкое плечо, да что угодно — главное, как она думала, на него можно положиться.
В этот день Снежана постаралась выглядеть просто сногсшибательно. Яркий макияж, красиво уложенные волосы… и жуткий холод, разливающийся по всему телу. Пришлось пожертвовать теплом ради красоты и ноток сексуальности в облике. Вместо теплых брюк — тонкие колготки, вместо зимних сапог на удобной платформе — демисезонные лаковые сапоги на каблучках. Короткая юбка, полушубок. Прическу нельзя было приминать шапкой. Как назло, ударил крепкий мороз. Ноги заледенели, казалось, тонкие подошвы сапог примерзнут к хрустящему снегу. Ветер поддувал под короткую юбку. Но Снежана старалась об этом не думать. На нервной почве ее и так колотило с самого утра. Так что в объятия Всеволода Владимировича она попала, застыв и от холода, и от нервного озноба.
Всеволод лоснился самодовольством, как сытый кот, и рассыпался в комплиментах. Зимний сад был украшен живыми цветами, играла музыка, стол ломился от яств.
«Подготовился», — мелькнула мысль.
— Нам никто не помешает, дорогая. Я решился на ответственный шаг: хочу связать свою жизнь с серьезной женщиной, хочу доказать тебе, что я достоин доверия.
— Музыка не помешает Злате?
— Ты все о Злате! Ничего с ней не будет! Я вывез ее из дома на этот вечер.
— Куда? — Снежана испугалась.
— В коттедж своего коммерческого директора, — ответил Всеволод, элегантный, «как рояль», в своем строгом костюме. — Не волнуйся, завтра я привезу ее обратно, а сегодня вечером мы останемся вдвоем. Я даже охрану отпустил.
Это были последние слова, отпечатавшиеся в памяти Снежаны. Она поверила, что Димин план удастся. После медленного танца ей удалось подбросить таблетки в бокал шампанского Всеволоду. Перед ее глазами все время стояло лицо Дмитрия. Звучали в ушах его слова — она должна ему доверять, он не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Всеволод заснул, уткнувшись лицом в накрахмаленную скатерть. Снежана выждала несколько минут и достала телефон.
— Иди… всё. Он готов.
Появившийся из ниоткуда Дима снял с Всеволода ключи, и они вместе пошли в кабинет хозяина дома.
— Мы не убили его? — спохватилась Снежана.
— Нет, это снотворное, дозу я рассчитал.
— Сколько у нас времени?
— Ты думаешь, я каждый день усыпляю людей? Я не знаю… часа два есть точно.
Они вошли в богато обставленный кабинет. Дмитрий открыл сейф и вытащил кипу документов. Уселся за стол и начал внимательно их просматривать.
— Что ты ищешь? — клацая зубами от страха, спросила Снежана.
— Сам не знаю… что-нибудь. Хоть какую-нибудь зацепку, — не поднимая головы, ответил он.
— Не факт, что он спрятал тела где-то поблизости. Их могли зарыть или утопить где угодно, — предположила она. — Что ты хочешь найти? Записку со словами — «Жену и ее любовника я зарыл под второй яблоней в левом ряду»? — Снежана, нервничая, расхаживала по кабинету.
— Насколько я изучил этого человека, он любит, чтобы у него все было под контролем. Интересно! Здесь собраны все характеристики на его работников, и везде подчеркнуто: «Немногословен, сдержан, замкнут, неболтлив». Понятно? Только таких людей этот паук принимает на работу. Вот документы по строительству и ремонту. Смотри: ровно восемь лет тому назад на его участке построили новую баню, а старую, хотя ей было не так уж много лет, снесли. Не странно ли это?
Снежана не успела ему ответить. Грубый мужской голос рявкнул:
— Не странно! Шеф был прав: велел, чтобы я заглянул к нему и всё проверил. Не двигаться!
В кабинет вошел лысый мужчина. Снежана узнала его. Это был начальник охраны Всеволода Владимировича, которого все звали просто — дядя Павел. Он крепко сжимал пистолет. Из-за его спины выглядывали два молодца с безразличными пустыми рожами, готовые исполнить любое приказание шефа, как послушные собаки.