: – Извини-и, я идио… о… тка… На… до бы… ло позвони… ить…
Сердце болезненно сжалось. Я сорвался с места и сел на пол рядом с ней, погладив голень. Чёртов Андрей! Был бы сейчас рядом – хорошенько бы врезал ему.
– Даш, всё в порядке. Помнишь? Мой дом – твой дом.
Она поймала мой взгляд, в очередной раз всхлипнув, и начала успокаиваться под его действием. Так всегда происходило. Стоило ей расстроиться, я брал её за руку и не отводил глаз от её изумрудов, а она почти мгновенно им доверяла и успокаивалась. Моя маленькая ранимая глупышка.
– Привет, Даша, – промурлыкала Настя с прохода. Уже полностью одетая. В шикарном сарафане бирюзового цвета, подчёркивающем её сногсшибательную фигуру. Моя красотка. – Дим, можно тебя на минуту?
Я вернулся взглядом к Даше – ушла в себя, немного зарумянившись. До сих пор стыдится, что будто бы помешала нам.
– Да, – кивнул я. – Сейчас вернусь, – тихо сказал Даше, вставая. Она промолчала, уткнувшись лбом в колени.
Пройдя за Настей на кухню, я с удивлением обнаружил на столе две кружки дымящегося кофе. Золото, а не девушка. И когда успела? Потом до меня дошло, что кружки только две. Нахмурившись, я посмотрел в озабоченное лицо моего чуда.
– Дим, я поеду. Такси уже вызвала, – улыбнулась она, взяв меня за руки. – Даше нужна твоя поддержка, а в присутствии меня она не сможет расслабиться. Никогда не могла.
– Глупости, – возразил я, но лишь по инерции. Дашка и правда всегда вела себя сконфуженно при Насте. Я это списывал на её неуверенность в себе. Красивые и уверенные в себе девушки были её ахиллесовой пятой. – В этом нет необходимости. Останься. Она выговорится, и я отвезу её домой.
– Не будь ослом, – нежно рассмеялась она. – У неё женское горе, а единственный, кому она может пожаловаться – ты. И лишние уши здесь… будут лишними.
Невероятным образом в ней сочетаются ум и красота. Не устаю поражаться её понятливости.
Конечно, поначалу она, как и всё мои прошлые девушки, ревновала к Дашке. Но быстро поняла суть наших отношений, в отличии от других, которые так и не смогли свыкнуться с присутствием в моей жизни другой девушки.
Я заглянул в небесную синь дорогих глаз, коснувшись ладонью щеки.
– Спасибо, – тихо шепнул я.
– За осла-то? Обращайся, – рассмеялась она, прикрыв глаза и накрыв своей тонкой ладонью мою.
– Непременно, – тоже рассмеялся я и, наклонившись, впился в пухлую сладость её губ, другой рукой прижимая к себе за поясницу.
Даша обняла за плечи, выдыхая в меня свежее дыхание, а я начал возбуждаться, чувствуя через тонкую ткать упругость её мягкой груди. Чёрт. Захотелось рычать от досады. Встречу Андрея – точно врежу.
Она мягко отстранилась, улыбнувшись раскрасневшимися губами, и схватила верещащий смартфон.
– Такси, – выдохнула и направилась в зал за сумочкой.
Я постоял минуту, приходя в себя, для надёжности попрыгал на пятках и прошёл в коридор, чтобы проводить моё такое всё понимающее счастье.
– Пока, Даш, – обернулась она у прохода в зал. – Надеюсь, у вас с Андреем всё наладится.
Черта с два! И на миллиметр теперь не подпущу его к ней.
– Угу, – услышал глухое согласие Дашки. Бедный мой бельчонок.
Настя улыбнулась мне нежно и, быстро коснувшись моих губ, попутно вспорхнув в свои туфельки, вышла за порог. Я проводил её взглядом до следующего этажа и, закрыв дверь, удручённо уткнулся лбом в косяк.
– Я же говорила, что мне надо было уйти, – тихо всхлипнула Даша за моей спиной.
Почувствовав вскипающую злость, обернулся – смотрит в пол, переминается с ноги на ногу. Затем она подняла глаза, а изумруды блестят болью. Мгновенно отпустило – ну как я могу злиться на свою маленькую несмышлёную белочку? Я подошёл близко, обхватил ладонями острые скулы и заглянул в наивные омуты озер её глаз.
– Всё. В порядке, – повторил я, чеканя каждое слово, и улыбнулся. – Иди умывайся, и будем пить кофе. А то скоро остынет.
Робко улыбнулась и, на мгновение прижавшись щекой к моей груди и обхватив руками за талию, Даша пошла в ванную.
Тринадцать лет прошло, как мы познакомились, и я всегда был ей старшим братом, и прекращать не собираюсь, твердо намереваясь оберегать её от любых невзгод. В том числе от невзгод, носящих имя Андрей.
Я сходил за кофе и сел в ожидании на диван. Пять минут. Десять.
Пошёл проверять, а она сидит на кухне и попивает прямо из горлышка шампанское! Поперхнулась и закашлялась, наткнувшись на мой гневный взгляд. Так ей и надо.
– Дашка! – зарычал я и вырвал из её рук бутылку, теперь вылив остатки содержимого в раковину. Надо было сразу так поступить, а не оставлять на столе.
– У меня ведь женское горе, – икнув, пьяно протянула она, подозрительно похоже на интонацию Насти. Слышала наш разговор? – Так что имею право напиться! А ты взял и вылил!
– Рассказывай уже, – подпёр я задницей мойку, скрестив руки на груди.
– Он меня не бросал. Это я его бросила! – гордо заявила Даша, вздернув подбородок.
– Чем дальше, тем интересней, – усмехнулся я.
Продержалась она ровно пять секунд, сверля меня полным достоинства взглядом, и снова скуксилась, блеснув слезами.
– Он мне изменяет!
– Уверена?
– Да! Он пошёл готовить ужин, а на его телефон пришло сообщение от некой Василисы Леоновой с текстом, в котором она с нетерпением ждёт завтрашней встречи!
– Ты его спросила, что значит это сообщение?
– Нет, – тихо шепнула она, опустив глаза.
– Почему? Даш, ведь конструктивный разговор всегда лучше домыслов друг за друга.
– Знаю я! – воскликнула она, вперив в меня блестящий негодованием взгляд. – Но он точно изменяет! Он стал каким-то другим в последнее время. Постоянно шифруется, умалчивает, если я спрашиваю, где он в какой-нибудь момент. Всё мужики рано или поздно начинают изменять…
– Не все, – терпеливо поправил я.
– Ты не в счёт. Ты, вообще, как будто не с этой планеты.
– У тебя предвзятое мнение о мужчинах. Где ты этого нахваталась?
– Нигде, – буркнула она и подобрала под себя ноги.
– Ладно, у него поменялось поведение, – вдохнул я, понимая, что в своём плачевном состоянии Дашка виновата сама, потому что накрутила себя почём зря. – И опять же – почему не обсудила с ним его поменявшееся поведение?
Она всхлипнула, уткнувшись в колени. Раз. Другой. Затем подняла глаза, внутренне страдая.
– Я боюсь, – тихо шепнула. – Боюсь, что он подтвердит мои подозрения.
У меня опять защемило сердце. Глупышка моя. Ну зачем себя мучить? Я медленно подошёл к ней и присел рядом на корточки, опуская со стула преграду в виде её колен и крепко сжимая её холодные ладони своими.
– Даш, ну когда же ты поймёшь, что ты – свет в жизни любого мужчины? Я почти уверен, что ты всё надумала, а Андрей на самом деле тобой дорожит.
– Правда? – шмыгнула она носом.
– Правда, – улыбнулся я.
– Любого-любого? – светились детской надеждой её изумруды. – И в твоей жизни я – свет?
– Особенно в моей, – твердо кивнул я, улыбнувшись. Дурёха моя.
Она молчала, успокаиваясь под действием моего взгляда, а потом неожиданно наклонилась и коснулась моих губ своими.
Глава 2
Даша
Не знаю, почему я к нему потянулась. Дура. И вот тебе рвотный рефлекс оттого, что целуешь брата. Я зажала рот рукой и под его недоуменным и абсолютно ошарашенным взглядом побежала в ванную комнату. Внутренности скрутило неприятными спазмами, и белое керамическое покрытие ванны забрызгало желтоватое содержимое моего желудка. Потом ещё. Идиотка! Зачем я его поцеловала?!
Я включила воду и выплюнула неприятный осадок горечи. Вот только с души такой осадок не сплюнуть. Дашка-а-а-а… Какая же ты кретинка. Списать на алкоголь? Игнорировать, если захочет узнать, зачем я так поступила? Сделать вид, что ничего и не было? Да, наверное, так будет правильнее всего.
Фух. Желудок, вроде, успокоился. Теперь бы успокоилось сердце. Вспомнила вкус его губ, слегка отдающий ароматом кофе, и сердце снова ухнуло в пропасть, вибрируя в кончиках пальцев. Я простонала, опустившись на холодный кафель и пряча лицо в ладонях. Хотелось рвать на себе волосы. Дура, дура, дура! Хоть бы он понял, что этот поцелуй не что-то большее, чем секундный бзик пьяной идиотки. Да. Он так и решит. Дима всегда был умнее всех, кого я знала.
Я поднялась, выдавила себе на палец зубной пасты, растёрла на зубах и, набрав воды в рот, прополоскала и сплюнула. Затем сполоснула лицо исключительно холодной водой в надежде остудить жар стыда.
– Ты как? – донесся до меня озабоченный голос с той стороны двери, и в ушах зазвенело с новой силой.
Хотелось реветь, но, кажется, весь резерв своих слёз я уже выплакала. Дурацкая Василиса! И Андрей гад! Ну кто она такая? Неужели он правда мне изменяет?
– Даш? – снова позвал Дима.
Я не знала, как смотреть ему в глаза, и в голову не пришло ничего лучше, чем притвориться спящей. Тихо устроилась на черной плитке, подложив под голову полотенце, которым наспех вытерла лицо.
Как раз когда закрыла глаза, я услышала скрип открывающейся двери и тихий полу-смешок полу-выдох Димы. Звук босых ног по кафелю, скрип закрывающейся ручки крана – и тишина. Сам Дима, судя по моим ощущениям, сел на бортик ванны. Как пить дать раскусит, что я притворяюсь, если будет продолжать пялиться. Всхрапнуть, что ли, для убедительности?
Я почувствовала, как Дима наклонился и, аккуратно подхватив одной рукой за шею, второй – под коленки, легко поднял, словно я была невесомой. Я сонно покряхтела для приличия, надеясь за этим скрыть стучащее на всей скорости сердце, ещё и в нос ударил его аромат – всегда тащилась от его запаха – а он тихо рассмеялся, обдав своим дыханием моё лицо, увеличивая на максимум звон в моих ушах. А ещё этот его дурацкий обнажённый торс! И почему мне так некомфортно? После поцелуя? Раньше любые прикосновения для нас были, как дышать. Дура!
Дима уложил меня на диван, и теперь в нос ударили ароматы недавно произошедшего здесь секса. Стало противно и невероятно больно, что простыни сохранили