Когда она спросила их напрямую, теряют ли они интерес к проекту, они уверили ее, что нет. Она подозревала, что они просто не хотят ее обижать. Она убедилась в этом, когда они предложили поменять планы. Вместо того чтобы указать на сборнике имена Саймона и Шустера (так они изначально планировали назвать свою компанию), они решили дистанцироваться от возможной неудачи, спрятавшись под именем «Плаза Паблишинг».
Эта новость усугубила опасения Пиф по поводу потери рукописи. В те дни не было копировальных аппаратов; и хотя копирка уже существовала, немногие редакторы пользовались ею. Поэтому имелась только одна копия рукописи сборника. Три редактора добавляли свои части к рукописи, иногда забирая их домой, иногда забывая их то тут, то там на столах и в шкафах. Часть рукописи или она вся могла запросто потеряться. Пиф потратила два выходных, чтобы вручную переписать рукопись.
И как она предполагала в своем воображении, оригинальный вариант рукописи был утерян. Кто-то забыл его в такси. Поскольку срок сдачи рукописи, обозначенный издателем, наступал через неделю или две, проект был под угрозой. Также под угрозой оказалось безоблачное будущее Пиф. Но она предприняла некоторые шаги, чтобы обезопасить себя. Она отдала издателям дубликат рукописи. И таким образом не спугнула удачу, которая в противном случае ускользнула бы из ее рук.
Сборник вышел 10 апреля 1924 года. Цена – 1 доллар 35 центов в комплекте с карандашом, ластиком и открыткой, которую нужно было отправить в «Плаза Паблишинг», чтобы получить ответы.
Первый скромный тираж составлял 3600 экземпляров. Ко всеобщему удивлению, он был сразу же раскуплен. Кроссворды пришлись американцам по душе. Второй тираж тоже был раскуплен. Равно как и третий и каждый последующий тираж (более крупный с каждым разом); десятый тираж составлял уже 25 000 экземпляров. До конца того удивительного года, когда все, казалось, повально увлеклись кроссвордами, в срочном порядке выпустили еще два сборника. За один день во время рождественских распродаж было продано 150 000 экземпляров.
Пиф Петербридж разбогатела. Она собралась замуж за раскаивающегося литературного критика, который когда-то отказался написать предисловие к ее первой книге, и уже под именем Маргарет Фаррар в скором времени прославилась во всем англоговорящем мире. Когда в 1934 году «Новый международный словарь» издательства «Вебстер» впервые включил слово «кроссворд», Маргарет Фаррар спросили ее мнение о верном написании слова. В 1942 году газета «Нью-Йорк Таймс» решила начать печатать воскресные кроссворды и наняла Маргарет в качестве редактора. В 1950-м под ее руководством вышел первый ежедневный кроссворд. Она была королевой кроссвордов и оставалась ею всю жизнь.
«Я не была необыкновенно умной и вообще не была необыкновенной, – говорила она. – Я была удачливой». Вот именно. Составление и редактура кроссвордов требуют большой грамотности и терпения, но тысячи людей обладают этими качествами. Маргарет Фаррар стала королевой кроссвордов, потому что оказалась в нужное время в нужном месте и потому что по крайней мере дважды применила восьмой способ.
Она спросила себя, каков будет худший исход событий, и подготовилась к нему. Если бы она была не такой дальновидной, удача, вероятно, отвернулась бы от нее.
А теперь давайте зададим себе вопрос, который мучает игроков-любителей уже много веков:
Почему профессионалы обычно выигрывают?
«Потому что они мухлюют» – стандартный ответ, но правда заключается в том, что профессионалы (люди, которые зарабатывают на жизнь исключительно или почти исключительно игрой) менее склонны мухлевать по сравнению с любителями. Мухлеж был бы безрассудством для профессионалов. Профессионалам ни к чему ненужный риск.
Профессиональные игроки выигрывают, потому что отвергают оптимизм. Они применяют пятый способ: моментально бросают любую затею, если она оказывается неудачной. И восьмой способ: анализируют худший исход событий.
Игрок-любитель надеется или молится, что карты выпадут в его пользу. Это оптимизм, а он не помогает выиграть в карточной игре. В отличие от него профессионал думает о том, что будет делать, если ему выпадут плохие карты.
Это единственная причина, по которой профессионалы уходят домой с карманами, набитыми деньгами. Так же обстоят дела и на Уолл-Стрит. Если вы проанализируете различия между всегдашними победителями и проигравшими в этом самом большом казино, разница станет очевидна: проигравшие – оптимисты.
Газета «Нью-Йорк Таймс» однажды отправила репортера взять интервью у биржевого игрока Мартина Шварца. Он занимался покупкой и продажей товаров массового потребления и неизменно оказывался в выигрыше, а в один год даже увечил свой доход на невероятные 175 %. Когда его спросили, как ему это удалось, он лаконично сказал: «Я научился проигрывать».
Девятый способ: держите рот на замке
Калвин Кулидж, наш двадцать девятый президент, был известен тем, что держал свои мысли при себе. Его прозвали Молчаливый Кел. Некоторые – особенно те, кто не любил его консервативные, бизнес-ориентированные политические взгляды, – утверждали, что причина, по которой он мало говорил, заключалась в том, что он мало думал. Но вряд ли это было правдой. Доказательством является тот факт, что Калвин Кулидж – невероятно удачливый человек в течение всей своей жизни – понимал или интуитивно чувствовал, что ненужные разговоры могут спугнуть удачу.
Мы уже много раз отмечали в книге, что наш жизненный путь определяется по большей части событиями, на которые мы никак не влияем, то есть удачей, согласно нашему определению. Мы не можем контролировать поток этих событий или предугадать, что это будут за события. Снова и снова нам приходится мириться с неизбежным. А раз это так, лучшей стратегией будет оставаться максимально гибкими: сохранять за собой некую свободу, чтобы справляться с этими непредсказуемыми событиями таким способом, который наиболее подходит к конкретной ситуации.
Проблемы с лишними разговорами заключаются в том, что они ограничивают драгоценную свободу и гибкость. Слова могут связать вас по рукам и ногам, загнать в положение, которое казалось правильным сегодня, но может стать неправильным завтра.
«Я часто жалел о сказанном, но никогда не жалел о несказанном», – написал Публий Сир, римский мимический поэт и автор афоризмов, пик карьеры которого пришелся на первый век до нашей эры. Вероятно, он просто имел в виду раскаяние, которое испокон веков мучает мужчин и женщин на следующее утро: «О Боже, я что, правда рассказал эту историю?» Но, скорее всего, Публий писал о сожалении, которое терзает вас, когда из-за неожиданной смены хода событий вы остались без средств действовать.
«Мэри мне никогда особенно не нравилась», – доверительно сообщаете вы группе друзей. На следующий день в результате неожиданной смены хода событий Мэри вдруг имеет возможность принести вам удачу. Почему вы не держали рот на замке?
«Я не стану работать на эту компанию, сколько они бы мне ни платили», – заявляете вы. Возможно, однажды вы пожалеете об этих словах.
«Мне неприятно общаться с такими людьми, как он».
«По-моему, они плохо подошли к организации этого проекта».
Публий Сир знал, что слова могут аукнуться. Молчание – никогда.
Это вовсе не означает, что нужно превратиться в каменную статую. Необходимость находиться в круговороте событий требует общения с большим количеством людей, с которыми надо о чем-то говорить. Кроме того, бывают ситуации, когда требуется открыто высказать свою точку зрения. Девятый способ учит нас тому, что самые удачливые люди следят за тем, чтобы воздерживаться от ненужных разговоров. Они особенно осторожны, разговаривая на темы, которые имеют личное значение для них. Они не открывают свои мысли больше, чем это нужно. Они не загоняют себя в ситуации, когда не существует явной причины так поступать.
Обычно они выглядят немного таинственными. «Я никогда точно не знаю, о чем она думает». Так и должно быть.
Калвин Кулидж жил во времена настолько же болтливые, насколько наши. Он определенно не был каменной статуей, но избегал лишней болтовни и этим выделялся на фоне других. На него рисовали карикатуры. Однажды вечером разговорчивая хостес одного нью-йоркского ресторана загнала его в угол и разразилась такой речью: «Я так надеюсь, мистер Кулидж, что вы поговорите со мной! Один мой знакомый поспорил со мной, что я не смогу вытянуть из вас больше двух слов!» На это Кулидж холодно ответил: «Вы проиграли».
Он не был таким уж молчаливым. Ни один замкнутый, необщительный человек не сможет использовать такое количество связей и знакомств, которые были у Кулиджа. Он говорил достаточно для того, чтобы привлечь удачу, которая была ему необходима. С 1898 года работал адвокатом в городе Нортгемптон, штат Массачусетс, и у него заняло 25 лет, чтобы стать президентом США. Ему это удалось, потому что он почти без труда подымался по карьерной лестнице: мэр, сенатор штата, губернатор, вице-президент, президент. Он ни разу не проиграл на выборах, и это удивляло людей. «Была какая-то неизбежность в том, как он поднимался наверх, – написала преисполненная восхищения биограф его жены Ишбаль Росс, – казалось, без труда, шума и пыли».
Ему не часто приходилось напрягаться, потому что его широко раскинутая сеть знакомств делала за него почти всю работу. Он всегда был в нужном месте в нужное время. Хотя нет свидетельств того, что он когда-то употреблял словосочетание «водоворот людей», размышляя о своей жизни, он, должно быть, понял, что был обязан своим непрекращающимся успехом бесчисленным знакомствам, которые завел.
Когда Кулиджа в 1920 году избрали вице-президентом США, его молодой партнер в юридической фирме Ральф Хеменвэй пророчески пошутил: «С его удачей не хотел бы я оказаться на месте президента». Три года спустя президент Уоррен Гардинг умер на посту, а Кулидж стал его преемником.