Главным событием авангарда I стало изобретение Шёнбергом так называемой двенадцатитоновой техники сочинения музыки. Её ещё называют додекафонией (от греч. «двенадцать»). Если на фортепиано вы нажмёте подряд чёрные и белые клавиши от нижнего «до» до верхнего, у вас получится 12 звуков. Теперь представьте, что вы располагаете их в некой последовательности – то есть составляете ряд из 12 неповторяющихся звуков. В додекафонии такой ряд называется серией. Звуки в ней могут идти в любом порядке, но их обязательно должно быть двенадцать и они не должны повторяться.
https://www.youtube.com/watch?v=1n5qFzNWwXA
Эта серия и есть главный инструмент композитора-авангардиста. Он не придумывал мелодий и гармоний, тем, развития и кульминаций. Текст сочинения представлял собой по-разному расположенную серию, которая звучит постоянно, проведённая в разных голосах. Вам кажется, что это должно быть невероятно монотонно? На самом деле нет, поскольку с серией можно проделывать множество манипуляций. Например, мы можем играть её «как есть», слева направо. А можем – справа налево, как фразу-палиндром. Теперь вообразите, что вы вооружились зеркалом и поднесли его снизу к строке, где записана ваша серия. В нем отразится она же, но в горизонтальной симметрии: восходящее движение станет нисходящим и наоборот. Такой вид серии называется обращением. Этот обращённый вид тоже можно сыграть слева направо и справа налево. Так у нас получаются четыре варианта – прямой, обратный, в обращении и обратный в обращении. К тому же эти четыре варианта можно проиграть от всех 12 звуков: то есть в идеальном случае их целых 48. Из этих-то вариантов серии и составляется «тело» сочинения.
https://www.youtube.com/watch?v=eAIHe_VJpDI
Додекафония разрушает нашу привычку к поиску в музыке устойчивых и неустойчивых точек, куплета и припева, танца и песни. Она звучит настолько отлично от всего, к чему мы привыкли, что воспринимается как ультрасовременная и сегодня, когда ей около ста лет. Её абстрактное звучание, её аналитичность и радикальная «некрасивость» могут считаться символами музыкального XX века.
Додекафония – техника сочинения музыки на основе серии – последовательности из 12 неповторяющихся звуков.
Арнольд Шёнберг, Антон Веберн, Альбан Берг
38. Русский авангард
После крушения Российской империи и победы революции в 1917 году молодое пролетарское государство стало нуждаться в своей музыке. «Старая» академическая музыка с ее буржуазной элитарностью и культом возвышенного была слишком традиционной для хаотической и боевой атмосферы первых послереволюционных лет. Казалось, что исполинская волна, перевернувшая всё с ног на голову и принёсшая новый миропорядок, должна обновить и искусство.
В течение полутора десятилетий между революцией и началом 1930- х годов в России развернулась захватывающая, непохожая на западную картина авангардной музыки, где сплелись изысканный модернизм и бесшабашный эксперимент.
https://www.youtube.com/watch?v=6oKDaXE07Qk
Во всех видах искусства тогда в моде был футуризм. Это направление пришло из Италии с тем, чтобы утвердить новое, неслыханное искусство. Оно должно было катастрофической волной смести всё дряхлое, старое, традиционное и устремиться в будущее. Футуризм обожествлял молодость, новизну, скорость. Он поэтизировал город и промышленную индустрию, хотел создать язык, который позволил бы напрямую обращаться к рабочему классу. Так, музыканты-футуристы предлагали заменить ноты – доселе главный строительный материал музыки – шумами: гулом, гудком, рёвом и рокотом. Они работали в этом направлении, мечтая о «звукошуме», который мог бы звучать на производстве, воодушевляя трудящихся; грезили о сочинениях, которые записывались бы схемами и рисунками, а не нотами. Для этого организовывались шумовые оркестры, придумывались пролетарские мистерии – «шумовые постановки» под открытым небом.
https://www.youtube.com/watch?v=4LFUL-vF0Ew
С другой стороны, в начале 1920-х годов была основана АСМ – «Ассоциация современной музыки», куда вошли радикально передовые молодые композиторы. В АСМ экспериментировали со сложными гармониями, нетрадиционными ритмами, экзотическими сочетаниями тембров. Композиторы русского авангарда также восхищались красочными и гармоническими возможностями индустриального шума. Однако, в отличие от футуристов, они размышляли о том, как освоить новую звуковую реальность старыми, «нотными» средствами – например, при помощи оркестра. Симфонические работы, которые имитировали скрежет и лязг заводского цеха, грохот станков и гул рельсов, рисовали перед слушателем потрясающую промышленную утопию.
https://www.youtube.com/watch?v=xXslIS66l_8
В 1932 году АСМ была ликвидирована как рассадник антинародного искусства. В советской музыке наставали мрачные тоталитарные времена, требовавшие от композиторов доходчивости языка, идейности и партийности.
https://www.youtube.com/watch?v=wyB2bCoE1GA
Кстати: один из лидеров АСМ – Владимир Рославец (1881–1944). Он придумал систему композиции, во многом близкую додекафонии Шёнберга, но немного раньше и независимо от него.
Арсений Авраамов, Александр Мосолов, Владимир Рославец, Всеволод Задерацкий, Владимир Дешевов
39. Неофольклоризм
Эксперименты и открытия в области народной музыки происходили ещё в XIX веке. Они начались с простого – поездок-экспедиций. Исследователи слушали, как поют и играют на инструментах там, где ещё жива бесписьменная народная культура, и записывали услышанное. Обретя подлинную тему, они вставляли её в европейскую форму, например, сонатную. Получалось что-то вроде высаживания дикого цветка в ухоженный, культурный сад.
https://www.youtube.com/watch?v=aWYDRHQyz98
В XX веке народная музыка стала основой для экспериментов, которые уводили авторов далеко за пределы европейской профессиональной традиции. Композиторам больше не интересно было собирать народную музыку просто для того, чтобы «копировать и вставлять» её. Им захотелось проникнуть в механизм её устройства. Как в архаике строится поток звуковых событий, сам музыкальный рассказ? Какое чувство времени она внушает слушателю, за счёт чего и почему это совершенно не похоже на то, как воспринимается нами какая-нибудь симфония Бетховена? Что получится, если построить по этим же законам свою авторскую музыку – будет ли она звучать как «первобытная», дикая?
Особенно интересно в этой области работали два автора – русский композитор Игорь Стравинский (1882–1971) и венгр Бэла Барток (1881–1945).
https://www.youtube.com/watch?v=cRe2KkJ9nW8
Стравинский исследовал скомороший театр, старинное обрядовое пение, устную поэзию – рифмованные куплеты, причитания, сказки, колыбельные. Он обнаружил структурные закономерности в их ни на что не похожем ритме и в звучании русских диалектов (зачастую нам, носителям современного языка, сложно понять тексты на диалектном крестьянском русском – до того они экзотичны).
Барток провёл необъятную исследовательскую работу, собрав тысячи образцов народной музыки Центральной и Южной Европы. Он буквально вскрыл сокровищницу: венгерские, словацкие, румынские, украинские, болгарские, русские, арабские народные «варваризмы» у него переплавились в сложно, терпко и затейливо звучащий язык, лишённый привычной симметрии и «правильности».
Бэла Барток, Игорь Стравинский
https://www.youtube.com/watch?v=S71gvUxX2Ts
40. Западный модерн и урбанизм
XX век поместил людей в совершенно новую среду обитания: городскую. Преобразился и сам урбанистический ландшафт: появились новые материалы – железобетон, стекло, сталь – здания устремились ввысь и стали «прозрачными». Улицы зажглись электрическими огнями, заработали фабрики, вокзалы и торговые комплексы, появились поражающие воображение сооружения вроде гигантских мостов или плотин.
https://www.youtube.com/watch?v=4PlRX8IsinQ
Новая среда пугала, но одновременно восхищала. Как и русские авангардисты, европейские композиторы 1920- х годов вслушивались в новый механизированный мир и находили в нем музыкальные импульсы. Однако если в русском авангарде «индустриальная» тема обычно находила тяжеловесное, шумное выражение, то западная – особенно французская – музыка того же периода звучит скорее изысканно, энергично и резко.
https://www.youtube.com/watch?v=pLBNHmcqHMM
Русский авангард был очень романтичным. Среди нечеловеческого скрежета и гудения величественно прорисовывалась на горизонте туманная коммунистическая утопия, – то есть идеальное государство всеобщего счастья. Французская музыка 1920- х годов настроена гораздо более деловито: был взят курс на «музыку повседневности». Это звуки баров, ресторанов, мюзик-холлов, рекламы, автомобилей, велосипедов и пишущих машинок. Появляются бойкие бессюжетные балеты с элементами эстрадно-циркового шоу, в состав оркестров включаются сирены и пистолеты. Пишутся пьески, с игривым юмором иллюстрирующие прогулки на разных видах транспорта. Создаются прелестные вокальные миниатюры на тексты из рекламного каталога сельскохозяйственных машин с названиями вроде «Сноповязалка» или «Сеноворошилка». В «серьёзную» музыку пробирается блюз, рэгтайм и вальс-бостон.
https://www.youtube.com/watch?v=meJPdeulRMg
Кстати: вальс-бостон – американский бальный вальс, появившийся на рубеже XIX–XX веков. Отличается от венского вальса более медленным темпом и счётом не на «раз-два-три», а «раз-два – пауза».
Эрик Сати, Дариюс Мийо, Франсис Пуленк, Артюр Онеггер
41. Неоклассицизм
Почти все стилистические новшества начала XX века были направлены на то, чтобы закрыть романтическую страницу истории музыки: выйти из традиции XIX века, оставить её позади. Описание чувств, которые новое поколение авторов испытывало к музыке позднего романтизма, можно найти в дневнике молодого Сергея Прокофьева от начала 1920-х годов. Формулировка, которой он пользуется, довольно радикальна: «…предварительно меня уморили 7-й симфонией Малера. Ненужная музыка. А между тем есть музыканты… которые ею восхищаются. Целуют мертворожденного младенца». В словах Прокофьева есть юношеский максимализм, однако они показательны: все новые композиторские языки – от жёсткого авангарда до музыки городской повседневности – стремились отмежеваться от романтического XIX века, считая его чем-то мёртвым, дряхлым, выродившимся.