Но самым поразительным результатом было исследование на примере подбора кандидатов на конкретную вакансию. Касасанто в начале давал описание шести вакансий, и для каждой вакансии давал бланк с описанием двух кандидатов. Описание одного кандидата находилось на левой части бланка, а другого – на правой. При этом содержание этих описаний варьировалось в случайном порядке. Оказалось, что правши значимо чаще выбирали кандидатов, описание которых было справа, левши – наоборот.
Подобные эксперименты призваны продемонстрировать, что абстрактные понятия «добро» и «зло», «честность», «интеллект» и т. д. довольно тесно связаны с пространственной ориентацией (слева/справа). При этом полученные экспериментальные результаты напрямую зависели именно от телесного опыта людей, от их ведущей руки, а не от того, как эти абстрактные понятия были связаны с пространственными метафорами в языке. В английском, как и в русском, языке присутствует целый ряд пространственных метафор, подсказывающих, что справа – это хорошо, а слева – плохо. Но их влияние, судя по всему, преодолевается телесным опытом.
Второй пример влияния сенсомоторного опыта связан с понятием важности или значимости. Существует целая серия исследований, показывающих, что если дать людям в руки тяжелые и легкие по весу книги и попросить при этом оценить значимость этих литературных произведений, то тяжелые книги чаще оценивают как более значимые и важные. Самое забавное, что в этих исследованиях сравнивались одни и те же книги в двух условиях – оригинальный вариант и утяжеленный вариант. И та же самая книга в утяжеленном варианте оценивалась как более важная и значимая.
Ну, и третий пример роли телесного опыта в понимании абстрактных понятий предложил немецкий психолог Томас Шуберт. Он обратил внимание на то, что, когда мы говорим о чем-то, связанном с властью, мы используем пространственные метафоры верха-низа. Например, по отношению к царским особам было принято обращение Ваше Величество или Ваше Высочество – со скрытым указанием на пространственный верх. Также мы иногда упоминаем существование высокого или низкого социального статуса. В целом эта метафора позволяет нам описывать социальную реальность в терминах физического пространства (верх/низ, высоко/низко и т. д.). В эксперименте предъявлялись попарно названия разных социальных групп, четко отличающихся друг от друга в отношении власти (например, господин и слуга). Одно название появлялось в верхней части экрана, а другое – в нижней. Испытуемым нужно было в одном случае как можно быстрее курсором мышки показать на более властное понятие, а в другом случае – на менее властное. Оказалось, что участники быстрее и с меньшим количеством ошибок справлялись с задачей, если более властное по смыслу слово находилось в верхней части экрана, а менее властное – в нижней. Но не наоборот.
Все эти исследования демонстрируют, как симуляция сенсомоторного опыта и телесный опыт в целом влияют на наше понимание значения различных языковых конструкций.
Движение и творческое мышление
Один из самых популярных и востребованных видов мышления – творческое или креативное. Довольно часто его вспоминают, когда речь заходит о приеме на работу людей самых разных профессий. HR-специалисты полюбили давать на собеседовании творческие задачи, чтобы понять, насколько хорошо у потенциального кандидата с творческим мышлением. Креативность и творческое мышление даже принято включать в категорию ключевых компетенций XXI века.
По содержанию творческое мышление связано в первую очередь с порождением новых оригинальных решений. Хрестоматийными примерами проявления творческого мышления являются великие научные открытия вроде структуры ДНК, инженерные изобретения вроде электрической лампочки или радио, а также различные произведения искусства.
Изучать реальный творческий процесс ученых, инженеров и артистов в широком смысле невероятно сложно. Помимо этого, в какой-то момент возник вопрос о том, как измерять уровень креативного мышления у людей, чья профессия не связана с этими областями пиковых проявлений творчества. Для решения таких сложных исследовательских и диагностических проблем в разные годы предлагались специальным образом сконструированные тесты, состоящие из разных заданий.
Среди существующих тестов или задач на творческое мышление особенно выделяются два, используемые чаще остальных: тест Медника и тест Гилфорда, названные по фамилиям разработавших их психологов. В тесте Медника необходимо подобрать слово-ассоциацию, которое подходит или как-то сочетается с каждым из трех слов, которые предъявил исследователь. В тесте Гилфорда испытуемые должны назвать как можно больше оригинальных способов использования какого-то объекта, например кирпича. Два этих теста прекрасно отражают два типа творческого мышления, которые обычно выделяют вслед за американским психологом Джоем Гилфордом, – конвергентное и дивергентное. Конвергентное мышление необходимо, когда нужно найти один ответ или одно оригинальное решение для конкретной задачи, а дивергентное мышление, в свою очередь, специализируется на порождении большого количества оригинальных решений, но также применительно к одной задаче.
В этих тестах обычно нет однозначно правильного ответа. И даже в случае теста Медника на конвергентное творческое мышление слова-ассоциации у разных испытуемых могут быть разные. Подобная ситуация требует использования специальных показателей, чтобы оценить уровень креативного мышления на основе этих тестов. К таким показателям относятся беглость (количество предложенных вариантов), гибкость (разнородность в плане тематики), оригинальность (отличие от того, что отвечают другие люди), разработанность (степень детализированности идеи). Как правило, для количественной оценки этих показателей привлекаются эксперты, а их оценки впоследствии проверяются на согласованность, чтобы максимально снизить субъективность такой процедуры.
Воплощенное познание проникает в область исследования творческого мышления несколькими путями. Во-первых, само измерение творческого мышления уже может включать в себя телесный аспект. В основном это касается теста Гилфорда, когда мы придумываем разные способы взаимодействия с известным объектом. Предполагается, что испытуемые, порождая новые оригинальные варианты использования объекта, опираются на собственный сенсомоторный опыт. Следовательно, уже знакомые нам процессы симуляции могут влиять на то, насколько хорошо у человека получается справляться с тестом. Поэтому для контроля воплощенной составляющей теста Гилфорда предлагается разработать разные его модификации. Например, позволять испытуемым во время прохождения теста манипулировать с основным объектом или просто показывать им этот объект без возможности взаимодействия с ним. Предполагается, что подобные манипуляции смогут уравнять людей с разным сенсомоторным опытом и сделать тест Гилфорда более точным.
Во-вторых, подход «воплощенное познание» может предложить способы улучшения творческого мышления или как минимум позволить по-новому взглянуть на уже известные способы. К таким способам можно отнести обычную прогулку: известно довольно большое количество легенд о научных открытиях, совершенных во время прогулки или благодаря регулярным прогулкам. Перечислять их бессмысленно, поскольку невозможно проверить подлинность этих историй. Наиболее известные истории – открытие закона всемирного тяготения Исааком Ньютоном в тот момент, когда на него упало яблоко, и открытие периодического закона Дмитрием Ивановичем Менделеевым во сне – вызывает большое количество скепсиса среди профессиональных историков науки (см. раздел про фольклор об инсайте в главе 2).
Тем не менее можно обратиться к экспериментальным исследованиям, чтобы понять, насколько физическая активность вроде прогулок или бега может повлиять на решение творческих задач. Наиболее известной работой в этой области является серия исследований американских психологов Мэрили Опеццо и Дэниела Шварца. Они предлагали участникам своих экспериментов решать тест Гилфорда и модифицированный тест Медника в сидячем положении и в процессе ходьбы по беговой дорожке. В итоге оказалось, что показатели по тесту Гилфорда значительно улучшились в процессе ходьбы, в то время как по тесту Медника незначительно ухудшились.
В целом этот результат обнадеживает тем, что не существует одинакового влияния физической активности на разные тесты креативности. Следовательно, можно рассуждать о том, что какие-то механизмы порождения новых идей и решений являются более воплощенными, чем другие. И тест Гилфорда, который может включать сенсомоторную симуляцию возможных действий с определенным объектом, является хорошим кандидатом в тесты воплощенной креативности в отличие от теста Медника, который больше связан с вербальной креативностью и семантической памятью[62].
На данный момент существует огромное количество исследований, демонстрирующих, что прогулка, бег и в целом аэробная физическая активность благотворно влияет на творческое мышление. В 2022 году группа австрийских психологов систематизировала многочисленные исследования в этой области и обнаружила устойчивые экспериментальные эффекты влияния как систематической, так и ситуативной физической активности на порождение новых идей. Однако возможных объяснений у этого результата может быть множество, и пока непонятно, какие из них соответствуют действительности.
С одной стороны, физическая активность снижает уровень стресса, а вместе с ним и выраженность негативного эмоционального состояния. При этом существуют работы, которые опираются на теорию позитивных эмоций американского психолога Барбары Фредриксон и показывают, что в положительном эмоциональном состоянии расширяется фокус внимания, что может способствовать более оригинальным ответам в тестах креативности.
С другой стороны, есть чисто физиологические объяснения, которые предполагают, что аэробная нагрузка влияет на физиологические показатели организма, связанные с кровоснабжением головного мозга.