При себе агенты имели портативную коротковолновую радиостанцию, 120 000 рублей, топографические карты районов действия группы и фиктивные документы офицеров Красной Армии.
Генерал Вадис А.А. доложил в Москву шифровкой:
Начальнику ГУКР СМЕРШ НКО СССР
генерал-лейтенанту
тов. Абакумову В.С.
УКР СМЕРШ Центрального фронта арестованы три агента-парашютиста в форме офицеров Красной Армии, сброшенные с самолета в районе Касторное Курской области в ночь с 8 на 9 мая с.г. и пришедшие с повинной в органы госбезопасности.
У задержанных изъяты: радиостанция, крупная сумма денег в рублях (120 000), шифры, коды, топографическая карта и оружие.
Есть все основания для проведения радиоигры с противником.
Жду Ваших указаний.
Указания не заставили долго ждать – санкция вскоре была получена. Так родилась радиоигра на Центральном фронте под кодовым названием «Опыт». Передача велась от имени трех агентов германской разведки: радиста «Шадрина», разведчиков «Юденича» и «Сурикова».
Как писал об этих событиях участник многих радиоигр полковник в отставке Дмитрий Тарасов, соратник легендарного начальника 3-го отдела, руководимого подполковником В.Я.Барышниковым:
«Район действия агентов представлял для советской стороны исключительно важное значение, так как по указанию Генерального штаба ранее по десяти радиоточкам, работавшим под контролем советской разведки в близлежащих пунктах, немецкой разведке была передана дезинформация, имевшая целью скрыть готовившееся наступление советских войск на Курской дуге.
Задача радиоигры «Опыт» поэтому была очень ответственной. Она заключалась в том, чтобы агенты, выброшенные непосредственно в район Курской дуги, подтвердили правильность переданных по другим рациям дезинформационных данных. С этой целью в разведывательный орган противника, через каждых два-три дня, по указанию Генерального штаба Красной Армии, передавались радиограммы, содержащие выгодную для нашей армии информацию».
Дезинформация по каналу радиоигры утверждалась заместителем начальника Генштаба генерал-полковником А.И.Антоновым и начальником оперативного управления Генштаба генерал-лейтенантом С.М.Штеменко. За неполный месяц противнику сотрудники СМЕРШа передали все, что Генштаб считал целесообразным передать. А дальше возник вопрос: в каком направлении вести игру дальше? Вмешался Абакумов, предложивший немного снизить активность выхода в эфир, подождать, чтобы выяснить, как немцами «переварится» большой ком информации, и узнать их реакцию, а потом создать условия для вызова на нашу территорию курьеров.
И вот вскоре пришла успокоительная радиограмма:
«Павлу. Нам желательны сведения о сосредоточении советских войск, особенно артиллерии, в районе западнее Новосиля. Центр».
– Значит, клюнул Абвер, поверил нам, – улыбнулся Александр Анатольевич Вадис после срочного доклада ему начальником отдела немецкой шифровки. – Думаю, надо срочно выводить из игры «Юденича» и «Сурикова». Радиста следует оставить «сиротой». Это позволит еще кое-кого вытащить из-за линии фронта.
– Решение есть, товарищ генерал, – ответил начальник отдела. – Так как радист «Шадрин», кстати, он перевербован под псевдонимом «Николаев», находится в 150 километрах от Новосиля, он для сбора сведений по заданию «отправит» своих подельников, которые могут и не вернуться.
– Что ж, рациональное зерно есть, – хмыкнул генерал. – Действуйте в этом ключе.
На следующий день в эфир полетел ответ из органа советской контрразведки:
«Центру. Новосиля в нашем районе нет. Он находится за сто пятьдесят км. На разведку ушли напарники. Я остался на месте. До их возвращения буду сообщать только метеосводки. Павел».
Как и было условлено, «Николаев» в начале августа передал, что его друзья не вернулись, что он один и есть проблемы в пропитании, батареях для рации и деньгах.
Противник 4 августа 1943 года радировал:
«Павлу. Понимаем ваше положение. Помощь пришлем. Срок и место встречи укажем дополнительно. Почему молчите о передвижении войск и о важных военных событиях в вашем районе? Ждем срочных сведений. Центр».
Ему радиоточка «Опыт» ответила:
«Центру. Наши люди до сих пор не вернулись, ходил их разыскивать, но безрезультатно. Работать одному трудно. Денег нет. Живу плохо. Жду от вас совета и помощи. Павел».
7 августа от немцев пришла радиограмма такого содержания:
«Павлу. Вам срочно готовим курьера. Придет по последнему адресу, а пока давайте военные сводки, надеемся на активизацию работы. Центр».
Свое слово немецкая спецслужба сдержала. Через двое суток на явочной квартире военные контрразведчики арестовали матерого агента-связника – некого Подкопытова, выпускника Борисовской разведшколы, у которого имелся трехмесячный опыт работы в тылу Красной Армии.
В задачу Подкопытова входило – передать радисту 96 000 рублей, фиктивные документы, батареи для рации, продовольствие и остаться в распоряжении «Шадрина» в качестве помощника. Прибытие связника – это всегда акт доверия к агенту. Немцы же прекрасно понимали один профессиональный принцип – рыба, которая в каждом червяке видит крючок, долго не проживет, хотя червяка изучали долго.
С учетом недоверия к личности этого связника радист сообщил в разведцентр, что курьер не прибыл и продолжает испытывать затруднения.
Буквально на следующий день пришел ответ:
«Павлу. Курьер завтра будет у вас. Пароль – привет от доктора. Курьер будет с вами работать с успехом. Центр».
Встал вопрос – на встречу с новым курьером стоит ли посылать радиста? Дело в том, что перед этим был случай, когда во время подобного контакта сбежал радист Орлов. Вадис решил послать на встречу своего офицера – начальника 2-го отделения 2-го отдела УКР фронта капитана Мурзина под видом «Шадрина». Запросили Центр. Подполковник В.Я.Барышников, позвонив по ВЧ, высказал сомнение:
– А если курьер окажется знакомым с радистом, что тогда?
– Не беспокойтесь, Владимир Яковлевич, оперработник не растеряется, найдет выход. В крайнем случае заявит, что он завербован «Шадриным».
– Ладно, действуйте, только как следует прикройте работника, – потребовал начальник 3-го отдела ГУКР СМЕРШ.
– Обязательно сделаем, Владимир Яковлевич, все будет нормально, – успокоил московское начальство генерал.
И вот переоблачившийся в форму радиста чекист прибыл на подставной адрес для курьера в село Березовские Выселки. Предупрежденная хозяйка дома Кудрявцева приняла капитана.
– Может, чайку, сынок, – предложила селянка.
– Нет, спасибо, бабуля, только попил…
Примерно в полдень 24 августа 1943 года капитану доложили, что в направлении дома Кудрявцевой идет неизвестный в форме старшего сержанта.
Чекист вышел из дома и, имитируя занятость, стал поправлять покосившуюся калитку. Проходя мимо, неизвестный спросил:
– Это дом колхозницы Кудрявцевой?
– Да, – последовал ответ. – А вы не от доктора?
– Привет от доктора, – оскалил зубы неизвестный.
Курьер назвался Матвеевым и рассказал, что выброшен в ночь на 23 августа вместе с напарником, который ждет его на окраине села. Мешок с грузом, к сожалению, не нашли.
– А почему напарник не пришел? – спросил военный контрразведчик.
– Это для страховки.
– Выходит, Фурман не верит вам?
– Нет, он этого не говорил.
– Ну а что вы должны делать после выполнения этого задания?
– Я должен остаться помогать вам, а напарнику надо вернуться обратно.
– Мне приятно, что хоть один останется со мной – будет помогать. А теперь пошли за напарником – деньги и документы позарез нужны. Они у него?
– Да, он ходячий сейф.
Вскоре оба агента были арестованы. У них изъяли: 75 тысяч рублей, чистые бланки командировочных предписаний с печатью «АХО штаба 13-й армии», 20 штук чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «АХО штаба 13-й армии», 15 штук чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «Оперативная группа минометных частей Западного фронта Ставки Верховного Главного Командования», 20 штук удостоверений, отпечатанных на машинке с печатью и штампом «123-го отдельного батальона связи».
25 и 27 августа немцам было сообщено соответственно датам:
«Два курьера прибыли. Груз, сброшенный с самолета без парашюта, потеряли. Втроем идем на поиски. Павел».
«Посылки нет. За помощь в деньгах, документах – благодарим. Как быть с питанием к рации. Жду срочно ответ. Павел».
29 августа последовало указание:
«Павлу. Второй курьер должен немедленно вернуться и поехать с новым пакетом. Сообщите, куда и когда выехал. Центр».
Ответ отправили на следующий же день:
«Центру. Баринов (т. е. Сергей. – Авт.) ушел обратно, будет переходить линию фронта в районе стыка 70-й и 13-й армий. Мы меняем место жительства. Приступили к активной работе. Павел».
После этого «Шадрин» отправил несколько радиограмм с дезинформацией, рекомендованной Генеральным штабом, а потом военные контрразведчики через радиста начали легендировать политическую неустойчивость Матвеева.
Радиограмма в Центр:
«Центру. Последние события на фронте отрицательно действуют на Матвеева. Он запил. Высказывается бросить работу, болтает по пьянке лишнее. Это грозит нашему провалу. Прошу ваших указаний направить его к вам. Срочно пришлите ответ. Павел».
Ответ Центра – «Шадрину»:
«Павлу. Военные события на фронте мы предвидели. Большевики нас не разгромят. Окончательный исход войны будет в нашу пользу. Не падайте духом. Новая Россия ваш труд оценит. Привет. Капитан».
29 августа 1943 года в радиоцентр ушла депеша:
«Центру. Напарник вашему распоряжению не подчинился. Уговоры не помогли. Пришлось пристрелить. Выезжаю в район Брянска. С нового места сообщу об обстановке. Павел».