заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией. Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера…»). Что же касается немцев, то их действия Молотов ни разу «провокацией» не назвал! Только «нападение» или «война».
Странные эти документы напомнили мне историю, которую привелось мне услышать лет десять назад. Меня тогда представили старому дедушке. Уважаемый человек, перед войной был редактором одной из ленинградских газет. Поздней осенью 1939 г. его вызвали в «отдел», где вручили запечатанный сургучом пакет; велено было к печатям не прикасаться, пакет запереть в сейфе, вскрыть по получению команды. Команда поступила 26 ноября 1939 г. В пакете было сообщение о том, что белофинская военщина подло и вероломно обстреляла советскую территорию у деревни Майнила, и указания – как это освещать в газете. «Ты представляешь, – горячился дедушка, – как у нас разведка работала! За месяц все о финнах знали! И когда, и где, и чего…»
Лебежаны, Новая Мышь
Лебежаны, Новая Мышь. Попробуйте набрать в любом интернет-поисковике эти два топонима из трех слов – и вы немедленно получите несколько сотен ссылок на военно-исторические тексты самых разных авторов, в которых повторяется одна и та же фраза: «4-я танковая дивизия к 18–00 24 июня сосредоточилась в районе Лебежаны, Новая Мышь». Ссылаются авторы по большей части друг на друга, но первоисточником является Оперативная сводка № 8 штаба Западного фронта от 20:00 27 июня 1941 г. Опубликован документ был давным-давно, в застойные 60-е годы в серии «Сборник боевых документов ВОВ»[28].
Чем же привлекла эта незатейливая фраза столь пристальное внимание писателей и читателей? Увы. Совсем не тем, что в ней было по-настоящему важным, а продолжением: «имея потери до 20–26 %, главным образом за счет мелких танков; танки КВ не всегда несут потери, даже от прямых попаданий бомб». Вот это и показалось чрезвычайно интересным современному читателю военно-исторической литературы, свободное время которого проходит за компьютером, в «леталках-стрелялках» и яростных интернет-дискуссиях на вечную тему «Может ли самолет подбить танк?» Настоящий, несокрушимый, «архивный» (!!!) документ в таких спорах – вещь наинужнейшая. Вот потому-то лебежаны с мышью и стали такими популярными.
Работая над своей первой книгой («Бочка и обручи»), я попытался было найти эту самую Новую Мышь, но сколько ни разглядывал карту района боевых действий 4-й танковой дивизии, а обнаружить эти или созвучные им названия населенных пунктов мне не удалось. Прошло более 10 лет, и в архивном фонде Оперативного управления штаба Западного фронта, в деле 29 с маловыразительным названием «Разная переписка» обнаружилось то самое донесение, которое, скорее всего, послужило основой для составления Оперативной сводки № 8 штаба Западного фронта. Простым карандашом на пожелтевшем от времени листе бумаги написано:
«Данными, собранными делегатами штаба фронта, установлено:
1. 25.6 Барановичи были в наших руках. 17-й мехкорпус организованной обороной вывел из строя артогнем до 40 танков противника и продолжает удерживать свои позиции.
2. 4-я танковая дивизия 24.6 в 17–18 часов была в районе Лебежаны, Новая Мышь (дивизию делегат видел лично); потери до 20–25 %, главным образом легкие танки, КВ не берут даже прямые попадания бомб.
3. 7-я танковая дивизия была на марше между Волковыск и Барановичи, ведя бой аръергардом западнее Волковыск.
4. 13-й мехкорпус 24.6 остатками собирался в районе Столбцы, Барановичи [неразборчиво] отдельные люди и машины.
5. 24.6 в 23–00 в районе Столбцы [обнаружены] остатки мотоциклетного полка 6-го мехкорпуса (понес большие потери в бою с авиадесантом [противника] силою до 300 чел., поддержанных мощным налетом авиации).
Делегаты: военинженер 3-го ранга С… [неразборчиво] и интендант 3-го ранга Сидоров доложили:
1. 22-я танковая дивизия в районе Пружаны дважды атаковала танки противника, вывела из строя до 40 танков. Сама почти полностью уничтожена (осталось 25 танков).
2. 30-я танковая дивизия потеряла большую часть танков [неразборчиво] при выходе из городка подверглась ожесточенной бомбардировке авиации. В общем в [14-м механизированном] корпусе осталось до 60 танков.
3. 4-я танковая дивизия 24.6 в 14–00 выступила из Слонима на Барановичи».
Ниже этого, другим почерком идет приписка, почему-то начинающаяся с порядкового номера восемь:
8. Старые Дороги и Слуцк заняты в ночь с 26 на 27 противником.
У Бобруйска остатки 42-й, 121-й стрелковых дивизий и штаб 47-го стрелкового корпуса. О штарме-4 [штаб 4-й Армии] данных нет». (ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 29, л. 67).
«Что за чушь» – подумал я, «какие Барановичи?» Как 4-я танковая дивизия могла «выступить из Слонима на Барановичи», если в это самое время она участвовала в контрударе 6-го мехкорпуса в районе Индура, Старое Дубовое (25 км южнее Гродно)? Где Гродно, а где Барановичи… Однако долго удивляться мне не пришлось. На дворе был уже 2012 год, быстрый интернет и поисковая система Google-map. Новая Мышь[29] обнаружилась мгновенно. 7 км северо-западнее Барановичей, у магистральной автострады Брест-Минск. В довоенной Польше это был административный центр гмины (волости по-русски). Было в той гмине и местечко Лебежаны (на современных картах его уже нет); оба населенных пункта прилепились к проселочной дороге, идущей от Барановичей на север, к поселку Молчадь. Вот там-то вечером 24 (двадцать четвертого) июня 1941 г. и оказалась 4-я танковая дивизия. Факт этот, похоже, ошеломил и самого составителя донесения, который счел нужным специально уточнить: «дивизию делегат видел лично».
Теперь от простого (цитирование документа) перейдем к еще более простому: к арифметике и географии. От Старое Дубовое, Индура (того места, где, по мнению некоторых современных писателей, один-единственный дивизион немецких 88-мм зениток расстрелял три сотни танков Т-34 и КВ 6-го мехкорпуса) до Барановичи 140 км по прямой. Но танки по прямой не летают, а среди заболоченных лесов западной Белоруссии движение огромной многокилометровой колонны танковой дивизии возможно было только по немногим извилистым дорогам, так что реальный километраж становится еще больше. На пути между Индура и Барановичи четыре (!) реки: Свислочь, Россь, Зельвянка, Щара. Да, не самые большие реки, не Амур с Енисеем, но и для переправы через них танкам нужен мост. И не деревенский бревенчатый мостик, а серьезное сооружение, способное выдержать 30-тонный Т-34 и 50-тонный КВ. Найти в тех местах такой мост непросто, навести паромную переправу требуемой грузоподъемности – еще сложнее.
Так и это еще не все! 24 июня 1941 года шла война. Захватившая господство в воздухе немецкая авиация бомбила мосты и переправы. Немецкий 47-й танковый корпус, сходу прорвав оборону советских войск севернее Бреста, за два дня прошел 150 км вдоль дороги Пружаны, Ружаны и к утру 24 июня вышел к городу Слоним, в глубокий тыл белостокской группировки войск Западного фронта. Весь день 24 июня у Слонима шел ожесточенный бой, причем шел он с переменным успехом, и разобраться с неожиданно возникшей задержкой наступления туда прибыл сам Гудериан, командующий 2-й Танковой группы вермахта. Только на следующий день, 25 июня, подтянув резервы, немцы смогли пробить оборону 121, 143 и 155-й стрелковых дивизий (второй эшелон войск Западного фронта), занять Слоним и выйти на восточный берег реки Щара.
В такой обстановке «проскользнуть мышью» через Слоним к Барановичам (43 км по современной дороге) танковой дивизии было бы совсем непросто; скорее всего, устремившаяся на восток бронированная лава обошла Слоним с севера и лесными дорогами двинулась на Новую Мышь.
Из всего сказанного вырисовывается следующая, очевидная и невероятная картина: для того, чтобы вечером 24 июня оказаться в районе Лебежаны, Новая Мышь, 4-я танковая дивизия должна была начать движение от Белосток, Грудек (исходная полоса сосредоточения дивизии) в полдень 23 июня. 150 км пути и четыре переправы за полтора дня – это предел реальных маршевых возможностей советской танковой дивизии того времени. Другими словами, на поле боя у Индура, Старое Дубовое дивизия даже не заезжала. Не до того было… Немногим дольше, если верить «данным, собранным делегатами штаба фронта», воевал и мотоциклетный полк 6-го мехкорпуса, оказавшийся поздним вечером 24 июня аж в Столбцах – а это еще 50 км к северо-востоку от Барановичей.
Совсем «не на своем месте» оказывается и 7-я танковая дивизия 6-го мехкорпуса. Делегаты штаба фронта обнаруживают ее (судя по контексту донесения, предположительно 24–25 июня) «на марше между Волковыск и Барановичи», но в известном докладе командир дивизии генерал-майор Борзилов утверждает, что он лишь «в ночь с 26 на 27.6 переправился через р. Свислочь восточнее м. Крынки». Далее, «на переправах [через р. Россь] у Волковыска» штаб дивизии оказался, если верить докладу Борзилова, еще позднее, «к исходу 27 июня», а в «в леса восточнее Слоним» остатки дивизии отошли еще позднее: «29.6 в 11 часов».
По поводу воевавшей (или не воевавшей?) справа от него 4-й танковой дивизии Борзилов в своем докладе обронил лишь одну-единственную фразу: «по предварительным данным 4 ТД 6-го корпуса в ночь с 25 на 26.6 отошла за р. Свислочь, благодаря чему был открыт фланг 36-й кавдивизии». Если это правда, и 25 июня 4-я тд все еще была западнее реки Свислочь, то кто и как оказался вечером 24 июня в районе Лебежаны, Новая Мышь? Еще несколько слов, связанных с действиями 4-й танковой дивизии, обнаруживаются в докладе (составлен в начале августа 1941 г.) командира 11-го мехкорпуса генерал-майора Мостовенко: