«по личному приказу Уполномоченного… по письменному распоряжению начальника штаба… по распоряжению генерал-майора…» В конечном итоге 14-я тд имела к началу операции 227 танков (20 КВ, 27 Т-34, 160 БТ и 20 Т-26). Стоит также отметить, что Т-34 прибыли не «россыпью», а в составе батальона, сформированного в Харьковском (т. е. на месте производства танка) училище. Почти столько же (221 танк) было и в составе 18-й тд, но там танков «новых типов» было гораздо меньше (всего 10 КВ), а основу танкового парка составляли 146 пушечных и 54 огнеметных Т-26, уступавших БТ в скорости и маневренности.
Лучшая дивизия мехкорпуса (14-я тд) должна была наступать вдоль шоссе Витебск, Бешенковичи, что предполагало необходимость форсирования злополучной реки Черногостница. 18-я тд имела задачу обойти цепочку озер с юга. К вечеру 5 июля части 14-й тд вышли к реке и там остановились до утра. Тут уместно напомнить, что за время нахождения в районе сосредоточения «производилось оборудование, ремонт дорог и постройка мостов на маршрутах предполагаемых контратак». С выходом на Черногостницу, однако, выяснилось, что для переправы дивизии через крохотную речку ничего не готово, и поэтому утром 6 июля решено было ограничиться проведением «боевой разведки» силами одного батальона мотострелкового полка дивизии и группы танков 27-го тп, причем наиболее тяжелых: 10 КВ (по другим документам – 12) и 2 БТ-7.
«Ввиду отсутствия переправ для танков и сильного огня орудий ПТО мелких и средних калибров противника разведка в захвате западного берега реки Черногостница успеха не имела и отошла в исходное положение». Противником был передовой отряд 7 PzD, при этом главные силы немецкой дивизии, включая танковый полк, артиллерийский полк и противотанковый дивизион в первой половине дня 6 июля еще находились у Бешенковичи и лишь к вечеру сосредоточились в районе н. п. Санники (8 км западнее реки Черногостница).
В такой ситуации 14-я тд главными силами простояла весь день на восточном берегу, а в ходе «боевой разведки», проведенной малыми силами, потеряла 6 танков: «Потеряно 4 КВ, из них 1 сгорел, 1 с подбитой ходовой частью и 2 остались на поле боя, кроме того, подбиты 2 легких танка» (ф. 3435, оп. 1, д. 6, л. 47). Некоторый успех был достигнут на левом (южном) фланге, где в районе впадения реки в оз. Сарро группа танков 28-го полка в составе 7 КВ с батальоном мотострелков поздним вечером переправились на западный берег «и продвинулись на 0,5 км к западу».
В полосу наступления 14-й тд (т. е. на острие запланированного контрудара) прибыл заместитель командующего Запфронтом по БТВ генерал-майор Борзиков. Ранним утром 7 июля он пишет (черный карандаш на клочке бумаги) донесение в штаб фронта: «При подробном выяснении установлено: 14-я тд по существу не атаковала, наступал только мотострелковый полк и один танковый полк, и то только приданными КВ и частью Т-34, а другие танки полка стояли в лесу и ожидали отправки на Полоцк (так в тексте, но по смыслу должен быть Витебск. – М.С.). Наступление было неорганизованным и не управлялось… Заставил [командира 7 МК] Виноградова и командира дивизии ночью захватить речку, сделать проходы, перейти ее и с утра наступать».
В подписанном в 6:00 7 июля приказе № 4 командир 7МК поставил перед 14-й тд задачу «смелыми, энергичными действиями уничтожить противника на рубеже р. Черногостница, с ближайшей задачей выйти в район Бешенковичи». Тем временем к реке с запада выдвигались главные силы немецкой 7 Pz D. Встречный бой (многочисленные упоминания о заблаговременно подготовленном немцами «противотанковом оборонительном районе» являются, мягко говоря, преувеличением) разгорелся у н. п. Задорожье, Мартасы, Стрелище, что в 2–4 км западнее реки. Наступление с восточного берега поддерживали три артдивизиона (два из состава 14-й тд и один из 153-й сд).
Вести бой с монстрами КВ и Т-34 легкие танки 7 PzD не могли, да особо и не пытались – о чем молча свидетельствуют мизерные цифры потерь танкового полка немецкой дивизии: 1 убит, 2 пропало без вести, 4 ранено. Главную тяжесть боя с лавиной советских танков традиционно взяла на себя немецкая пехота; ценой этого стали максимально высокие (за все время «восточного похода»!) потери двух мотопехотных полков: 27 убитых, 113 раненых; артполк и противотанковый дивизион 7 PzD суммарно потеряли 2 убитых и 9 раненых.
Результат боя в донесении штаба 7 МК, составленном утром 8 июля, описан кратко и точно: «Танковые полки возвратились в исходное для атаки положение, имея большие потери. Данные о потерях уточняются. Противник также понес большие потери». Примечательно, что названные в ЖБД 14-й тд потери личного состава («более 200 человек убитыми и ранеными») вполне сопоставимы с потерями противника и могут быть охарактеризованы как «нормальные», принимая во внимание, что атакующая сторона обычно теряет больше людей.
Напротив, совершенно несопоставимыми оказались потери бронетехники. 7 PzD потеряла 7 июля всего 2 танка; для полноты картины можно добавить к этому перечню еще 3 орудия на самоходных лафетах (хотя бронированного там было мало). Потери 14-й тд в ЖБД дивизии описаны так: «В бою 7.7.41 г. участвовало всего 126 танков, из них 11 КВ и 24 Т-34. Потеряно свыше 50 % танков». Такая оценка вполне совпадает с другими документами, в которых потери 27-го и 28-го тп оцениваются в 27 и 33 танка. Удивительно другое – ни в большом докладе командования 7 МК, ни в ЖБД дивизии никак не комментируется тот факт, что в первом, главном и по сути единственном наступлении 14-й тд не участвовала половина танков. Где же они были?
На первый взгляд, потерю 60 танков трудно совместить с относительно небольшими потерями личного состава (в указанную выше цифру 200 чел. входят и потери мотострелков, артиллеристов, саперов и всех прочих). При чуть более пристальном изучении документов картина проясняется: «Машина при возвращении оставлена в реке… машина оставлена в реке… при возвращении от Черногостье на переправе завяз… на переправе засела по башню… осталась при возвращении на переправе… застряла на переправе в Черногостье… на переправе через брод сел в ил, вытащить не удалось…» По меньшей мере семь новейших Т-34 угробили именно таким образом – утопив в мелкой речке, к переправе через которую готовились несколько дней. Всесокрушающая немецкая авиация упомянута в перечне потерь 27-го тп, но только одной строкой: «4 машины БТ-7 разбиты снарядами И авиабомбами».
Дальше все было как всегда. Первый серьезный бой стал последним, разваливающаяся на глазах 14-я тд еще пару дней продолжала получать приказы «к исходу дня занять Лепель» и затем покатилась на восток. К 19 июля в строю бывшей танковой дивизии осталось всего 14 танков (1 КВ, 2 Т-34, 6 БТ и 5 Т-26). Автомобили, как всегда, выдержали «безостановочные удары авиации противника» несравненно лучше: в дивизии числилось 329 грузовых, 26 легковых машин и даже 30 несокрушимых бензоцистерн. В типовую «пирамиду 41-го года» сложилась и структура потерь личного состава: 193 убитых, 359 раненых и заболевших, 3303 пропавших без вести.
Сражение у Сенно
Боевые действия у Сенно вели, фактически сменяя друг друга, 18-я тд 7-го мехкорпуса, а затем две дивизии 5-го мехкорпуса. С востока к Сенно подходит Богушевское шоссе – улучшенная гравийная дорога, она и стала осью наступления главных сил (35-й тп, 18-й мсп, 18-й ап) 18-й танковой дивизии.
На рассвете 6 июля в Сенно вошла передовая группа немецкой 17 PzD, а к полудню подошла 18-я тд. Два немецких пехотных батальона удар танковой дивизии не выдержали и откатились в юго-западные предместья Сенно. Такое развитие событий всерьез обеспокоило немецкое командование, для которого Сенно был чрезвычайно важен как дорожный узел, через который части 17 PzD должны были выйти к автостраде и далее на Оршу. «Вследствие тяжелой обстановки в Сенно командир дивизии, несмотря на расстояние и сообщения о вражеских танках, решается ехать в Сенно. На бронетранспортере ему это удается». Вслед за командиром по размытой дождем грунтовой дороге через Черея, Толпино к Сенно подошел и танковый полк (без одного батальона, оставленного в Борисове). С севера на помощь передовому отряду 17 PzD подошла танковая рота из состава 7 Pz D.
С утра 7 июля немцы перешли в наступление («в северной группе наступало до 20 танков, а в западной до 65; наступление танков поддерживалось двумя дивизионами артиллерии»). Ожесточенный бой длился весь день («в течение дня 7.7. Сенно три раза переходило из рук в руки»), но до полудня 8 июля 18-й тд продолжала удерживать Сенно. Тем временем второй танковый полк дивизии (36-й тп), имевший задачу обойти Сенно с северо-запада, у безымянного ручья в 3–4 км восточнее Шотени наткнулся на разведбат 7 Pz D.
Разведбат немецкой танковой дивизии – это шестьсот человек моторизованной пехоты, с тремя 37-мм пушками ПТО. Так много их должно быть по штатному расписанию, но в 7 PzD, прошедшей с боями от Алитуса через Минск к Лепелю, разведбат потерял уже 60 чел. убитыми и ранеными. Встречный бой разведбата с танковым полком – это что-то сильно напоминающее легендарную историю про «28 панфиловцев», с той только разницей, что танков было вдвое больше (порядка ста Т-26), а времени на подготовку оборонительной полосы не было вовсе. Самое же главное отличие – в числе потерь героев: 7 июля немцы потеряли 3 убитых и 7 раненых, 8 июля в разведбате потерь нет.
Картину боя из фантастики в реальность возвращает Боевое донесение № 5 штаба 18-й танковой дивизии: «Следовавший в район Шотени 36-й тп утром 7.7. встретил противника у Войлево, Карповичи. Высланная на Карповичи разведка (3 танка) огнем ПТО противника выбита из строя (2 танка подбиты, один с пробитой башней возвратился). Убит командир батальона ст. лейтенант Абрамов. Противник ввел в действие артиллерию, танки (?) из деревни Карповичи били с места. Под обстрелом артиллерии 36-й тп к 12–00 7.7. отошел в район леса сев. Мартиновка