— Шалом, хаверим. Хаколь бесёдер, — ничего не выражающим голосом сказал он на чистейшем иврите. — Привет, друзья. Всё в порядке.
Солдат предложил Давидсонам спокойно подняться и следовать за ним: «Мы отвезем вас домой».
«Это казалось невозможным, нереальным, — вспоминал Узи. — Я не мог понять, сплю я или бодрствую, сон это наяву или какая-то драма абсурда. Но голос был до того убедительным, простым и будничным, что мы поднялись и пошли за ним и спокойно вошли в самолет… Всё, как он просил».
Дневник Сары Давидсон завершили слова:
«Когда мы услышали стрельбу, я стала читать „Шма, Исраэль!“ — молитву, которую евреи читают в свою последнюю минуту. А солдат обратился к нам на иврите. Я почувствовала мурашки на спине: я не умру, я буду жить, чтобы рассказывать о деяниях Господних».
Наивысшую силу духа продемонстрировали в плену двое заложников, которых остальные прозвали «отцом и сыном». У 52-летнего Паско Коэна на руке была татуировка: личный номер узника концлагеря. В Израиле Паско управлял медицинским страховым фондом. Жан-Жаку Маймони было всего девятнадцать. Пять лет назад он приехал в Израиль из Северной Африки. В Энтеббе заложники прозвали Жан-Жака Барменом. Юноша разносил чай и кофе, готовил напитки из фруктов и кокосового молока, раздавал еду и заботился, чтобы никто не остался обделенным. Вместе с Паско Коэном он ободрял людей, страдавших желудочными расстройствами.
Во время перестрелки Жан-Жак неожиданно приподнялся, и коммандос приняли его за террориста. 9-миллиметровая пуля из ПП «Узи» уложила юношу навсегда. Паско Коэн бросился к «сыну» на помощь и также был ранен. Стрельба в зале аэропорта Энтеббе продолжалась 1 минуту 45 секунд. Затем из мегафонов загремели невероятные слова:
— Зэ ЦаХа’Ль, это Армия обороны Израиля…
Протоколы допросов заложников во Франции и в Израиле, дневники супругов Давидсонов и студента Моше Переца впоследствии очень пригодились израильским спецслужбам, чтобы воссоздать точную картину теракта. Многие из этих материалов затем попадут в руки израильского журналиста Ури Дана, известного своими знакомствами в спецслужбах. Кстати, Дан и поныне пишет для иерусалимской англоязычной газеты «Джерузалем Пост», а его старый друг — нынешний премьер-министр Израиля Ариэль Шарон.
Тогда, в 1976-м, Ури Дан опубликовал записи и воспоминания заложников на иврите, после чего перевел их на английский для своего американского приятеля Уильяма Стивенсона. В том же году нью-йоркское издательство «Бентам» выпустило в свет повесть Стивенсона «Девяносто минут в Энтеббе». Колоссальный успех этой документальной драмы вызвал к жизни израильский фильм «Энтеббе: операция „Молния“». Следом вышел на экраны и голливудский фильм на той же основе. Ни одному сценаристу или режиссеру прежде и в голову не приходило, что возможно почти без потерь освободить свыше сотни заложников в самом сердце вражеской страны.
Исток этой фантастической операции связан с идеями, выдвигавшимися в Палестине, когда гитлеровцы уничтожали евреев в Европе. Сионисты во главе с Бен-Гурионом буквально забросали просьбами руководство британских войск на Ближнем Востоке: речь шла о высадке еврейских десантов в Европе для освобождения узников концлагерей и гетто — своих родных и близких. В конце концов англичане согласились перебросить в немецкий тыл на своем транспортном самолете 32 парашютиста во главе с сыном лейб-медика итальянского короля Энцо Серени. Гитлеровцы схватили десантников сразу после приземления и отправили в концлагерь Дахау. Средств для реализации подобных идей до провозглашения Израиля не было.
Увидев захват борта «Эр Франс» глазами заложников и познакомившись с возглавившими теракт западногерманскими пиратами, посмотрим теперь на ситуацию глазами израильского руководства.
МОССАД ПРЕДУПРЕЖДАЕТ
Миссис Ортега и мистера Гарсиа доставил в Афины из Бахрейна рейс № 763 сингапурской авиакомпании. Из того же лайнера спустились на греческую землю двое парней с арабской внешностью и паспортами. Все четверо приобрели билеты на рейс № 139 авиакомпании «Эр Франс» Тель-Авив—Париж. Стояло раннее воскресное утро 27 июня 1976 года. Спустя несколько часов самолет из Израиля совершил посадку в аэропорту Элиникон и принял на борт новых пассажиров.
После вылета из Афин и набора высоты рейс № 139 замолчал. Пожав плечами, греческий авиадиспетчер доложил о случившемся начальнику смены. Тот крепко задумался: звонить или не звонить на дом руководителю диспетчерской службы. Беспокоить шефа в выходной день очень не хотелось, и мысли начальника потекли по пути наименьшего сопротивления. Он уговорил себя, что прежде нужно проверить приемо-передающую аппаратуру — возможно, причина кроется в технических неполадках.
В 13.25 отсутствие связи с самолетом зафиксировала электроника внешней разведки Израиля. Начиная с первых похищений пассажирских самолетов в 1968 и 1969 годах, Моссад отслеживает по всему миру перемещения лайнеров с израильскими гражданами на борту. Раннее получение информации позволяет выиграть время для освобождения заложников.
Рабочая неделя начинается в Израиле с воскресенья (выходные дни суббота и пятница). Шло заседание правительства, когда в 13.30 на стол перед министром транспорта Гадом Яакоби секретарь положил листок с сообщением.
— Ицхак, я хочу сделать экстренное сообщение, — обратился Яакоби к премьеру Рабину и зачитал: — «Рейс номер сто тридцать девять с большим числом израильтян на борту либо потерпел катастрофу, либо захвачен террористами. Исчезнувший самолет авиакомпании „Эр Франс“ вылетел из аэропорта имени Бен-Гуриона около девяти утра».
Министры вмиг забыли о близком обеде. Премьер-министр Ицхак Рабин помрачнел:
— Это ведь аэробус? Сколько человек на борту? Министр транспорта связался с аэропортом. Повесив трубку, доложил:
— Из Бен-Гуриона улетели двести сорок пять пассажиров и двенадцать членов экипажа. Среди них по меньшей мере восемьдесят израильтян. Возможно, израильское гражданство имеется и у жителей других стран. В Афинах на борт пересели несколько арабов, прилетевших «боин-гом» сингапурской авиакомпании.
— Боюсь, борт похищен, — Рабин повернулся к главному научному советнику Минобороны Иезекиилю Дро-ру. — Им в руки еще ни разу не попадала такая добыча: почти сто евреев, которые могут иметь влиятельных родственников по всему миру!
— Если это похищение, то на нас окажут очень серьезное давление, — озабоченно кивнул профессор Дрор. — Любой из родственников запросто может поддаться шантажу.
Скоро Моссад передал, что рейс № 139 летит в направлении Северной Африки. Там друзей у Израиля не было. Потом министры узнали, что французский аэробус начал снижение. Вместо аэропорта Шарля де Голля борт произвел посадку в Ливии.
— Они заправятся в аэропорту Бенгази и вернутся в Бен-Гурион, чтобы обменять часть заложников на боевиков из наших тюрем, — высказал предположение начальник генштаба Мордехай Гур. — Точно так было четыре года назад с бортом «Сабенны». Пожалуй, я скомандую спецподразделению собраться в аэропорту и вновь надеть белые робы механиков «Эль-Аль».
Согласно кивнув, Рабин взглянул на часы и хлопнул ладонью по столу:
— Хватит руководить на расстоянии. Члены специальной правительственной комиссии под моим председательством через десять минут вылетают вертолетом в аэропорт. Продолжим заседание в офисе Бен-Ари!
Мордехай Бен-Ари был генеральным директором государственной авиакомпании «Эль-Аль» и имел уникальный опыт по несанкционированным перемещениям в воздухе и на суше. После Второй мировой войны он собирал грузовиками уцелевших евреев из концлагерей по всей Европе. Затем Бен-Ари самолетами доставлял их в Палестину. Делать это приходилось втайне от англичан, которые в интересах арабов всячески противились еврейской иммиграции. По иронии судьбы сейчас первая информация о похитителях поступила именно из Лондона.
В комиссию по освобождению заложников вошли сам премьер-министр, пять министров и начальник генштаба. Каждый член комиссии окружил себя экспертами по международному терроризму, контртерроризму и внешней политике. Прибыв в аэропорт Бен-Гуриона, члены комиссии узнали сногсшибательную новость: в британскую столицу на борту ливийского пассажирского лайнера только что прибыла Патриция Хейман — 30-летняя пассажирка захваченного борта «Эр Франс».
В Лондоне ее немедленно доставили в офис МИ-5.[10]
Пат была на восьмом месяце беременности. Она блистательно обвела команду Вильфреда Безе вокруг пальца и единственная покинула французский самолет в Бенгази. Террористы поверили в возможность преждевременных родов и отпустили женщину. Ливийцы, не желая беспричинно портить отношения с Великобританией, доставили ее ближайшим рейсом в аэропорт Хитроу.
Ни террористы, ни секретники Муамара Каддафи не подозревали, что Пат родилась в израильском городе Пе-тах-Тиква. Разумеется, и сама Пат помалкивала об этом — вплоть до того момента, как оказалась в кабинете британского следователя.
Полицейские и специалисты по контртеррору во всем мире гораздо больше своих правительств заинтересованы в обмене информацией, поскольку не скованы «политкорректностью» — так называют довольно распространенное мнение об абсолютном равенстве всех народов, государств и конфессий. Хотя Великобритания по-прежнему занимала в целом про арабскую позицию и была сторонницей уступок террористам, Моссад молниеносно, безо всякой волокиты, получил сведения, сообщенные Патрицией Хейман.
«По словам освобожденной заложницы, спустя пять минут после вылета из Афин рейс №139 был захвачен немцем, немкой и двумя или тремя арабами, — писал из Лондона израильский разведчик. — Все вооружены. Возле выходов закреплена взрывчатка, замаскированная под банки с финиками. По-видимому, Бенгази — промежуточная остановка. Местом назначения скорее всего будет Центральная Африка».