А ее чувство стиля… Джинсы, джинсы и еще раз джинсы. Футболки с лошадьми и математическими формулами… Неужели сложно хотя бы иногда надеть платье? И улыбнуться?
Нет, Василе, я понимаю, честь обязывает меня построить взаимоотношения с этой молодой женщиной, но разве она сможет возглавить наши легионы? Что касается физической близости…
В общем, буду благодарен за любые советы относительно выполнения моих обязанностей. Я готов сделать все, что от меня зависит, но, как здесь говорят, ситуация патовая. Не мудрее ли все отменить и надеяться на лучшее? Неужели за расторжением договора последует война между кланами? Если есть шанс, что все обойдется мелкими столкновениями и минимальными потерями, может быть, не стоит соблюдать пакт? Впрочем, это конечно же решать тебе.
Пока я намерен продолжить свои бесплодные попытки образовать и приручить (именно в таком порядке) эту невозможную американку. Однако умоляю тебя, Василе, прими во внимание мои сомнения.
За сим честь имею,
P.S. Меня приняли в баскетбольную команду. Тренер считает, что у меня способности!
Глава 8
— Не получается, — пожаловалась Минди, стирая очередной неправильный ответ.
— Это не так сложно, как кажется, — утешила я, втайне радуясь, что через год мне не придется больше натаскивать подругу по математике.
Тайны дифференциального исчисления вводили Минди в ступор, и мы действовали друг другу на нервы. К тому же у меня в спальне было невыносимо жарко. Сколько бы я ни просила, отец отказывался установить кондиционер, утверждая, что это пустая трата энергии.
Я взяла учебник и начала читать:
— Два поезда выезжают со станции…
— На поездах уже никто не ездит, — придралась Минди. — Почему мы все время говорим о поездах? Почему не о самолетах?
Я оторвалась от книги:
— Ты необучаема.
Минди захлопнула учебник:
— Кстати, Люциус сегодня себя показал. Миссис Вильхельм билась в экстазе, зачитывая его доклад о «Гамлете». — Она помолчала. — Его послушать, так пьеса о Дании — это даже интересно.
— Возвращаясь к задаче…
— Кстати, а где же наш красавчик? — Минди совершенно забыла об учебе, шлепнулась на мою постель и, раздвинув шторы, выглянула в открытое окно. — Лю-ю-ю-ци-y-yc! — проворковала она. — Иди сюда! Минди хочет тебя видеть…
— Пожалуйста, не зови его, — настойчиво попросила я.
— Так и тянет взглянуть в его томные черные глаза… — Минди высунулась из окна. — Ой, кто-то едет! Видишь, вон грузовик!
— Кто там? — спросила я безо всякого интереса. Наверно, палии ученик слишком рано приехал на занятие по йоге.
Раздался скрежет тормозов по гравию, и шум двигателя смолк. Моя лучшая подруга задернула штору и вскочила:
— Джейк! Это голубой грузовик Джейка! Он припарковался возле конюший.
Джейк?!
Я попыталась вести себя как ни в чем не бывало:
— Наверное, сено привез. Разгрузится и сразу уедет.
— Понятно… — Минди обдумала информацию, снова высунулась в окно и завопила: — Джейк, привет! Мы спускаемся!
Нет, только не это…
— Минди! На мне дырявая футболка, и я не накрашена!
— Ты потрясающе выглядишь. — Она проигнорировала мои возражения и потянула меня за руку: — Я же сказала ему, что мы идем.
Я неохотно позволила стащить себя вниз по лестнице.
— Когда-нибудь я тебя убью!
Минди словно не слышала.
— Ах, он без рубашки, — прошептала она, подтаскивая меня к грузовику. Джейк выгружал сено из кузова. — Ты только посмотри на его мускулы!
Я вцепилась ей в ладонь:
— Минди, заткнись!
— Больно! — Она высвободила руку и скорчила непонимающую гримаску.
— Чем занимаетесь? — улыбнулся Джейк, отрываясь от работы. Он достал красную баклану из карманов потертых джинсов и вытер пот со лба, продемонстрировав тугой бицепс. Лучи заката осветили рельефные кубики мышц на накачанном торсе.
— Математику изучаем, — ответила я, пытаясь прикрыть рукой дыру на футболке и изо всех сил втягивая живот. Эх, не надо было все лето пирожные в кафе трескать!
— Как закончишь, заходи освежиться, — предложила Минди, словно радушная хозяйка.
— Да, конечно, — с широкой улыбкой согласился Джейк. — Главное — до заката управиться.
Минди повисла на моей руке, намекая, что нам лучше уйти в дом.
— Заодно футболку сменишь, — прошептала она мне на ухо.
— Увидимся через пару минут, — сказала я Джейку, украдкой бросая взгляд на его мускулы. Неплохо…
Стоило нам повернуть к дому, как я заметила, что у гаража стоит чертов румынский студент, укоризненно скрестив руки на груди. Может, всему виной лучи заходящего солнца или игра теней, но на физиономии Люциуса было написано раздражение.
Глава 9
— Завтра будешь ходить один, хотя мама и считает, что я должна помогать тебе привыкнуть к обстановке, — предупредила я Люциуса, который следовал за мной в очереди в столовой. Он ничего себе не выбрал. — С нашими порядками ты уже познакомился.
— О да, — ответил он, брезгливо толкая поднос. — Все предельно просто: выстраиваешь людей у кормушки, словно стадо овец, даешь им еду, годную лишь для коров, и пусть себе жрут, как свиньи у корыта.
— Возьми хоть что-нибудь, — буркнула я и выбрала себе сэндвич. — Гамбургеры сегодня приличные.
Люциус сжал мне запястье сильными холодными пальцами:
— Джессика, это что, мясо?! Родители предупредили…
— Они ничего не узнают, так что панику не разводи. — Я отбросила его руку и потерла запястье, пытаясь согреть заледеневшую кожу. — И ни в коем случае им не рассказывай.
— А… мятежный дух взыграл, — одобрительно улыбнулся Люциус. — Полностью поддерживаю.
— Плевала я на твою поддержку.
— Это вряд ли. — Люциус не стал брать гамбургер, но взял немного картошки фри. — По крайней мере, такое в Румынии тоже едят.
— Кстати, где ты нашел сок? — спросила я, показывая на его поднос, где стоял большой пластиковый стакан. — С территории школы выходить нельзя.
— Ну да, под угрозой исключения, — вздохнул Люциус и поднес к губам соломинку, с удовольствием втягивая густую красную жидкость. — Мне плевать. Видишь ли, у меня зависимость от клубничного сока.
— Лучше выброси, — сказала я. — Серьезно, если тебя поймают…
Люциус отдернул стаканчик:
— Не поймают. И я очень тебя прошу, будь осторожнее, не пролей.
Я пристально посмотрела на него. Что он имеет и виду?
В черных глазах Люциуса горели озорные искры.
— Ладно, — сказала я, взяв лаймовый десерт. — Давай заплатим, если тебе больше ничего не нужно.
Мы понесли подносы к кассе, но стоило мне полезть и карман, как Люциус достал кошелек:
— Я угощаю.
— Не надо. — Я нащупала пару долларов, но Люциус оказался быстрее и протянул кассирше бумажку в двадцать долларов.
— Оставьте себе сдачу, — улыбнулся он, подхватив оба подноса.
— Но… — возразила было она.
— Понимаете, он еще не привык к нашим деньгам, — объяснила я и повернулось к Люциусу. — Обед стоит не больше шести долларов.
Люциус насупился:
— Джессика, неужели ты думаешь, что я не знаком с ценностью разных валют, особенно с ценностью американского доллара, который является валютой международной? Я живу в Румынии, а не на необитаемом острове.
Кассирша неуверенно протянула сдачу.
— Я отдам ему, — сказала я, забирая деньги.
— Смотри, вон там Мелинда, — заметил Люциус. — Усиленно нам машет. Она всегда такая… бодрая?
— Я так понимаю, обедать ты будешь с нами, — вздохнула я, следуя за ним к Минди через лабиринты столов.
Ученики провожали взглядами высокого юношу в отглаженной белоснежной рубашке, черных брюках и начищенных сапогах. Казалось, Люциуса не смущало излишнее внимание. Напротив, он воспринимал это как должное.
Мы подошли к столу. Минди улыбнулась и покраснела:
— Джесс, привет. Здравствуй, Люциус!
— Мелинда, рад встрече, — ответил Люциус, поставив наши подносы на стол. — Потрясающе выглядишь.
Моя лучшая подруга даже зарумянилась от удовольствия:
— Спасибо. Это все моя новая рубашка. Недавно купила в «Аберкромби и Финч». — Она показала на отлично сидящие черные брюки Люциуса; — Кстати, об одежде, крутые штаны. В Риме все так одеваются? Или только отпрыски королевской семьи?
— Не в Риме, а в Румынии, — поправила я.
— Ну все одно, в Европе, — отмахнулась Минди, продолжая восхищенно смотреть на Люциуса. — А штаны классные.
Люциус улыбнулся:
— Я передам своему портному, что сшитые им брюки назвали «крутыми» и «классными». Он будет счастлив узнать, что может потягаться с «Гэп».
Люциус хотел было отодвинуть для меня стул, но теперь уже я схватила его за руку:
— Я сама.
— Как пожелаешь. — Он посторонился.
— Хм…я была бы не прочь пожить в Румынии, — вздохнула Минди, опершись подбородком о пухлые руки. — Твои манеры…
— Безупречны, — подсказал Люциус.
— Черт, ложку забыла, — пробормотала я, потянувшись за подносом.
— Я принесу, — поднялся Люциус.
— Нет, я сама, — отказалась я и тоже встала.
Люциус властно положил руки мне на плечи и осторожно, но твердо заставил сесть. Потом наклонился и мягко заговорил, не убирая руки с плеч. Его прохладное дыхание коснулось моего уха, и я снова почувствовала предательскую слабость в коленках.
— Джессика, позволь мне оказать тебе хотя бы одну любезность. Несмотря на то чему учит вас феминизм, рыцарское поведение по отношению к женщине совсем не подразумевает, что женщины слабы. Напротив, рыцарство — это признание превосходства женщин, признание вашей власти над мужчинами. Это единственный вид служения, который приемлет род Владеску, и я с радостью готов ухаживать за тобой. Ты, в свою очередь, должна благосклонно принимать знаки моего внимания. — Люциус отпустил мои плечи и отошел так быстро, что я не успела ответить.
— Не знаю, что он имел в виду, но звучит прикольно. — Минди не отрывала глаз от Люциуса. — Ну и повезло же тебе. Эх, если бы мои родители пригласили к нам студента по обмену!