Есть несколько правил, которые лежат в основе принципа удовольствия и нашей мотивации.
Каждое наше решение направлено на получение удовольствия или избегание боли. Это универсальный принцип для любого человека на Земле. Что бы мы ни делали в течение дня, все это можно свести к принципу удовольствия. Вы открываете холодильник, чтобы перекусить, потому что вас притягивает вкус и ощущения от определенной пищи. Вы тратите время на поход в парикмахерскую, так как считаете, что это сделает вас привлекательнее в глазах других, что сделает вас счастливее, доставит вам удовольствие.
Вы также надеваете защитную маску при работе с паяльной лампой, поскольку хотите защитить лицо и глаза от искр, которые могут сделать вам больно. Если проследить за всеми нашими решениями, будь они краткосрочными или долгосрочными, можно обнаружить, что каждое из них берет свое начало из небольшого набора удовольствий и страданий.
Чтобы избежать боли, люди работают интенсивнее, чем чтобы получить удовольствие. Все желают получить столько удовольствия, сколько возможно, однако стремление избежать боли гораздо сильнее. Инстинкт, борющийся за выживание в опасной ситуации, сильнее того, что подталкивает вас съесть любимый батончик. Поэтому, столкнувшись с угрозой боли, мозг будет работать усерднее, чем ради получения удовольствия.
Так, представьте, что вы стоите посреди дороги в пустыне. Перед вами сундук с сокровищами, ломящийся от денег и неприлично дорогих драгоценностей. В достаточном количестве, чтобы обеспечить вас на всю оставшуюся жизнь. В то же время в вашу сторону несется неуправляемая фура. Скорее всего, вы примете решение отпрыгнуть в сторону, а не схватить сундук, потому что стремление избежать боли (в данном случае – верной смерти) пересилит ваше желание получить удовольствие.
Если вы достигли дна, пережили огромное количество боли или недовольства, то вы просто вынуждены приложить все усилия, чтобы избежать этого в будущем. Раненое животное мотивировано сильнее, чем испытывающее небольшой дискомфорт.
Наши представления об удовольствии и боли являются более мощными силами, чем непосредственно ощущения. Когда наш мозг решает, что будет приятным, а что болезненным, он опирается на сценарии, по которым, как мы думаем, могут пойти события в случае того или иного решения. Другими словами, центральным элементом во всем этом является наше восприятие удовольствия и боли. Но иногда наши представления могут быть ошибочными. Более того, они по большей части ошибочны, что объясняет нашу склонность действовать вопреки своим интересам.
Не могу придумать в качестве примера ничего лучше, чем чапулины с халапеньо. Это традиционная мексиканская еда для перекуса. Она острая, вкусная и с низким содержанием углеводов. Кстати, слово «чапулины» означает «кузнечики». Речь идет о кузнечиках, приправленных перцем, о насекомых.
У вас, возможно, нет информации из первых рук касательно вкуса кузнечиков. Вероятно, вы никогда их не пробовали. Но вас может насторожить сама мысль об употреблении кузнечиков в пищу. Вам кажется, что они будут отвратительными на вкус. Представляете, что, если вы это попробуете, вам станет нехорошо. Вы можете ненароком укусить какой-то из внутренних органов насекомого. Представления о данном событии быстро снижают вероятность, что вы попробуете это блюдо.
Но факт остается фактом: вы еще их не пробовали. Вы отталкиваетесь от своих мыслей о том, какое отвращение вызовет поедание кузнечика. А человек, который действительно пробовал блюда на основе кузнечиков, может утверждать, что они довольно хороши, если их правильно приготовить. У вас тем не менее может не получиться преодолеть присущее вам представление о том, какие ощущения это вызовет.
Восприятие удовольствия и боли меняется в зависимости от временных горизонтов. Чаще всего мы концентрируемся на здесь и сейчас. Что может принести мне счастье в самом ближайшем будущем? И что очень болезненное может произойти в скором времени, чего мне нужно избегать? В нашем стремлении к комфорту мы больше прикованы к тому, что может произойти сейчас. Удовольствие и боль, которые могут ждать нас через несколько месяцев или лет, практически не оказывают на нас влияния. То, что уже находится у нас на пороге, гораздо важнее. Это еще одна причина нашего дефектного восприятия. В том числе из-за нее мы так сильно подвержены прокрастинации.
Представим курильщика, которому нужна сигарета. Именно это находится в центре его внимания. Табак может дать ему облегчение и удовольствие. И примерно через пятнадцать минут у него будет перерыв, в который он сможет наконец покурить. Это центральный элемент его ежедневного ритуала. Он не думает о том, что курение может вызвать серьезные проблемы со здоровьем в будущем.
Это далекая реальность, которая совсем не имеет для него веса. Прямо сейчас ему нужен никотин, потому что таково его желание и иначе у него может заболеть голова.
Эмоции побеждают логику. Принцип удовольствия подразумевает, что чувства могут часто затмевать рациональное мышление. Вы можете знать, что какая-то вещь скажется на вас плохо или хорошо. Понимать все причины, почему это так, с полной ясностью. Но если ваше нелогичное Оно очень хочет удовлетворить определенную потребность, то вы, вероятно, проиграете. А если Оно заставляет вас думать, что нечто полезное вызовет слишком большой стресс или временную неудовлетворенность, удача также будет не на вашей стороне.
Возвращаясь к примеру с курильщиком: без сомнения, он знает, почему сигареты вредны для здоровья. Он видел все эти предупреждения на упаковках. Быть может, в школе ему попадалась картинка изъеденного годами курения легкого.
Он знает, на какой риск идет, но перед ним лежит пачка сигарет. Пусть этих доводов будет хоть миллион, но сигарету он выкурит. Его эмоции, ориентированные на удовольствие, одержат победу.
Выживание важнее всего. Когда активизируется наш инстинкт самосохранения, все остальное в нашем психологическом и эмоциональном поле затихает. Если возникает ситуация, угрожающая жизни (или воспринимаемая как таковая), наш мозг отказывается от всего остального и превращает нас в машину, все мысли и действия которой направлены на выживание.
Для предотвращения болезненных последствий это выглядит разумным механизмом. Естественно, вы попытаетесь увернуться от несущегося на вас грузовика. Если этого не сделать, вы не выживете. Ваш организм не оставит вам выбора. Он сделает все возможное, чтобы убрать вас с дороги.
Однако с вопросом выживания также можно столкнуться и преследуя удовольствия, особенно те, из-за которых можно попасть в беду. Самый очевидный пример – это еда. Представим, что вы в баре и кто-то заказывает гигантскую тарелку начос с сыром, сметаной, жирным мясом и кучей других ингредиентов, которые для вас могут быть не лучшим выбором. Возможно, вы устоите. Некоторым это под силу. А может, и нет.
На деле вы можете начать задумываться, только опустошив половину блюда.
Почему? Потому что еда нужна для выживания. Ваш мозг сигнализирует вам о том, что рядом есть еда и что эту возможность не стоит упускать. И неважно, что, с точки зрения питательной ценности, это не лучший из доступных в данный момент вариантов. Инстинкты говорят вам, что эти начос нужно съесть. Что от этого зависит ваша жизнь.
Химические процессы в нашем мозге завязаны на этих двух элементарных противоположностях – боли и удовольствии. А наш жизненный опыт усилил или исказил некоторые из задействованных механизмов.
Но эти правила, как и принцип удовольствия в целом, можно заставить работать таким образом, чтобы повысить вашу мотивированность и сделать ответ «да» более сильным.
Тормозные процессы
Отчасти благодаря процессам торможения в мозге мы обладаем способностью контролировать себя и выбирать одно состояние, а не другое. В первом приближении кажется, что торможение должно выступать как препятствие действиям. Но этот нервный процесс на самом деле нам помогает, подавляя отвлекающие мысли и упрощая концентрацию на текущей задаче или планах.
Это можно продемонстрировать с помощью теста Струпа – серии небольших экспериментов, названной в честь психолога, который первым обнаружил эффект, лежащий в их основе. Участникам данного теста предлагается набор карточек со словами, обозначающими цвета. Сами слова разноцветные, но их внешняя окраска не совпадает с заложенным в них смыслом. К примеру, слово «зеленый» печатается красными чернилами, а «фиолетовый» – зелеными и так далее. Испытуемых просят сконцентрироваться не на самих словах, а на цвете букв. Поэтому в случае карточки с напечатанным на ней красными буквами словом «синий» правильным ответом будет «красный».
Исследователи обнаружили, что мозг затрачивает немало усилий, чтобы дать правильный ответ. То есть мозгу приходится подавлять свою естественную склонность и думать больше, чем обычно. В этом случае гораздо проще просто читать, что написано. Чтобы определить цвет и дать правильный ответ, ему нужно работать на полных оборотах (образно говоря). Для этого нужно не дать себе прочитать слово, хоть оно в этом случае и является менее абстрактным понятием.
Слово гораздо легче прочесть, потому что оно недвусмысленно и прямолинейно. Мозгу требуется удерживаться от его прочтения до того, как назвать цвет, а это очень энергозатратная деятельность. Продираться сквозь отвлекающие факторы – это тяжело!
Структуры мозга, участвующие в торможении, называются правая и левая вентролатеральные области префронтальной коры. Но мы подавим желание так их называть и будем использовать сокращение – VLPFC. Эти структуры расположены в префронтальной коре рядом с левым и правым висками. Способность оставаться сосредоточенным и не обращать внимания на отвлекающие факторы прямо пропорциональна степени контроля над VLPFC.