— Меня это должно волновать?
— Если жить хочешь, — еще как, — туманно ответил он. — Кто-то очень хочет сделать тебя блондинкой.
«— Почему ты приносишь в жертву только блондинок?…
— Богиня блондинка, — неспешно подойдя ко мне и коснувшись моих волос, объяснил окаменелый. — Принося ей жертву, мы просим ее держать портал из нашего мира в ваш открытым…»
Не знаю, как описать чувства, которые рванулись все одновременно к сердцу в тот момент. Меня словно ударили. Страшнее фразы я не слышала за последние сутки.
Блондинкой. Подвал. Борум. Жертва богине.
— Вижу, что правильно мыслишь, — подтвердил мои догадки рыжеволосый. — Что-то пошло не так. Ты выиграла себе время, но это по-прежнему внутри тебя. Еще не тянет себя покалечить? Пальцы отрубить, ножом заколоть?
«— Теперь подойди к зеркалу и пронзи свое сердце, — вкладчиво прошептал он, заставив подняться…
— Почему ты не убьешь меня сам? — отшатнулась я от увиденного. Мое сердце стучало, как сумасшедшее.
— Ритуал свершится, только если ты добровольно отдашь свое сердце богине…»
— Шляпу сними.
Мои руки меня не слушались, но я все же резким движением сдернула ее с головы. А юноша тут же запустил в мои волосы пятерню. И на моих глазах одна прядь «разгладилась», перестала виться и выгорела, приобретя золотистый оттенок.
— Тебе надо спешить. Нервные срывы уже были? Психика становится неустойчивой, скоро в твоей головке просто выключат свет, вложив в твои нежные ручки нож. Выйдешь из себя и считай, что погибла.
Первым не выдержал Зиро. Он, прижав уши, жалобно и протяжно завыл, понимая то же, что и я.
— Кия! — голос Дара, спешащего ко мне, совсем не отрезвил.
Внутри меня все кричало! И я в ужасе подняла глаза на окаменелого, не в силах закричать в полную силу и беспомощно прошептала: «Мне нужна помощь. Спаси, ДАР!»
Путешествие к гроту. По льду
«Сорт этих растений был выведен относительно недавно», — прочитала я безобидную фразу и выдохнула с облегчением.
«Благоприятная среда для Зоргилии — восточные земли с их влажным климатом».
А вот это уже было даже познавательно!
«Растение достигает двух метров и имеет широкие, темно-синие лепестки с витиеватым узором — жилками.
Красота!
«Стебель же, подобно розе, украшают острые, ядовитые шипы…»
Прекрасный цветок на пожелтевшей от времени странице был зарисован умелой рукой и выглядел таким же красивым и таким же «колючим», каким его описал автор. И чем дольше я рассматривала рисунок, тем больше мутилось мое сознание.
Мне безумно хотелось дотронуться до этого величественного цветка, вздохнуть его запах и…пробежаться пальцами по стеблю, задевая шипы. До боли, до крови. Оторвать один шип и рассмотреть поближе, провести по тонкой, гладкой шее вниз, направляя точно к груди. К сердцу.
С громким хлопком я резко захлопнула книгу трясущимися руками и, не глядя и не жалея рукописное творение какого-то ботаника, швырнула себе за спину. Никогда в жизни я не была так небрежна с книгами, но за последние два часа их в углу каюты накопилось около десяти.
Стука тяжелой обложки книги об пол я ожидаемо не услышала. Дариан каждый раз ловко ловил их в самый последний момент и аккуратно складывал рядом с собой.
— Эта тоже не понравилась? — наверное, раньше эти слова звучали бы ехидно, и я бы с превеликим удовольствием огрызнулась, но они звучали по-другому. Отрешенно, холодно, серьезно. Творец, как же я скучаю по тому времени. А сейчас я немного нервно качнула головой и поднялась.
— Я…я в порядке. Просто нужно оставить попытки успокоиться традиционным способом и занять себя чем-нибудь другим.
Дариан не отходил от меня дальше, чем на десять шагов. Когда поднимался на палубу, оставлял дверь в мою каюту открытой. Вынес все тяжелое и все, чем я могла навредить себе. Короче говоря, у меня не комната с видом на море, а «палата для душевнобольных».
— Как там Эраст и Сайлер? Им уже лучше?
Мы отплыли два часа назад. Капитаном корабля оказался знакомый Алека, а потому, несмотря на смехотворную просьбу и наивные и бессмысленные, по его разумению, планы, он взял нас на борт.
Куда мы плыли? Понятия не имела. Но Дариан четко приказал капитану держаться определенного курса, который он обговорил с Алеком. Дело было за ними.
Меня немного беспокоило состояние пепельных, которые, как только мы вышли в море, позеленели и с еще более каменными лицами, чем обычно, дружно схватившись до побелевших костяшек пальцев за борт, уставились на горизонт, не подавая признаков жизни.
Кто-кто там говорил, что не болеет?!
Это они еще в море не ходили и морской болезни не знали!
Зиро, чувствуя мое волнение и страх, спал на протяжении почти всего нашего плаванья. Дар сказал, что так, он отдает мне свои силы, чтобы я смогла сдерживать свои внезапные и страшные порывы. А их было много. В каждый книге самого разного содержание, что нашлись в каюте капитана, я находила что-то, что заставляло меня видеть свою смерть. Наверное, одно из самых трудных дел в этой жизни — борьба с самим собой, внутренняя борьба.
— Иди сюда, — не обратив внимания на мой вопрос, приказал окаменелый, и я послушно забралась к нему на колени.
Его руки зарылись в мои волосы, перебирая светлые и темные пряди. Светлела я медленно, но верно.
— Мы обязательно найдем способ остановить это, — пообещал мне Дар, заглядывая в глаза.
— Остановим что? Дар, я не понимаю. Почему вы воюете с теми, кто, как и вы, поклоняется богине? Почему она позволяет морам вести эту войну? Почему не остановит их?
— Она наша прародительница, наша Мать, Кия, — как несмышленому ребенку объяснял он мне. — А мы ее дети. И если одни ведут себя плохо и шалят, а другие борются за истину и свободу, она все равно будет любить нас с одинаковой силой. Разве человека, совершившего грех, Творец карает при жизни? Человек сам выбирает свой путь и расплачивается за содеянное только, когда обнаженная душа предстает перед творцом, отжив свое в бренном теле, — Дар прервался и замолчал ненадолго, поглаживая меня по плечам. А потом тихо и грустно продолжил: «С одной стороны, я их понимаю. Сердце богини было разбито. Горе поселилось в ее душе, убив все самые прекрасные чувства, и эта боль и породила моров. Им никогда не понять любви, потому как они не обладают душами. Но они чтят свою создательницу и искренне презирают того, кто причинил ей столько боли. И не важно из-за чего, ведь они видели ее слезы, слышали ее рыдания. Да, сейчас наши с тобой создатели живут в мире и согласии. А тогда, Творец, пришедший в наш мир и преподнесший подарок богине, был для них предателем, врагом. И богиня расцвела перед ним, простила. Моры не умеют прощать, они помнят тоску своей Матери, они и есть эта тоска, этот мрак, эта боль. И, видя, что мы приняли дар вашего создателя, они пошли на нас войной за предательство. Я понимаю их. Честно. Но так же знаю, что их нужно остановить.
Я в растерянности молчала.
«Чтобы Дар и оправдывал моров?!» — внутри меня горело возмущение, до тех пор, пока истина не кольнула меня прямо в сердце, и я понурила голову.
«Как странно, Дариан, похоже, еще больший Человек, чем я. И смешно и грустно. А еще отчего-то очень стыдно, но вот отчего…»
— Как ты себя чувствуешь? — вывел меня из раздумий окаменелый.
Прислушавшись к себе, я не ощутила ни оного необычного или жесткого желания. От страха потерять разум, я вновь и вновь за последнюю пару часов уходила в себя и ждала того, что предрек мне рыжеволосый юноша, поэтому этот вопрос Дариан задавал мне раз в сотый, наверное. И только сейчас, я с уверенностью могла сказать, что в полном порядке. У нас были дела поважнее моих попыток покончить с собой.
****
Наступила ночь. Волны успокоились, перестав резвиться, а на небо взошла долгожданная полная луна. И мы были уже готовы. На косые и скептические взгляды капитана наша компания отвечала смелыми и немного высокомерными. Он-то понятия не имел, что должно было произойти, а вот я не зря прикупила себе короткую шубку, в которой уже стояла, высокие сапожки, шапку и теплые варежки.
Вот и где вы видели ТАКУЮ даму душной летней ночью на море? Жарко ли мне было? Да словами не передать насколько! Но это было ненадолго, и я во все глаза смотрела на Дара, в ожидании увидеть нечто невероятное.
Сработает ли? Хватит ли у него сил?
Звезды, наблюдавшие за нами, казалось, тоже ждали чего-то волшебного, подмигивая друг другу и сияя ярче, чем обычно, отчего ночь была невероятно светлой.
— Кия, если хочешь выпустить пар, сейчас самое время, — с широкой улыбкой подсказал Дар.
Я, конечно, понимала, что момент, действительно, подходящий и другого такого может и не быть, но как бы усиленно не думала, не могла придумать, в чем же Дариан успел «провиниться» передо мной. Ну, надо же! А он, видимо, исправляется! Старается ради меня!
— Как назло, в голову ничего не идет, — честно призналась я, и, услышав его смех, рассмеялась в ответ.
— Эй, голубки. Ночь поди не вечная. Нам бы поторопиться, — прервал наше веселье Алек, кошелек которого и так рвался от золотых монет, но ему было мало. И он не только хотел исследовать загадочный грот вместе с нами, но и вынести оттуда добрую часть сокровищ, в существование которых лично мы с Даром не особо верили.
Расписку я все же писала, и в ней Дар обязался «поделиться добычей» и вернуть Алека на берег в целости и сохранности. Вот пройдоха! Заработал на мне целое состояние! Интересно, что было бы, если бы он меня тогда не встретил на берегу? А ведь мы с окаменелыми, путешествуя, меняем жизни людей!
— Сайлер, Эраст, — кивнул Дариан пепельным, и те, взяли в руки маленькие мешочки.
Того, что случилось дальше, я никак не ожидала! Высыпав добрую часть какого-то песка на руки, окаменелые рассеяли его вокруг себя, и тот, спустя пару мгновений…вспыхнул! Засветился! Пылинки стали расти и изнутри излучать свет! Это были они! Это были летающие светлячки, похожие на звезды, которые я уже не раз видела! Волшебные создания, что озаряли ночь вокруг нас и создавали просвет во мраке.