— Дар, — нечеловеческим голосом прошептала я спустя долгие минуты, словно все живое во мне умерло. Я сидела в воде, безвольно опустив сцепленные руки с камнем, что до этого так крепко сжимала. — Почему он не сияет?
Вокруг меня шумела вода, перебивая все остальные звуки в гроте, и я тихонечко качалась, как будто желая раствориться в ней и забыться. Не думать, не помнить, и не чувствовать ничего больше. Потому что от чувств одни неприятности, и я готова была в этот момент окаменеть, мечтая о каменном сердцем и бесчувственной душе.
Вопрос не требовал ответа, ведь я его уже знала.
— Ты хотел правды, — глядя в пространство перед собой, прохрипела я. — На, возьми, — два камня, что были добыты мной в святилищах Творца, полетели в Дара, который без труда поймал мешочек, ведь плеска воды я не слышала. Но поднимать голову и смотреть, у меня больше не было сил. — Мы икали их вместе. Когда-то они украшали чашу, которая была тебе очень дорога, — мое лицо исказила гримаса. — И не только тебе.
— Слабо, но они мерцают, — заметил Дар, высыпая их на ладонь. А я прикрыла глаза.
Я обещала себе не плакать.
Скрипнув зубами в попытке сдержать жалобный всхлип, я подумала, что, наверное, их все еще подпитывали мои чувства.
— Жаждущая, я тебя вижу.
Ну, надо же, я уже думала, что давно умерла. С закрытыми глазами я видела только тьму, что все глубже затягивала меня в царство безысходности.
— Рада, что ты, наконец, меня заметил.
Может быть меня даже не оставят в этом гроте, а все же выведут на свежий воздух. Мне его жутко не хватало.
Но злой голос Дара заставил меня оцепенеть:
— Не испытывай мое терпение, человечка. Я вижу нас в хранилище. Теперь мы в замке моего брата, затем где-то в горах…
Свет! Он резанул по глазам!
Вскинув голову, я раненным оленем уставилась на хищного зверя, который держал в правой руке первый камень.
Он вспомнил меня?!
Я люблю, а ты?…
(Ох, надеюсь, я вас не разочаровала!)
— Ты еще коварнее, чем я думал.
Я?! Да я вообще невинная жертва обстоятельств! Всех причем! Но ты думай, как хочешь, главное — думай! И камешек мой первый из рук не выпускай на всякий случай. Что-то он все ярче и ярче разгорается! Или это мой обман зрения?
— Раз я великая интриганка, то почему в таком случае ты на мне женился? — рука с татуировкой теперь находилась у него почти под самым носом, так как я стряхивала невидимые пылинки с его мятой рубашки и всеми силами пыталась ее разгладить.
«Ну, же милый, смотри, как на мне шикарно выглядит твоя татуировка! Она изумрудная, как и твои глаза! Правда мне идет? Посматривай на нее чаще!» — повторяла я в голове одну и ту же фразу, включив все свое обаяние и призывно улыбаясь. У меня появился еще один шанс, и я не могла его упустить!
Нет, это не грот, это тюрьма! И не только для чудовища, что жило здесь не по своей воле, но и для нас. Время текло медленно подобно воде, свет слабо мерцал, казалось, наши маленькие звезды были столь же несчастны, что и я. Пепельные…вслед за хозяином утратили последние крупинки своей индивидуальности, какой-то человечности, что когда-то еще я точно видела. Алек все еще был без сознания. И только Зиро полностью меня поддерживал, опустив барьер, и придавал мне силы и уверенности в себе, распространяя тепло в моей груди.
Я не знала, наступил ли день, я не знала, который час, остались только мы вдвоем с Даром, но на этот раз наши души были далеки друг от друга.
Руки слегка дрожали, а движения получались нервными, но я иногда цеплялась за ткань его рубашки так, словно могла удержать Дара рядом с собой, что было невозможно, если бы он захотел удрать.
— Этого я как раз не увидел, — подозрительно протянул он, а я мысленно дала себе по лбу. Сама вырыла себе яму!
— Так ты еще много чего не видел, — придавая голосу заманчивые нотки, промурлыкала я. — Например, нашу с тобой ночь…
Так быстро золотые локоны дыбом еще не вставали, а глаза льдом не покрывались!
«Наверное, Кия, ты проклята. Какая метка Творца?! На тебе клеймо! Только вот наивной дуры или неудачницы вот в чем вопрос».
— Да, ты тоже дел наворотил: «ночь» была до свадьбы, венчания, которое наверняка, является обязательным обрядом у Повелите не было, а вот жена у тебя есть. Самая настоящая, и ты с этим ничего уже не поделаешь, — прямо заявила я с неким вызовом.
Я пострадавшая сторона, а он выглядел так, словно я его украла из родного замка, заставила искать какие-то камни и еще и затащила к себе в постель этого титулованного типа!
Окаменелые за его спиной дружно вздрогнули и резко уклонились от ледяных игл, что стрелами разлетелись от Дара в разные стороны, а вот мне отступать было некуда. Не знаю, о чем в этот момент думал Дар, но если не окаменелость, он бы схватился за сердцем. Да…такой взгляд, какой он бросил на пепельных, можно было назвать оружием массового поражения. Мол не уследили. Ага! Как же!
— Хватит, — осадила его я. — Никто не смог бы тебя остановить даже от самой роковой ошибки, над тобой нет ни о кого власти. Ты сам в ответе за все согрешения, — цинично ухмыльнулась я. — Заставить тебя что-то сделать? Самому не смешно?
Он поджал губы и раздраженно встряхнул плечами, скидывая мои руки, которые я спустя секунду все же вернула на прежнее место, на его плечи.
Нет, не отвертишься! Я, между прочим, держалась до последнего! Эх… а потом как-то уже и не смогла больше сопротивляться.
— Дальше смотреть будешь? — протянула я ему второй камень.
Ледяной взгляд вновь обратился ко мне. Его руки покрывались слоем льда, но змей не было. Он замораживал воду вокруг себя, опять, но он не защищался от нападения и не готовился к атаке.
Так почему? Почему я теряла его на этот раз? Ведь на сей раз я говорила ему чистую правду, от которой он превращался в большую льдину. Потому что не хотел верить. Потому что сопротивлялся мне. А может быть и не он сам, а что-то внутри него противилось его искренним чувством и держало их под замком.
— Только так тебе откроется истина, если ты не находишь ее в моих словах, — сожаление в голосе я умело замаскировала усмешкой, и моих рук, наконец, коснулись его и забрали у меня второй камень.
Нет, я не могла ошибиться. Дариан больше не испытывал ко мне презрения. Дар говорил со мной спокойнее, свободнее…теплее!
А он в это время видел уже другие события, и мне оставалось только гадать, что именно он видел.
Вот ты смотришь на меня так, словно я самое беззащитное создание на земле, и холодной рукой проводишь по моим волосам, что тут же сосульками касаются моей шеи.
Вот в твоих глазах понимание! Ты прижимает свою ладонь к груди, словно пытаясь почувствовать что-то, но сердце твое молчит. Да, это было наше расставание в замке Косака. Я уходила без тебя, неузнанная.
Но я снова у тебя на коленях в лесу, рассказываю о своем побеге с Гаром в старую церковь. И твои глаза медленно начинают загораться.
Наша ночь.
Изумруды вспыхнули! Как ты мог забыть то, что навеки сохранил этот камень. Наш свет, наша страсть, наша любовь!
Ты закрываешь свои прекрасные глаза, сжимая кулаки.
«Сдайся, Дар. Сдайся мне!»
Я не выдержала! Привстав на цыпочки, я требовательно впилась в его заледеневшие губы поцелуем, замирая, страшась его реакции. И он…не оттолкнул!
Его губы не разомкнулись под моим напором, но лед не обжег, и протеста не было!
«О, Дариан, если бы ты только знал, как много ты стал значить для меня. Если бы ты только мог чувствовать, все то, что скопилось в моей груди за все это время и что цветет каждый раз, когда я просто думаю о тебе. Мой золотоволосый Творец, мой окаменелый, мой Дар».
— Что-нибудь чувствуешь? — прошептала я ему в губы, не открывая глаз, чувствуя холодное дыхание, что касалось моего лица.
— Ох, и разочаруешься, жаждущая, — Дар улыбался. Я чувствовала его улыбку, касаясь пальцами его губ, несмотря на холод, который кусал пальцы. И пусть Творец проклянет меня на месте, если в Дариане не проснулась симпатия ко мне! Неужели камни на него все-таки действовали?
— Ты же окаменелый, а не железный! Теперь сам целуй! — выдохнула я, понимая, что это единственное, что я хочу сейчас делать — целовать его. Помнит или не помнит, верит или не верит. Я так давно его не целовала! Я жаждущая и, похоже, я всю свою жизнь отныне буду желать его поцелуев!
Мое счастье омрачало только тихое подвывание Зиро, ведь теперь лед перескакивал на меня! Он не только пронзал сердце Дара, но и мешал мне пробиться к моему любимому, замораживал все внутри, и снаружи. Даже меня!
Но я не хотела останавливаться, терять даже секунды тех мгновений, когда я еще могла быть так близко к Дариану, а потому я прижималась к нему все сильнее, и обнимала рукой его сжатую в кулак руку с двумя камнями, что разгорались все ярче и ярче!
А лед все крался по моему телу, поднимался все выше, и вот я уже не могу шевельнуть ногами. Меня пригвоздили к месту!
Рев Зиро, и по моим венам бежит не кровь, а огонь! Он не дает льду проникнуть под кожу и причинить боль! Но я срасталась с Даром, что превращался в ледяную статую, сраженный холодом, что подобно мору, пробрался в самое сердце и брал над ним верх! И только его губы, наконец, шевельнулись…и ответили на мой поцелуй!
Что может быть прекраснее, когда любимый отвечает тебя взаимностью?
Грот озарил свет! Тот самый, что однажды разгорелся в обычной комнатке на втором этаже таверны. Второй камень!
А лед подбирался все ближе, он неустанно стремился вверх по моему телу, но я не могла сказать Зиро о барьере, ведь тогда наша связь с Даром прервалась бы, а я должна была быть с ним!
Я оторвалась от его губ всего на мгновение, делая вдох, и с последними силами рванулась к нему навстречу, прижимая свою руку с последним камнем к его груди, и нас полностью покрыл лед…
***
На этот раз свет шел не из камня. Мы были объяты им, купаясь в его лучах, что пробивали лед, не щадя его, заставляя того стонать, трещать, звенеть. Ледяная стена вокруг нас рушилась, а я все по-прежнему не отрывалась от губ Дариана. Только вот он был совсем не против этого, даже наоборот! Его руки властно обхватили меня за талию, а губы перехватили инициативу и действовали с не меньшей страстью! Зиро внутри меня завилял хвостом и зарычал от радости. Пепельные за спиной Дара издали тяжелый вздох, словно скинули с плеч тяжелый груз, а я…уперлась свободной ладошкой в грудь окаменелого и, прервав поцелуй, строго уточнила: