Сначала несколько аксиом, то есть утверждений, не требующих доказательств. Причем аксиомы эти касаются не имущественных отношений между кредитором и компанией, обремененной долгами, которые она не может выплатить. Это не моя сфера, к тому же здесь всё достаточно очевидно (в рыночной экономике). Речь я буду вести о том, что относится к соприкосновению в СМИ бизнеса, журналистики и политики.
В рыночной экономике переход какого-либо телеканала, газеты, журнала из одних рук в другие путем продажи (в том числе и за долги) не является ограничением свободы СМИ, хотя после такого перехода профессиональная политика данного СМИ может и измениться.
549
При этом, конечно, важна юридическая чистота сделки. В случае с НТВ мы видим, что обе стороны («Газпром» и «Медиа-Мост») обвиняют друг друга в несоблюдении этой чистоты. Спорить можно до бесконечности — окончательное решение только за судом.
Нет ничего незаконного и в том, что за сделкой стоит какое-то третье лицо. Например, государство — как акционер «Газпрома» — ставит перед «Газпромом» задачу приобретения НТВ за долги «Газпрому».
Проблемы возникают там, где проявляются мотивы такой сделки и конкретные действия сторон по ее осуществлению.
Если владельца НТВ незаконно сажают в тюрьму, а затем выпускают под обязательство продать телекомпанию (иначе будешь посажен вновь) — и тому есть доказательства, то это и политически ущербно, и (выражусь осторожно, хотя, видимо, в законодательстве такой случай квалифицируется определенно и жестко) юридически несостоятельно.
В случае с НТВ, как мне кажется, даже несмотря на весомость аргументов представителей «Газпрома», правота на стороне НТВ. При этом не важно, что Гусинскому удалось обхитрить Коха. Важно, что НТВ имеет весомый и для публики, и, думаю, для суда набор аргументов и доказательств того, что Гусинского действительно заставили подписать договор, который он, будучи свободным в своих действиях, не подписал бы — даже если бы впоследствии вынужден был бы подписать его по решению суда.
То есть, проще говоря, в этом случае Гусинский прав, «Газпром» не прав.
Теперь о мотивах.
Если влиятельному акционеру «Газпрома» не нравится политическая линия НТВ, а НТВ не может отдать долги «Газпрому», то этот влиятельный акционер, используя свои возможности, может юридически чисто приобрести НТВ, а затем обеспечить на этом телеканале нужную ему политическую линию.
Признаться в истинных мотивах этого решения никто такого влиятельного акционера заставить не может. Никаких нарушений ни буквы, ни духа Закона о СМИ при этом не нужно — есть простые и эффективные технологии достижения искомой цели.
Если этот влиятельный акционер — частная структура, то вообще ни к чему не подкопаешься.
550
Если этот влиятельный акционер — государство (как в случае с НТВ), то юридически, думаю, его тоже обвинить не в чем.
Но вот политически — естественно, возникают и подозрения, и обвинения в попытке поставить под контроль независимое от государства средство массовой информации.
То есть, как ни крути нынешнюю коллизию с НТВ, она упирается либо в закон — и тогда надо действовать через суд, который теоретически вынесет справедливое решение. Либо надо разбираться с политикой.
НТВ резонно ставит под сомнение справедливость возможных судебных процессов по этому делу в России, ибо предполагает, что суд будет основываться не на законе, а на воле государства (власти, Кремля). То есть опять дело упирается в политику.
Суммирую логику НТВ: если бы в России не было проблем с властью (политикой), то юридически НТВ это дело выигрывало бы, а если бы даже проиграло (в части признания НТВ банкротом), то речь шла бы лишь о передаче телекомпании от одного собственника другому, что не является нарушением Закона о СМИ.
Но власть, во-первых, заставляет «Газпром» и правоохранительные органы действовать определенным образом, а во-вторых, преследует цель не возвращения каких-то долгов, а именно изменения профессиональной линии телеканала, то есть ограничения свободы СМИ. Чистая политика.
Это долгое вступление понадобилось мне как раз для того, чтобы перейти к двум аспектам «проблемы НТВ» (и, кстати, теперь и ОРТ) для власти и одновременно к «проблеме Кремля» для НТВ и ОРТ. К двум аспектам, о которых во всех последних дискуссиях об НТВ и ОРТ, как я вижу, никто почему-то не говорит. И в первую очередь об этом не говорят журналисты.
Имя этим проблемам «журналист как политик» и «цензура и отдельно взятый журналист».
Довольно давно уже и Евгений Киселев, и Сергей Доренко числятся в сотне ведущих политиков России (по экспертным опросам «НГ»). Может быть, это метафора?
В общем-то, всё в нашей жизни метафора, даже утверждение, что Кремль равен власти в России.
551
Но думаю, больше того — уверен, что и Сергей Доренко, и Евгений Киселев действительно являются политиками. Не буду приводить всю длинную систему доказательств (на мой взгляд, вообще-то излишних). Ограничусь некоторыми примерами.
Насколько подняли предвыборный рейтинг Путина выступления Сергея Доренко по ОРТ? Можно спорить: на 5 или на 10%. Но ясно, что не на один голос — голос самого Сергея Доренко. Насколько эти выступления опустили рейтинги Примакова и Лужкова? Можно спорить о цифрах, но не о содержании ответа на этот вопрос.
Тот же вопрос, но сформулированный обратным образом, справедлив и по отношению к Евгению Киселеву на НТВ.
Вписывались ли эти выступления в четко спланированную и скоординированную борьбу двух главных политических группировок, оспаривавших власть в России осенью 1999-го и зимой 2000 года? Полностью. Более того, владелец одного канала (НТВ) и лицо, контролирующее другой канал (ОРТ), входили (пусть неформально) в штабы соперничавших группировок.
Сергей Доренко утверждает, что он громил Примакова и Лужкова как своих личных политических врагов и более никаких целей не преследовал. Я ему верю.
Евгений Киселев утверждает, что он говорил только правду о Путине и «кремлевской Семье», руководствуясь исключительно правилами объективной и независимой журналистики. Я верю и Евгению Киселеву.
Надеюсь, и они оба поверят мне, когда я возьму на себя смелость утверждать, что политиком становишься не тогда, когда записываешься в какую-то партию или входишь в штаб какого-то предвыборного движения. В штаб можно просто захаживать или не захаживать вовсе...
Политиком становишься тогда, когда ты лично начинаешь играть какую-то значимую роль в политике. Политиком можно стать невольно. Если, например, твоя чисто профессиональная линия или твое чисто личное негодование с регулярностью раз в неделю, в одно и то же время, в самой рейтинговой передаче твоего канала доносятся до десятков миллионов избирателей, полностью, хотя и случайно, совпадая при этом с линиями пропаганды двух основных противоборствующих партий.
552
Или, например, есть журналист, который, не будучи личным другом президента и не беря у него при этом всякий раз интервью, регулярно встречается с этим самым президентом и ведет с ним беседы о политической «флоре и фауне», о том, как ему, президенту, нужно обустроить Россию, как вести войну в Чечне.
Скажите, положа руку на сердце, этот журналист — просто журналист или уже политик?
Для меня ответ очевиден. Он очевиден и вообще.
ВСЕ ОЧЕНЬ ИЗВЕСТНЫЕ ЖУРНАЛИСТЫ, РАБОТАЮЩИЕ НА АУДИТОРИЮ В ДЕСЯТКИ МИЛЛИОНОВ ЧЕЛОВЕК В СФЕРЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ, ВЫСТУПАЮЩИЕ ОДНОВРЕМЕННО КАК ХОТЯ БЫ ЭКСПЕРТЫ ВЛАСТИ (ИЛИ ОППОЗИЦИИ), НЕ ГОВОРЯ УЖЕ О БОЛЬШЕМ, ЯВЛЯЮТСЯ ПОЛИТИКАМИ. БЕЗ ВСЯКИХ ОГОВОРОК.
Особенно если они функционируют в рамках мощнейших квазипартийных структур (ОРТ и НТВ),
— об этом я много писал, не буду повторяться.
ВЫБОРА НИ У СЕРГЕЯ ДОРЕНКО, НИ У ЕВГЕНИЯ КИСЕЛЕВА НЕТ. ИБО ЕСЛИ ОНИ НЕ ПРИЗНАЮТ СЕБЯ ПОЛИТИКАМИ, ОНИ ДОЛЖНЫ БУДУТ ПРИЗНАТЬ СЕБЯ ОРУДИЯМИ В РУКАХ ПОЛИТИКОВ.
В случае с Евгением Киселевым это вообще затруднительно, ибо он, помимо прочего, является совладельцем «квазипартии НТВ» и ее генеральным директором, то есть человеком, который определяет политическую линию не только своих «Итогов», но вообще всего канала.
Хочу ли я уязвить гг. Киселева и Доренко? Помилуйте, чем? Тем, что они, по моему убеждению, действительно входят в сотню ведущих политиков России, то есть в сотню людей, которые оказывают самое большое влияние на политику страны?
Если это называется — уязвить, то что же тогда — возвысить?
ИТАК, ЧЕЛОВЕК, РЕАЛЬНО УЧАСТВУЮЩИЙ В БОЛЬШОЙ ПОЛИТИКЕ, БУДЬ ОН ДАЖЕ ЖУРНАЛИСТОМ, ДОЛЖЕН (1) ОСОЗНАВАТЬ ЭТО; (2) НЕ ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО ОН ЗДЕСЬ НИ ПРИ ЧЕМ; (3) ОСОЗНАВАТЬ СВЯЗАННЫЕ С ЭТИМ ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ИНЫЕ (ИМУЩЕСТВЕННЫЕ, НАПРИМЕР) РИСКИ. ПРОЩЕ ГОВОРЯ, ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ ГОТОВ, ЧТО С НИМ БУДУТ БОРОТЬСЯ КАК С ПОЛИТИКОМ:
553
• ИСПОЛЬЗУЯ ВСЕ ДОПУСТИМЫЕ И, ЕСЛИ ДОПУСТИМЫХ НЕДОСТАТОЧНО, НЕДОПУСТИМЫЕ МЕТОДЫ;
• ПЫТАЯСЬ ЛИШАТЬ ЕГО ГЛАВНОГО ОРУЖИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО ВЛИЯНИЯ (В НАШЕМ СЛУЧАЕ -ЭФИРА);
• ПЫТАЯСЬ ДИСКРЕДИТИРОВАТЬ ЕГО (КАК ВЕДУТ СЕБЯ ВСЕ ПОЛИТИКИ ПО ОТНОШЕНИЮ ДРУГ К ДРУГУ);
• ПЫТАЯСЬ ЕГО ПОБЕДИТЬ, ТО ЕСТЬ - ВЫТЕСНИТЬ С ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОЛЯ (ОПЯТЬ ЭФИР);
• СТАРАЯСЬ ПОДОРВАТЬ ЕГО СОЦИАЛЬНУЮ БАЗУ (В НАШЕМ СЛУЧАЕ - НЕ ИЗБИРАТЕЛЕЙ, А АУДИТОРИЮ).
Это — правила игры в политику.
И просто журналистом здесь не удается прикинуться даже мне. Тем более это не удастся Киселеву и Доренко.
Когда я вижу «колебания» людей, которым Борис Березовский предложил участвовать в доверительном управлении акциями ОРТ, «колебания», объясняемые «финансовыми рисками», я, мягко говоря, недоумеваю. Березовский предложил не «финансовые», а политические риски. Он предлагает участие в большой политике. И решение здесь может быть только политическим: да или нет.
Я, например, уверен почти на 100%, что Кремль и на пушечный выстрел не подпустит «Телетраст» к управлению ОРТ. Поэтому ни до каких финансовых рисков дело не дойдет. А до политических