– Гром и молния! – пробормотал рыцарь Ганс и почесал в затылке. – Не разбойники? Не бандиты? Твои добрые друзья?
– Они часто показывали своё умение в нашем замке Дургельштейн, – сказал Тренк и снова на всякий случай ущипнул Момме Мумма за руку, и тот уже начинал сердиться. – Таких замечательных актёров вы нигде не найдёте! Точно, Момме Мумм? Шнёпс? Лис? Господин Принципал?
– Точнее не бывает! – ответил господин Принципал и шагнул вперёд, но при этом с уважением посмотрел на Тренка. Можно себе представить, ведь он удивлялся, как это Тренк попал в замок, да ещё выглядит теперь как сын рыцаря. – Благородный господин, хозяин замка Дургельштейн, был нами доволен! И вам, высокочтимый рыцарь фон Славбург, мы тоже охотно покажем наше искусство.
В этот момент по коридору подземелья галопом промчался Хрюнчик, бросился к Момме Мумму и с хрюканьем потёрся своей щетинистой спинкой о ноги мальчишки.
– Гром и молния! – воскликнул рыцарь фон Славбург. – Свинья тоже вас знает! Теперь я поверю моему племяннику: судя по всему, вы не разбойники и не бандиты. Милости прошу вас подняться наверх в большой зал на праздничный пир, потому что мы рады будем его устроить.
– О да! – воскликнул Момме Мумм.
Стражник глядел им вслед, когда они все вместе поднимались по ступенькам наверх, и ты, конечно, не удивишься, если я скажу, что указательный палец был глубоко-глубоко засунут в ноздрю.
Глава 34,в которой актёры показывают своё искусство
Едва все сели за стол, как раздался звон, и в зал вошли повара, поварята и служанки с большими блюдами, на которых они несли свиное жаркое, жареную телятину и кур с хрустящей корочкой. На одном блюде между грудой маленьких морковок даже лежала глазированная свиная голова, и казалось, будто она улыбается.
– Ты хорошо устроился, Тренк, мой маленький друг! – сказал Момме Мумм, запихивая в рот третий кусок ароматной свинины. Конечно, друзья сидели рядом, ведь им надо было так много рассказать друг другу. – Что, тут каждый день бывает такой пир?
Тренк кивнул. За эти дни он привык к постоянной сытости, поэтому поедал мясо уже не так жадно и свирепо, как Момме Мумм, и мог соблюдать приличия.
– А на десерт будет замок из марципана, – сообщил он.
Потом он тихонько рассказал другу всю историю: как он встретил рыцаря Дица и его трусливого сына, как они все вместе прискакали в замок, как он выдал себя за сына рыцаря; как в первый же вечер сбросил нападавших в крепостной ров и обратил их в бегство, на второй день убежал от разбойников, а на третий вместе с Теклой поймал их.
Он рассказал и о том, как теперь ходил каждый день в лес, чтобы привыкнуть к нему и не бояться. И, конечно, рассказал о Текле и её рогатке.
– Совершенно невероятная история! – пробормотал Момме Мумм. – Но ты заслужил своё счастье, Тренк, потому что ты храбрый и надёжный, а таким судьба помогает, как говорит господин Принципал! А теперь, по всему видно, пора нам показать господину рыцарю наше искусство, – сказал он со вздохом, потому что с таким набитым желудком лучше было бы уютно посидеть за столом и просто поболтать с Тренком. Но господин Принципал хотел наконец приступить к работе, а ему виднее.
Стол и стулья снова отодвинули к стене, и Хрюнчик с громким чавканьем подъел все крошки, упавшие на пол.
Потом лицедеи приготовились к выступлению, и – о! – как удивлялся Тренк! Ведь он сам ещё не видел, какие трюки его друзья легко и грациозно показывают публике. От восторга он даже отбил себе ладони – так азартно аплодировал.
– Бис! – кричал он.
Рыжий Лис был человек-змея и так умел переплетать свои длинные руки и ноги, что у Теклы дух захватило от страха, а Тренк испугался, что Лис больше не сможет разобраться в своих конечностях. Господин Принципал пел звучным голосом под лютню самые красивые песни так хорошо, что у рыцаря Ганса от умиления текли по щекам слёзы, и он громко высмаркивал и высмаркивал свой маленький, словно кнопка, нос. Момме Мумм с широкой улыбкой жонглировал мячами, платками и яблоками, а потом даже мечами, боевыми топорами и булавами, которые висели в зале на стенах, и ни разу их не уронил.
Но лучше всех был толстяк Шнёпс.
– Бис! – заорал рыцарь Ганс, когда Шнёпс в третий раз вытащил из рукава мышь. А когда Шнёпс ловкими пальцами достал яйцо сначала из уха Теклы, потом Тренка и, наконец, из уха самого рыцаря, Ганс фон Славбург так расхохотался, что у него даже началась икота.
Затем Шнёпс как ни в чём не бывало распилил у всех на глазах девицу – Момме Мумма – и снова сложил, взмахнув волшебной палочкой. Но когда он предложил распилить и Теклу, а потом сложить, рыцарь Ганс заявил, что на этот вечер волшебства достаточно.
– Вы были… великолепны, господа… лицедеи! – воскликнул он, сделав при этом две паузы, потому что ещё не прошла икота. – Неудивительно, что мой деверь Диц фон Дургельштейн так вас ценит! От меня вы тоже получите щедрое вознаграждение! Но прежде мы ещё выпьем по кубку моего лучшего вина, а дети получат яблочный сок.
– И ты тоже, Момме Мумм! – строго сказал господин Принципал своей девице. – Яблочный сок, раз у тебя ещё не растёт борода!
– Да мне он и так больше нравится, – сказал Момме Мумм, и Тренк подумал, что ему вообще непонятно, почему кто-то пьёт кислое вино вместо сладкого яблочного сока.
Тут все чокнулись бокалами и вскричали: «Будем здоровы!» Господин Принципал начал рассказывать про странствия лицедеев от замка к замку и про дым над лесами, который шёл из ноздрей страшного дракона. Но тут рыцарь Ганс внезапно вздохнул.
– Простите, дорогой друг, что я вас перебиваю! – сказал он, и тут все обнаружили, что его икота, слава богу, прошла. – Но благодаря вашему потрясающему искусству я совсем забыл о своём горе! Потому что сегодня ко мне прибыл гонец от рыцаря Вертольта Лютого…
– Вертольта Лютого! – воскликнул господин Принципал и всплеснул руками. – Ну, смею сказать, что ничего хорошего это не предвещает, господин рыцарь! Этот Вертольт самый зловредный…
– …жадный… – перебил его Рыжий Лис.
– …и вообще самый отвратительный рыцарь под солнцем! – воскликнул Круглый Шнёпс.
– Вы абсолютно правы! – сказал Тренк и вспомнил своего бедного отца, который часто сидел в темнице у Вертольта Лютого и получал удары кнутом.
– Когда мы выступали в его крепости, он кормил нас только жидкой похлёбкой! – воскликнул Момме Мумм. – Со старой, сморщенной репой! А сам жрал жаркое, так, что у него стекал жир по подбородку.
– И заплатил он нам старыми медными монетами! – добавил Лис.
– Поэтому мы далеко обходим его замок уже много лет, можете нам поверить, – сказал господин Принципал. – Тот, кто видел Вертольта Лютого, не жаждет увидеться с ним снова.
– Аминь, – сказал Тренк.
– Возможно, возможно, – удручённо согласился рыцарь Ганс. – Но вот представьте себе: сегодня мне пришла весть от господина Вертольта, что он хочет устроить турнир и приглашает на него всех рыцарей. В том числе и меня! – Он застонал и закрыл лицо руками. – А я так не люблю эти турниры! Что же мне теперь делать? Не участвовать я не могу, потому что стану посмешищем для всей страны, но и участвовать тоже не могу, потому что я надевал свои доспехи много-много лет назад, и сомневаюсь, что сейчас они мне будут впору, да они и проржавели.
– Сейчас мы посмотрим! – сказал господин Принципал. – Давайте сюда доспехи! Может, мы что-нибудь придумаем!
И скоро ты увидишь, что всё так и получилось.
Глава 35,в которой Шнёпс решает участвовать в турнире
Ганс фон Славбург хлопнул в ладоши и кивнул слугам, и не успели взрослые выпить ещё по бокалу вина, а дети по бокалу яблочного сока, как слуги вернулись: два рослых, размером со шкафы, парня тащили доспехи. Ох, в каком же они были состоянии! Пыль толщиной с палец покрывала железные кольца. И когда Тренк с Теклой и Момме Муммом стали сдувать её изо всех сил, пыль повисла в воздухе серым туманом. Нагрудные латы были ржавые, поцарапанные и погнутые. Все могли заметить, что в последние годы рыцарь Ганс не слишком жаловал турниры.
– Ах ты господи, ах ты господи! – сокрушённо воскликнул он. – Пускай служанки на кухне всё отполируют как следует! Не могу же я появиться на турнире в таком виде!
– Простите меня за прямоту, господин рыцарь, – сказал Принципал, но я полагаю, вы вообще не сможете появиться на турнире в этих доспехах! Они давно уже слишком малы для вас! Ведь с тех пор, как вы надевали их в последний раз, у вас, с вашего позволения, вырос солидный живот.
Тут рыцарь Ганс посмотрел на себя и удручённо кивнул.
– Солидный живот, достойный рыцаря. Это моя гордость! – вздохнул он. – Но в доспехи он поистине не поместится. – Рыцарь вздохнул. – А сражаться без доспехов, господа лицедеи, сражаться совершенно без доспехов… – Он не договорил.
– Это слишком опасно, дорогой папенька! – воскликнула Текла. – Рыцарь без доспехов проиграет поединок, даже не успев сесть на коня, и я не хочу, чтобы этот жуткий Вертольт Лютый проткнул вас копьём и разрубил на куски мечом! Отец не должен идти на турнир без доспехов, потому что он нужен своей дочери!
– Золотые слова, золотые слова! – сказал Принципал. – Ваша дочь права, господин рыцарь. Без доспехов вы ни за что не должны сражаться в турнире.
– Я могу сделать это за вас, господин дядя! – сказал Тренк и с завистью посмотрел на кольчугу и шлем, даже такие пропылённые и ржавые. Потому что у пажа, как ты понимаешь, ещё не было своих доспехов, и у оруженосца тоже. Лишь когда ему на церемонии посвящения в рыцари вручат его собственный меч, юноша получит и доспехи. Тренк охотно примерил бы шлем и латы рыцаря Ганса и участвовал бы в турнире, но, конечно, догадывался, что это вряд ли возможно.
– Ты тощий цыплёнок! – воскликнул рыцарь Ганс. – Доспехи будут болтаться на тебе, пластины греметь, кольчуга волочиться по земле, а набедренники достанут тебе до пупка! Ты думаешь, кто-нибудь поверит, что в доспехах я? Я, рыцарь Ганс фон Славбург?