Кое-кто из зрителей засмеялся, услышав его слова, но другие восхитились храбрым коротышкой и даже мысленно пожелали ему удачи. Потому что подлого рыцаря Вертольта не любил никто, даже его собственные слуги.
– Пусть оруженосцы приведут коней и принесут оружие! – воскликнул князь, а потом слегка наклонился и негромко спросил у кругленького Шнёпса: – Где ваши доспехи, рыцарь Ганс? Вы не хотите надеть кольчугу и всё остальное?
Не успел Шнёпс ответить, как вмешался рыцарь Вертольт. Да, такой он был.
– На его толстый живот не налезут ни кольчуга, ни латы! – крикнул он так, чтобы его услышали все зрители. – Пускай сражается без доспехов! В правилах не говорится, что участник турнира должен надеть доспехи!
Ты понимаешь, в чём дело? Вертольт думал, что ему гораздо проще будет одолеть рыцаря Ганса, если тот не наденет доспехи. И ему было не стыдно вызвать на единоборство такого беззащитного противника!
Но Шнёпса, казалось, это не заботило.
– Сиятельный князь, сразиться с таким противником, как рыцарь Вертольт, я могу и без доспехов, – весело сказал он. – Я одолею его даже в ночной рубашке!
Прежде чем князь успел ему возразить, что правила турниров не позволяют рыцарю сражаться в ночной рубашке, с левой стороны ристалища уже подходил оруженосец рыцаря Вертольта. Он вёл на поводу благородного вороного коня в красной, расшитой золотом попоне и в таком же капюшоне на голове, из которого виднелись только глаза и чуткие уши. Под попоной на коне была ещё и кольчуга, чтобы копьё противника не ранило по неосторожности невинное животное.
Конь был такой породистый, что всё время всхрапывал и пританцовывал от волнения, и оруженосцу приходилось держать его на коротком поводу, когда он помогал своему господину сесть в седло. Обычно в такой момент по рядам зрителей пробегал шум восторга, потому что в те времена все знали толк в лошадях. Но вместо этого послышался громкий хохот, и к сожалению, он был адресован не рыцарю Вертольту, а маленькому оруженосцу Тренку, который теперь шёл к рыцарям с правой стороны ристалища. И хотя ради безопасности он оставил Хрюнчика на привязи возле шатров, у зрителей всё равно была причина для веселья.
Потому что в правой руке он нёс самое старое и расщеплённое копьё, какое собравшиеся только видели, а вдобавок ещё и ржавый, погнутый меч, а левой рукой тащил за собой на верёвке деревянного коня на колёсах, который вяз в песке, а один раз чуть не повалился на бок. Ну, и расшитой золотом попоны на деревянном коне не было, а заодно у него не было и головы с хвостом.
– Господин Ганс! – негромко воскликнул князь. Возможно, он уже начинал слегка беспокоиться. Вокруг него рыцари хлопали себя по ногам и хохотали, а дамы утирали платочками слёзы смеха. Князь снова наклонился и спросил: – Ты не хочешь привести сюда своего боевого коня, господин Ганс?
Но не успел Шнёпс ответить, как опять вмешался рыцарь Вертольт. Да, как всегда.
– Какой конь выдержит такого борова? – крикнул он так, чтобы его все услышали. – Пусть он сражается без боевого коня! Он всё равно свалился бы с него! В правилах ничего не говорится о том, что участник поединка должен выехать на ристалище на настоящем коне!
Ты понимаешь, в чём дело? Вертольт, конечно, думал, что так ему будет гораздо проще одолеть рыцаря Ганса. Тот не сможет помчаться на него галопом, чтобы ударить копьём и выбить из седла, не сможет он и уклониться от атаки Вертольта. И хозяину турнира не стыдно было сражаться с таким беззащитным противником!
Но Шнёпса, казалось, это не заботило.
– Сиятельный князь, против такого противника, как рыцарь Вертольт, мне не нужен боевой конь, – весело сказал он. – Я одолею его и на детской лошадке.
Тут на трибуне прекратился смех, замолкли и крестьяне, кое-где даже раздались аплодисменты и полетели в воздух шапки. Постепенно зрители стали восхищаться забавным коротышкой, так бесстрашно, без коня и доспехов, выступившим против мерзкого Вертольта.
– Что ж, раз оба участника турнира согласны, – сказал князь со вздохом, – так тому и быть. Поединок начинается! Господа рыцари, займите ваши места! Герольд, сигнал к бою!
Тут Тренк едва не упал в обморок от страха. Но зря он переживал. Потому что ты сейчас увидишь, что Круглый Шнёпс прекрасно умел защищаться.
Глава 39,в которой Шнёпс побеждает Вертольта Лютого
Тут начался самый неравный поединок, какой знала земля, и, возможно, самый короткий. И уж точно с самым поразительным исходом.
В центре поля храбро сидел толстяк Шнёпс на своём деревянном коне с копьём в правой руке, мечом в левой и ждал. Ничего другого ему и не оставалось, ведь его конь не мог сорваться с места и помчаться на противника. Некоторые рыцарские дочки (но, конечно, не Текла) в испуге заслонили глаза ладонями, потому что не хотели смотреть, как ужасный Вертольт одним ударом копья выбьет из седла храброго коротышку и сбросит его на землю.
И точно, с левого края ристалища с копьём наперевес уже мчался Вертольт Лютый. Его породистый скакун нёсся прямо на деревянного коня, словно хотел разбить его в щепки.
– Смерть и дьявол! Хохохо! – ревел Вертольт под опущенным забралом, так что зрители плохо разбирали его боевой клич. Какая-то благородная дева в ужасе закричала: «Нет!» Она смотрела на ристалище сквозь щёлочку между пальцами, каждый миг ожидая, что Вертольд ударит беззащитного толстяка копьём. И тот вылетит из седла, кувыркаясь в воздухе… Ничего другого нельзя было и представить!
Нельзя? Нет, всё-таки можно!
Как только свирепый Вертольт приблизился к Круглому Шнёпсу настолько, что острие его копья могло пронзить толстяка или хотя бы сбросить на землю, храбрец наклонился ему навстречу, словно хотел сам броситься на копьё, уронил меч на песок и протянул руки к благородному коню. И ты не представляешь, что произошло потом.
Конь внезапно встал на дыбы и отчаянно затанцевал на задних ногах, так что Вертольт в своих тяжёлых доспехах едва не сполз с седла на конский круп. А конь повернулся и помчался на другую сторону ристалища. Рыцарь Вертольт не мог остановить его, как ни старался, как ни пришпоривал, как ни кричал и ни грозил. Под ликование и аплодисменты зрителей вороной умчался с пеной на морде с поля и остановился лишь в миле от замка Вертольта, так сильно он испугался.
Что же его так напугало? Сейчас ты узнаешь.
Ликование и аплодисменты зрителей были адресованы, конечно, не ускакавшему Вертольту, а маленькому толстому рыцарю на деревянном коне, который уже на второй минуте стал, согласно правилам турнира, объявленным герольдом, победителем этого поединка. Ты, конечно, помнишь, что гласило третье правило: «Проигрывает также тот, кто трусливо покидает ристалище ещё до конца боя!» Именно это и сделал рыцарь Вертольт.
– Абракадабра! – воскликнул толстяк Шнёпс под забралом, сидя на деревянном коне, и поднял руки над головой. – Победа! Я победил!
Аплодисменты усилились. Благородная публика на трибуне топала от восторга ногами, даже дамы, а крестьяне бросали шапки в воздух. Было заметно, что никто не любил рыцаря Вертольта, и все радовались, что он наконец-то получил славную оплеуху. Но всех громче ликовал рыцарь Ганс.
А Тренк Тысяча Ударов стоял на краю ристалища и всё ещё дрожал. Ведь он видел всё вблизи и, конечно, как все остальные, в какой-то момент поверил, что его доброму другу Шнёпсу пришёл конец. Теперь до его сознания постепенно доходило, что Шнёпс не только не погиб, но и победил мерзкого Вертольта. А кроме того, когда он понял, с помощью какого трюка Шнёпс обратил в бегство гордого вороного коня рыцаря Вертольта, то чуть не расхохотался.
Ты ведь помнишь, как лицедеи показывали в замке своё искусство? И что тогда сделал Шнёпс, тоже помнишь? Точно, он вынул из рукава мышь! И теперь Тренк был почти уверен, что в тот момент, когда свирепый Вертольт чуть не ударил копьём маленького Шнёпса, тот протянул руки к коню противника, и из рукава лицедея прямо под ноги боевого скакуна выскочили не меньше двадцати мышей. Я уже рассказывала, что лошади страшно пугливые животные, и чем породистее конь, тем он пугливее, и двадцать мышей невероятно напугали вороного, он просто не смог справиться с собой.
– Шнёпс наколдовал победу! – прошептал Тренк и на миг даже усомнился, честная ли это была победа, но лишь на миг. Рыцарь без коня и доспехов имел полное право выпустить мышей против рыцаря на коне и в доспехах, хотя, конечно, нигде в правилах турнира об этом не говорилось.
И пока Тренк ещё раздумывал над тем, что сказали бы зрители, если бы герольд провозгласил второе правило так: «Поединок ведётся турнирным копьём, мечом и мышами, ибо это оружие всех благородных воинов!», на площади, наконец, появился рыцарь Вертольт. Он пришёл пешком, потому что так и не смог заставить своего коня вернуться на такое страшное поле.
Я даю слово, что тебе ещё никогда в жизни не приходилось видеть человека, который был бы в такой ужасной, просто дьявольской ярости, как рыцарь Вертольт в тот миг. Он так сердито топал по ристалищу в своих тяжёлых доспехах, что набедренники лязгали при каждом шаге, и даже казалось, что его глаза метали молнии сквозь прорези забрала, что, конечно же, невозможно.
– Сиятельный князь! – вскричал рыцарь Вертольт и, дрожа от злости, склонился перед правителем. – Это был обман! Поединок следует повторить. Этот подлый, жалкий карлик…
– Умерьте, умерьте свой язык, рыцарь Вертольт, как подобает благородному человеку! – строго сказал князь. – Победитель уже известен, ведь вы покинули ристалище! Победу одержал рыцарь Ганс фон Славбург!
Тут из толпы крестьян снова полетели в воздух шапки, а трибуна затопала и зааплодировала. Настроение было таким же, как в воскресный день на футбольном стадионе, когда победила любимая команда.
– Обман! – зарычал рыцарь Вертольт. – Обман! Он выпустил из рукава сотню белых мышей, и они напугали моего коня!
Тут крестьяне загоготали и завыли, благородные господа на трибуне ударили себя от хохота по ногам, а их жёны и дочери вытерли платочками слёзы от смеха на глазах. Рассмеялся даже сам сиятельный князь.