Тут Вертольт сдулся как воздушный шар, из которого выпустили воздух. Ведь он, хоть и был сильно пьян, сразу понял, что теперь ему придётся сразиться со страшным драконом, а он его ужасно, просто ужасно боялся. Ты ведь понимаешь, что храбрецом он не был.
– Вы принимаете вызов? – спросил сиятельный князь и перевёл взгляд с Вертольта на Ганса и с Ганса опять на Вертольта. – Или кто-то из вас прямо сейчас признает своё поражение?
Тут Тренк с ужасом увидел, как рыцарь Ганс поднялся с места, и это могло означать лишь одно – он сейчас заявит своему князю, что не хочет сражаться с драконом. Но этого не должно было случиться ни за что на свете, потому что как раз в этот миг Тренку пришла в голову одна мысль, и она была такой невероятной и такой чудесной, что сначала даже он сам в неё не поверил.
И Тренк опередил своего ненастоящего дядю.
– Всё, что захочет, правда? – крикнул Тренк так громко, что его услышал весь зал, несмотря на гул разговоров. – Победитель может требовать у побеждённого всё, что угодно? Правда, ваше сиятельство?
– Всё, что он захочет, я так постановил! – сказал князь. – А проигравший в этом поединке должен предоставить ему это! Итак, вы оба! Принимаете вызов?
Не успел рыцарь Ганс сказать, что нет, нет, об этом не может быть и речи, уж лучше пусть рыцарь Вертольт потребует у него меч или, упаси Боже, даже замок, но он не пойдёт сражаться со страшным драконом, как Тренк уже закричал на весь зал:
– Конечно, мы принимаем вызов! Мой дядя, рыцарь Ганс, не боится ничего, даже ада, смерти и чертей! Разве он испугается жалкого змея? Мы принесём вам голову дракона, сиятельный князь!
Тут рыцарь Ганс так опешил, что даже забыл возмутиться или возразить, и поэтому сиятельный князь обратился к Вертольту Лютому.
– Ну, рыцарь Вертольт? – спросил он. – Что скажете?
И поскольку Вертольт был уже основательно пьян, а в таком состоянии люди часто совершают поступки, о которых потом жалеют, он ответил, что раз маленький, жирный хвастун – ик! – осмеливается пойти против страшного дракона, то он, гордый рыцарь Вертольт, пойдёт и подавно.
И дело было решено.
Глава 43,в которой Тренк решает, что сам будет биться с драконом
Рыцари и прекрасные дамы провозгласили тост в честь двух храбрых героев, пообещавших освободить окрестные земли от величайшей угрозы, и были в полном восторге; лишь Текла задумчиво переводила взгляд с перепуганного отца на Тренка и обратно. Просто она внезапно поняла, почему Тренк так поступил, да и ты наверняка тоже понимаешь.
Победитель может потребовать от побеждённого всё, что захочет, и побеждённый обязан исполнить его волю. Тогда рыцарь Ганс, если ему удастся убить дракона, может потребовать от Вертольта Лютого, чтобы он дал вольную отцу Тренка Хаугу, матери Тренка Марте и младшей сестрёнке Тренка Миа-Мине! И Тренку не придётся ждать, пока он вырастет и сам станет гордым рыцарем, чтобы взять их в свой замок, его родители и сестрёнка освободятся от крепостного рабства уже сейчас и не будут зависеть от мерзкого Вертольта.
Но рыцарь Ганс, конечно, даже не подозревал об этих мечтах Тренка и на обратном пути в свой замок был ужасно удручён и вздыхал, вздыхал.
– Ах, Тренк, племянник мой, во что мы ввязались из-за тебя! – сказал он. – Сражаться со страшным драконом, которого не удалось победить ни одному рыцарю! Тут не помогут даже мыши нашего доброго друга Шнёпса! – И он вздыхал и вздыхал с ещё большим отчаянием. – Я даже боюсь, что пробил мой последний час, племянник Тренк! Если я выступлю против дракона, да ещё с ржавым мечом и совершенно без доспехов, потому что они мне слишком малы, тогда вы меня уж точно больше никогда не увидите. Дракон поджарит меня своим огненным дыханием, разорвёт на куски острыми когтями и пережуёт острыми зубами.
– А перед этим он ещё и переломает тебе все кости своим тяжёлым хвостом, папочка, – добавила Текла. – Если он вообще, конечно, существует, а не придуман. Но, Тренк, мне тоже кажется, что на этот раз ты совершил ошибку, приняв вызов от имени моего почтенного отца. Потому что отец ни за что не сумеет одолеть дракона, это совершенно невозможно, и дракон – если, конечно, он существует – его просто-напросто сожрёт.
Тут Тренк кашлянул с лёгким смущением и сказал такие слова:
– Дорогая Текла, дорогой и почтенный дядя! Не думайте, что я хочу подвергнуть вас, рыцарь Ганс, огромной опасности, а сам останусь сидеть дома, в уютном замке и учиться с почтенным капелланом чтению, письму и хорошим манерам! Или вы принимаете меня за труса и слабака? Конечно, я сам поеду на бой со страшным драконом, это ясно как день!
Рыцарь Ганс изумлённо посмотрел на своего пажа, а на лице Теклы расцвела радостная улыбка.
– О да, так ты и сделаешь, Тренк Тысяча Ударов, храбрейший из храбрых! – воскликнула она. – А я отправлюсь с тобой, если мне позволит мой добрый батюшка.
Теперь и рыцарь Ганс постепенно понял, что затеял Тренк, и, к стыду своему, надо сказать, испытал огромное-огромное облегчение. Но уж если он сам избежит необходимости выйти на бой с драконом, то уж тем более не позволит и ввязываться в эту опасную затею своей дочери.
– Ни в коем случае, Текла! – воскликнул он. – Если отважный Тренк сделает такую попытку, ладно, пускай попробует, ведь он не раз уже доказал, что он храбрый воин! В первый же день он прогнал напавших на замок негодяев, потом освободился из плена, когда его захватили разбойники, а после этого ещё и поймал тех разбойников в моём замке. Если в наших краях кто-то и может одолеть страшного змея, то это мой племянник Тренк, ведь настоящий рыцарь вырастает только из настоящего мальчишки! Но ты, Текла, – добавил он со вздохом, – должна понемножку учиться изящным манерам, как и подобает дочери рыцаря. Иначе из тебя никогда не получится благородная дева, и я не найду рыцаря, который захочет взять тебя в жёны! Поэтому сиди на женской половине, вышивай и играй на арфе. Да и суп тоже можешь сварить.
Тут Текла бросила на отца быстрый взгляд и опустила ресницы, но перечить не стала. Ну, а ты уже знаешь её достаточно хорошо и помнишь, что она никогда его не слушалась.
– Значит, договорились? – спросил Тренк. – И вы позволите мне, почтенный дядюшка, выйти вместо вас на бой со страшным драконом и принести вам его голову, чтобы вы потом могли отдать её сиятельному князю? И тогда вы позволите мне высказать одно желание?
Тут рыцарь Ганс кашлянул и, пожалуй, даже чуточку смутился. Ведь когда взрослый мужчина позволяет своему юному племяннику и маленькой свинке отправиться на бой с опасным врагом, это не говорит о его храбрости, и, вероятно, рыцарю Гансу было чуточку досадно. Кроме того, ведь он не знал, что Тренк решил сразиться с драконом только ради того, чтобы освободить свою семью. Конечно же, толстяк Ганс считал, что Тренк сразится с драконом, чтобы уберечь от позора его, своего любимого дядюшку, и поэтому был весьма тронут.
Тем временем они прибыли в деревню, расположенную под замком Славбург, и их ждал там приятный сюрприз! Вдоль деревенской улицы стояли все крестьяне рыцаря Ганса с жёнами и детьми; они размахивали платками, бросали в воздух шапки, барабанили цепом по противню из пекарни, кричали: «Ура! Ура! Да здравствует рыцарь Ганс!», потому что до них уже дошла весть о его победе над рыцарем Вертольтом.
И разве это не прекрасно? Ведь было заметно, что крестьяне действительно хорошо относятся к своему господину и рыцарю. В конце концов, совсем недавно он раздал им деньги, которые Тренк подобрал в лагере разбойников, ну, ты, конечно, помнишь, и крестьяне этого не забыли.
Рыцарь Ганс был тронут, он кивал им и сердечно благодарил, и, когда уже поднимался в гору к воротам своего замка, то дал, наконец, Тренку разрешение отправиться вместо него на бой с драконом.
– Что ж, раз тебе так хочется, мой дорогой племянник, – сказал он смущённо, – тогда я, пожалуй, не могу тебе препятствовать! Но одного я тебя не отпущу! Я пошлю с тобой целое войско храбрых воинов, и они будут тебе помогать и защитят тебя в случае большой опасности.
Ах, если бы всё было так просто!
Как только они прибыли в замок, рыцарь Ганс велел собрать во дворе всю свою свиту, потом встал на третью ступеньку лестницы, ведущую в большой зал, чтобы быть одного роста со всеми, и произнёс краткую речь.
Он сказал, как он рад, что победил на турнире Вертольта Лютого (тут все громко захлопали), и что теперь надо победить дракона (тут все притихли). И что его племянник Тренк Тысяча Ударов непременно хочет сразиться с драконом, продолжал рыцарь Ганс, и поэтому он ищет добровольцев из своей свиты, которые будут сопровождать юного пажа в этом опасном деле.
Если ты думаешь, что воины рыцаря Ганса все как один шагнули вперёд и закричали: «Я! И я тоже!», потому что каждый из них боялся пропустить такое увлекательное приключение, то ты ошибаешься – к сожалению. Когда рыцарь Ганс закончил свою речь, в толпе слушавших никто и не собирался выходить вперёд, все только шаркали ногами и глядели в землю. Ни один человек не захотел отправиться вместе с Тренком и Хрюнчиком на бой с драконом.
– Ни одного добровольца? – потрясённо воскликнул рыцарь Ганс. – Действительно, ни одного, гром и молния! Да-а, неужели все мои воины такие трусливые? – Вероятно, он забыл, что и сам не отличался храбростью.
– Ни одного, в самом деле! – возмутилась Текла. – И это наши мужчины, да ещё и воины!
– Тогда я вам просто прикажу! – воскликнул рыцарь Ганс. – Я приказываю, чтобы все мои воины сопровождали Тренка в его опасном походе! Выйди вперёд, атаман разбойников!
Но атаман разбойников не сдвинулся с места ни на сантиметр, и остальные тоже. Ведь ты знаешь, что до сей поры рыцарь Ганс был добрым господином, никого не приказывал хлестать кнутом, обезглавливать и четвертовать, и поэтому они боялись дракона сильнее, чем своего рыцаря.
– Но я же вам приказываю, гром и молния! – снова крикнул рыцарь Ганс, и теперь его голос звучал сердито, во всяком случае, так сердито, как может звучать голос маленького доброго толстяка. – Я сейчас велю выпороть вас кнутом, обезглавить и четвертовать!