Бывает, что в отношениях – полная пауза: хотя какие-то общие вещи делают, например, ребенок идет на кухню, ест, что мама ему приготовила, берет носки и рубашку, которые ему мама постирала, но все молча, потому чтo как только он открывает рот, тут же опять начинается конфликт. Однако на фоне такой паузы в общении и молитвы, при отсутствии внешнего сопротивления, потихоньку ситуация начинает налаживаться. Пауза в общении часто помогает решить некоторые проблемы. Но не просто пауза, пауза тоже может быть разная. Может быть пауза с таким внутренним отношением: «Ты плохой родитель, плохой отец или мать, ты с соседями ссоришься, вы между собой соритесь, ну и со мной в ссоре, вы вообще такие люди плохие, а я такой бедный и несчастный».
Это оценивающее, высокомерное и осуждающее отношение к родителям. Если пауза при таком отношении, то добра не будет, это однозначно. А если эта пауза будет на другом отношении, например, на таком: «Допустим, у меня родители конфликтные, но а я-то, как я себя веду в школе, и удержаться не могу, я-то еще хуже, и понимаю, что удержаться на самом деле очень сложно, когда идет моя ответная реакция».
Когда начинаешь себя так окорачивать и не отвечать словом на слово, а самое главное – молиться за своих папу и маму, тогда конфликт начинает смягчаться. До следующего конфликта начинаются какие-то отношения, потом опять обвал, и опять пауза. Если идти правильным путем, то эти паузы сокращаются, а периоды более-менее адекватных отношений увеличиваются.
– Я вижу на наших сайтах много ситуаций, когда мама пытается удержать ребенка, который уже реально готов покончить с собой.
– В детстве у нас начинаются конфликты с родителями и продолжаются во взрослой жизни, но дальше родители наши стареют и нам кажется, что те же самые конфликты продолжаются, становятся все более острыми, а со стороны родителей все более частыми и неадекватными. С чем это связано?
Здесь интересная картина – бывает ощущение, что, как скандалили в детстве, так скандалят и в старости, но внутреннее состояние другое, механизмы совершенно разные. И это тоже надо понимать: что за этим стоит в каждый конкретный момент? В молодые годы за этим стоит то, что вам действительно желают добра, а когда вы уже зрелый человек, вам, скажем, 30, а вашему родителю, скажем, 60, то за этим стоит уже совершенно другое. Например, желание удержать вас.
Есть такое понятие – «застревающая личность». Так можно сказать, например, о молодящихся актерах, допустим, актрисе 80 лет уже, а у нее наряды восемнадцатилетней девочки, или тридцатилетней, и макияж, соответствующий этому возрасту, и поведение, и ужимки, но мы-то видим неадекватность. Все равно, как бы она не пыталась сохраниться в том возрасте, мы же все равно видим разницу. То же самое и в наших межличностных отношениях, в наших отношениях внутри семьи. Родители застревают в том состоянии, когда вы были ребенок, а они были взрослыми, и даже оказавшись в совершенно другой позиции – в позиции слабой, зависимой от вас, они продолжают эти, уже наработанные стереотипы поведения реализовывать. Вот и получается не очень адекватная картина. Хотя для нас это кажется продолжением того же конфликта, который начался в детстве.
– Возьмем один из частных случаев, близких, мне кажется, к тому, о чем вы сказали. Одинокая мама и сын. Маменькин сынок в вероятном будущем. Kак ему построить отношения с матерью и вообще построить свою жизнь, чтобы не быть таким инфантильным и не иметь проблем в своей личной жизни?
– Сколько лет сыну? Сколько лет маме?
– Ну, допустим, он читает нашу статью, когда ему 15 лет. Маме, допустим, лет 35–40. Как ему строить свои отношения с мамой и как ему строить свою жизнь, чтобы перестать быть инфантильным, чтобы развернуться с этой линии инфантильности в сторону нормальной половой ориентации и нормальным потом отношениям с женщинами.
– Ему, конечно, надо понять, что жизнь в неполной семье – это всегда искажение. И тогда, естественно, это надо стараться восполнять адекватным способом – желательно найти себе хорошего наставника. Это может быть любимый педагог, это может быть какой-нибудь дядя Саша в гараже, который собирает вокруг себя дворовых мальчишек и они возятся с машинами, с техникой.
– По-моему, не часто в жизни бывают такие дяди Саши.
– Ну, почему – на дачах сплошь и рядом. Сейчас очень много людей выезжают на лето в деревню, на дачу и так далее. А там без рукастых мужчин не обойдешься, там находятся такие мужчины, которые умеют все делать и здраво к жизни относиться. На самом деле мальчики ищут таких, они присматриваются, с кого делать жизнь.
Oткуда пошли фэн-движения? Подростки находят себе яркого, как им кажется, лидера, и начинают подражать его поведению. Но лучше бы они нашли себе лидера реального – сильного интересного и мужественного человека.
– Мне кажется, что отсутствие чисто мужского примера – это, конечно, проблема, но может быть, даже не главная проблема. Главная проблема в том, что мама подключает сына в такие отношения, где она выступает как женщина, а он как мужчина – психологические роли.
– Такое встречается все чаще. Мама советуется с сыном так, как она советовалась бы с мужем, она начинает с маленьким ребенком советоваться и принимать решения в зависимости от того, что скажет сын. Следовательно, всю ответственность за семейные решения мама перекладывает на житейски неопытного сына. Но ей кажется, что тем самым она из него растит мужчину, а на самом деле ребенок неосознанно или выбирает тот вариант решения, который близок к маме – настраивается на маму, и фактически это не его решение, а озвученное мамино решение, или выбирает решение «с точностью до наоборот».
При нехватке мужского воспитания одинокие мамы стараются находить батюшек, обладающих определенным набором качеств: внимательностью, добротой, умением общаться с детьми, строгостью и др. – и стараются почаще водить своих детей к этим батюшкам, чтобы через общение с батюшкой ребенок восполнял дефицит мужского общения. Сейчас это широко распространенное явление.
– Иногда у детей возникают мысли о самоубийстве на почве отношений с родителями.
– Иногда ребенок говорит о том, что желает покончить жизнь самоубийством. Это потому, что у него имеется иллюзия, что если он сделает страшный шаг, то сам будет со стороны стоять и смотреть, а как там мама, которая его сильно обидела, и как папа огорчится. Ему кажется, что он этим их очень сильно накажет. Но он не понимает, что этого наказания он, во-первых, не увидит, а во-вторых, не сможет эту ситуацию вернуть обратно, переиграть, что это необратимо и действительно страшно.
Подобное несерьезное отношение к смерти сейчас усугубляется, потому что, играя в компьютерные игры, дети в игре могут иметь неограниченное количество жизней, и после очередного проигрыша у них имеется возможность начать жизнь сначала. Дети не всегда помнят, что это только в игре, а в реальной жизни смерть необратима. Поэтому не понимают ужаса этого момента.
Кроме того, когда мы росли, и когда кто-то умирал, то он оставался какое-то время в доме, два-три дня, и все окружающие, в том числе и дети, знали, что произошло, и заходили попрощаться, посочувствовать родственникам. И дети, когда видели мертвого ребенка, ужасались. А сейчас по-другому, сейчас много детей умирает, но мы этого не видим, потому что их увозят в морг, а потом сразу на кладбище.
Современным родителям не хватает тепла по отношению к детям, a детям – по отношению к родителям. Дети часто идут на конфликты для того, чтобы почувствовать, что родители их любят, они на них реагируют, а демонстрация самоубийства – это крайняя точка детско-родительского конфликта. Всегда, когда доходит до конфликта, ребенок видит – да, любовь есть, стоит что-то натворить – и мама бежит договариваться, мама плачет, а когда я умру, вот уж она поплачет за то, что меня тиранила. Но ребенок не понимает того, что он оттуда уже не вернется и ничего не увидит. При этом ребенок опять-таки исходит из нелюбви, из злой точки. Вот если бы он маму свою любил, то не выстраивал бы подобной ситуации – я умру, и пусть им будет плохо.
Можно посоветовать этим детям: когда тебе опять придут мысли, что надо уйти из жизни, ты представь более реальную для себя ситуацию – что когда-нибудь из этой жизни уйдут твои родители. И посмотри, что у тебя будет на душе – это и подскажет тебе, как действовать, как относиться к родителям. Не «что будет, когда я умру», а «что будет, когда родители умрут».
И тогда мы поймем, что сейчас, пока мы вместе – мы счастливы, хоть не всегда это понимаем. Тогда мы поймем, что счастье это очень хрупко и кратковременно. Вспомним слова мудрого сказочника Г.Х.Андерсена: «Всему на свете приходит конец!» Придет конец и нашим обидам и слезам.
Но не будет конца родительской любви. Поэтому наша задача понять их и принять такими, какие они есть, примириться с ними, иначе о каком-либо жизненном благополучии говорить будет весьма сложно.
Мы должны примириться со своими родителями. Психолог Ирина Рахимова
– Существуют различные проявления нелюбви родителей к своим детям, такие как невнимание, излишняя требовательность, жестокость. Все это причиняет детям большие страдания и оставляет след на всю их дальнейшую жизнь. В чем причина этой нелюбви и как детям понять и простить своих родителей?
– Это действительно проявления нелюбви. Когда родители излишне требовательны к детям или жестоки, когда они забывают о детях, страстно увлекаясь выяснением отношений между собой, это свидетельствует о недостатке у них любви к своим детям. И если говорить о глубоких причинах этих явления, то они заключены во взаимоотношениях между супругами. Это вопросы их любви и нелюбви друг к другу, и нелюбовь между супругами бьет рикошетом по детям. Сами дети, как правило, не являются первоисточником возникающей в семье нелюбви, их страдания являются печальным следствием нелюбви их родителей.