«А нечего было орать ему вслед, чтоб ноги его больше здесь не было, если уйдет! Вот и получила что хотела». – Лиза так сжала подоконник, что раздался хруст.
Она тут же испуганно отдернула руки. Теперь, если что сломается, никто не починит. Придется мастера вызывать или жить со сломанным подоконником, краном, бойлером… Не дай бог! А ведь был шанс сблизиться с Антоном Шестаковым еще до того, как он увидел эту Асю… Они уже подружились с ним, надо было действовать решительнее. Но тогда Лизе и в голову не приходило, что она может остаться совсем одна…
«Как наша мать», – внезапно поняла она и ужаснулась этой мысли.
Вот уж чью судьбу ей не хотелось бы повторить… Только, видно, карма довлеет над ней, сопротивляться бесполезно.
Еще с полчаса Лиза бесцельно бродила по пустым комнатам, избегая своего кабинета. С тех пор как Роман в пух и прах разругался с продюсером, работы у нее не было. Руководство канала, с которым Воскресенские работали вместе, настроилось против них обоих, и Лиза даже не помышляла доказывать, что теперь они с братом не единое целое. Позовут ли на какой-то проект? Представляет ли она интерес как самостоятельная творческая личность или ее всегда воспринимали как приложение к брату?
Накануне Лиза прочла в чате одной из киношных групп, что Воскресенский повторно отказался снимать ремейк «Вокзала для двоих» и на проект уже взяли другого режиссера. Она сразу подумала: «Не обошлось без Асиного влияния… Мы же выше халтуры! Только на что, интересно, они будут жить?»
У самой Лизы деньги на счету пока еще были, несколько месяцев можно протянуть. А потом? Придется продать дом? Вернуться в клетку, зажатую другими клетками, с такими же лишенными свободы людьми? Антон же продал свой, исчез в неизвестном направлении… На днях Лиза решилась проведать его, но, подойдя к калитке, увидела во дворе незнакомую семью с двумя детьми – точно такими когда-то были они с Ромкой. Девочка постарше и смешной карапуз бегали между составленными прямо на землю мебелью и коробками, мешали грузчикам и повизгивали от восторга.
Чтобы не привлекать внимания, Лиза быстро прошла мимо. О чем спрашивать? Все и так ясно. Уехал подальше, чтобы даже ненароком в магазине не встречать этих глухих к чужой боли везунчиков, каким-то чудом сумевшим поймать один шанс на миллион. Надо бы и ей отправиться куда подальше…
А может, наоборот, пасть брату (Асе!) в ноги? Умолять их простить, вернуться и вернуть ее к жизни? Вот уж потеха будет! Посмеются от души. Им же в радость ржать, как конской паре? Вольной, не знающей узды. Влюбленные всегда жестоки в своей парадигме, исключающей присутствие третьего, кем бы он ни был. Порой даже ребенком… Их мать одним махом отсекла обоих детей и ни разу не пожалела об этом.
А уж Ася точно не протянет руку помощи. Разве назовешь доброй девушку, продемонстрировавшую на экране любящему ее человеку до какой степени, до какого смертельного накала Антон безразличен ей? Эта маленькая девушка оказалась сильнее их всех, вот Ромка и прилепился к ней всем существом, своих-то силенок у него всегда не хватало… Сперва сестра его тащила, теперь Ася впряглась. И делить его она точно ни с кем не собирается. Да эта девчонка черствой корки не кинет, если Лиза, оскорбившая ее, будет подыхать с голоду! Откуда ей было знать, что Ася не заслужила тех обидных слов? Она не сомневалась…
Телефонный перезвон заставил Лизино сердце дрогнуть: «Ромка?!» Но высветившийся номер был ей незнаком. Она уже хотела отбить звонок, решив, что к ней прорываются мошенники, потом решила на всякий случай послушать, что скажут. На удочку она не попадется, брат все уши ей прожужжал, объясняя, какие у них уловки.
– Елизавета Воскресенская? – раздался женский голос, показавшийся ей незнакомым. – С вами говорит редактор кинокомпании…
Название было Лизе знакомо, кажется, что-то слышала о них от брата. Вот только хорошее или плохое? Но уже через несколько секунд она поняла, что ей плевать, как отзывался Роман о тех людях, которые предлагали работу. Новый проект – семейная драма, все как она любит…
У Лизы перехватила дыхание: «Дождалась!»
– А кто будет режиссером на этом проекте? – поинтересовалась она осторожно.
Прозвучавшее имя ни о чем ей не говорило, наверное из молодых… Ну, тем лучше, решила Лиза, не посмеет хамить. Она знала, что многим сценаристам приходится мириться с грубостью продюсеров и режиссеров, ее эта участь миновала благодаря брату.
«Ромка». – На мгновение она опять затосковала по нему. Но тут же одернула себя, переложила трубку:
– Подъехать завтра? Да, конечно, смогу. Сбросите адрес? Да, договорились.
Положив телефон, Лиза несколько мгновений не трогалась с места, пытаясь освоиться с изменившимся миром, потом подпрыгнула, взвизгнув, как девчонка, и взмахнула руками. Перед ней внезапно распахнулась дверь в незнакомую, самостоятельную жизнь, в которой Лиза могла полагаться лишь на себя, и это было столь заманчиво и великолепно, что она запела во весь голос:
– Ничего на свете лучше не-ету…
Следом за мультяшным Трубадуром ее охватило то радостное возбуждение, какое всегда испытываешь перед рискованным, но желанным путешествием. К примеру, в Африку. И Лиза, вприпрыжку помчалась по дому, больше не казавшемуся пустым и холодным. А сама она почувствовала себя наконец той девочкой, которая может творить здесь все, что заблагорассудится.
«Пеппи ведь выжила одна в доме, а я чем хуже?» – От этой дерзкой мысли Лиза расхохоталась в голос и поняла, что давно не слышала собственного смеха. Сначала болела Варя, потом и вовсе стало не до веселья…
– А сейчас я никому ничего не должна! – объявила она зеркалу, в котором отразилось раскрасневшееся, счастливое, почти незнакомое ей лицо.
Упав на постель, широко раскинула руки и уставилась в глянец потолка. По блестящей поверхности, как по глади озера, пробегали юркие тени, создававшие ощущение ряби. И Лизе вдруг захотелось отправиться к настоящему озеру, прокравшемуся в название их поселка, хотя до него от ворот было с километр, не меньше.
– Наверное, утки еще не улетели… Надо бы подкормить, – произнесла она и… не двинулась с места, наслаждаясь блаженным ощущением: «Я могу делать что хочу!»
Уже завтра начиналась работа над проектом, который выводил Елизавету Воскресенскую на новый уровень, и предчувствие этого наполняло ее мир всеми цветами радуги, яркими и густыми настолько, что приходилось жмуриться от удовольствия. Она была нужна серьезным людям. И уж не сомневайтесь, Лиза сделает все, чтобы им понравилось с ней работать и это предложение не стало последним! Конечно, не обойдется без трудностей, разногласий, споров, но к этому она уже успела привыкнуть, общаясь с тем каналом, для которого писала сценарии сериалов. Бросить трубку и выругаться от души – это в кино в порядке вещей. Но потом придется успокоиться и раскопать разумное зерно в той куче навоза, которую на нее вывалят.
И все же, все же… Это куда лучше мертвой тишины за спиной и пустоты впереди.
«А ведь теперь я могу себе позволить все что угодно!» – Лиза продолжала внушать себе эту мысль, чтобы поверить в нее абсолютно. Ей понадобилось на это время. Но когда ощущение свободы заполнило целиком, внезапно открылось, что нужно сделать.
Схватив телефон, Лиза зашла в контакты и без колебаний набрала в поиске «Игорь». Пока шли гудки, она произнесла, глядя в прояснившееся небо за окном:
– Я не прощу себе, если не сделаю этого…
Едва в трубке раздался его удивленный голос, она выпалила первое, что пришло в голову:
– Привет! А теперь я могу угостить тебя чаем… Не против?
В тишину тяжело капали секунды – точно кровь сочилась из сердца. Лиза уже готова была швырнуть телефон в стену, когда Игорь ответил:
– Я только за. Скоро буду.
– Скоро?! – вскрикнула она, отбив звонок. – Но я же…
Теперь Лиза пронеслась по дому не вприпрыжку, а шаровой молнией, одновременно возвращая на свои места заблудившиеся предметы и соображая, что приготовить. Первым делом она бросилась в ванную, приняла душ, потом в одном полотенце метнулась в спальню, припала к овальному зеркалу:
– О-о…
Уговаривая себя успокоиться, чтобы не выткнуть глаз, подкрасила ресницы, вернула щекам легкий румянец, а губам блеск. Наряжаться не стала, чтобы не выглядеть живой мольбой о спасении, надела светлые брюки и свободную рубашку. Отметила, что все легко снимается – при желании! И горько усмехнулась: «Какие глупые уловки…»
Жутко хотелось выпить хотя бы рюмку коньяку, чтобы прошла мелкая дрожь, выдававшая Лизу с головой, но, если от нее будет пахнуть спиртным, это еще хуже.
– Может, мы вместе? По глоточку…
Поставив бутылку на стол, она только сейчас заметила, что коньяк – «Дагестанский», и сморщилась, различив отзвук недавнего прошлого, резанувший слух. Но мысль, скорость которой оказалась выше, неожиданно раскрыла ей: а ведь не ругать надо – благодарить эту самую Асю за то, что перетянула Ромку на свою сторону и тем самым освободила ее ото всех обязательств перед братом, которыми Лиза была связана с самого детства. Все скреплено прочнее и сложнее, чем кажется… Не появилась бы эта девочка в их жизни – не испытывала бы Лиза сейчас того щемящего трепета, от которого голова кружилась и без коньяка.
– Спасибо, – произнесла она вслух.
Потом неуверенно улыбнулась и набрала сообщение Асе: «Спасибо за все! Ты даже не понимаешь, как много для меня сделала». И не дожидаясь ответа, поспешила на зов звонка у входной двери. Распахнула ее и… не узнала. Взгляд показался другим – измученным.
Лиза обмерла: «Он стал совсем мужчиной». И с облегчением обмякла: «Наконец-то… Хватит возиться с мальчиками!»
– Я уж решил, что надежды нет, – признался Игорь, глядя на нее без того ребяческого восторга, который Лиза помнила. – Пытался забыть тебя. Твердил себе, что ничего и не было… Ну с чего я вообразил?!
Протянув руку, она прижала ладонь к его дрогнувшей щеке:
– С того, что мы сразу узнали друг друга. Просто обстоятельства… Столько всего случилось за это время! Пойдем, я тебе расскажу. За чаем, конечно.