рец крыт маком и чтоб в каждое маковое зёрнышко было вбито по три золотых гвоздика. И чтоб вокруг того дворца протекала река и был через ту реку мост — золотая дощечка, серебряная дощечка, золотая дощечка, серебряная дощечка... Да чтоб через мост перекинулась радуга, а концами в воду упиралась. Словом, чтоб не стыдно было людям показать! Построишь такой дворец — отпущу к отцу, не построишь — с живого кожу сдеру! У меня так заведено: коли милость — так милость, коли гнев — так гнев. А теперь иди!
Пришёл Юрий к девушке и рассказал, какую работу задал ему пан.
— Не печалься, всё будет сделано. К сроку будет готово! — говорит девушка.— А теперь иди к горе. Ходи да поглядывай, будто высматриваешь место, где дворец строить собираешься.
Юрий так и сделал: походил-походил возле горы, по-смотрел-посмотрел кругом, а вечером пришёл в хатку и лёг спать.
В полночь девушка вышла на крыльцо и ударила в ладоши. Слетелись тут к ней разные чудовища:
— Здравствуй, молодая хозяйка!
— Здравствуйте, страшные чудовища!
— Зачем нас требуешь: на перекличку или на работу?
— На что мне вам перекличку делать! Требую вас на работу: надобно за эту ночь на той горе каменный дворец построить. Чтоб было в том дворце столько комнат, сколько дней в году; чтоб потолок был как небо чистое и чтоб ходили по нему красное солнце и светлый месяц и сверкали звёзды ясные; чтоб был крыт тот дворец маком и чтоб в каждое маковое зёрнышко было вбито по три золотых гвоздика. И чтоб вокруг того дворца протекала река и был через реку мост — золотая дощечка, серебряная дощечка, золотая дощечка, серебряная дощечка... Да чтоб через мост перекинулась радуга — концами в воду упиралась!
Только сказала — бросились чудовища: кто камни носит, кто стены кладёт, кто крышу кроет, кто гвоздики вбивает!
Под утро явились к девушке.
— Всё ли у вас готово?
— Всё готово, молодая хозяйка! Только на том вон уголке
одно зёрнышко не успели прибить тремя гвоздиками: двумя прибили.
— Ну, это не беда. А теперь убирайтесь все туда, откуда явились!
Исчезли чудовища, как будто их и не бывало. Пришла девушка в хатку, стала будить Юрия:
— Вставай, иди к пану! Всё готово!
Вышел Юрий, глянул на дворец и диву дался: стоит дворец высотой под самое небо, над дворцом радуга играет, мост огнём горит. Во дворец вошёл, глянул на потолок — чуть не ослеп: так красное солнце сияет, так светлый месяц блестит, так ясные звёзды сверкают!..
Стоит Юрий на мосту, дожидается пана.
А тут скоро и сам нечистый появился. Глядит, любуется.
- Ну, молодец ты, Юрий! — говорит он.— Хорошая работа, если только она твоя! Нечего и говорить, постарался! Будет теперь тебе ещё работа — последняя. Исполнишь — к отцу вернёшься. Не исполнишь — голову потеряешь. А работа эта вот какая. Есть у меня добрый конь — цены ему нету, да не объезженный он. Объезди его!
— Хорошо,— отвечает Юрий,— завтра объезжу!
А сам думает:
«Ну какая же это работа! Да я любого коня объезжу!»
Пришёл, рассказал девушке:
— Вот эта работа по мне!
— Нет,— отвечает девушка,— наперёд не хвались! Эта работа самая трудная. Ты думаешь, что это будет настоящий конь? Нет, это будет сам нечистый! Не верит он, что ты бор вырубал, пшеницу сеял, пироги пёк и дворец строил — хочет тебя испытать. Да ты не горюй: я тебе и тут помогу!
Утром девушка говорит Юрию:
— Ну, пора! Иди коня объезжать. Возьми этот ивовый прутик. Коли конь заупрямится да захочет тебя сбросить, ты его между ушей ударь этим прутиком — сразу утихнет, покорным станет!
Взял Юрий ивовый прутик и пошёл во дворец:
— Где пан?
— Нет пана,— отвечают слуги.— Приказал он тебе идти в стойло, выводить коня да объезжать.
Вошёл Юрий в стойло. Стоит там конь — золотая шерстинка, серебряная шерстинка, глаза кровью налиты, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит — и подступиться невозможно. Юрий махнул ивовым прутиком — и жар ему стал нипочём. Подошёл он к коню — конь на дыбы становится, под потолок подскакивает, сесть на себя не даёт. А как заржал — стойло всё затряслось, ходуном заходило. Юрий как ударит его меж ушей — конь так на колени и упал. Тут Юрий скорей ему на спину скок!.. Конь на дыбы — чуть-чуть седока не скинул! Да Юрий не промах: давай его хлестать прутиком меж ушей! Конь под ним беснуется, а он его знай нахлёстывает. И понёс его конь — летит, чуть земли касается, сам всё хочет Юрия скинуть, чтоб копытами раздавить... А Юрий его хлещет, спуску ему не даёт!..
Скакал-скакал конь, летал-летал, и по горам, и по болотам, и через леса, да под конец так замаялся, что перестал и скакать и летать — домой повернул. Тихим шагом пошёл. Так они и на двор вернулись.
Поставил Юрий коня в стойло, а сам стал по двору бродить. Слуги панские от него отворачиваются, боятся — вдруг пан увидит, подумает, что они с Юрием в дружбе. Пришёл Юрий в хатку к девушке, рассказал ей, как и что было.
— Ну, видно, добрую взбучку задал ты пану, коли сам цел вернулся! Ешь, отдыхай — ты, видать, сильно утомился.
На другой день приходит к Юрию от пана слуга, зовёт к пану во дворец. Пошёл Юрий. Встречает его пан с завязанным лбом.
— Ну,— говорит,— теперь я не знаю тебя, а ты не знай меня! Бери отцову запись и завтра поутру уходи!
Взял Юрий запись и пошёл в хатку, сам радуется. Рассказал всё девушке. Она говорит:
— Рано ты радоваться стал! Не таков пан, чтобы тебя живым выпустить. Нельзя нам утра дожидаться. Как наступит полночь, так сейчас же надо в дорогу отправляться. Надо убегать в твою сторону, не то пан погубит нас обоих!
В полночь собрались они в дорогу. Девушка велела Юрию поплевать в каждый угол хатки. Закрыли они дверь крепко-накрепко и пошли.
Как наступило утро, отправил пан своего слугу к Юрию: приказывает ему явиться. Стучит слуга в окошко.
— Вставай,— кричит,— уже день настал!
— Сейчас встану! — отвечают слюнки.
Уже солнце к полудню стало подбираться. Снова слуга пришёл.
— Вставай,— кличет,— ведь уж скоро полдень!
— Одеваюсь! — отвечают слюнки.
Уже и обедать пора. Слуга опять кличет.
— Умываюсь! — отвечают слюнки.
Обозлился пан, опять посылает за Юрием. Пришли слуги, зовут — никто не откликается. Выломали двери — никого
в хатке нет. Как сказали об этом пану — рассердился он, разгневался, разбушевался. А пани-хозяйка кричит:
— Вот, и сам ушёл и служанку нашу увёл! Посылай гонцов в погоню! Или живых, или мёртвых, а пускай их приведут! Его пусть казни предадут, а служанка мне нужна: такой работницы, такой искусницы нигде не найти!
Пустились гонцы вслед, скачут — как конь скакать может.
И Юрий с девушкой бегут, сколько силы позволяют.
Говорит девушка Юрию:
— Приляг ухом к земле да послушай — не шумит ли дубрава, не стонет ли дорога, нет ли за нами погони?
Юрий послушал и говорит:
— Сильно шумит дубрава, сильно стонет дорога!
— Это пан нечистый за нами погоню послал! Скоро они догонят нас. Бежим поскорей! А как будут настигать, я обер-
нусь стадом овец, а тебя сделаю пастухом. Начнут Пановы слуги допытываться у тебя, не видел ли ты, как проходили здесь парень да девушка, ты и скажи: «Видел, когда был молод, когда нанялся пастухом да когда двух овечек пас, а сейчас я уже старик и от тех двух овечек у меня целое стадо».
И превратилась девушка в стадо овец, а Юрий стал стариком-пастухом. Тут скоро и гонцы показались.
— Эй,— кричат,— старик! Не видел ли ты, как проходили здесь парень да девушка?
— Как не видеть, видел!
— Когда?
— А когда я был ещё молод, да только что нанялся в пастухи, да когда двух овечек пас. А сейчас я уже старик и от тех двух овечек у меня целое стадо.
— Э! Где же мы их догоним! — говорят гонцы.— Тут овечек, может, с тысячу. Сколько лет прошло, когда они здесь проходили!
Поскакали гонцы назад, к пану. А Юрий с девушкой прежний вид приняли и дальше побежали.
Вернулись гонцы и говорят пану:
— Никого мы не видели. Может, след потеряли, может, не по той дороге погнались, повстречали мы только пастуха да стадо овец. Тот пастух сказал нам, что он с малых лет в тех местах стадо пасёт, а парня с девушкой не видел.
— Ах вы, дурни! — закричала пани.— Ведь это они и были! Надо было старика убить, а овец сюда пригнать! Ведь это моя служанка! Это она обернулась овцами, а парня пастухом сделала!
— Скачите снова, догоняйте! — кричит пан.— Его рубите топорами, а овец ко мне гоните!
Кинулись гонцы назад, в погоню. А Юрий с девушкой тем временем уже далеко отбежали. Бегут они, бегут... Говорит девушка Юрию:
— Приляг ухом к земле да послушай — не шумит ли дубрава, не стонет ли дорога, нет ли за нами погони?
Послушал Юрий и говорит:
— Сильно шумит дубрава, сильно стонет дорога! Гонятся за нами панские слуги!
Тут девушка платочком махнула — сама обернулась садом, а Юрий стал старым садовником.
Подъезжают гонцы и спрашивают:
— Не видел ли ты, дед, как тут двое бежали — парень да девушка молодая?
— Нет, никого я не видел, хоть давным-давно этот сад стерегу,— отвечает садовник.
— А пастух не гнал ли тут овечек?
— И пастуха не видел.
Так гонцы ни с чем повернули назад. А Юрий с девушкой
побежали дальше.
Приехали гонцы и рассказывают пану и пани, как и что:
— Никого мы не догнали: будто растаяли они оба! Повстречали мы только садовника в саду, так он сказал нам, что никто по той дороге не бежал и пастух овечек не гнал. Мы и вернулись. Что ж ловить ветер в поле?..
— Дурни вы! — закричали на них пан и пани.— Нужно было рубить и сад и садовника! Ведь это же были Юрий и служанка наша! Плохая на вас надежда! Надо самим гнаться!
И кинулись в погоню
пан и пани вместе с гонцами, летят — пыль облаком поднимается, земля дрожит, кругом гул идёт.