– Кто может нам помочь? – спросила Снаппи и сама себе ответила: – Никто.
Тролль заходил по полянке:
– Пожалуй, мужики, то есть леди и джентльмен, есть одна мыслишка. Здесь недалеко живёт спящая…
– …красавица? – с надеждой спросил Слип.
– Ну, – замялся Тролль, – когда-то она была красавицей. Лет когда-то назад. Я тогда её знавал… неее, не в том смысле… А просто был знаком… Тогда она была очинно даже красивой. Но пойдёмте к ней. Она, правда, спит уже…уже хрен знает сколько лет, но, может, мы её разбудим и она сможет вам как-нибудь помочь.
И наши герои отправились вслед за Троллем.
И вот они стоят рядом с обветшавшим пряничным домиком с сахарной крышей. (Насчёт пряничного домика с сахарной крышей – это я зря. И так всё запутано. А потом ещё разбираться, что делать с пряниками и сахаром! Ну его на фиг. Нет, это был обычный домик.) А рядом с домиком между двумя пожухлыми деревьями висит рваный гамак, в котором крайне немузыкально похрапывает старушка. На ветвях деревьев спят птицы, головки цветов вокруг поникли, а шмель на одной-единственной струне скрипки пиликает заунывную мелодию.
– И это прекрасная Фея?! – воскликнула Снаппи.
– Таких Фей не бывает, – подтвердил Слип.
– Мужики, как не бывает, когда она вот тут вот и есть. Ну постарела маненько, но, в общем-то, ещё ничего, – возразил Тролль, лихо подбоченившись, а его нога наподдала по гамаку, и Фея вывернулась на землю. Открыла глаза, увидела наших героев, стрельнула глазом и, скрипя всеми суставами, снова взгромоздилась в гамак.
– Кто вы, мои юные обожатели? Из-за чего нарушили мой покой? К чему разрушили мои сладкие грёзы о гордом и прекрасном Голубом Ковбое, запамятовала его имя, который скоро вернётся и возьмёт меня в жёны? Мы будем жить долго и счастливо…
– И умрёте в один день? – спросил Слип.
– Нет, довольно грубый юноша, Феи бессмертны, как и этот уродливо симпатичный Тролль. А моя любовь к Голубому Ковбою по имени Блю Джинс (вспомнила-таки бабка имя!) сделает и его бессмертным.
– А как вы, бабушка, познакомились с Голубым Ковбоем? – спросила Снаппи.
– Какая я тебе бабушка?! Я юная прекрасная Фея. А было это так…
– Лет хрен знает когда назад, – шепнул Тролль Слипу и Снаппи. – Прошу прощения, миледи, продолжайте.
Дался ему этот всезнающий хрен! Но ничего не поделаешь – из сказки слова не выкинешь…
И вот в это самое время, указанное в заголовке, около домика с пряничными стенами и сахарной крышей (забыл! В обычном домике) в гамаке качается юная прекрасная Фея. Вокруг неё ведут хоровод самые прекрасные цветы, в небе над её головой сплетаются в прекрасные узоры стрижи, а большой шмель играет на скрипке.
И тут к дому выезжает на Зелёной Лошади прекрасный Голубой Ковбой в белоснежных латах, с белокурыми волосами, на которых изящно сидит ковбойская шляпа. Увидел Фею – и остановился как вкопанный.
– Ух ты, – восхищённо выдохнул он, – какая красотка! Как раз по мне.
– Это точно, – подтвердила Лошадь.
А Фея приподнялась в гамаке и спросила:
– Кто вы, мой юный красавец? Позвольте узнать ваше родовое имя и, если не возражаете, род ваших занятий…
Приосанился Голубой Ковбой, сдвинул шляпу кокетливо набок.
– Так что, мэм – детка, я хочу сказать, – какое там родовое имя. В моей округе меня зовут Блю Джинс. А сейчас я подрабатываю Голубым Ковбоем. Сражаюсь со всадниками без головы, спасаю красавиц, таких, как вы, мэм – детка, я хотел сказать, – ищу злых волшебников, чтобы отрубить им голову. И ещё отдубасить Дракона. А потом тоже отрубить ему голову.
– Это точно, – кивнула Лошадь.
Откуда появился Голубой Ковбой, узнаете через несколько страниц. А то я совсем запутаюсь.
А Фея сказала:
– Очень достойное занятие. А что плохого вам сделали волшебники и Дракон?
– Да вы что, мэм?! – жутко удивился Голубой Ковбой. – А для чего ещё нужны волшебники, как не рубить им головы, и драконы, чтобы их не дубасить?
– Не очень логично, сэр Блю Джинс, но я вам верю.
– А что, я вам врать, что ли, буду? Слушайте, мэм, может быть, поженимся на скорую руку? Очень вы похожи на Пэгги.
И Лошадь прикрыла один глаз, а второй положила на Фею.
– Ах, мой сэр, я сейчас покраснею, – ответила Фея, но не покраснела, а добавила: – Согласная я. Потому что безмерно в вас влюбилась, мой Блю Джинс. – И, протянув руки, стала выбираться из гамака. – Да и зовут меня Пэгги.
Но тут в кустах раздался шорох, и через секунду к влюблённой паре вышел маленький Чёрный Мальчик.
– Ты кто, малыш? – спросила Фея.
– Я, тётенька, Чёрный Волшебник.
– Ну, сейчас начнётся потеха, – сказал Блюю Джинс и выхватил кольты. – Сейчас, моя красавица, то есть мэм, я ему буду голову рубить. Чтобы заслужить вашу любовь и милость. – И выстрелил в Волшебника. А тот взглядом замедлил полёт пули, а потом заставил её кружиться перед носом Блю Джинса. И пуля превратилась в Котёнка, рыжего и чёрного. В общем, полосатого. И, в общем, готового броситься на Блю Джинса. Еле тот успел ухватить его за хвост.
– Пусти хвост, гад, – сказал Котёнок, вися вниз головой, – а то пасть порву.
– Что-то он не очень похож на Дракона, – сказал Блю Джинс.
– Да уж, – подтвердила Лошадь.
А Фея только кокетливо усмехнулась.
И тут второй кольт сам собой вырвался из рук, развернулся и несчётное количество раз выстрелил в пролетающее облачко. И из облачка донёсся голосок: «Хэппи бёздэй, Котёнок». Что по-русски означает: «С днём рождения, Котёнок».
А как из пули появляются котята, нам неведомо. Потому что – сказка. На то Чёрный Волшебник и является Волшебником… Вот он у меня на коленях лежит… Котёнок, я имею в виду. И просит, чтобы я его, значит, в сказку… А что с ним потом… будет видно потом…
Услышал Котёнок голос и грозно сказал:
– Какой я тебе Котёнок?! Я Тигр!
– Пожалуйста, – развёл руками Чёрный Волшебник, махнул рукой, и из облачка донёсся голос: «Хэппи бёздэй, Тайгер». Что по-русски означает: «С днём рождения, Тигр».
А Блю Джинс раскрутил Котёнка и отшвырнул прочь. Только хвост остался в руке. Посмотрел Блю Джинс на хвост и воткнул его себе в ковбойскую шляпу. А Котёнок, поднявшись из кустов, потрогал остатки хвоста и сказал угрожающе:
– Ну смотри, гад, мы ещё с тобой встретимся. Будешь знать, как с тиграми связываться…
– Брысь! – сказал Голубой Ковбой.
– А ну без хамства, парень, – парировал Котёнок, – я храбро убегаю. До встречи! – И смело убежал.
А Голубой Ковбой приготовился вступить со своими врагами в рукопашный бой и с кулаками наперевес двинулся на Чёрного Волшебника.
– Поосторожней, мой Блю. Он хоть и маленький, но всё-таки волшебник, – предостерегла его Фея. – Если вы погибнете, я буду вас вечно оплакивать. Так даже романтичнее.
– Подождите, – крикнул Чёрный Мальчик, он же Чёрный Волшебник, – не надо никого убивать. Не надо никого оплакивать. Я предлагаю вам другой выход. Вы поженитесь, а потом усыновите меня. А то у меня никогда не было мамы и папы.
– А как же ты появился на свет? – спросила Фея.
– Как мне рассказывали другие волшебники, я появился из фантазий детей и воспоминаний взрослых о детстве. Но я хочу иметь маму и папу. Поэтому усыновите меня, пожалуйста.
Голубой Ковбой свалился с Лошади от изумления, лежит и слова вымолвить не может. Тогда Лошадь схватила его зубами и посадила на себя.
– Ты… ты… ты… парень, – заикаясь заговорил Ковбой, – как-то не того-этого. У нас в графстве как-то не принято родниться с чёрными.
– Ну зачем же так, милый, – потупив взор, сказала Фея. – Мальчик сказал не подумав, а ты сразу – чёрный. Сказал бы просто: Чёрный Волшебник. «Что я несу?!» – подумала она про себя.
– Я не только чёрный! Я не Чёрный Волшебник – я Афроволшебник. А ещё я китаец, русский, англичанин и ещё три тысячи шестьсот восемьдесят пять национальностей. Я всехний Волшебник. А ты, – повернулся он к Голубому Ковбою, – расист.
(Подтверждаю: волшебники национальности не имеют. В этой сказке, во всяком случае. За другие не отвечаю.)
– Да ты что?! – воскликнул Ковбой. – Какой я расист?! Я к неграм даже очень ничего… Я, может, в душе тоже негр. Только белый. Я не только негров – я даже евреев уважаю. Вот есть у нас ковбой-еврей, Метро Голдвин Майер, – так мы с ним душа в душу…
– Кстати, – сказал Чёрный Мальчик, – я и еврей тоже.
– Чернокожий еврей? – воскликнул Ковбой. – Ну, это ты уже слишком, – и он рассмеялся.
И Фея тоже хихикнула.
– Так, – сказал Чёрный Мальчик, – за этот свой смех вы будете наказаны. Ты, который смеёшься, отныне будешь плакать, а ты, – повернулся он к Фее, – которая подсмеиваешься, будешь долго спать в своём гамаке, пока тебе кто-нибудь не поможет! Прощайте. – И Чёрный Волшебник внезапно исчез.
А Фея упала в гамак, прошептала: «Спокойной ночи, милый», – и уснула.
А Голубой Ковбой вдруг заплакал, и Лошадь со словами «Ой, я горемычная» тоже зарыдала и побрела прочь…
И за ними потёк ручей слёз.
Вот такую вот историю рассказала мне Фея. Может быть, она что-то преувеличила. Ну что с неё спросишь: пожилой, я бы даже сказал – старый, человек. Уважать надо… Тем более что она сказала…
– Вот так вот всё и было. Мой Блю Джинс рыдает вместе со своей верной Лошадью – и нарыдал за прошедшие годы целую реку слёз. А я сплю и сплю…
– Так что же делать? – одновременно спросили Слип и Снаппи.
– По мне, мужики, то есть дамы и господин, так ничего, – сказал Тролль. – Я бы остался вместе с прекрасной Феей, если бы…
И тут он увидел, что Фея заснула.
– Не, что-то надо делать, не могу же я жить со всё время спящей женщиной… Так что… – И тут он прислушался. А это Фея во сне что-то шепчет. Наклонился Тролль к губам Феи и стал переводить её шёпот: – Вверх… по слёзной реке… в усадьбе Чёрного Волшебника… растёт… яблоня…с одним-единственным яблоком… Если его съесть… то всё вернётся… на круги своя… Но на пути, как это и водится в сказках, вас ждут опасности.