1942 году. Только они вводили препараты, содержащие алюминий, и опухоль у них светилась даже лучше, чем в моем методе, все отлично было видно! Одна беда – больные при этом погибают, а так ничего, прекрасный метод. Поначалу, кстати, американцы вообще вводили не алюминий, а анилиновые красители… В общем, мне надо менять название метода, чтобы эту юридическую закавыку обойти.
А вот в Германии иное дело. Мои работы, опубликованные в Берлине, признаны там лучшими. Немцы к ним относятся очень внимательно. Они прекрасно понимают: традиционные методы лечения рака – путь в никуда. Вот у меня письмо немецкого профессора Графа. Он откровенно пишет: «Лучевая терапия много лет находится в безвыходном тупике. В этом свете иммунная коррекция по методу Борисова представляется верным путем помощи больным раком и их лечения, даже если речь идет только о реабилитации».
Ко мне тут недавно приехал главный химиотерапевт Германии, он же председатель Берлинского научного общества профессор Хеллинген. Два года просился: пригласите меня в ваш исследовательский институт! Он решил, что мои результаты – работа целого НИИ. А оказалось, что это пенсионер Борисов вместе с командой таких же стариков все время придумывает что-то новое от скуки.
Я же не ученый, который всю жизнь может одну клетку изучать. Я пенсионер, которому не очень долго жить осталось. Поэтому мне мелочиться некогда. Мне нужно сразу решить проблему. И занимаюсь я ею не для науки и званий, а ради собственного интереса. Нужно же чем-то занять себя на пенсии, а по помрешь со скуки. Люди моего типа, отойдя от дел, быстро помирают. А мне помирать неинтересно. Мне интересно дело делать. Отсюда и результаты.
Мы ведь не только лазерами тут светим. Вот сейчас разработали группу принципиально новых препаратов, не имеющих аналогов в мире. Сейчас они проходят испытания. Один препарат уже в Европе сертифицировали. Скажем, при раке толстой кишки его нужно принимать по три пилюли в сутки. Рак останавливается в 72 % случаев. Высочайший показатель! А в России сертифицировать не можем… Но сейчас сделали препарат еще лучше, работали над ним три года. Проблема в том, чтобы доставить лекарство через желудочный тракт в нужное место, потому что оно разрушается кислотой в желудке и ферментной атакой в двенадцатиперстной кишке, а также в тонком кишечнике. Нам же надо, чтобы препарат был доставлен в целости и сохранности аккурат на границу тонкого и толстого кишечника и там начал всасываться. Вот на решение этой проблемы у нас и ушло три года.
Боюсь даже представить, сколько лет уйдет в России на сертификацию…
Глава 8
Кулаком в живот – хорошо и полезно
Целые взводы, роты, полки врачей каждый год выпускают медицинские институты нашей страны. Чеканя шаг, побатальонно, держа равнение на мавзолей Гиппократа, они стройными рядами выходят на равнину жизни со шприцами наперевес и… пропадают где-то в тумане. Хорошего врача не найдешь!
Заняв оборону в районных поликлиниках, эти воины добра и света в белых халатах днем и ночью отстреливаются очередями таблеток от качающихся, но неустанно наступающих на них пенсионеров с палками. Бои идут с переменным успехом, но линия фронта не меняется – болезни не отступают! Уносится в крематорий одна волна пенсионеров, им на смену заступает другая, а на их горбах незримо выплясывают наездники-призраки – Гипертония, Невралгия, Нефропатия и сотни других богинь возмездия за неправедно прожитую жизнь. Шрапнель таблеток выкашивает только наступающих, а призракам вреда причинить не в состоянии.
– Не ходи в поликлинику, – сказал мне мой бывший коллега. – Поликлиника – это кладбище врачей, фигурально выражаясь. Ищи настоящего специалиста, редкого, как бриллиант. Я вот лечил годами больную спину с грыжами, таблетки горстями ел, и только хуже становилось. А потом мне посоветовали в Тамбове одного народного костоправа, и он мне все за два сеанса все сделал.
Так бывает. Казалось бы, в поликлинике сидят дипломированные люди, сдавшие в институте все предметы на хорошие оценки, не ниже «удовлетворительно», и лечат вроде правильно – по инструкциям Минздрава, ничуть не отклоняясь, – а вылечить все равно не могут. Человек приходит к ним с гипертонией, кушает таблетки от гипертонии и умирает от гипертонии, освобождая место для следующего. А с другой стороны, есть где-то целитель вовсе без медицинского образования, который чувствует человеческое тело, как Паганини скрипку. И к нему не зарастает народная тропа.
Таков, например, Александр Огулов, очередь на прием к которому – на полгода вперед. И это без всякой рекламы, ибо из уст в уста передается молва о том, что он не только лечит, но и излечивает. Тем более что лечит Огулов совершенно необычно – так, как никто этого не делает: он пальпирует и разминает кулаком живот, массируя таким образом внутренние органы человека. И даже дипломированных врачей учит – и в России, и за рубежом лекции им читает. А доктора старательно записывают за Огуловым то, чего им в медвузах не рассказывали.
Меня, как очевидца эпохи и писца ее с натуры, одно лишь в Огулове не устраивает – он в институте все ж таки изучал анатомию, физиологию и прочую человечью подноготную и оттого на роль эскулапа от сохи не совсем подходит. Зато ручищи у него пролетарские – здоровенные! И ножищи! Потому что Огулов – бывший спортсмен. Борец за народное счастье по системе дзюдо. А первым его учителем в области врачевания был зэк, свои целительские университеты полжизни постигавший на нарах. Впрочем, не будем спешить. Разговор за жизнь всегда длинный, а первый вопрос всегда короткий…
– Как вы дошли до жизни такой – живым людям в живот кулаком тычете?
– Я и думать не думал, что буду лечить людей, да еще таким странным способом. Мое первое образование – техническое: электрооборудование промпредприятий. А параллельно я тренировался, был мастером спорта по самбо и дзюдо, призером первенства России. И решил пойти именно по этой стезе – поступил в Институт физкультуры (МОГИФК). Правда, потом, уже после того, как занялся целительством, закончил еще медучилище – только для того, чтобы на вопрос, есть ли у меня медицинское образование, гордо отвечать: «Есть!» Хотя, если честно, оно мне было не нужно: цикл анатомии у нас в физкультурном институте, например, по часам превышал тот курс, который дают в медицинских вузах. И те ребята, кторые у нас переводились в медицинский, анатомию, физиологию и биохимию не пересдавали, им наши экзамены засчитывали.
А толчком к тому, что я сейчас делаю, послужила одна странная история. Все спортсмены периодически травмируются. Ну, вот и я однажды травмировался и на время перестал заниматься. А был я тогда начальником детско-юношеского спортивного комплекса. И в этот период ко мне пришел один приятель со своим знакомым. У них была с собой бутылка водки, которую они планировали употребить вовнутрь. И чтобы они сделали это культурно, я пригласил их в свой кабинет и даже выставил на стол тушенку для еще большего очеловечивания процесса.
Они пили, а я сидел рядом и поддерживал беседу. Оказалось, знакомец моего приятеля – бывший заключенный, просидевший 20 лет в тюрьме. Считай, вся сознательная жизнь там прошла. Он уже нормальными словами и говорить-то не мог – только по фене ботал. И вот, проникшись моим гостеприимством, этот человек сказал: «Хочешь я тебе кое-что покажу? Ложись на кушетку».
Я лег. Он начал мять мне живот. И вот что странно… Я ведь мастер спорта, тренированный, легко двадцать раз подтягивался, здоровым должен быть. Но куда он мне в живот ни ткнет – у меня везде болит! Я это отнес на тренировки, хотя умом понимал, что такого быть не может – мышцы у меня болеть не должны: я уже месяц не тренируюсь.
И все-таки говорю ему: «Ну, это, наверное, у всех так. Все-таки живот, потроха…» Он тогда выглянул из кабинета, пацана какого-то взял, положил, начал ему живот проминать. «Больно?» – «Нет». – «А тут?» – «Нет».
«Видишь, – говорит. – У него не болит. А у тебя почему болит? Ты такой сильный, такой грамотный. А все болит!»
Я задумался. Так-то я хожу, ничего не чувствую, думаю, что все нормально. А чуть надавишь – болит!
И после этого он особыми образом промял мне живот, все больные места. И боль сразу прошла! Это меня не на шутку зацепило. Что за черт?! Я начал на пацанах своей школы пробовать. Одному щупаешь живот – не болит. Другому нажимаешь – болит. А потом поддавливаешь – и боль проходит. Чудеса.
– Что значит «поддавливаешь»?
– Надавливаешь с определенным усилием на область боли – и боль исчезает. Орган быз спазмирован гладкой мускулатурой. На него надавливаешь, выдавливая застойную кровь, отпускаешь, и орган, как губка, в себя всасывает свежую кровь, и боль проходит. Это я сейчас понимаю, когда создана теория. А тогда было непонятно и интересно.
Я начал экспериментировать. Кому-то в команде спину защемило или шея не поворачивается, а разомнешь ему живот, и шею почему-то отпускает, спина проходит… Причем я в то время увлекался еще гипнозом и довольно легко вводил спортсменов в трансовые состояния. И стал сравнивать – можно под гипнозом внушить человеку, что у него живот не болит, и он перестанет боль чувствовать, но ведь проблема-то никуда не уйдет!.. А можно продавить живот, и проблема уйдет сама. И больше не возвращается.
Прослышав о моих способностях, меня позвали поработать с одной футбольной командой. Что такое футбол? Это постоянные проблемы с суставами. А я своей методой большую часть этих проблем убрал. Главная заноза футбола как спорта в том, что к концу сезона обычно уже некому играть – все игроки травмированы. А у меня те игроки, кому я начал поддавливать животы, вдруг перестали вообще травмироваться. Это меня самого удивляло. Почему так происходит? Я начал копать, искать литературу. И первая основательная книга, которая мне что-то прояснила, была работа Хаустона «Acupuncture without needles» – «Акупунктура без иголок». После ее прочтения у меня начало что-то брезжить в голове. Я стал связывать в голове собственную практику и знание анатомии: ага, тут нажал – там прошло.