[165].) Для наших детей уже недостаточно того, что их воспитывают и дают всестороннее образование. Теперь они должны побеждать в конкурсах, стараться попасть в спортивные команды, исполнять главные роли в мюзиклах… Ну и конечно, получать только высшие оценки по всем предметам и сдавать академические оценочные тесты только на отлично.
В своей книге «Наши дети. Кризис американской мечты» (Our Kids: The American Dream in Crisis) почетный профессор Гарварда политолог Роберт Патнэм рассказывает, как в 80-е годы прошлого века у американских родителей, принадлежавших к среднему и высшему классам общества, особенно хорошо образованных, начали меняться представления о том, что значит быть хорошими родителями[166]. Они стали отказываться от «снисходительного воспитания», которое пропагандировал педиатр Бенджамин Спок, в пользу так называемого «интенсивного воспитания», опирающегося отчасти на теорию, согласно которой дети больше преуспеют в жизни, если к ним будут предъявлять серьезные требования в юном возрасте. В итоге теперь, сорок лет спустя, у нас есть STEM-лаборатории для малышей, только-только научившихся ходить.
Не поймите меня неправильно: я тоже из числа таких родителей. Правда, я не записывала своих детей на занятия китайским языком, но сильно переживаю, преуспеют ли они в жизни, и постоянно думаю о том, что я должна сделать, чтобы обеспечить им успех. Когда сын приносит домой табель успеваемости, все, что я могу, – это не анализировать каждую оценку и не думать о том, чем обернутся в будущем его плохие отметки по письму. Когда конкуренция становится все жестче, сложно не ощущать давление все возрастающих требований к уровню знаний и умений и не переносить, вольно или невольно, часть этого давления на своих детей. Кто может винить нас в том, что мы испытываем страх и стремимся сделать все, что в наших силах, чтобы помочь им пробиться в жизни?
Однако постоянный стресс негативно сказывается на самооценке детей. Исследования показывают, что, если родители придают чрезмерное значение достижению высоких результатов, их дети делают вывод: именно успех определяет, что они собой представляют и какова их ценность в глазах других людей[167]. И иногда наше разочарование и раздражение, вызванные их неудачами, настолько бросаются в глаза, что им начинает казаться, что и наша любовь к ним зависит от их успехов, что, в свою очередь, укрепляет их во мнении, что значимость и привлекательность в глазах окружающих определяются тем, что они делают, а не тем, какие они есть.
Я не думаю, что кто-нибудь из вас открыто говорит, что не будет любить ребенка, если тот получает тройки, тем не менее дети делают такие выводы, исходя из вашего поведения. В исследовании, опубликованном в 2014 году, ученые Гарвардской высшей школы образования опросили более десяти тысяч учащихся средних и старших классов из тридцати трех школ в разных частях страны с целью выяснить, какими их хотят видеть родители[168]. Две трети опрошенных были уверены, что родители ставят их достижения выше способности проявлять заботу о других. Учащиеся в три раза чаще соглашались с утверждением: «Мои родители больше гордятся мною за то, что я получаю хорошие оценки, а не за то, что я внимательно и заботливо отношусь к другим в классе и в школе». В своей книге «Уверенность ребенка в своих силах» (Kid Confidence) психолог Эйлин Кеннеди-Мур утверждает, что адекватная самооценка – это, в сущности, способность освободить себя от вопроса «Достаточно ли я хороший?»[169]. А когда родители требуют, чтобы дети добивались высоких результатов, они не дают им ни единого шанса выбросить этот вопрос из головы.
Психолог Сунья Лута не один десяток лет изучает этот феномен. С конца 90-х годов прошлого века она и ее коллеги наблюдали за поведением учащихся старшей школы в богатых пригородах Северо-Востока США[170]. Оказалось, что, по сравнению с детьми из семей с низкими доходами, дети состоятельных родителей чаще употребляли алкоголь, марихуану и другие запрещенные наркотические вещества и чаще страдали от повышенной тревожности. У девушек из состоятельных семей в два-три раза чаще отмечались симптомы депрессии, чем в среднем по стране. Весьма парадоксальный факт, если учитывать все преимущества, которые предоставлены этим детям с самого рождения.
С тех пор Лута расширила рамки своих исследований: использовала более разнообразные в географическом отношении выборки детей и перевела фокус внимания с детей из богатых семей на детей, посещающих школы высоких достижений – школы с высокими результатами тестов и широкими возможностями для внеклассных занятий. Обычно, хотя и не всегда, здесь учатся дети из семей, принадлежащих к среднему и верхнему среднему классам, где оба родителя – работающие и профессионально состоявшиеся люди.
Исследования Луты показывают, что проблемы, с которыми сталкиваются эти учащиеся, только усугубляются[171]. Они чаще, чем другие дети, подвержены развитию депрессии и повышенной тревожности, чаще курят сигареты и марихуану, пьют и балуются тяжелыми наркотиками. Кроме того, они так же, как и дети из менее состоятельных семей, склонны совершать правонарушения, хотя эти правонарушения относятся к разным категориям (дети из бедных семей чаще носят с собой оружие, тогда как дети богатых родителей чаще обманывают и воруют).
В результате исследований, которые были проведены в 2019 году и в которых участвовали девять групп детей из частных школ высоких достижений и государственных школ – всего более 7500 человек, – Лута с коллегами обнаружили, что дети из элитных школ более чем в шесть раз чаще, чем обычные дети, страдают от повышенной тревожности и депрессии[172]. Эти тенденции сохраняются и после окончания школы: среди женщин двадцати шести лет, окончивших школу высоких достижений, в три раза чаще диагностировались наркотическая или алкогольная зависимость[173]. В то же время среди молодых мужчин – выпускников школ высоких достижений вероятность такого диагноза была в два раза выше, чем у остальных мужчин.
Итак, чем же эти школы так опасны? В статье, опубликованной в 2019 году, Лута и ее коллеги сформулировали это так: «В основе всех этих проблем лежит одна общая причина – неослабевающее жесткое давление, заставляющее добиваться все более высоких результатов и доказывать, что ты лучший среди лучших»[174] (курсив автора).
Это давление исходит не только от школы и учителей; в значительной мере оно исходит непосредственно от родителей. В рамках исследования 2017 года Лута и ее коллеги изучали ответы более пятисот учащихся средних классов элитной школы[175]. Психологи просили их назвать три самых важных качества, которые, по их мнению, родители в них ценят. Они предлагали им на выбор список из шести пунктов: уважительное отношение к другим; посещение хорошего колледжа; стремление помочь тем, кто в этом нуждается; высокая академическая успеваемость; доброта к другим; успешная карьера в будущем. Исследователи также просили ответить, насколько критично относятся к ним родители. Затем учащимся раздали тесты для определения уровня их самооценки и психологического здоровья, получили информацию об их успеваемости и попросили учителей оценить уровень личностной компетентности учащихся в классе.
Оказалось, что у тех учеников, чьи родители были больше озабочены их достижениями, чем такими качествами, как доброта и щедрость, была ниже самооценка, было множество психологических проблем и они хуже учились в школе, чем те дети, чьи родители не требовали высоких отметок. «Если ваша самооценка связана с преодолением или непреодолением тех высоких планок, которые вы для себя установили (или другие установили их для вас), любая неудача приведет к разочарованию и депрессии», – объяснила мне Лута. Еще одно исследование также показало, что, если родители ставят важность хороших оценок выше значения учебы как таковой, дети чаще склонны сомневаться в своих силах[176].
Еще раз отмечу, что речь идет об ощущениях детей. Маловероятно, что их родители когда-нибудь говорили: «Милый, просто знай, важнее всего получать хорошие отметки, а не учиться и быть добрым к людям». Но если родители помешаны на успеваемости и осыпают ребенка похвалами, когда тот показывает блестящие результаты в учебе, а не когда он проявляет щедрость и доброту к окружающим, у ребенка, естественно, формируются именно такие выводы.
В 2019 году был опубликован доклад Национальной академии наук, в котором подробно освещались все эти проблемы: «Исследования с использованием разных выборок и методов показали, что учащиеся школ высоких достижений испытывают проблемы с адаптацией, которые, скорее всего, связаны с требованиями отлично учиться и участвовать в разных видах внешкольной деятельности»[177]. В 2018 году был опубликован доклад Фонда Роберта Вуда Джонсона о здоровье подростков, составленный на основе интервью с двадцатью пятью авторитетными экспертами в этой области[178]. Авторы доклада утверждали, что «семья и/или школьная среда, которые оказывают чрезмерное давление на учащихся, требуя добиваться высоких результатов или быть лучшим среди лучших, способны нанести существенный вред молодым людям».
Если все вышеизложенное вызвало у вас приступ паники: «Черт, я совсем задолбала собственных детей», не отчаивайтесь. Большинство из нас (если не все) так или иначе давят на детей, заставляя их стремиться к успеху. Это совсем не означает, что мы обречены корить себя всю оставшуюся жизнь. И кто может винить нас в том, что мы желаем самого лучшего для наших детей? Заставляя ребенка быть первым во всем, мы делаем это из любви к нему, потому что в обществе происходят перемены, которые нас пугают.