Появились свои гербы и у представителей духовной власти (как правило, сановные священники были выходцами из дворянских семейств). А позже своими гербами обзавелись и старинные купеческие, ремесленные фамилии.
Для того чтобы навести порядок в эдаком разнообразии, герольды разработали правила общей композиции гербов. Так, к концу средних веков появились особые формы изображения гербов разного достоинства, для восстающим чего, помимо гербового щита, в качестве его дополнения появились наружные украшения.
Боевой щит с львом
Рыцарь в полном вооружении с «леопардом»
Австрийский герольд
Гербы обзавелись характерной композицией: щит, на котором разместились символические фигуры и своеобразное наружное украшение вокруг щита. По этому украшению и изображенному под щитом верхнему убору, состоящему из корон, шлемов, шляп духовных лиц, можно было легко распознать титулы владельцев гербов и отличить гербы родовые от гербов земельных.
Часто наружные украшения дополнялись по бокам щитодержателями в виде фигур людей, животных или чудовищ, а внизу помещалась лента с девизом.
Стиль, форма и детали композиции могли дать заключение и об эпохе, и о национальности герба, ведь при общих правилах геральдика претерпевала исторические изменения и в ней существовали национальные школы.
Национальная русская школа геральдики сложилась сравнительно поздно. Хотя еще у основателя Москвы Юрия Долгорукова был личным знаком «восстающий» лев, позже ставший гербом Владимирского княжества. Он известен с XII в., а столь древних гербов было немного даже в Западной Европе. Киевский князь Святослав Игоревич использовал в качестве геральдической эмблемы двузубец, при Владимире Святославовиче превратившийся в трезубец. Последующие за ними князья вносили в эмблему новшества. Сегодня значение геральдического знака Рюриковичей расшифровывают по-разному. Одни видят в нем стилизованное изображение сокола, другие замечают, что уже скифские цари использовали этот знак в качестве знака власти. Изображенные на печатях князей, на их монетах и перстнях, вручаемые послам в знак их полномочий, по сути, выполняли роль государственного герба. А сегодня трезубец стал гербом Украины.
В 1630 году Томило Юдич Луговской, «будучи в Казани воеводой», заказал местным умельцам чарку для зелена вина, как тогда говорили, «про себя». О чем и повелел сделать на боку изделия надпись, а кроме того, на оборотной стороне ручки вырезать на фигурном щите сердце, кинжал и буквы «КТЛ». Это изображение и считается первым личным гербом в России.
Чуть позже беглый подьячий Посольского приказа Григорий Котошихин, описывая шведскому королю обычаи России в царствование Алексея Михайловича, замечает, что даже знатные лица не имеют гербов и используют в печатях произвольные изображения. Но именно в это время — после присоединения Украины к России и войны с Польшей — русскому дворянству становится приятен польский обычай учреждения гербов.
Французский герб, увенчанный графской короной
Итальянский герб, увенчанный шляпой епископа
Польский герб увенчан поверх шлема дворянской короной
Кстати, и само слово «герб» (herb) пришло к нам из Польши, но и на других славянских наречиях erb и irb буквально означает «наследство». А французское armes и старонемецкое wappen в переводе означают «оружие». Это доказывает происхождение западных гербов из символов, помещавшихся на доспехах.
Как писал историк Н.П.Лихачев, «идея, что у всех дворян должны быть родовые гербы… утвердилась перед Петром Великим, и дворяне кинулись было их сочинять, но были остановлены как раз Петром, которому в то время было не до гербов». Самовольное присваивание гербов Петр запретил, а учреждая в 1721 году стольника Степана Андреевича Колычева в должности геральдмейстера, поручил ему перво-наперво составление списков дворянских семей: «Перво знать надлежит дворян всех и их детей, когда кто к какому делу спрошен будет, то б мог несколько человек к тому достойных представить; также кто умрет или у кого дети родятся».
Составление гербов, или, как сказано в указе, «дело нового основания», было поручено товарищу (помощнику) геральдмейстера графу Франциску Санти, знавшему «о науке геральдической в самую глубокость». Основной его заботой стало создание гербов городов и посадов, так как именно они украшали знамена петровских полков, а гербы дворянские жаловались тогда не часто. Хотя после прихода к власти дочери Петра императрицы Елизаветы Петровны сразу 300 солдатам лейбгренадерской роты, поддержавшим дворцовый переворот, было пожаловано дворянство и гербы.
Необыкновенно богато оформленные гербовые дипломы вручались удостоенным графского и баронского титулов.
Но геральдмейстерская служба не справлялась с объемом работ и втихаря дворяне все же присваивали себе гербы сами.
Выходцы из Польши, Германии, Шотландии, Франции и других стран старались сохранить свои прежние эмблемы. По польским геральдическим мотивам придумывала себе гербы украинская казачья знать. Сохранило свою геральдику и немецкое дворянство, поработившее Прибалтику. После разделов Польши местная шляхта вновь присоединенных к России белорусских и литовских земель также оставила за собой прежние гербы.
Попытки окончательно упорядочить геральдическую систему Российской империи предпринял Павел I. Увлекаясь средневековой романтикой крестовых походов и допустив в Россию мальтийский рыцарский орден, император придавал большое значение внешней пышной атрибутике своего царствования. Он распорядился составить «Общий Гербовник дворянских родов Всероссийской Империи» и повелел «все гербы в Гербовник внесенные, оставить навсегда неприменными так, чтобы без особливого нашего или преемников Наших повеления ничто ни под каким видом из оных не исключалось и вновь в оные не было ничего прибавляемо».
В 1798 году вышел в свет 1-й том «Общего Гербовника», а к 1917 году их было составлено уже двадцать.
Автор книги «Русская геральдика» А.Б.Лакиер писал: «Покажите мне ваш герб: я скажу, какого вы рода». В самом деле, довольно часто родовые гербы русской знати состояли из земельных гербов тех мест, где правили прародители династий. Гербы Киева, Смоленска, Чернигова, Ростова, Ярославля и других славных городов были включены в гербы соответствующих ветвей Рюриковичей и Гедиминовичей. Так, Михаил Всеволодович Черниговский (ум. 1246 г.) был родоначальником князей Одоевских, Мосальских, Кольцовых-Мосальских, Горчаковых, Барятинских, Тюфякиных, Репниных, Оболенских, Долгоруковых, Щербатовых, Волконских. Черниговский герб — в золотом поле одноглавый черный орел с распростертыми крыльями, увенчанный золотой короной и держащий в левой лапе большой золотой крест, наклоненный вправо. Эта эмблема составной частью вошла з гербы всех вышеназванных родов.
«Дворяне — все родня друг другу», — писал в начале века А.Блок, и был прав. Именно поэтому у многих родов гербы совпадали полностью. Как, например, у Оболенских и Репниных, Барятинских и Волконских… Использование земельного герба в родовом — явление довольно частое. Куда реже — обратная связь. Так, князь Михаил Волконский, будучи воеводой в г. Боровске, смело отражал натиск полков Лжедмитрия II (Тушинского вора). «Много великих приступов» отбил он, но был предан. Воеводы Яков Змиев и Афанасий Челищев открыли ворота неприятелю.
Но князь Михаил был из тех дворян, про которых молва говорила: «Чести дворянин не кинет, хоть головушке погинет». И потому собрал он людей в соборную церковь, а сам стал биться с врагами у церковных ворот.
Он рубился не один час, пока не измог от великих ран. Пал князь под вражьим натиском, а кровь его праведная прожгла камень церковных ступеней…
В память этого события дан был Боровску герб, серебряное поле которого олицетворяет невинность и чистосердечие, червленое сердце — верность, крест в середине его изъявляет истинное усердие к Божьему закону, а лавровый венец вокруг сердца — вечную славу герою.
Думается, окажись на месте родовитого боярина простой, но смелый ратник, подвиг его от этого не стал бы менее великим. Не зря же говаривали в народе: «Дай Бог тому честь, кто умеет ее снесть». А еще старинная народная мудрость примечала: «Не равны баре, не равны и крестьяне». И вправду, крестьянское сословие России жило по своим неписаным правилам и уставам. А своим честным именем, доброй славой и памятью рода дорожили крестьяне не меньше, чем дворяне.
«Огородными знаменами», т. е. оградительными знаками, назывались в крестьянской среде неизменяемые из поколения в поколение своеобразные прообразы гербов. Такие знаки, как правило, отражали основное занятие, выражаясь современным языком, крестьянской трудовой династии. У семей, промышлявших охотой, это изображения птиц и зверей, у крестьянствовавших — предметы деревенского обихода, орудия сельского труда.
Такие знаки заменяли в документах XVII в. подписи и печати: «к сим обыскным речам Васька Локчаков знамя приложил — тетерева…» или «…Савелья Федорова сына Челюскина… села Ботогова знамя три сохи, под ними курья лапка…» Такими знаками не только скрепляли документы, но и метили инструменты, личные вещи и даже вырубали на деревьях в лесу. Поскольку чаще всего «знамена» приходилось наносить топором, их силуэты не могли быть изысканными. Так, например, схематическое изображение сохи было в виде угла, фигурки зверей и людей тоже состояли из прямых линий. Среди распространенных символов встречались: соха, борона, грабли, рыба, дерево… Поскольку для вольного хлебопашца самой главной собственностью была земля, делал он свои родовые зарубки прежде всего на межевых столбах, отделяющих его владения от соседних, и потому самыми распространенными знаками бытовали «грань» — косой крест и «рубеж» — прямая черта в разных положениях и комбинациях. Именно от этих понятий ведут свои родословные слова «граница» и «рубеж».
В «кровном родстве» с этими словами состоит и слово «чересчур». Уже известный нам, С.В.Максимов пишет: «Применение загадочного смысла «чересчур» в обиходной речи для каждого совершенно понятно. Неясно лишь его происхождение, так сказать, колыбель и место его родины. Если мы расчленим (говоря учебным выражением) слово «чересчур», то есть разделим на обе составные части наше наречие, то получим предлог «через» и существительное «чур».