Он всегда отличался особым чувством юмора. Однажды его по очень важному делу вызвал в суд свидетелем адвокат противной стороны. Там Арчбольда спросили: «Мистер Арчбольд, вы состоите директором в этом обществе?» – «О да!» – отвечал он. – «Какого рода ваши занятия там?» – спрашивает дальше адвокат. – «Мое занятие? Я требую дивидендов!» – быстро ответил Арчбольд и смутил адвоката, поскорее отпустившего его, принявшись за другого свидетеля.
Я не перестаю удивляться его поразительной трудоспособности. Теперь мы видимся редко: слишком велико бремя забот, лежащее на нем, а я живу вдали от делового шума, играю в гольф, сажаю деревья и все же так занят, что порою жалею, почему день длится так мало часов.
Говоря об Арчбольде, не могу не повторить, что относительно Standard Oil Company мне приписывается гораздо больше того, что я заслуживаю в свой адрес. Удача сопутствовала мне собрать вокруг себя людей, наиболее способных для руководства компанией, и работать рука об руку с ними долгие годы. Но все заслуги принадлежат им, именно они все это время были настоящими работниками.
Большинство деловых связей завязано мною так давно, что я достиг того возраста, когда не проходит и месяца (а порой мне кажется, не проходит и недели), чтобы не приходилось посылать семейству бывшего сотрудника письмо с соболезнованием по поводу смерти или его самого, или кого-нибудь из его близких. Недавно я составил список прежних участников дела, уже умерших, и ужаснулся: скончавшихся оказалось шестьдесят или больше. Все они были моими верными соратниками и хорошими друзьями, вместе мы пережили немало трудных минут и тяжелых ситуаций. Мы спорили по какому-нибудь вопросу иной раз с пеной у рта, но всегда нам удавалось прийти к соглашению, и я всегда испытывал чувство глубокого удовлетворения оттого, что мы действуем честно и откровенно друг относительно друга. Без этого соучастникам одного дела выгод не получить и их совместная работа бесцельна.
Не всегда легко привести, как говорится, к одному знаменателю мнения нескольких, порою самоуверенных, порою с противоположными взглядами людей. Нашей тактикой было всегда – выслушать всех, откровенно спорить, пока не останется ни одного противника, и лишь тогда попытаться прийти к общему решению и выработке окончательных мер. При совместной работе со столькими участниками оказывается большинство консерваторов. Вот когда важно держаться однажды установленных принципов. Люди, достигшие успехов в жизни, зачастую придерживаются консервативных взглядов. Но, к счастью, всегда найдутся предприимчивые и смелые люди, всегда младшие по возрасту, может быть, малочисленные, но весьма убедительные. Они хватаются за всякое дело, лишь бы поскорей, и не страшатся ни работы, ни ответственности. Вспоминаю один случай, когда такой консервативный взгляд столкнулся с прогрессивным или, если хотите, – смелым. И в этом случае я был на стороне смелых.
Против капитала – доводы рассудительности
Один из наших компаньонов, бывший руководитель громадного прибыльного предприятия, однажды выступил против предложения некоторых ввести определенные, очень значительные улучшения в нашем деле, требовавшие очень крупных – полагаю, не менее трех миллионов долларов, – расходов. Мы долго рассматривали этот вопрос, расписывали вместе с другими компаньонами всевозможные рrо и соntrа, выдумывали разные основания, чтобы убедить, что операция не только не убыточна, но просто необходима. Но нашего старого приятеля было невозможно убедить. Помню как сейчас, как он вставал со своим уверенным протестом, руки в карманах, голова откинута назад, и во всю мощь голоса заявлял: «Нет и нет!»
Всегда бывает обидно, когда на деловом совещании приходится видеть, как человек из-за своих предрассудков пытается защищать свою слабую позицию. Зачастую тогда его покидают обычные спутники бизнесмена – спокойная рассудительность, расчетливость и разумность, и остается один дух противоречия. Итак, надо было ввести улучшения – это было очень важно. С другой стороны, компаньона убедить не удавалось. Но меньшинство хотело во что бы то ни стало его переубедить. Мы пытались найти новые пути для доказательства необходимости улучшений.
Рокфеллер умело устранял конфликты, возникающие между членами совета директоров Standard Oil. При появлении разногласий он настаивал, чтобы все возражения излагались открыто, а щекотливые темы обсуждались без замалчивания. Он внимательно выслушивал любое мнение по важным вопросам и если не удавалось прийти к общему согласию, то брал паузу, чтобы глубже изучить проблему. Он считал, что не стоит принимать важного решения до тех пор, пока все члены совета директоров не убедятся в правильности избранной стратегии.
Нефтяному императору были чужды диктаторские замашки. Он тепло и уважительно относился к своим подчиненным.
Председательствуя на заседаниях совета директоров Standard Oil, Рокфеллер применял необычную тактику. По словам очевидцев, «чем тише он становился, тем сильнее ощущалось его присутствие». Когда среди его соратников возникали споры, он не поддавался эмоциям, неизменно становился над схваткой, контролируя ситуацию, и умел находить компромисс.
– Вы полагаете, что денег тратить не стоит? – спросил я.
– Нет, – отвечал он, – пройдет, по– видимому, еще немало лет, пока появится нужда тратить такие суммы на улучшения. Дело терпит, предприятие наше и без того развивается очень хорошо. Пусть все идет своим чередом.
Компаньон, о котором шла речь, был человек очень умный и опытный, старше нас и компетентнее в вопросах этого дела. Все это мы за ним признавали. Но мы решили воплотить в жизнь свою идею, как уже сказано, получить его согласие, как бы долго ни пришлось ждать. Когда спор улегся и эмоции поутихли, участники возобновили обсуждение вопроса. А мне в голову пришла новая мысль. Я сказал так:
– Я беру это дело на себя и сам вложу нужный капитал. Окупится дело – компания вернет мне деньги, не окупится – я понесу убыток.
Это доказательство подействовало на него. Все его упорство как рукой сняло, и нововведения были приняты. Он сказал: «Раз вы так думаете, то возьметесь за это вместе. Полагаю, если вы можете рискнуть, то могу это сделать и я».
По-моему, в каждом деле немаловажен вопрос, как скоро необходимо действовать. Мы решались всегда быстро, анализировали и расширяли свое дело во всех направлениях. Всегда перед нами вырастали новые перспективы расширения предприятия: то открывалась новая нефтеносная земля, то надо было строить новые амбары едва ли не за одну ночь и едва ли не в эту же минуту забраковать истощенные нефтяные месторождения. Так что часто приходилось терпеть принуждение с двух сторон. Иной раз приходилось отказываться от надежды получить прибыль в том месте, где мы все уже подготовили, а иногда удавалось организовать сбыт, складирование и транспортировку продукта там, где мы этого и не ожидали. Вот мелочи, из-за которых нефтяное дело становится опасным, рискованным. Но среди нас была группа смелых людей, руководствовавшихся принципом, что дело не может быть прибыльным, если его руководители не принимают в расчет малейшей выгоды, не используют ее в полной мере.
Как часто спорили мы о таких трудноразрешимых вопросах! Одни из нас были готовы немедленно рискнуть большими средствами, другие требовали довольствоваться малым. Зачастую все заканчивалось компромиссом!.. Мы выдвигали вопрос за вопросом и их обсуждали, мы не заходили так далеко, как того требовали наиболее радикальные из нас, и не были так рассудительны, как того требовали ярые консерваторы. Мы всегда добивались того, чтобы предложения принимались единогласно.
Радость удачи
Роль, которую играл мой давний компаньон Г. М. Флаглер, всегда меня восхищала. Он всегда стремился к быстрому действию и к осуществлению самых различных грандиозных проектов. Он был всегда на стороне смелых, и его неисчерпаемой энергии компания обязана многим успехам в своих самых ранних начинаниях.
От него можно было ожидать решения грандиознейших проблем, и это несмотря на возраст, в котором большинство людей всему предпочитают спокойную, уютную жизнь дома, в семье. Флаглер задумал снабдить путями сообщения восточный берег Флориды, один, без чужой помощи. Он не довольствовался проведением одной железной дороги от Сант-Августина до Ки-Уэста (на расстоянии более 600 миль), что уже могло считаться слишком крупным предприятием для одной личности, и выстроил целый ряд великолепных отелей вдоль по линии, чтобы побудить туристов навестить эту новую территорию. Мало того, он сумел организовать управление этими отелями очень разумно и с большим успехом.
Этот человек единолично, с помощью поразительной энергии и собственного капитала, открыл людям культуру колоссальной страны, так что и коренные жители, и переселенцы получили новый рынок сбыта. Он предоставил работу тысячам людей и, чтобы достойно увенчать свое дело, начал и почти закончил нечто, что можно считать chef d’oeuvre’ом инженерного искусства: он провел линию от Кей-Флориды к Атлантическому океану у Ки-Уэста, пункта, из которого за много лет до этого вышли исследователи железной дороги с ним во главе.
Все это он совершил буквально после долгой жизни, которую большинство людей признали бы очень деятельной. Человек другой национальности, будь он так обеспечен, как Флаглер, я уверен, ушел бы на покой, чтобы наслаждаться плодами своих трудов.
Генри Моррисон Флаглер был для Рокфеллера незаменимым и самым ценным компаньоном, лучшим другом, которому он по-настоящему доверял.
Генри Флаглер был личностью магнетической. Это был «настоящий лихой красавец с голубыми глазами, черными волосами и пышными усами». Он одевался по последней моде и «излучал царственную уверенность в себе». Он был на девять лет старше Рокфеллера и стал «движущей силой, вдохновителем и мозгом компании».
Флаглер был неукротим в стремлении к масштабным свершениям и любил повторять: «Я всегда доволен, но никогда не удовлетворен». На его рабочем столе стояла карточка с цитатой: «Поступай с другими так, как они поступили бы с тобой, но твой ход должен быть первым». По словам американского историка А. Невинса, Генри Флаглер сыграл главную роль в выводе корпорации из хаоса и придании ей организованности и порядка в критический период 1877–1878 годов.