чью под одеялом с фонариком).
Я обожаю книги по писательскому мастерству. Предпочитаю те, что написаны самими писателями. Кто-то может бесконечно наблюдать за тем, как падает снег или как играют в баскетбол, а я никогда не бываю сыта писательскими интервью. Одно время даже вырезала из мужских журналов (почему-то в женских они попадаются крайне редко) и складывала в специальную папку. Папку я хранила на кухне, рядом с дорогущим сервизом, подаренным на свадьбу, берегла как зеницу ока и, конечно, потеряла при переезде на другую квартиру (в отличие от сервиза, которым совсем не пользуюсь!). Сейчас, к счастью, всё можно найти в интернете. Но что такое интервью на страничку по сравнению с целой книгой!
Первым пособием для сочинителей, которое попало мне в руки, было руководство от Ю. А. Никитина «Как стать писателем?»[9]. Когда я возвращаюсь мыслями к этой книге, то прежде всего в голове всплывает слово «баб-с». К сожалению, оно там употребляется довольно часто. Под этим словом имеются в виду женщины, ради которых мужчины рвутся сочинять книги. Это, понятное дело, юмор, но, судя по рецензиям, слово вызвало недоумение не у меня одной. Однако благодаря этой книге я узнала о возможности проникнуть в мир писателя, посмотреть на процесс его глазами, что было завораживающе. Из практических советов я уяснила одно: нужно избавляться от лишних слов. Поскольку «Как стать писателем?» я читала на заре своего сочинительства, мне было дорого каждое собственное слово и ни одно из них не казалось лишним, но совет я запомнила. Сейчас, узнав на практике, что лишними могут быть не только слова, но и предложения, абзацы и даже, как это ни печально, герои, я с благодарностью вспоминаю книгу Никитина, как вспоминают далёкую от идеала, но милую воспитательницу в детском саду.
…лишними могут быть не только слова, но и предложения, абзацы и даже, как это ни печально, герои…
Помню и те советы по стилю, которые можно счесть спорными. Например, комментарий по поводу деепричастных оборотов, «демонстрирующих беспомощность автора», или совет изменять прошедшее время на настоящее, где только возможно. Думаю, к таким выводам автор должен прийти самостоятельно, в процессе формирования собственного стиля. Иначе ситуация напоминает неудачные попытки одного писателя комментировать текст другого по принципу «я бы сам совсем не так написал» (см. подробнее главу «Как найти своего редактора?»).
Тем не менее, руководство Юрия Александровича помогло мне открыть целый мир писателей, которые радушно распахивают свои двери перед начинающими сочинителями, приглашают их в свою творческую лабораторию, да и просто, как старые друзья, делятся своими переживаниями и открытиями.
Я стала искать и обнаружила, что мои любимые авторы Рэй Брэдбери и Стивен Кинг создали тексты о писательском мастерстве[10]. Первый написал чудесное эссе, которое я перечитываю, когда вдохновение куда-то уходит и хочется убить целый день, разглядывая новостную ленту в социальных сетях. А прочитаешь «Радость писать» и снова загораешься сочинительством!
Стивен Кинг написал замечательную автобиографическую повесть о взрослеющем писателе, где перед читателем распахиваются окна и двери его родного дома. О родственниках и друзьях он пишет увлечённо, с юмором, но при этом психологически точно. Первая часть книги посвящена становлению Кинга как писателя, а вторая – советам по композиции, стилю и прочим составляющим хорошей книги. Впрочем, и Кинг даёт субъективный совет: «Дорога в ад вымощена наречиями». Чем не угодили наречия Кингу, а деепричастные обороты Никитину, не знаю. Однако эти высказывания не стоит воспринимать буквально, речь лишь о том, что не следует увлекаться в тексте наречиями и деепричастиями. Если задуматься, то тот же совет можно дать по любой части речи. Например, «Не стоит увлекаться подчинительными союзами» или «Не злоупотребляйте междометиями». Когда я размышляю об этих советах от известных писателей, то мне видится некоторое лукавство, своего рода игра с читателями. Ведь люди хотят конкретных советов: как сделать то-то и то-то, что убрать, что оставить. Вот писатели, тонко чувствующие читательский интерес, и оставляют эдакие загадочные послания, которые по сути своей ближе не к реальным советам, а к высказыванию: «Все, кто хоть раз в жизни ел огурцы, умрут».
После работ Брэдбери и Кинга мне в руки случайно попала книга Марины Москвиной «Учись видеть»[11]. Вот эта поэма о творчестве стала моей настольной книгой! Марина рассказывает, как в каждом камушке, в каждой травинке можно увидеть радость, ощутить жизненную силу и вдохновение. Книга пропитана восторгом перед бытием, как бисквит ягодным сиропом. Пока читаешь, хочется дышать полной грудью, впитывать окружающую реальность, искренне интересоваться жизнью во всех её проявлениях. Автор учит по-писательски относиться не только к пейзажам, портретам и человеческим занятиям, но и к собственным эмоциям. Рассердился – не кричи, а запомни и запиши детально всё, что чувствуешь. Весь окружающий мир – предмет исследования, всё вызывает интерес… Эта книга не столько о писательстве, сколько о том, как прекрасна жизнь для творческого человека, и именно такие руководства я считаю бесценными для каждого пишущего человека.
Я прочитала книгу «Учись видеть» раз десять, а то и больше. После этого уже основательно принялась за поиск книг о писательском мастерстве и обнаружила целых два учебника Джеймса Фрэя «Как написать гениальный роман» и «Как написать гениальный роман – 2». Отличные книги для тех, кто интересуется механизмом писательства и готов разобрать его на винтики и гайки, чтобы понять, как он устроен. Автор последовательно, пересыпая руководство юмористическими отступлениями и комментариями, описывает, как устроены мировые шедевры, подробно разбирает композицию, рассказывает, как строить сюжет, из чего состоят конфликты и как выбрать подходящую форму для изложения своей истории. Мне лично эта книга помогла научиться составлять портрет персонажа.
Фрэй подходит к портрету серьезно. Так и видишь его со стетоскопом и инструментарием в руках, склонившимся над персонажем в попытках оживить его. Оказалось, это довольно увлекательно: придумывать персонажу историю, размышлять, кем были его родители, как повлияли на него в детстве, с кем он дружил в школе и, самое любопытное, какие у него есть слабости и дурные привычки.
Поднаторев в теории, я написала первую повесть. Кем-то она была встречена доброжелательно, кем-то – с ласковой насмешкой. Писательница Елена Усачёва раскритиковала её в пух и прах. «Почему они у тебя всё время едят?! – возмущалась она. – Им надо спасать маленького мальчика, которого похитили бандиты, а они у тебя всё едят и едят…» Я страшно расстроилась. Три дня страдала, даже связала чёрного ежа, который, как мне казалось, весь состоит из моих горестей и огорчений. В глубине души я прекрасно понимала, почему мои персонажи «всё время едят». Доктор Ватсон и Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро, мисс Марпл и все остальные мои любимые герои постоянно пили чай, обсуждая преступления. Однако великие писатели чувствовали, когда персонажу уместно пить чай, а когда – нет. Я же просто подражала великим, и Елена это обнаружила (некоторым писателям удаётся быть и литературными критиками). Через пару дней она позвонила и деловито поинтересовалась:
– А ты Митту читала?
– Чего? – переспросила я недоумённо.
– Александр Митта, «Кино между адом и раем», – пояснила Елена, – приезжай, дам почитать.
Я всё ещё страдала, ощущая себя неудачницей. Как я вообще могу жить, ведь я пишу так плохо! Но чёрный ёж потерялся на даче, а вместе с ним и все мои огорчения. Я поехала за книгой. Потом часто вспоминала о том важном моменте, когда открыла книгу Александра Митты[12]. С первой же страницы меня утянуло повествование о том, как сделать сценарий таким, чтобы кино, снятое по нему, полностью захватывало зрителя. Оказалось, любую великую историю, будь то «Анна Каренина» или «Гамлет», можно разложить на составляющие, как детскую пирамидку, понять, из чего это сделано, разобрать по косточкам каждую часть и… воплотить эти принципы в своих сценариях. Никто не гарантирует, что выйдет шедевр. Но одно дело – заставлять героев пить чай, как мисс Марпл, а другое – знать, что кроется за этим чаем, какова его функция в тексте.
Книга снабжена авторскими иллюстрациями, забавными, но крепко-накрепко застревающими в памяти. В процессе чтения возникает ощущение, что попал ночью в огромный тёмный дворец, но гостеприимный хозяин ведёт за собой, распахивая дверь и зажигая свечи в каждой комнате, поясняя, где можно пообедать, а где принять ванну. А когда в конце концов добираешься до гостевой спальни, то есть до своей собственной истории, уже неплохо ориентируешься во всех хитростях и тайнах дворца. Я прочла книгу один раз, второй, третий. Митта рекомендует отслеживать структуру любого удачного произведения. Я последовала совету и с изумлением обнаружила, что все хорошие книги и фильмы скроены по определённым правилам. Мне захотелось написать свою книгу, используя конкретные принципы построения текста, и я это сделала: сочинила романтическую историю для подростков. Как душевно она была принята юными читательницами! До сих пор вспоминаю тёплые комментарии и отзывы: героиня, которую я создала по правилам, вызвала доверие и интерес.
С тех пор, встречаясь на различных фестивалях с Еленой, я всякий раз благодарила её за то, что открыла мне эту книгу. По-моему, я достала её, как чеховский чиновник генерала, но меня действительно переполняла благодарность: теперь я писала более осознанно. Вершиной радости был благосклонный отзыв этой писательницы на мою романтическую повесть. «Вот теперь всё по правилам», – с удовлетворением сказала она. Я радовалась целый вечер. А утром решила просмотреть свою повесть и с ужасом обнаружила, что в произведении «торчат нитки». То есть правила, которым я следовала, были очевидны, герои действовали не столько исходя из собственных побуждений, сколько следуя моему указующему персту. Я словно командовала им: «А сейчас время рыдать! Рыдайте!» И они послушно рыдали. Да, им верили. Да, книгу было интересно читать, потому что она состояла из взлётов и падений. Но вспомните мексиканские мелодрамы. «Он её убил (ох), но она выжила (ах), правда, любит другого (ох), но он таинственно исчез (ах)». Как и в ситуации с детективами, я снова ощутила неудовлетворение. Поделилась с друзьями-писателями, мне посоветовали