8
Утром на работе я чувствую себя немного скованно: уже не уверена, что хочу просить у Лоры содействия в охоте на мужчин. Она тут же разнесет эту весть по всему офису, и моя профессиональная репутация накроется медным тазом.
Лора встречает меня, как всегда, в прекрасном настроении.
— Я иду за кофе, тебе принести?
— А-а, да, спасибо, было бы чудесно. Я вообще-то хотела с тобой поговорить кое о чем.
— Что, какие-то сложности с договором Фаяра?
— Нет, там все в порядке, не в этом дело… тут личное.
Удивление явственно проступает на ее лице. Она хороша собой — вроде бы ничего такого, а есть в ней что-то безусловно притягательное. Ходячая реклама здоровья и спорта, из тех женщин, что готовы хоть каждый вечер после работы бегать на занятия зумбой. Она уверена в себе, любит свое тело, свою матовую кожу, темные волосы и красивые ореховые глаза, она всегда весела и непосредственна. Она знает себе цену. Не то что некоторые.
— Вот как? Тогда подожди, я быстро!
И она уходит, раззадоренная и заинтригованная: что такого я могу ей рассказать?
А в самом деле, что мне ей сказать-то?
— Держи, только осторожно, горячий! Ну, я слушаю.
И смотрит на меня лукаво. Такая свежая, естественная, словно румяное аппетитное яблочко, прямо взяла бы и надкусила. А я рядом с ней — этакая подвядшая фасолина, которую можно пережевать, но безо всякого аппетита. Вот чего мне, в числе прочего, не хватает: лукавства, шаловливости, легкости, жизнелюбия и обаяния. Всего, короче, не хватает.
— Ты не могла бы закрыть дверь?
— Пожалуйста! — Она уже хихикает. — Ну? Что я могу для тебя сделать, Сильви?
На секунду возникает ощущение, будто мы с ней подружки, и мне тоже тридцать один, и сейчас я ей расскажу что-нибудь жутко интересное.
— Сперва обещай никого больше в это не посвящать, я тебе доверюсь, но если обманешь, уволю за профнепригодность!
Любопытство в ней сильнее испуга, она поднимает правую руку и торжественно произносит, глядя мне в глаза:
— Обещаю, Сильви!
— Точно, без шуток? Хорошо. Ты часто где-то бываешь, и мне нужен твой совет. Что бы мне сделать и куда пойти, чтобы познакомиться… ну, так, на один вечер?
Лора в шоке. Вот уж чего она не ждала. Даже потеряла дар речи. А потом в восторге захлопала в ладоши, как девочка, которой досталась Барби-Принцесса.
— Это же здорово, Сильви! Отлично! Просто класс! Вылезла наконец из раковины!
— Тише! Не кричи!
— Хочешь, пошли вместе, пройдемся вечером по барам?
— Лучше не надо, я буду неловко себя чувствовать, да и сильно проиграю на твоем фоне.
— Ну брось, не такая уж ты страшная!
По моему лицу она тут же поняла, что это был не ах какой комплимент.
— Прости, я не то хотела сказать…
— Неважно, зря я к тебе прицепилась с этими глупостями. Забудь.
— Да ты что! Найду я тебе парня! Ты каких предпочитаешь? Брюнет или блондин? Рыжий или лысый? Качок? Денди? С татухами или без? Высокий? Бородатый? Худой?
Я будто застыла перед прилавком с мороженым, не зная, какой вкус выбрать.
— Не знаю… ванильный?
— Что?
— Ну не знаю я! Просто… мужчина. Чтоб не совсем урод, не слишком толстый и волосатый. А главное, чистый!
— Я все устрою.
— В самом деле? Уверена? А вдруг я ему не понравлюсь?
— Сильви, говорю же, я найду то, что надо! Но раз уж об этом зашла речь, не обижайся — тебе бы к парикмахеру сходить. На твои космы смотреть больно! Ты, правда, не страшная, просто не следишь за собой.
Послушать ее, так мое безбрачие буквально висит на волоске.
— Знаю, но это какой-то злой рок — мне никогда не везло с парикмахерами.
— Ерунда, ты просто не нашла хорошего мастера. Я тебя запишу. А насчет мужика не волнуйся, я прямо сейчас начну поиски, у меня уже есть одна мысль!
Я потрясена. У нее всегда все ясно, легко и просто. Проблем нет, одни решения. Вон, она уже убегает, лелея в голове план изменить мою прическу и радуясь идее срочно найти мне любовника. И ведь она ни чуточки не сомневается в успехе, уверена, что победит в этой игре. А я тяжело выдыхаю: она и представить не может, какой груз сняла с моих плеч. Мне даже дышится легче. С улыбкой принимаюсь за кофе и не успеваю допить, как она прибегает обратно.
— Так, я тебя записала сегодня на три часа в салон, к этому мастеру все звезды ходят, я сказала, что дело не терпит, что твоя парикмахерша заболела, а тебе идти на прием «Вюиттон», очень советую дать им хорошие чаевые.
— Как на три? Это же середина рабочего дня!
— Сильви, бога ради, ты единственная в нашем офисе не пропустила ни дня! И вообще, определись уже, что тебе нужно. Ты просила помочь — я помогаю!
Я недооценила быстроту ее реакции. Лора, надо сказать, не всегда столь деятельна, особенно когда нужно напечатать договор. А с другой стороны, кто ее за это осудит? Надо очень скучно жить, чтобы, подобно мне, часами, не поднимая головы, ковыряться в хитросплетениях предпринимательского права.
— И не возвращайся ты потом на работу, а пробегись лучше по магазинам, обнови гардероб.
— Что, совсем ужас, да?
Она оглядывает меня с головы до ног и явно подыскивает нужные слова, чтобы не добить окончательно, но при этом убедить в серьезности моего положения.
— Ну, что не так? Говори, не стесняйся. Сама знаю, что хуже быть не может.
— Да нет, не то чтобы… Просто у тебя стиль такой, чуточку слишком строгий… и унылый.
Я жду приговора.
— Вот смотри, Сильви, ты худая, ноги длинные, и зачем-то это скрываешь, джинсы не носишь никогда. А надела бы красивый пиджачок, обувь на каблуке, ладно скроенные джинсики — тебе бы так пошло! У тебя тогда был бы очень современный вид, ну, например, как у Инес де ля Фрессанж, знаешь? Она старше тебя, а выглядит моложе.
Истинная правда. Она к тому же красивей, сексуальней, элегантней, стройней, ярче, богаче, любимей, популярней и модней, чем я и еще девяносто процентов женского населения. Она топ-модель! Это все равно что любую антикварную мазню сравнивать с фресками Микеланджело.
— В общем, ты понимаешь, о чем я?
Ничего, одним унижением больше, подумаешь. Возможно, я все-таки не лучшего тренера себе подыскала…
Но в одном Лора права. Не было такого, чтоб я не пришла на работу. Я не прогуляла ни единого дня. Даже вдрызг больная не позволяла себе отлежаться — разумеется, потому, что в офисе выздоравливала быстрее, чем дома, где можно помереть и никто не заметит. Если живешь одна, страдаешь тоже одна.
— Ты права. Я уйду на полдня.
В конце концов, договоры Фаяра, Лефевра и Биссона вполне могут подождать. Пускай тут потихоньку привыкают уже обходиться без моего профессионального мастерства. Пускай готовятся. Конечно, не одна я здесь умею составлять контракты, но я это делаю аккуратнее и прилежнее всех.
Утро прошло спокойно, а в обед я ушла — хоть разок могу себе позволить? В три нужно быть во втором округе, так что прогуляюсь, пожалуй, по району Монторгей. Бутиков там — как грязи. Брожу, разглядываю витрины, не смея зайти. Только сейчас я в полной мере осознаю, что мы с модой живем на противоположных полюсах. Если не на разных планетах. Лора опять права. У меня вид, как у почтальонши на пенсии.
Собрав волю в кулак, захожу в бутик «Контуар де Котонье». Цены изумляют, хоть я и не стеснена в средствах. Простое пальтишко за триста евро.
— Вам что-нибудь подсказать?
Я аж подскочила — продавщица выпорхнула из вороха одежды, как черт из табакерки.
— Спасибо, я посмотрю.
— Примерьте его! Вы худая, высокая, вам такое и нужно! И как раз ваш размер!
И протягивает пальто, чтоб я надела. Откуда ей знать, что мне нужно? Может, мне нужно, чтобы меня согрел мужчина, а не пальто.
— Вон там зеркало.
Я робко иду навстречу своему отражению. Физиономия, как из папье-маше, круги под глазами ярче фар в ночи, а волосы вообще живут отдельно от меня. Но пальто сидит неплохо. Скромный, изящный крой и совсем не тоскливый осенний цвет. Мне идет. Ладно. Я в нем даже не такая сутулая.
— Если хотите, у меня еще есть чудесные кашемировые шарфы, очень нежные, просто наслаждение для кожи!
Наслаждение для кожи. Она действительно знает, что мне нужно.
— На зиму нет ничего лучше, они легкие и притом теплые.
Она мягко оборачивает мою шею шарфом.
До чего приятно открыть для себя обволакивающую легкость кашемира! С ним не сравнится мой толстый колючий шерстяной шарф, подаренный шесть лет назад мамой. Истосковалась я по нежностям.
— Беру пальто и шарф.
Продавщица одаривает меня широченной улыбкой. В этом магазине мне на удивление хорошо и спокойно, мне приятно транжирить деньги и радостно шататься без дела в разгар рабочего дня. Я ухожу, оставив здесь почти шестьсот евро и не уставая благодарить в душе Лору, которая столкнула меня на скользкий путь прогульщицы. Вот такая умиротворенная являюсь я в салон и сразу попадаю в руки молодого ассистента, слащавого и женственного Лорана. Кругом полно женщин средних лет, им делают маникюр, стрижки, укладки и массажи, здесь не умолкает радостный гомон — прямо улей с целым роем маток! Атмосфера, прямо скажем, непривычная. Я с удовольствием ныряю в пелерину и соглашаюсь выпить чаю, следуя за Лораном к раковине. Там он усаживает меня в удобное кожаное кресло, умелыми мягкими руками намыливает голову, а я нежусь и окончательно расслабляюсь под теплыми струями воды. Затем, как во сне, иду за ним к трюмо, сажусь, вижу себя в зеркале и — о, ужас. Усталая, унылая, увенчанная тюрбаном из полотенца физиономия вмиг разрушает всю сказку. Однако за моей спиной тут же возникает «Люлю», обаятельный, загорелый и фантастически сексуальный мастер лет тридцати. Жутко симпатичный. Он дружески массирует мне плечи.
— Ну, красотка, что будем делать?
— Все что хотите, — слышу я свой голос будто со стороны.
Люлю белозубо смеется, разглядывая отражение нашей совершенно не гармоничной пары. Рядом с ним я похожа на свежевырытый труп. Он осторожно снимает с меня полотенце.