— Крис, ты меня удивляешь! Борщ, отбивные, салаты! Ты же, кроме яичницы, ничего готовить не умела! — сказал я ей, доедая довольно внушительную миску оливье.
— Научилась. Юра любит домашнюю еду, — сказала она, и в ее газах появился новый огонек при воспоминании о женихе. — А тебе вполне хватало пиццы. Ну, лишь бы пиво было.
— Ты любишь его? — спросил я, надеясь, что не испорчу все этим вопросом.
— Вообще, конечно, это не твое дело. Но, да. Я его люблю, — Она посмотрела в сторону и добавила задумчиво. — Я не знала, что способна так любить.
— Кристина, я…
— Кир, прошу тебя, давай мы не будем говорить о Юре. Расскажи лучше, как у тебя с личной жизнью?
— Мне нечего рассказывать. Были девушки. Много девушек. В основном, такие же, как я, приехавшие на заработки. Из Украины, России, иногда, из Польши.
— И что, ни одной достойной?
— Почему ни одной достойной? Просто ни одной любимой. Кроме того, сложно строить отношения, когда сегодня ты в одном городе, завтра уже в другом. А послезавтра — в другой стране.
— И тебе нравится такая жизнь?
— Крис, если бы мне нравилась такая жизнь, я бы не вернулся.
— А что здесь делать будешь?
— Пока не знаю. Я ведь много чего умею…
Мы проговорили до поздней ночи. Она была счастлива. Была любима и любила. Ее глаза сияли, когда она говорила о Юре, и я начинал думать, что, возможно, действительно не должен…
***
Кристина не могла заснуть. Вообще-то, когда позвонил Славик и сказал, что Киру негде жить, и он, вероятно, придет к ней, девушка планировала его выгнать. Даже без разговоров. Но потом решила, что стоит быть выше этого, в конце концов, у нее новая жизнь, а Кирилл — просто осколок прошлой, разбитой вдребезги. Поэтому она и пустила его.
В принципе, она была довольна собой, тем, как выдержала бесконечно долгий вечер наедине с Кириллом. Но… Ее беспокоило то, что в какой-то момент вечер перестал казаться таким уж долгим, и стал, наоборот, даже приятным. Она почувствовала себя вдруг легко и свободно, как будто не было… Ничего не было. Как будто Кир просто вернулся домой после недельного отсутствия. И это, пусть пока неясное, совсем не определенное призрачное чувство, начинало пугать ее. Она лежала сейчас в постели с неосознанной улыбкой на лице, вспоминая сегодняшний ужин.
Потом она вспомнила о Юре и о своем обещании приехать к нему на выходные. Конечно, можно придумать сотни причин, чтобы остаться дома, но как раз этого делать не стоило. Сейчас ей просто необходимо было увидеть Юру, провести с ним столько времени, сколько будет возможно, чтобы, снова расставшись, вспоминать о нем. И только о нем.
Пролежав до утра без сна, Кристина отключила будильник и вышла из комнаты, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Кирилла. Но, к ее удивлению, он не спал, а из кухни доносились приятные запахи кофе и свежей выпечки.
— Доброе утро, Крис, — сказал он с робкой, и от этого очень милой, улыбкой. — Я тебе кофе сварил.
Кристина невольно улыбнулась и сказала:
— Спасибо, Кир. А откуда вся эта гора пирожных и тортиков?
— Из магазина. Не знал, что ты больше любишь, поэтому купил всего понемногу.
Он выглядел таким испуганным и в то же время милым, что Кристина не смогла ответить ему очередной колкостью, и, потрепав по волосам, сказала:
— Спасибо, Кирилл. Это так на тебя не похоже…
— Знаю. Я старался.
“Срочно нужно к Юре!” — подумала Кристина, понимая, что общество Кирилла становится опасно приятным. И в этот момент зазвонил телефон.
— Привет, любимый, — прощебетала девушка в трубку.
— Привет! Как спалось? — услышала она низкий, немного хриплый голос Юры.
— Спала как младенец.
— Ну и умничка! Ты решила насчет выходных, сможешь вырваться?
— Даже лучше, Юрочка! Я приеду на недельку. Новых заказов не предвидится, а старые прекрасно ведет Славик. Он без меня справится.
— Просто отлично, Кристинка! — обрадовался Юра. — Правда, я же здесь работаю…
— Юр, я тебе помогу! Вдвоем мы быстрее справимся, и ты сможешь вернуться домой пораньше!
Юра засмеялся и сказал:
— Значит, любимая, завтра я тебя жду!
— Конечно! Люблю тебя!
Кристина, пожив трубку, заметила, как погрустнел Кирилл.
— Ты уезжаешь? — спросил он.
— Да. Я Юрку месяц не видела, решила себе отпуск устроить, — счастливо улыбалась Кристина.
— А я…
— А ты, я думаю, прекрасно без меня неделю побудешь.
— Спасибо за доверие, — пробормотал Кирилл.
— Кир, прошу тебя, постарайся за это время найти работу. К концу декабря Юра приедет в любом случае, так что у тебя не больше месяца.
— А Юра знает обо мне?
— О том, что ты приехал? Нет. О том, кем ты был в моей жизни? Знает. Не все, конечно, а так, в общих чертах.
— То есть о том, что я козел и подонок?
Кристина посмотрела на него внимательно, вздохнула и сказала:
— Никому, ни одному человеку я никогда не говорила, что ты козел и подонок. Я никогда не сказала о тебе ни одного плохого слова.
— Почему?
— Потому что я любила тебя. А полюбить козла и подонка я просто не могла.
***
Февраль, 2004.
Олег с Кристиной редко ходили куда-нибудь, и Кристина уже начала привыкать к такому затворническому образу жизни. Она почти не возвращалась домой, оставаясь все время в квартире Олега. Здесь все было пустым и безликим, чужим и холодным. Но здесь было лучше, чем дома. Потому что здесь не было Кирилла. Ни одной его вещи, ни одного сувенирчика, подаренного им. В то время, как дома каждая чашка или вилка напоминали о целой жизненной эпохе. А в квартире Олега ей было легче, прошлое не ходило по пятам, напоминая о себе, и постепенно она стала считать ее своим вторым домом.
Олег редко бывал дома, в основном, приходил почти ночью, ужинал и ложился спать. Проводя одна почти все время, Кристина увлеклась приготовлением еды. Больше от скуки, но и похвалы Олега тоже были приятны. Она почти перестала тяготиться своим зависимым положением. В конце концов, все пять лет с Кириллом ей приходилось принимать решения за двоих, за двоих работать, да еще и вытаскивать его из разных неприятностей. А теперь она впервые в жизни могла ни о чем не думать.
Правда, покидать квартиру без разрешения Олега было нежелательно, он хотел всегда знать, где и с кем она находится. Чтобы не приходилось отчитываться, Кристина ограничилась походами в супермаркет или на рынок и перестала общаться с кем-либо, изредка созваниваясь только со Славиком. Он беспокоился, серьезно беспокоился, из-за ее нездоровой связи с бандитом. Но в каждом телефонном разговоре Кристина уверяла друга, что все в полном порядке, Олег очень милый и прекрасно к ней относится. Что было отчасти правдой.
Олегу Кристина нравилась с каждым днем все больше и больше. Она становилась все мягче и покладистее, иногда бывала даже ласковой с ним, но пока он не мог добиться от нее ответной симпатии. Еще несколько ночей подряд он, просыпаясь, заставал ее в слезах на кухне. И каждый раз давал ей две таблетки успокоительного. Они действовали моментально: девушка прижималась к нему, успокаивалась и засыпала с безмятежной улыбкой на губах.
Так они и жили. Пока однажды Олег не задержался слишком сильно. Кристина почувствовала неясную, все нарастающую тревогу. Зная, что любовник связан с криминалом, она все больше беспокоилась о нем, перед глазами вставали все новые и новые страшные образы, и к тому моменту, как он, вполне живой и здоровый, вернулся домой, она была на грани истерики. Кристина кинулась к любовнику с объятиями и, всхлипывая, сказала:
— Олеж, ну где ты был? Я так волновалась!
Олег был приятно удивлен такой встречей, обнял ее, вытер слезы и сказал:
— Кристя, ну чего ты? Я просто задержался по делам. Ну, малыш, что с тобой? — обеспокоено спросил он, видя, что девушка не успокаивается.
— Ну ты ведь мог мне позвонить? — робко спросила Кристина.
— Крис, я не привык отчитываться перед бабами! — совсем другим тоном сказал он, сдвинув брови.
— Олежка, я не прошу отчитываться, просто ты же моешь предупредить меня, чтобы я не волновалась?
Усмехнувшись той самой улыбкой, от которой у Кристины начинали дрожать колени, Олег сказал:
— Ладно, постараюсь. А ты изменилась, — сказал он. — Другая бы на твоем месте была счастлива, если бы со мной что-то случилось.
— А я не рада! — Кристина немного успокоилась, но голос все еще дрожал от слез.
— Ладно, малыш, покорми меня.
Перед сном Кристина сказала:
— Олеж, дай мне успокоительное, потому что я очень перенервничала, могу не заснуть.
Олег протянул ей две таблетки. Потом, подумав, сказал:
— Вот тебе упаковка. В следующий раз, если почувствуешь беспричинную панику или просто станет плохо, выпей. Но не больше двух.
Кристина с любопытством рассматривала пузырек без опознавательных знаков.
— Что это? — спросила она.
— Крис, тебе название все равно ни о чем не скажет. Помогает? Пей пока. Потом поменяем препарат, чтобы не привыкла.
Кристина согласно кивнула, прижалась к Олегу и прошептала:
— Обними меня, пожалуйста. Я так по тебе соскучилась…
Обняв ее и поцеловав в висок, Олег сказал:
— Спи, маленькая.
Таблетки, которые он дал Кристине, были сильным, хотя и практически безвредным антидепрессантом. Однако у Кристины они, судя по всему, вызвали привыкание. Сегодняшняя истерика, как и прилив чувств, были, вероятно, спровоцированы именно длительным отсутствием лекарства. Олег уже несколько лет занимался продажей наркотиков и других препаратов: антидепрессантов, барбитуратов, седативных и прочих, часто запрещенных или труднодоступных лекарств. Кроме того, он был прекрасным фармацевтом и знал состав и все побочные действия абсолютно каждого компонента. И сейчас он стал немного беспокоиться за Кристину. Хотя редчайший случай привыкания к этому препарату вызвал в нем чисто профессиональный интерес.
“Ничего, подержу ее еще немного на этих колесах, посмотрю, что будет”, - решил он, засыпая.