Грохот выбиваемых люков снизу слегка замедлился — кажется, Оррисс по дороге сообразил, что у меня могли остаться патроны в револьвере. Что если я решил устроить ему засаду, наставив Райнигун на единственное возможное место его появления? Не проще ли вызвать гаргулий снизу, чтобы те ударили меня в спину?
Я сглотнул и пару раз взмахнул получившейся конструкцией. Крылья ощущались… странно. Очень, очень странно, не вполне как полноценная рабочая часть тела. И всё же, сформированная перепонка послушно натягивалась, когда я поднимал то, что совсем недавно было руками, и даже стоя на краю я чувствовал на тонкой коже невидимые потоки воздуха.
Наверное, как-то так себя и ощущали первые изобретатели парашютов, вроде отважного Франца Райхельта, сиганувшего в своём «летающем костюме» с Эйфелевой башни. Хотел прославиться — и прославился, пусть и с нюансом. А мне-то что, разве что завтра искать место приземления чтобы собрать потерянную экипировку…
На одной из крыш снизу мне почудилось движение — больше ждать нельзя.
Была не была. Шаг вперёд.
Стоило от теории перейти к практике и сразу стала понятна первая ошибка. Надо было свернуть плащ из кожи василиска и запихнуть его в третий слот переносного кармана для предметов, поскольку в падении тот задирался вверх и здорово мешал. И всё же, спустя несколько секунд незамутнённой паники я всё-таки расправил крылья-перепонки как следует и превратил падение в очень неуклюжий, но полёт по нисходящей. Удачно, что башня Оррисса оказалась идеальной стартовой площадкой — прыгни я с менее высокого сооружения и уже валялся бы внизу с переломанными костями.
Начало было положено, но встала другая проблема. Теперь движение на крышах мне не чудилось — оно там совершенно точно происходило, разворачивалось и смотрело наверх! В идеале мне бы стоило стать невидимым ещё во время планирования, но поддержание «Метаморфа» требовало всей возможной концентрации, на «Вуаль» её попросту не оставалось. Скрипнув зубами, я слегка изменил положение рук-крыльев, чтобы облететь башню с обратной стороны и хотя бы на время скрыться от уродливых рож гаргулий. Мне всего-то надо секунд двадцать чтобы добраться до ближайшей пустой крыши, спрыгнуть оттуда и скрыться в недрах замка. Неужели все мои сегодняшние планы будут накрываться медными тазами разных размеров⁈
В данном случае в роли медного таза выступила одна наиболее мелкая и шустрая гаргулья, которая врезалась в меня, когда я уже заходил на посадку. Остальные либо упустили цель из виду, либо отстали ранее, но эта не только догнала, но и сбила в воздухе, так что мы вместе покатились по керамической черепице облюбованной мной крыши. Отмена «Метаморфа», увы, не вернула мне руки в тот же миг, так что с минуту пришлось по примеру Адель отбиваться от твари с помощью серии мощных пинков. А затем я выгадал момент и с немалым удовольствием потратил последний выстрел из Райнигуна, чтобы снести ей башку.
Теперь точно пора уносить ноги.
Практика носить магическое зеркало в переносном кармане окупалась на все сто. Из любой точки Полуночи можно было вернуться к тронному залу, удобство невероятное! Правда, существовала загвоздка — для этого требовались лишние магические зеркала. Первое я позаимствовал из внутреннего двора возле лазарета и сада, но впоследствии оставил его в далёких глубинах — там, где на подъёмнике спустился к подземным пещерам. За вторым пришлось пару дней назад бегать на верхние этажи, в милую гостиную за коридором, напичканным ловушками и безголовыми латниками. Больше в свободном доступе зеркал не оставалось, так что придётся возвращаться к одному из этих или искать что-то новое. Но пока…
Первый удар гонга раздался ровно в тот момент, когда я вылетел из «базового» зеркала в основном коридоре и даже не успел отдышаться. Идеальный, мать его, тайминг, но теперь на обсуждение похода с Кас времени почти не останется. Перерыв между первым и вторым ударами — что-то около десяти минут, между вторым и третьим — пять минут, а потом прилетает Жнец.
Оррисса эта призрачная скотина, значит, навещать перестала, сдалась. Зато всегда можно отыграться на мне!
— Кас!
— Да, Вик?
Моя первая помощница выплыла откуда-то сзади, будто терпеливо ждала там всё это время. Не исключено, что так оно и было.
— Познакомься с нашей исполняющей обязанности механика, — сказал я, положив руку на переносной карман и отдав мысленную команду. — Это Адель. Прошу любить, жаловать и не обижать.
Извлечённая из недр «инвентаря» механическая девушка слегка покачнулась и начала заваливаться вперёд, но я вовремя её подхватил.
— Где. Мы?
— Основной коридор возле тронного зала. Здесь нас никакие вороны не достанут. Кас?
— Да?
— Когда ты собиралась рассказать мне о том, что у нас на чердаке сидит отожравшаяся тень, которая ворует имущество и наводит беспредел?
— Когда Полночь дала бы на это согласие, — спокойно ответила она. — Как и о других подобных проблемах.
— И сколько у нас ещё подобных проблем⁈
Второй удар гонга, вокруг заметно похолодало. То ли я ошибся с первоначальными расчётами, то ли сегодня Жнец решил меня поторопить.
Устало улыбнувшись Кас и Адель, я развернулся и бросился к тронному залу.
Вторник. Обычное утро на Земле — настолько обычное, что зубы сводит. Нет смысла сосредотачиваться на нём, тратить силы на рабочий день — лучше пропустить через себя «на автомате», чтобы поскорее вернуться в Полночь. Именно так я провёл последние недели полторы, и в целом ничуть не жалел. Проблемы моего родного мира, в конце концов, не идут ни в какое…
Я замер посередине потягивания, с открытым ртом, который так и не ухватил нужную порцию воздуха для сладкого зевка. Посередине стола, куда я обычно клал мобильник, в каких-то тридцати сантиметрах от моего лица, стояла небольшая шкатулка из красного дерева.
Шкатулка, которую Анна вытащила из хранилища Князя в Жёлтом на традиционном балу солнцестояния.
Шкатулка, которая моментально напомнила, что этим утром сосредоточиться мне всё же придётся, поскольку происходящее не ограничивается Полуночью, а задействует несколько миров.
Шкатулка, которую я перед сном запихнул в самый дальний угол самого старого чемодана, тот положил на дно шкафа и сверху накрыл грудой одежды.
Какого хрена она сейчас стояла у меня на столе⁈
Тому могло быть несколько объяснений.
Первое: память сыграла со мной злую шутку, и ничего я в чемодан не запихивал, а сам забыл шкатулку на столике.
Второе: ночью кто-то забрался ко мне в квартиру, нашёл нычку и любезно поставил загадочный артефакт на стол возле тахты.
Третье: природа шкатулки каким-то образом оказалась связана со мной лично, и она переносилась по принципу Райнигуна или ключа от всех дверей.
Четвёртое: этот предмет, принадлежащий хтоническому чудовищному владыке, обладал не только магическими свойствами, но и желанием поиздеваться над своим похитителем.
Выбирай — не хочу. То есть, и правда не хочу, и не хочу совсем. Ничего я не забывал, и в квартиру явно никто не вламывался — следовательно, остаётся два варианта. Один приемлемый, второй ужасный. И ведь эксперименты ставить страшновато, даже со всеми моими силами. Кто знает, что будет, когда я в следующий раз засну со шкатулкой в одной квартире? Перенесусь ли я вообще в Полночь или куда похуже⁈
В эфире рубрика: «невероятно интересные вопросы, на которые не хочешь знать ответ». А если эксперименты отпадают, надо сразу искать человека, который всю эту кашу и заварил.
Мне нужна была Анна. И она нужна была мне прямо сейчас.
Разумеется, со всех наших прошлых встреч она не оставила мне ничего, напоминающего номер телефона. Самое близкое — письмо с приглашением на бал, всё ещё хранящее аромат её духов. Мило, но совершенно бесполезно. Значит, будем копать в другом направлении.
Какое-то время я колебался, оставить шкатулку дома, попробовав ещё раз запихать её подальше или взять с собой на работу? Оба варианта казались сомнительными, но в итоге перевесил второй. Если эта дрянь телепортировалась, оставлять было бесполезно, если пыталась мне навредить, то могла оставить в квартире неизвестные подлянки. К тому же, моя халупа никогда не была самым надёжным местом для хранения чего угодно, тем более таинственных артефактов. Если повезёт, Анна появится на работе, и мы на месте обсудим, что делать.
Размечтался.
Естественно, эффектной блондинки не было в офисе, как не было и предыдущие недели. Не исключено, что всё это время она готовила маски для нашей вылазки на бал и как могла разрабатывала план похищения. А вот следующего облома я не ожидал: ни у кого в «Техно-супер», включая нового шефа, не нашлось её актуального номера телефона. Я даже настоял на получении двух неактуальных, но при наборе меня ожидало только автоматическое сообщение, что данного номера не существует.
Так, значит. Она бросила меня одного, не только без ответов, но и с потенциальной бомбой замедленного действия в кармане. Сперва заявляла, что «верна мне и только мне», ластилась, вовлекла в мутную схему, а теперь исчезла. Опять. Да будь она хоть трижды слугой Полуночи, с чего она взяла, что имеет право так поступать⁈
Пришедшее озарение оказалось не то что бы ярким — так, мигающая тусклая лампочка в подъезде хрущёвки. Анна — слуга Полуночи, в этом нет сомнений. Я видел это, чувствовал, потянувшись к огонькам душ во время последнего «сеанса связи» с замком. Сеанса, который позволял не только пересчитать моих помощниц, но и при желании определить их местонахождение.
Здесь требовалось преодолеть множество допущений. Во-первых, раньше местонахождение слуг я мог проверить лишь на очищенной территории замка. Во-вторых, для этого следовало не только находиться непосредственно в Полуночи, но и сидеть на троне. Казалось бы, как это может помочь?
Но нет, у меня однажды получилось и при других обстоятельствах. Сразу после очищения мастерской я ощутил прочнейшую связь с замком, через которую заказал минимальное восстановление комнаты. Опять же, как будто исключительный случай, и всё же — прецедент.