То же самое произошло и с Александром, которого я назвал, вспомнив двух легендарных полководцев, Суворова и Македонского. Тогда командир моей гвардии выглядел лишь на йоту лучше других иссохших, но сейчас определённо пришёл в себя. Он вместе с остальными бойцами стоял навытяжку в тронном зале, а рядом расположились двое помощников Терры, также вернувших человеческий облик. Мужчина и женщина.
— Вольно, — негромко сказал я. — Александр, шаг вперёд.
Командир повиновался.
— Александр, тебя устраивает твоё имя? Вопрос серьёзный, и решение можно изменить.
— Устраивает, лорд Виктор, — без раздумий ответил он, и я в очередной раз напомнил себе, что в этих стенах лгать мне не могли.
Перед церемонией у меня состоялся разговор с Александром, где я расспрашивал о прошлом его самого и его подчинённых. Не самый длинный разговор — поскольку с памятью у них всех имелись проблемы похуже чем у «полноценных» слуг. В чём командир отряда был уверен, так это в том, что в прошлом они тоже были воинами. С каждым днём их руки не только крепли, но и вспоминали, как правильно держать оружие, как прикрывать товарища и разить врага. Скорее всего Полночь поглотила их души во время одной из старых осад, но те избежали слияния с ней, как и сотни других иссохших. И вот теперь, частично вернув человечность, они хотели снова видеть себя людьми.
Всего-то девять имён осталось, делов-то? Только чувство такое, словно должен назвать девять собственных детей, которые не просто родились, а уже выросли, взяли в руки оружие и трудились на меня в поте лица. А я спохватился только после напоминания. Это при том, что если судить по возрасту, некоторые гвардейцы вполне годились мне в отцы или матери.
Я вздохнул и спустился с трона. Не дело это, именовать людей, смотря на них сверху вниз.
Мужчины получили следующие имена: Кир, Леон, Орест, Мирт и Персей. Женщины: Ника, Мелина, Ксанта и Кивела. Всё на греческий манер, теперь главное — не забыть и не перепутать. Хороший военачальник, говорят, знает в лицо каждого солдата, но я никогда не мог похвастать крепкой памятью. Сейчас для меня по-настоящему выделялся только Александр как лидер отряда, Ника — та, что попросила дать им имена, да Орест с Кивелой — поскольку они единственные не носили оружия, работая на Терру.
— Новые имена — новая экипировка, — объявил я, когда убедился, что всех устраивал мой выбор. — Все, кроме Александра и медиков — марш в оружейную. Дротики и щиты можете оставить по желанию, но также даю добро на выбор любого оружия по руке.
Гвардейцы отсалютовали мне незнакомым жестом — два раза ударив сжатым кулаком левой руки по правому плечу. Ещё один элемент из их прошлого?
— Кара, Кром, подойдите.
Гноллы, с интересом наблюдавшие за церемонией поодаль, приблизились.
— До иных указаний вы становитесь почётными бойцами гвардии Полуночи. В первую очередь вы отвечаете передо мной, во вторую — перед Александром. Сами знаете, скучать не придётся, а вот драться придётся много.
Один раз парочка шерстистых бойцов пригодилась мне на охране тронного зала, когда выловила Геннадия Белого. Но в остальном со средними угрозами я с помощницами мог справиться сам, для крупных имелся Мордред, а для чудовищных едва хватало всех наших объединённых сил. Луна предупреждала, что из гноллов посредственные сторожа, и без дела Кара и Кром явно приуныли. Мои слова о регулярной драке тут же заставили их взбодриться.
— Хорррошее дело, — одобрительно сказал Кром.
— Будем рррубить и рррвать, — поддержала его Кара.
— Два условия, — веско сказал я. — Первое — не устраивать ссор с товарищами по оружию, как бы не хотелось их поддеть. Второе — не умирать. Принято?
Гноллы переглянулись, по всей видимости имея возражения по первому пункту, но молча решили, что оно того не стоит.
— Пррринято!!
— Тогда бегом в оружейную, пока без вас не разобрали лучшие клинки, а оттуда — в лазарет. Возьмёте всё, что вам даст Терра. Александр?
— Да, лорд Виктор?
— Проводите разведку и зачистку в прежнем темпе. Если понадобится любая помощь отряду или тебе лично — обращайся ко мне или Кас.
Александр отсалютовал мне тем же жестом, что и его бойцы — двойной удар левым кулаком по правому плечу. Его лицо оставалось образцом спокойствия, но в глазах, кажется, мелькнуло облегчение.
С проблемами поменьше как-то разобрались. Пора возвращаться к серьёзным задачам.
При всей своей невероятной пользе, поисковый амулет был не безупречен. В его изначальную функцию вообще входила лишь настройка на всякие мелочи, потерянные предметы на небольшом расстоянии. Почему он внезапно начал работать в десять раз мощнее — не знал никто, в том числе Кас, которая его опознавала. Для моей первой помощницы её работа была вопросом чести, а провал — пятном на репутации. Так что, когда золотая стрелка напрочь отказалась указывать дорогу к тюрьме, Кас не слишком расстроилась.
— Темница находится на нижних уровнях, — спокойно сказала она. — На моей памяти Полночь перемещала её всего единожды, и совсем недалеко.
— Без конкретики?
— Она будет глубоко. Это всё, что мне известно на текущий момент.
— Слушай, вопрос, наверное, идиотский, но зачем нам вообще темница?
— Разве вы не знали, Вик? — ответила Кас, не меняясь в лице. — В темницу положено сажать преступников.
— Свежая мысль, — хмыкнул я. — Незаезженная. Но я уже в курсе, что замок буквально похищает души, даже из других миров. Зачем нужно физическое место для содержания заключённых?
— А с чего вы взяли, что оно физическое?
Я осёкся.
По словам Кас, темница содержала тех, на кого Полночь не могла или не хотела распространять своё влияние. Там они пребывали в «закукленном» состоянии, не чистая душа и не физическое тело. К нарушителям относились провинившиеся гости вроде Геннадия Белого, хотя обычно примеры нарушений были гораздо хуже. Сомнолог просто попал под «горячую руку» после беспредела, устроенного Альхиретом. Воры и мародёры, чьи души не удалось встроить в систему замка, и они отправились под замок. Такой вот каламбур в стиле Полуночи. А ещё были вышедшие из-под контроля тени, как тот же Оррисс — его не поймали, но справились с другими. Список мог продолжаться до бесконечности, ведь некоторые буквально отбывали там вечность.
— Что же это выходит, — спросил я. — Темница уже очищена?
— Вы видели её среди очищенных областей, когда касались души Полуночи?
— Однозначно нет.
— Тогда вот вам и ответ, Вик.
— Так, блин. Жнец на моих глазах уволок Геннадия под пол! — взмахнул руками я. — Как это возможно, если темница загрязнена⁈
— Полагаю, вы знаете ответ и на этот вопрос.
«Полночь слома-на», — прозвенел в голове голосок Адель, и я тяжело выдохнул. Семь бед — один ответ, и ко всему прочему у нас есть функционирующая темница, но не совсем.
«Нижние уровни», между прочим, это очень растяжимое понятие. Туда есть как минимум два пути — полузатопленные катакомбы и дорога к пещерам, один вариант другого краше. Катакомбы были менее изучены, и там влияние Полуночи резко ослабевало — из мобов даже не выпадали частицы душ. Дорога к пещерам лежала через постепенно разваливающуюся лестницу и громадный зал, битком набитый ожившей ржавчиной. Тоже, кстати, лишённой частиц души замка. А ещё там была здоровенная такая дверь, которая если не вела в темницу, то точно хранила что-то интересное…
Итак, на одной чаше весов малоизведанная область с низкоуровневыми врагами, а на другой — слегка разведанная, с очень любопытной дверью и ордой ржавых насекомых. Как небольшой бонус — если спуститься на лифте до уровня пещер, можно забрать назад одно из зеркал.
Мне хоть раз придётся выбирать между чем-нибудь чистым, уютным и красивым? Наверное, в каком-нибудь другом замке. Что там Геннадий упоминал, Сумрак и Закат? Вот вытащу его из застенок и наконец нормально поговорим.
Видимо, всё же придётся отправляться туда, откуда имелась возможность быстрого возврата.
Старый полэкс, увы, был утерян, и Луна, занятая заказами от гвардии, не успела сковать новый. Его место занял одноручный боевой молот модели «вороний клюв», если по-простому — клевец. Молоток с одной стороны, клювовидный выступ — с другой, если орудовать достаточно быстро, то от ржавых тварей останется одна труха. Проблема была в их количестве, практически неисчислимом, так что требовалось обеспечить максимальную защиту и выносливость. Всю мою левую руку, от ладони до плеча, теперь скрывала латная броня из сэта Сумерек. Кас опознала наплечник, принесённый гноллами. Броня не позволяла держать в левой руке оружие, но нейтрализовала огромный спектр физического урона, чем отлично дополняла плащ из кожи василиска. Закрывшись левой рукой и запахнув плащ, я мог сдерживать натиск ржавой орды сколько угодно, главное — устоять.
Кулина сегодня расстаралась, напичкав меня деликатесами на максимальную выносливость и видение в темноте. Ловкость и сила в таком бою были бесполезны, значит, ставку надо делать на истощение. Я, несмотря на все преимущества, уставал, ржавые чудовища — нет. Но даже учитывая их неприличное количество, они не оставляли частиц души Полуночи, а следовательно, не должны были возрождаться. В худшем случае я погибну, размазав в труху как можно больше этих ошибок природы. Но я вернусь на следующую ночь, а они — нет.
Услышав мой бравый план, Терра нехорошо заулыбалась.
— Самоубийство — это всегда выход, — язвительно сказала она, пряча назад уже заготовленные шприцы с целительной сывороткой. — А значит, моя помощь тут не нужна.
— Что значит не нужна? Я же сказал, это в худшем случае. Так-то постараюсь не умирать.
— «Постараюсь»? Позвольте кое-что разъяснить вам с точки зрения врача. Пациент должен жаждать выздоровления. Бороться за него! Хозяин Полуночи должен идти в бой, предвкушая победу. Неужели вы так и не поняли, Вик?
— А как же трезвый расчёт? — запротестовал я. — Взвешивание шансов?
— Одно другому не мешает, — на