Но и не сказать, что совсем уж близко, учитывая обстоятельства.
— Много гаргулий по дороге?
— Восемь на урровне земли. Семь на соседних крышах. Пока идём, с нижними прроблем не будет, а верхние не проснутся.
— А когда доберёмся до башни?
— Скоррее всего проснутся, — спокойно сказал Ксарр. — Но мы с ними рразберёмся. Ворон не сбежит?
Я уже думал над этим вопросом, и не пришёл к однозначному выводу.
— Сложно сказать. Оррисс знатный трус, но я его в прошлый раз крепко разозлил. В любом случае, он — целиком моя забота.
— Прринято.
По заранее согласованному плану в случае моей временной смерти отряд гноллов тут же отступал назад, через подземелье и сад, вплоть до тронного зала. Ксарр щедро предложил в таком случае повторить вылазку в другую ночь, но я не видел смысла. Во второй раз Оррисс будет наготове, и либо грамотно организует оборону, либо свалит, прихватив с собой наиболее ценные сокровища, и забьётся в какой-нибудь дыре. У нас была только одна попытка, ставка на эффект неожиданности и болезненную самоуверенность семиглазого ворона. С его точки зрения подобная операция должна была готовиться как минимум пару недель, да и какой опасности можно ждать от хозяина, что заселился в Полночь буквально пять минут назад? По его, Оррисса, меркам.
И пока он пребывал в благостном неведении, мы продвигались вперёд.
Первая партия из двух «валунов» обнаружилась в небольшом закутке, рядом с частично развалившейся подсобкой. И здесь Ксарр удивил меня ещё раз, пригласив понаблюдать за рабочим процессом и сходу раскрыв один из секретов уничтожений гаргулий. Форма валуна позволяла каменным конструктам сохранять энергию, но оставляла их уязвимыми — хотя, казалось бы, как можно повредить валуну? Быстро выяснилось, что ещё как можно, главное знать, куда бить.
Двое ловчих скользнули вперёд, каждый к своей цели, взяв наизготовку боевые молоты. Ксарр коротко махнул рукой, и по округе разнеслась серия глухих стуков, сменившихся хрипом просыпающихся гаргулий. Только вот разворачивались они с трещинами, змеящимися по затылкам и лбам! Чудища не успели даже взмахнуть крыльями, как к ним подскочили новые ловчие, вгоняя в эти трещины тяжёлые копья, словно клинья. За какие-то пять секунд две уродливых башки развалились на куски, а обезглавленные тела, помедлив, рухнули на землю.
Все затихли, прислушиваясь и всматриваясь в окрестности. Но нет, потасовка была слишком быстрой и не настолько шумной, чтобы разбудить других тварей. Гноллы потратили минуту, чтобы извлечь из каменных тел нужные им материалы, я подчистил останки, втянув в переносной карман. Минус две, всё ещё остаётся дофига впереди. Тринадцать по дороге, и неизвестно сколько Оррисс сможет позвать на помощь, когда осознает степень угрозы. В прошлую нашу встречу он мог дистанционно проверить численность своих прислужников, но явно не получал сигналов об их уничтожении. При некотором везении коллекционер не заподозрит неладного, пока мы вежливо не постучим в дверь у основания его башни.
Постучим так, что ему придётся открыть.
За неполный час отряд Зверобоев, усиленный двумя рубаками и одним хозяином Полуночи, разделал под орех одиннадцать гаргулий — немыслимое ранее число. Восемь, что Ксарр верно насчитал на земле, ещё двух внутри обширного зала с дырявой крышей и одну, что патрулировала в полёте на низкой высоте. В боевом режиме эти твари обладали потрясающей скоростью и реакцией, но трёх боласов, прилетевших из темноты, гаргулья явно не ожидала, равно как и быстрой обработки молотами после падения. И всё-таки, они начали пробуждаться сами по себе. Это могло означать, что Оррисс очухался, хоть ещё и не начал паниковать.
Когда мы добрались до башни, на крышах зданий вокруг застыли пять пробудившихся фигур чудовищ. Много для одного меня, но в самый раз для отряда профи, которые на все сто отрабатывали каждый вложенный в них грамм драгестола. К этому моменту скрываться было бессмысленно, и я вальяжно помахал гаргульям рукой, привлекая внимание. Каменные твари бросились вниз, две тут же упали, словив по пуле из Райнигуна в распахнутые крылья. Оставшиеся хотели повторить со мной старый трюк с хватанием и подниманием в воздух, а получили вылезшую из ниоткуда толпу ловчих гноллов, которые превосходили их пять к одному. Итог: у нас трое раненных, которым тут же вкололи препараты для регенерации, у гаргулий не выжил никто.
Глубоко вздохнув, я достал из сумки на поясе шприц от Терры, но не для лечения, а усиления способности. То, что я заказал ещё неделю назад, и до сих пор не был уверен, что оно сработает как запланировано. В лучшем случае это позволит привлечь и удержать внимание Оррисса на достаточно долгое время, чтобы надеть на него наручники и обезвредить. В худшем… я старался не думать о худшем результате.
Я уселся возле основания северной башни, скрестив ноги по-турецки, протянул ладонь и коснулся одного из сорных растений, что тут и там пробивались через щели в древней брусчатке.
Спустя пару минут земля подо мной едва заметно дрогнула.
— Что. Здесссь. Происссходит⁈
Шипящий, почти искусственный голос Оррисса невозможно было перепутать ни с чем. Я разлепил глаза и сделал глубокий вдох, выходя из состояния полутранса, в который погружала «Трава, что крушит камни». Ситуация явно изменилась к худшему, но оставалась под контролем — иначе бы Ксарр, Кара или Кром побеспокоили меня раньше.
Почти всё пространство вокруг было усеяно кусками уничтоженных гаргулий. Из двадцати пяти ловчих на ногах осталось семнадцать — один лежал без сознания, семеро могли двигаться, но получили тяжёлые раны. Кара и Кром остались невредимы. Им всем противостояли восемь каменных тварей, которые не решались лезть врукопашную, и вместо этого забрасывали гноллов с высоты импровизированными снарядами, в том числе останками своих товарищей. Гноллы уворачивались, швыряли в ответ сети и боласы, но гаргульи теперь были настороже.
Я надеялся, что Оррисс лично решит поучаствовать в замесе, но его нигде не было видно. Откуда он тогда говорил?
— Я ссспросссил, что здесссь происссходит⁈
Ну да, стоило догадаться — злобное шипение неслось из-за закрытой двери. Вместо того, чтобы понаблюдать снаружи, семиглазый ворон просто спустился на первый этаж. В башне он явно чувствовал себя в безопасности — и именно на этом его можно было подловить.
— Происходит выселение проблемного жильца, — ответил я, рассеянно наблюдая за схваткой ловчих и гаргулий. Одна из тварей взялась за слишком большой кусок камня и летела медленней других — я с удовольствием угостил её пулей из Райнигуна.
— Что ты сссказал⁈
— Что слышал. Выходи наружу, Оррисс, если не хочешь быть вытащенным за хвост. Надзиратель тебя уже заждался.
— Сссамонадеянный глупец! Тебе никогда не проникнуть внутрь!
— Неужели?
— Так и есссть. Дверь в башню подвлассстна только мне!
По правде говоря, я мог бы оспорить его утверждение, но этого не было в планах. Я уже пробовал драться с Орриссом в его личных покоях, и не получил от этого ни малейшего удовольствия. Нет, он был нужен мне снаружи, сбитым с толку и напуганным до усрачки.
— Допустим, дверь за тобой. А как насчёт фундамента?
— Насссчёт чего?
Я закрыл глаза, присел и положил руку на землю. Земля снова дрогнула — более ощутимо, чем в прошлый раз.
— Что? Что происссходит⁈
— Ты не представляешь, — проникновенно сказал я. — Сколько спящих семян молодых деревьев скопилось здесь за столетия. Полночь не давала им расти, даже в заброшенных зонах, но сейчас дело особое. Мне понадобится всего пять минут, чтобы заставить их рвануть вверх и уничтожить половину фундамента твоей башни. Как ты думаешь, сколько она простоит после этого?
Образовавшуюся паузу хорошо заполнил звук падения очередной гаргульи. В воздухе и на крышах их осталось всего шесть.
— Ты… безумец… — прохрипел наконец голос из-за двери. — Это твой сссобственный замок! Ты сссобираешьссся обрушить на него целую башню⁈
— Знаешь, в мире, откуда я родом, была очень популярна одна песня. Там говорилось, что сперва надо кое-что разрушить до основания, а потом уже поверх этого строить. Идея, конечно, грубовата, но…
Мой расчёт был довольно прост: без времени на подготовку, сортировку любимых предметов и продумывание пути отхода Оррисс должен был потерять контроль. Он слишком долго сидел на одном месте, слишком к нему привязался, слишком привык ускользать и откупаться от череды хозяев Полуночи. И теперь угроза такого масштаба, ни с того, ни с сего? С моей стороны обрушение северной башни было самым крайним из вариантов, самым скверным и непредсказуемым, который мог повлечь за собой большое недовольство замка. Но эта язва давно напрашивалась на вычищение.
Чего я не ожидал, так того, что Оррисс начнёт действовать немедленно.
Дверь в башню не распахнулась — слетела с петель, с размаху ударив в меня и заставив покачнуться. А следом за дверью из проёма вылетел Оррисс — и мне впервые удалось разглядеть его во всём великолепии. Он был несколько меньше, чем казался в темноте, но всё равно очень высоким и непередаваемо сумасшедшим. Его тело больше напоминало человеческое, но с чёрными перьями, торчащими неаккуратными пучками, и кое-как прикрытое десятками поясов и ремней. Худую голую шею оттягивали многочисленные ожерелья, от тяжёлых золотых до ниток с нанизанными бусами. То, что я в темноте принял за шипы, оказалось всякой мелочью вроде ножей и отвёрток, торчащей из бесконечных карманов на поясах. Если бы я нагрузил на себя таким количеством хлама, то скорее всего не смог бы сдвинуться с места.
Но Оррисс оставался таким же шустрым, как и в нашу первую встречу. И все его семь жутких немигающих глаз прямо-таки сочились ненавистью. У меня было не больше секунды, чтобы разглядеть его в деталях и подготовиться к бою.
Потому что затем он издал пронзительный клич и бросился на меня, планируя оторвать голову большими загнутыми когтями.