ика, поднося инструменты — ножи, крючки, шприцы. Рядом стояла Хвоя, сосредоточенно растирающая в ступке и пересыпающая по мискам средства, известные только ей и Терре. Меня собирались лечить всерьёз, и я не сомневался, что они преуспеют.
Только вот смысл сказанных Террой слов заставлял меня заледенеть внутри даже сильнее, чем её обезболивающее.
Полночь воскресила своего хозяина, воскресила сквозь неизмеримое расстояние между мирами. Дотянулась, вытащила, вернула на трон — настолько целым, насколько хватило остатков сил. Каждая моя смерть даже в этом мире подтачивала её ресурсы, что звучало слегка дико — учитывая визиты Жнеца. Но в любом случае, подобный подвиг не мог остаться безнаказанным, и мой сломанный замок чуть-чуть не сломался окончательно.
Из этого несложно было вычислить и мотивацию Конрада. Илюха упоминал, что Закат тоже находится не в лучшей форме, так что нашему врагу из первых рук было известно, каково распоряжаться сломанным вечным замком. Его атака была не актом мести и злобы, а холодным расчётом. У него оставалось время лишь на один удар, и если бы он ударил в спину Мелинду, она бы без больших проблем воскресла в Полудне. Другое дело хозяин Полуночи, что явился с пистолетом на поножовщину. С головой влез в чужие беды и чужую битву и оставил спину открытой, прекрасно зная, что его замок едва ли способен на подвиги. Один-единственный удар — и при некотором везении никто больше не услышит о Викторе фон Харгене, а заодно и о Полуночи.
Падающего — толкни, слабого — добей. И ведь этому уроду почти удалось задуманное.
Видимо, моё лицо настолько перекосило от гнева, что Хвоя почувствовала это даже спиной. Она встревоженно обернулась на меня, затем посмотрела на Терру, сделав руками незнакомый мне жест. Леди-вампир коротко кивнула, не отрываясь от подготовки.
И Хвоя вдруг оказалась совсем близко.
Если поцелуй баньши работал как нашатырный спирт, то поцелуй дриады — напротив, как снотворное. Тёплый, терпкий и отчётливо-хвойный, он дарил измученному телу столь желанный покой. Впервые за последний час меня ничего не терзало, будь то невыносимый жар и чудовищная боль от раны или холодное онемение от лекарства Терры. Я расслабился, погрузившись в тепло ранней осени, уют старого соснового леса. Проблемы никуда не делись, но разве мне не было положено хоть чуть-чуть отдыха?..
«Сюда».
Я плыл в чёрной пустоте, не ощущая тела, но страха не было. Бренная оболочка осталась позади, и о ней вполне могли позаботиться Терра и Хвоя. А сейчас вокруг меня и подо мной простиралась Полночь — необъятная и всё ещё почти не очищенная. Мне всё-таки удалось достучаться, нырнуть в дальний зов, а это значило, что великая душа замка продолжала существовать.
«Сюда».
Этот голос был… нет, вернее сказать, его не было вовсе. Ни слов, ни звуков, ни интонаций, только указания к действию, которые моё человеческое сознание трансформировало в привычную форму. Но от понимания происходящего зов не утихал, он направлял мой бестелесный дух сквозь океан черноты, тянул к себе. Я не сопротивлялся, поскольку не хотел, да и попросту не мог.
«Сюда». «Сюда». «Сюда».
Теперь Полночь была повсюду — надо мной и подо мной, окутывая меня своим образом со всех сторон. Время здесь ощущалось исключительно странно: замедляясь, ускоряясь и даже раздваиваясь. Пытаться описать это чувство словами было примерно столь же комфортно, как и объяснять суть загадочного зова. Скажем так, в отсутствии физического тела флуктуации во времени воспринимались словно ветер, продувающий насквозь мысли и душу.
Хуже всего была неопределённость. Я мог находиться здесь секунду, десять минут, несколько суток или полгода. Никаких шансов на точный ответ, и это невыносимо напрягало. Ветер вневременья продолжал дуть изо всех сил.
— Я здесь, — наконец мысленно сказал я, чтобы сказать хоть что-то. — Я пришёл.
«Ты здесь», — тут же согласилась со мной темнота.
И перестала быть только темнотой, став чем-то большим.
Эта девушка была реальна в той же мере, что и её голос ранее. Концепция, невысказанное слово, древняя тайна, облечённая в форму лишь силой моего сознания. Взглядом и нарядом она немного напоминала Кас — видимо, потому, что Кас была первой, кого я здесь встретил. Она также походила на Анну — светлыми волосами и очаровательно-надменным изгибом губ. Она была моложе любой из моих помощниц — я бы мог дать ей от четырнадцати до шестнадцати, если здесь вообще имело смысл упоминать человеческий возраст.
Вне всяких сомнений, меня призвала сама Полночь.
Она не выглядела больной или израненной — как можно было бы ожидать. Скорее… очень сонной. Как человек, который знает, что ему уже давно пора ложиться, но завтра рабочий день, и ему так хочется ещё чуть-чуть посидеть за компом. Знакомое состояние. Сам проходил через него сто раз, и почти каждый раз страшно жалел на утро. Мне пришлось усилием воли напомнить себе, что передо мной находилась проекция, собранная воображением, а не настоящая девушка. Её сонный облик казался по-своему милым, но за ним стоял совсем иной контекст. Одно дело — обычная дневная дрёма, и совсем другое — кома от полной потери сил.
Полуночи нельзя было «засыпать» окончательно.
— Что я должен сделать? Я принёс шкатулку, но не знаю, как её применить.
Сперва, конечно, стоило подняться на ноги, но сразу после этого — заняться вопросом лечения родного замка. То, что раньше вызывало беспокойство, сейчас находилось на грани катастрофы.
Полночь наградила меня сонной улыбкой, а затем… сладко зевнула, прикрыв рот полупрозрачной ладошкой.
«Найди меня».
— Где?
«Внизу».
— Где внизу?
«Найди моё сердце. Оно бьётся. Иди на звук».
— Как я услышу…
Но она уже исчезла, растворившись в породившей её темноте. Потоки времени подхватили меня, развернули и бесцеремонно вышвырнули из дальнего зова. А затем и из обычной темноты бессознания, в очередной раз лишив возможности посмотреть нормальные человеческие сны.
Я очнулся — резко, будто вынырнул из глубины, жадно хватая ртом воздух, не понимая, где нахожусь. Голова раскалывалась от боли, горло совершенно пересохло. Мои огромные руки, покрытые густой волчьей шерстью, намертво вцепились когтями в ближайшую стену — очевидно, я вскочил, отпрыгнул и вжался в неё сразу после пробуждения. Лазарет передо мной был почти не разгромлен — так, пара перевёрнутых коек, несколько инструментов на полу, разбросанные по углам лекарства, сломанная полка… или две… или три.
Господи. Терра, наверное, уже жалеет, что вернула меня в мир живых.
— С возращением, Вик.
— Привет, Кас.
Глава вторая
На удивление, Терра не расстроилась из-за учинённого мной беспорядка. Даже напротив, она пришла в полный восторг, уложила меня на одну из свободных коек прямо как есть, в боевой форме «Зверя» и начала полный осмотр. Прощупывания, постукивания, анализы крови и слюны, и ещё десятки всевозможных процедур, растянувшихся в общей сложности часа на полтора. Я не сопротивлялся — даже когда осмотр стал на мой вкус немного слишком интимным. Но сейчас целительница не заигрывала, а всерьёз проверяла результат своей работы, и возражать было бессмысленно. Вместо этого я воспользовался случаем, чтобы забросать вопросами её и Кас, на чьё дежурство и выпало моё пробуждение.
Были новости хорошие, были плохие и были абсолютно, нахрен, ни в какие ворота. Такие, которые лучше и вовсе не слышать.
— Операция прошла успешно, — с нескрываемой гордостью сказала Терра, постукивая моё колено молоточком, скорее напоминающим боевой молот. — Вы совершенно здоровы, ваша сила вернулась в полном объёме.
— Что-то она… не кончается, — проворчал-прорычал я, ощущая, как койка опасно прогибается под моей тушей.
Я попробовал даже призвать силу «Метаморфа», чтобы вернуться в привычный облик. Бесполезно — тело менялось на пару секунд, а затем снова вздувалось мышцами и обрастало шерстью.
— Побочные эффекты. Компенсация от организма за пережитый стресс. Вы получите контроль назад через пару часов, а пока походите в таком виде. Навестите Луну — она будет в восторге.
— Сколько я проспал?
Терра наморщила лоб и вопросительно взглянула на Кас.
— Сравнительно недолго, — спокойно сказала леди-призрак. — Семь суток.
— Целую неделю⁈
Я сделал попытку вскочить, но был надёжно удержан на месте стальной хваткой вампирши. Иногда я забывал, насколько она сильная, раз за разом обманываясь внешностью.
— Всего лишь неделю, — недовольно поправила Терра. — Или вы думаете, что раненные Блутнахтом встают и начинают резвиться в первые пять минут?
— Понятия не имею, — буркнул я.
— Они обычно погибают, Вик, — сказала Кас без тени иронии. — Погибают мучительно и страшно. Именно так погибли двое из ваших предшественников. Их звали…
— Кас! — перебил её я, удивлённый, что в лазарете ещё не начали гаснуть факелы. — Табу!!
— О, на этот счёт можете не переживать, — хмыкнула Терра. — Какое-то время.
Если раньше Полночь даже в сломанном состоянии функционировала более-менее нормально, то сейчас она надорвалась и постепенно погружалась в кому. У этого, как ни странно, были плюсы — моих помощниц больше никто не стращал за «лишнюю» информацию или неверную формулировку. Они могли спокойно перемещаться по загрязнённой местности, и даже нагло приставать к хозяину, не имея статуса наложницы — пусть сейчас было немного не до того.
Но не считая «гласности», весёлого было мало. Мой замок умирал, медленно, но неумолимо, и сам по себе этот процесс не мог остановиться.
— Ключевые комнаты продолжат работу, но вы не можете строить новые помещения и менять те, что уже возведены, — перечисляла Кас. — Могут возникнуть проблемы с провизией, лекарствами и частью материалов, которые раньше Полночь пополняла сама. В некоторых загрязнённых областях разрушение многократно ускорится, вплоть до обрушения построек и стен.