Я могу перемещаться по замку быстрее чем кто-либо, но меня не хватит на всех. Допустим, можно собрать всех гостей в гостевых покоях — будет тесно, но относительно безопасно, организовать круговую оборону в тронном зале. Меня этим гадам не взять ни при каких обстоятельствах… если не считать того, что через неделю я отправлюсь в поход к сердцу замка. Сколько он займёт? Одну ночь, две, три? Неделю? Сколько волн захватчиков за это время смогут отразить защитники Полуночи?
Большая надежда была на драконов, но при всей своей мощи Янтарь и Аврора не смогут защитить всех от атаки профессионалов. Им самим враги вреда не причинят, зато могут дождаться огненного дыхания и запереть в магической клетке, как это когда-то делала Альжалид. А Мордред и вовсе мог не проснуться.
Я довольно явственно представил себе, как возвращаюсь из похода лишь чтобы обнаружить в тронном зале изувеченные трупы моих союзников, друзей, близких и любимых. Эта воображаемая картина разом заставила волосы у меня на загривке встать дыбом, и я почувствовал, как ярость «Зверя» начинает разворачиваться внутри против моей воли.
Найти их первым. Убить их всех.
— Вик, — захваченный мрачными думами, я и не заметил, как Кас оказалась возле меня. — Это лишь моя вина, и ничья более. Я дала вам дурной совет во время визита посла Империи Шести Львов. Я недооценила угрозу и готова понести наказание.
— Твоё наказание, — проворчал я, постепенно успокаиваясь. — Это придумать, как разобраться с проблемой из ниоткуда. Как Полночь в прошлом действовала в мирах, где не верили в проклятье, связанное с её хозяином?
— С помощью эмиссаров.
По словам Кас, раньше эмиссары вечных замков и агенты поменьше решали подобные вопросы на просторах множества миров великой паутины. Работали дипломатами и шпионами, по необходимости свергали одних правителей и ставили на их место других, либо напротив — убеждались, что тот или иной режим оставался неуязвим для восстаний и диверсий. Мир Ноарталь некогда находился в «юрисдикции» Полуночи и до сих пор пребывал в её тени. Только вот последний эмиссар скончался там двести лет назад, да и вообще, из некогда обширнейшей сети осталась одна Анна на Земле. И то — только потому, что кому-то надо было «присматривать» за мной.
Нет, не думать об Анне. Сосредоточиться на текущей проблеме.
Для того, чтобы назначить нового эмиссара, требовалось много сил — гораздо больше, чем для выбора слуги внутри замка. Как однажды заметил Илюха, их не обязательно было растить «с нуля», но ситуация от того легче не становилась. Полночь не в состоянии кого-либо выбирать до исцеления, требуется другой подход.
Можно было попробовать действовать по старинке, деньгами и влиянием, но и с тем, и с другим тоже имелся определённый напряг. Даже если бы я начал работы по расчищению руин сокровищницы прямо сейчас, видимого результата удалось бы добиться не раньше, чем через пару недель. Да и кого подкупать? Усиленную охрану для Полуночи? Её не хватит надолго. Кого-то в Ноартале? Местных бунтарей для свержения режима императора Кайдроса? Соседнее государство, чтобы то немедленно отправилось на него войной? Самого императора, попутно пообещав освободить из темницы его осла… то есть, посла, да ещё и вручив Инзора с семьёй на блюдечке…
Найти. Их. Первым.
Не знаю, кому принадлежал этот шёпот из глубин сознания — возможно, лорду Бертраму или кому-то, у кого он позаимствовал «лучшие» свои черты. Но в кои-то веки эта злобная, агрессивная сторона была права. Если враг осмелел настолько, что безнаказанно наносил удар за ударом, требовалась контратака. Молниеносная, неожиданная и настолько мощная, чтобы тот не успел опомниться.
— Мы можем организовать патрули, — сказала Луна. — Я лично буду дежурить…
— Нет, — сказал я. — Организуй мне экипировку для дальнего похода. Кас, Лита, Инзор — останьтесь, понадобится ваша помощь.
До сегодняшней ночи я воспользовался телепортом в конце основного коридора лишь единожды — чтобы проникнуть в башню Вечности. При всём своём безумии, она не считалась за другой мир, но это не имело значения. Принцип заклятья переноса был един — войти в резонанс с порталом, представить нужное место в максимальных подробностях и чётко изъявить свою волю. Ноарталь по неизвестным мне меркам расстояний великой паутины находился совсем недалеко — рукой подать. С одной стороны, это облегчало задачу для магов львиной империи закидывать в Полночь отряды самоубийц.
С другой — делало куда как проще мою собственную задачу.
Я протянул ладонь, касаясь поверхности портала, как касался и в прошлый раз. Лита и Кас молчаливо наблюдали со стороны, готовые поддержать советом, либо собственной магией. Опять же, как и в прошлые разы, самостоятельно вернуться я пока что не смогу, но Кас обещала вытащить меня спустя восемь часов — добьюсь я успеха или нет.
Вдох, выдох. Столько вещей, которые могут пойти не так.
Выдох, вдох. Столько вещей уже пошли не так, но стократно усугубятся, если я не преуспею в этой миссии.
Хорош рассусоливать, Макаренко. Вспоминай, что ты ещё и фон Харген, и приступай к исправлению старых косяков. По сравнению с грядущими делами это лишь малая разминка, крохотный шажок для бесконечно огромного дела Полуночи.
Пусть этот шажок и ведёт тебя в совершенно незнакомый мир.
Глава двадцать вторая
Всё-таки страшно представить, сколько всего могло пойти наперекосяк.
Если я правильно понял объяснения Инзора, Кас и Терры, мир Ноарталь лишь ненамного уступал размерами Земле. С тем различием, что крупных материков на нём было всего два, а также великое множество островов. Одна ошибка — и портал забрасывает меня в любую случайную точку планеты, да хоть в середину океана. Умереть бы я от такого не умер, спасибо сверхчеловеческой выносливости и «Метаморфу», а вот потерять много часов впустую — как нефиг делать.
Строго говоря, я и так оказался не совсем там, где планировал.
Инзор когда-то гостил в столице Империи Шести Львов, древнем городе под названием Каэллум. Но альвы жили потрясающе долго, так что это «когда-то» относилось ко временам изрядно отдалённым. Он в подробностях описал мне интерьер одной из старейших городских библиотек, в надежде, что здание простояло до наших дней. Но то ли надежды не сбылись, то ли после прошлого переноса у меня в мозгу случился сбой — я вновь открыл глаза внутри гроба. Тесного, каменного, но на этот раз не квадратной, а вполне себе классической вытянутой формы.
Да чтоб тебя.
Приподнявшись на левом локте, я с силой надавил правым плечом на крышку — и та быстро поддалась, соскользнула в сторону и упала на пол с глухим стуком. Хорошие новости — гроб не был закопан, а лишь помещён во что-то вроде катакомб. Те с высокой вероятностью тоже находились под землёй, но хотя бы оставляли пространство для манёвра.
Когда мои глаза под воздействием стряпни Кулины привыкли к темноте, я обнаружил, что потревожил в гробу чьи-то старые кости. Судя по стилю золотых украшений — женские.
— Простите, леди, — пробормотал я, вылезая и нащупывая под ногами ровный пол. — Срочное дело.
Кости не удостоили меня ответом.
Кас была отнюдь не в восторге от моего спонтанного решения, и большая часть других девушек — тоже. Любая подготовка к подобному походу казалась недостаточной, не говоря уж о том, что я не мог взять с собой никого. Разве что саму Кас, но её присутствие и магические силы слабели на удалении от Полуночи. Её бы хватило лишь на то, чтобы перенести меня назад, причём в чём мать родила, без любых материальных объектов. Потому с собой я захватил лишь то оружие и экипировку, что можно было с лёгкостью заменить новыми. Никаких артефактов, кроме знаковых — те перемещались между мирами без посторонней помощи, «хранясь» у меня то ли в ауре, то ли в душе — никто мне так толком и не объяснил.
Я не мог взять с собой никого — но даже если мог бы, то не стал бы этого делать. Я был сильнее всех в замке, обладал самым широким спектром способностей, мог менять форму и становиться невидимым, выдержать огромное количество урона. В чужом мире я не был готов рисковать кем-то кроме самого себя, зато за себя вполне ручался.
Быстрая вылазка, от результата которой зависело, сможет ли замок спать спокойно в ближайшие несколько суток. Не просто быстрая, молниеносная. Сразу, как только я найду выход из этих грёбаных катакомб…
Полуразрушенная каменная лестница наверх обнаружилась минут через десять блужданий в потёмках — и окончилась в глухом склепе. Дверь здесь не открывалась последние лет эдак двести и частично вросла в землю. Толкнув её пару раз на пробу, я прикинул обстановку.
Можно было продолжать долбиться изо всех сил, рискуя обрушить старые камни себе на голову, а потом выбираться из-под обломков. Можно было потратить заряд ключа от всех дверей, понадеявшись на немедленный эффект, и ограничивая свои варианты в будущем, с другими дверями. Можно было спуститься назад, в катакомбы, и потратить с полчаса в поисках другого выхода.
Я сел на пол по-турецки, и достал из кармана — обычного, не переносного — пригоршню семян. Способность, дарованная Хвоей, пригождалась мне сравнительно редко, но это вовсе не делало её бесполезной. Спустя пять минут юные ростки пробились сквозь толщу земли и поползли вверх со скоростью живых змеек. Под их натиском камень трескался, крошился и осыпался, поддаваясь процессу, на который в обычных обстоятельствах ушли бы столетия.
Лёгкий нажим на ослабевшие створки — и я наконец-то оказался на свободе.
Снаружи царила ночь — такая же, как в Полуночи, такая же, как на Земле. Даже луна, большая и почти идеально круглая, выглядела совершенно привычно. Более того, я моментально ощутил подпитку силой лунного света, словно и не покидал родной замок. Было ли это следствием «полувассального» статуса Ноарталя или чего-то другого — неизвестно, но пришлось исключительно кстати.
Я расправил плечи, позволяя мощи «Зверя» разлиться по мышцам. Сегодня мне понадобятся все инструменты в моём арсенале, и остаётся только молиться, чтобы их оказалось достаточно.