Маловероятно, увы, что мастер в ней сохранил хотя бы толику рассудка. Но разбираться придётся, как всегда, на месте.
ПЛЮХ!
Кажется, за время моего отсутствия воды здесь прибыло. Раньше здесь был пол, на котором часто встречались лужи, а теперь скорее одна сплошная лужа, примерно мне по щиколотку. В остальном атмосфера громадного пространства перед темницей не изменилась — очень темно, довольно грязно и неуютно. Хорошо хоть ржавая тварь всё ещё не торопилась возвращаться, либо окончательно сдохла.
Я выпрямился, отряхнулся и прикинул дальнейшие действия.
С одной стороны, мне особо не требовалось заглядывать в темницу. Не требовалось и не хотелось. Зачем? Направление к мастерской артефактов прекрасно укажет амулет, Надзиратель вряд ли сообщит важную информацию, а Оррисс по привычке что-нибудь за неё потребует.
С другой стороны, в прошлый визит я оставил это место в достаточно жалком состоянии, и хотелось убедиться, что всё хоть немного пришло в норму. В конце концов, много времени это не займёт. Зашёл, поздоровался, осмотрелся, как и положено хозяину — и вышел. Никаких проблем, никаких забот, можно отправляться по своим делам. В следующий раз загляну только для установки нового зеркала, либо аномалии короткого пути — что получится быстрее. Вряд ли мой визит кого-то обрадует, но совесть будет слегка чище.
Рассуждая подобным образом, я подошёл к воротам из чёрного железа — и застыл, не веря своим ушам.
Из небольшой щели между слегка приоткрытых створок доносился отголосок страшного шума. Шума и ора с примесью знакомых голосов, злого свиста Оррисса и скрипучей речи Надзирателя. Они что, умудрились снова посраться? Несмотря на выздоровление Полуночи? Несмотря на все клятвы и обеты⁈
В прошлый визит я входил очень тихо, накинув «Вуаль», чтобы сперва оценить обстановку. Но сейчас внутри меня начала закипать такая ярость, что скрываться не было сил — и я рванул на себя чёрную створку с лёгкостью, словно та была сделана из пенопласта.
— ВЫ ЧТО, ШУТИТЕ, МАТЬ ВАШУ⁈ — рявкнул я, переступая порог, уже наполненный силой «Зверя».
Впрочем, стоило признать — увидел я совсем не то, что ожидал.
Глава двадцатая
Большие надежды на то, что ситуация в темнице нормализуется, пешим ходом отправились подальше. Имелись, правда, и хорошие новости — Надзиратель и Оррисс не забыли свои клятвы и обещания, всё ещё выступая на одной стороне. Плохие новости — эта сторона проигрывала.
На моих глазах происходило нечто невообразимое — толпа из где-то тридцати человек образовала живой круг, в центре которого какой-то урод небезуспешно душил Надзирателя! Урод был под три метра в высоту, одет в какую-то рвань, щеголял серой кожей и почти целиком состоял из обнажённых мышц. Правую руку у него заменял стальной протез, а место левого глаза на лице занимал плохо заживший рубец. Надзиратель удобно расположился в захвате стальной руки и безуспешно пытался вырваться. То ли магия у него кончилась, то ли верзила был к ней неуязвим — результат оказался одинаковым. Оппонент продолжал давить, и будь на месте древнего тюремщика кто угодно другой, у него бы уже глаза вылезли из орбит. Вряд ли Надзирателю требовался воздух для жизни, а вот сколько ещё могла выдержать старая шея — большой вопрос. Толпа поддерживала происходящее криками и улюлюканьем.
С диким клокочущим криком сверху на серокожего упал Оррисс, заставив того отвлечься от важного дела и отмахнуться наугад. Удар задел ворона по касательной, отбросив далеко в сторону. На спине верзилы птичьи когти оставили несколько очень глубоких кровоточащих разрезов, но они зарастали прямо на глазах. Помедленней, пожалуй, чем под силой «Зверя», но всё равно впечатляло.
Толпа была настолько увлечена происходящим в кругу, что моё появление, весьма шумное, заставило обернуться всего пару-тройку лиц. Справедливости ради, эти лица моментально побледнели и начали дёргать других. Спустя секунд десять круг из толпы превратился в смотрящий на меня полукруг, и только перекачанный урод продолжал возиться с Надзирателем. Его смутила лишь воцарившаяся напряжённая тишина.
Изрядно помятый, но не сломленный, рядом со мной приземлился Оррисс.
— Заключённые? — коротко спросил я.
— Они сссамые, — злобно прошипел Оррисс. — Один вырвалссся и осссвободил эту сссвору. Сссилён, сссволочь.
Обсуждаемая «сссволочь» наконец поднял на меня тяжёлый взгляд единственного глаза, в котором не было страха — лишь раздражение, что его оторвали от любимого дела, и затаённое безумие. Я встречал людей с таким взглядом и на Земле, задолго до попадания в Полночь, и каждый раз такие встречи оканчивались проблемами.
Сегодняшняя ночь не стала исключением.
Отбросив обессилевшего Надзирателя в сторону, верзила рванул ко мне — резко и быстро, без предупреждения. Ни вопросов, ни оскорблений, ни яростного рыка — только атака того, кто хорошо умел убивать. Несмотря на мою боевую форму оборотня, враг нависал надо мной на добрые полметра и был уверен в своих силах. Стальной кулак полетел в направлении моего лица… но в следующий миг полетел уже его владелец — носом в пол и ещё немного дальше. Набранного ускорения ему хватило, чтобы проехать два метра вперёд и впечататься башкой в ближайшую стену. Пожалуй, при желании я бы мог эффектно перехватить его руку в воздухе, а не просто воспользоваться инерцией, но на красивые моменты придётся потратить силы. Мне, в конце концов, ещё мастерскую артефактов искать. Очищать, испепелять или придумать что-то третье, но в любом случае — работать на износ.
Хотел отложить подобные разборки на потом. Хотел, но стоило догадаться, что потом будет только суп с котом. То, что было сломано тысячи лет назад и держалось на честном слове, не могло наладиться само по себе. Влияние Полуночи почти не распространялось на загрязнённые зоны, и её выздоровление не затронуло темницу.
— За что он сидел? — спросил я Оррисса, который на время короткой стычки взмыл в воздух и вновь приземлился возле меня. — Отвечай прямо, без полуправды.
— О, тебе понравитссся. Нессспровоцированное убийссство трёх госсстей и изнасссилование четвёртой.
— И Жнец его не прикончил на месте?
— Лорд Хорссст хотел посссле нанять его сссебе в гарнизон, — презрительно сказал Оррисс. — Не уссспел. Был сссвержен.
Серокожий великан издал глухой стон и начал медленно подниматься на ноги, опираясь о стену и не сводя с меня глаза. Его взгляд не изменился — разве что безумия в нём стало намного больше.
— Есть, что сказать в своё оправдание? — спокойно спросил я его.
— Есть, — скрежетнул он. — Я вырву твои кишки и сожру их у тебя на глазах.
Вот и поговорили.
БАБАХ!
Не дожидаясь, пока осядет пепел, я повернулся к молчаливой толпе. Никто из них не попытался прийти на помощь верзиле, снова схватить Надзирателя или хотя бы сбежать. Они просто молча смотрели на меня — в основном люди, но было среди них несколько цвергов, альвов и крылатых. Где-то пять женщин, остальные мужчины. Почти все одеты в тряпьё, но на некоторых до сих пор оставалась дорогая одежда и даже элементы доспехов. Вот оружия не было ни у кого — самым близким к нему оказалась стальная рука почившего верзилы.
Как ни странно, страха в их глазах тоже виднелось не так много, зато навалом обречённости. Они вырвались из клеток, но даже не могли покинуть пределов темницы — на это оказались способны только сильнейшие из узников. Похоже, что серокожий — мир его праху — особо не выбирал соратников для освобождения, а тупо открыл ближайшие доступные камеры.
— Испепели их всех, — проскрипел кто-то у меня по левую руку, и так я обнаружил, что Надзиратель пришёл в себя. — Или хотя бы убей половину — в острастку для оставшихся.
— Сссделай это, — горячо поддержал Оррисс по мою правую руку. — Это сссильно всссё упросссит.
— Их преступления соразмерны делам того урода?
Надзиратель и Оррисс на миг переглянулись. Ответ пришёл после небольшой паузы:
— У некоторых.
— Не у всссех.
Только вот пока я это выясню, ночь как раз и подойдёт к концу. Попробуем зайти с другой стороны.
— Зачинщик получил своё. Остальные ему помогали?
— Они его подбадривали, — скривился Надзиратель.
— По законам Полуночи за это полагается кара?
— Не слишком… суровая, — неохотно сказал он.
В общем-то, как я и думал.
Я шагнул вперёд, позволив облику «Зверя» сползти с меня, обнажив человеческое лицо. Треть заключённых вздрогнула и побледнела, узнав внешность законного хозяина — полагаю, ничего хорошего они в связи с этим не ждали. Я выждал момент, убедившись, что привлёк всеобщее внимание. Затем медленно и демонстративно опустил Райнигун назад в кобуру.
— Узники Полуночи, — сказал я так, чтобы было слышно всем. — Я — лорд Виктор фон Харген, хозяин замка. Поскольку у меня нет времени решать вашу судьбу сейчас, вам прощается этот побег. Возвращайтесь по своим камерам, и ждите суда.
Толпа ожила во вздохах и перешёптываниях, но не сдвинулась с места. Спустя несколько секунд лёгкого гула вперёд выступил пожилой цверг в простой рабочей одежде.
— Достопочтимый лорд Виктор, — сдержанно сказал он, отвесив низкий поклон. — Дром Гримфист, к вашим услугам. Не хотел бы проявить неуважения, но мы уже были осуждены и приговорены к вечному заточению. Что изменится, если мы исполним ваш приказ?
— Для начала, вы останетесь живы.
— И вновь, при всём глубоком уважении, вынужден заметить — некоторые из нас предпочли бы погибнуть сейчас, чем гнить во сне ещё пару сотен лет.
Толпа согласно загудела, но без признаков агрессии. Господи, сколько же они здесь провели? Некоторые, пожалуй, спали со времён лорда Роланда, если не Бертрама. Вневременье Полуночи и колдовство Надзирателя сохранили их в том же виде, в котором их бросили в клетки, но вселенная не стояла на месте. Все, кого они знали и любили, давно умерли. Некоторые наверняка пережили разрушение своих городов, стран, цивилизаций. Даже когда Полночь не захватывала души напрямую, она оставалась безжалостна — сама того не осознавая.