Мелодия Шаэль слегка отвлекала от мрачных дум, а собранный комплект артефактов работал как было задумано, каждый предмет выполнял заложенную функцию. Голос Лаахизы нарастал, достигнув своего пика — и в этот момент сотворённый мной браслет защиты от проклятий треснул, разлетевшись вдребезги! Я не мог отвлечься от своего занятия, но быстрее всех сообразила Адель — она тут же подошла к Мордреду и надела ему на мизинец второй браслет.
После этого атмосфера изменилась, словно с моих плеч сняли незримый груз весом тонны в три. Заклятье леди-лича окрепло, мелодия Шаэль бушевала, отчётливо заполняя тронный зал тенью невообразимой силы.
Привалившийся к стене мёртвый рыцарь дрогнул. Скрипнули сочленения древних лат, из-под закрытого шлема раздался едва различимый хрип. На наших глазах поверх чудовищных дыр с разложившейся плотью нарастали новые мышцы, новая кожа. Это всё ещё была бледная, синюшная кожа мертвеца, но целая, неповреждённая. С видимым усилием Мордред поднялся на ноги и разжал правую кисть, заставив обломок меча упасть на пол. Он поднял руки и стянул закрытый шлем с головы, так что мы впервые увидели его лицо. Если забыть о размерах и бледности — обычное человеческое лицо, принадлежащее мужчине между тридцатью и сорока годами, с неряшливыми чёрными волосами и пронзительными синими глазами.
Ритуал был завершён — и Мордред Авалонский продолжал стоять на ногах, с неприкрытым изумлением рассматривая собственные руки. Затем он словно опомнился, поднял голову и остановил взгляд на мне. Шагнув вперёд, он припал на одно колено, склоняясь в глубоком поклоне.
Я в свою очередь шагнул к нему — но не успел попросить встать. Мордред поднял голову и начал говорить что-то на своём языке, напоминающем лязг металла. Тирада была достаточно долгой, и по её окончанию ко мне бесшумно подошёл Инзор.
— Что он сказал? — тихо спросил я.
— В основном это слова благодарности, лорд Виктор, с перечислением ваших титулов, его титулов и титулов его сюзерена, великого императора Артура. Но в конце он выразил надежду, что вместе вам удастся спасти его родину, которая… как бы это верно выразить…
— Авалон? Он знает, как туда попасть?
— Судя по всему, да. Но если буквально переводить его слова, Авалон погружён в глубочайшую пучину беспробудного кошмара.
Глава двадцать четвертая
Это место не могло стать для меня родным — хотя бы потому, что попадал я сюда не по своей воле. Но бесконечная сумрачная равнина, залитая звёздным светом, больше не вызывала тревоги. Здесь было тихо и спокойно, а дышалось так легко, как нигде на Земле или в Полуночи. Жаль, конечно, что один из Знающих намеренно выбрал этот островок покоя, чтобы усыпить мою бдительность. Но место, строго говоря, было в этом не виновато.
— Альхирет, — спокойно сказал я, даже не пытаясь обернуться.
— Лорд Виктор.
Сложно себе это представить, но мой старый знакомый казался ещё более измотанным, чем во время наших предыдущих двух встреч. Для разнообразия, он не пытался зайти ко мне со спины, а просто стоял на почтительном расстоянии. Сгорбившись, не пытаясь приблизиться, и тяжело опираясь на посох-уас. Мне пришлось напомнить себе, что его человеческий облик был обманкой, продвинутой иллюзией, скрывающей чудовищную суть. К тому же, сумеречная равнина ощущалась реальным местом, но являлась ли таковым на самом деле?
— О чём поговорим? Какие увлекательные предсказания и мудрые советы ждут меня сегодня?
— Вижу, у вас хорошее настроение, — сухо сказал он. — Есть причина?
— Абсолютно без причины. Мне просто кажется, что это тебя раздражает.
Как ни странно, Альхирет не вспылил, а лишь слегка поморщился и нехотя кивнул в ответ.
— Вам не кажется. Но если вы позволите, сегодня я бы предпочёл обойтись без наших дружеских перебранок.
Я бы мог ещё порассуждать на тему, насколько неуместно в нашем общении слово «дружеский», но не стал. Зачем заявлять очевидные вещи? Сложно сказать, получил я от визитов Альхирета больше пользы или вреда, но что самое главное — их не стоило затягивать.
— Тогда к делу? — сказал я.
— К делу, — эхом отозвался он. — Сегодня не будет ни советов, ни предсказаний. Ни сегодня, ни когда-либо ещё, ибо это наша последняя встреча в столь мирной обстановке.
— Любопытно. А что будет дальше? Война?
— Война уже идёт, лорд Виктор, и вы добровольно решили в ней поучаствовать. Впрочем, не смею вас упрекать, поскольку и сам не смог остаться в стороне.
Несложно было догадаться, какую войну Альхирет имеет в виду — безумную затею Конрада, раскидывающего аватары Пожирателя по разным мирам, и ответные действия Полудня. Своё участие я никак не афишировал, но такой прожжённый пророк и сам мог увидеть всё необходимое. Что привлекло моё внимание, так это недовольство в его голосе.
— Мне казалось, всё это началось по воле твоего обожаемого господина.
— «Это всё», — прошипел Альхирет. — Началось по инициативе зазнавшегося юнца, не способного признавать ошибки. После позорного провала на Земле ему следовало сделать выводы, но вместо этого он утроил усилия на других фронтах!
— Я не то что бы одобряю подход лорда Конрада, — сдержанно сказал я. — Но, помнится, кто-то мне однажды рассказывал, что осторожность — сестра трусости, а миром правит храбрость и напор.
— Есть разница между храбростью и безумием. Безумие — удел Йхтилла, путь во мрак и забвение! Всё началось слишком быстро, слишком ожидаемо, слишком много ресурсов потрачено при ничтожном выхлопе. А я должен плестись сзади и подчищать ошибки.
«Ничтожным выхлопом» Альхирет считал сотни тысяч жертв среди множества миров, с перспективой перерасти в миллионы. Ничего другого, правда, я от него и не ожидал.
— Мне нужно поверить в твой праведный гнев? — холодно спросил я.
— Меня не волнует, во что вы верите, — высокомерно ответил он. — Но при всех наших… разногласиях, лорд Виктор, вы доказали, что умеете добиваться своего. А посему я рассчитаюсь с вами куда щедрее, чем планировал изначально.
— Каким-нибудь артефактом? — настороженно спросил я.
— О, гораздо лучше. Своим благословением.
Я не успел ничего возразить или уточнить — поскольку мой собеседник вдруг поперхнулся и зашёлся в жесточайшем приступе сухого грудного кашля! Он кашлял всё сильнее, намертво вцепившись в свой посох, и сгибался так сильно, что казалось, ещё чуть-чуть — и тело переломится пополам.
А затем Альхирет начал расти и меняться — как уже менялся однажды на моих глазах.
Голова-цилиндр с подвижными отростками вместо волос, огромными золотыми буркалами и чёрным провалом рта. Вытянутое сгорбившееся тело с неестественно-длинными конечностями, ростом под три метра. К своему большому сожалению, теперь я мог разглядеть и другие детали — например, что одежда Альхирета, богатые лазурно-золотые одеяния, стали частью его кожи — влажной, складчатой и подвижной. Чудовище нависало надо мной во всём своём невыразимом ужасе… но что, пожалуй, хуже всего — оно продолжало кашлять.
Я сделал шаг назад как раз вовремя — когда после особо мучительного приступа Альхирет выхаркал на землю… что-то. Небольшой золотой шар, размером с крупную виноградину. После этого на пару секунд воцарилась напряжённая тишина.
— Ты всерьёз ожидаешь, что я это… возьму?
— Мне… всё равно, — пробулькало то, что стояло напротив меня. — Без моего дара Закат устоит, затопив кровью всё, до чего сможет дотянуться. Полдень не в силах ему помешать. Никто… не в силах.
— Да? Ну это мы ещё посмотрим.
— Нечего смотреть. Нечего слышать. Нечего думать, говорить и действовать. Всё предопределено и выжжено на ткани мироздания, сквозь переплетение нитей и узлов. Мы… в расчёте, лорд Виктор. Прощайте — и молитесь, чтобы мы не встретились снова.
Стоило мне моргнуть — и Альхирет исчез, как и всегда в этом месте, без шума и спецэффектов, оставив после себя лишь примятую траву — да золотой шар, лежащий на ней. Ради интереса, я осторожно присел рядом и активировал «Взгляд библиотекаря», но не почувствовал от подарка никакой угрозы. Складывалось полное ощущение, что это всего лишь шарик из жёлтого металла, даже не зачарованный, не то, что артефактный. Так или иначе, даже если бы Альхирет поклялся на крови, что его «благословение» безопасно, я бы не стал касаться его хоть десятиметровой палкой. Разве что после полноценной экспертизы всех магов Полуночи, да дополнительной дезинфекции драконьим пламенем…
Я выпрямился, с удовольствием вдыхая запах травы и земли, ощущая прикосновения ветра на лице и руках. В одиночестве здесь было особенно хорошо — особенно когда где-то в отдалении играла музыка высших сфер. Вот что интересно — часть её слышна тут, часть хранится в шкатулке, часть исполняет Шаэль… что там вообще остаётся Шар’Готу, где бы он ни находился?
Когда я открыл глаза, за окном было уже темно, но ночь ещё не полностью вступила в свои права. Как ни странно, обитатели Полуночи в основном просыпались и начинали действовать в районе одиннадцати, а в полночь хозяин символически приступал к исполнению своих обязанностей. Сейчас по ощущению было не больше десяти вечера, но механические часы лежали в кармане штанов, и до них лень было тянуться.
— Вик? — раздался сонный голос по мою левую руку.
Я обернулся на Кас, приподнявшуюся на одном локте и явно проводящую в уме те же вычисления, что и я. Её длинные чёрные волосы умудрялись не спутываться даже после страстного секса и нескольких часов сна после; они ниспадали, едва прикрывая обнажённые плечи и восхитительную упругую грудь. Я смотрел на Кас, и мне уже не хотелось отводить взгляд, а хотелось совершенно другого. А что такого? Даже по меркам Полуночи наши отношения официально зарегистрированы, а до того, как все проснутся, есть целый час…
К моему немалому удивлению, моя возлюбленная наложница не торопилась тянуться ко мне за поцелуем в ответ. Она не сводила напряжённого взгляда с небольшой полки напротив кровати, куда я обычно кидал всякую мелочь.