В-третьих, первое применение способности было временным, с действием примерно в час, в зависимости от откушенного, проглоченного и усвоенного куска. Но, скажем, если бы я подряд слопал десять гигантских змей, то мог бы чувствовать их перманентно, более того — по желанию.
В каком-то смысле «Печать Пожирателя» развивала идею оборотничества и изменения тела, окончательно превращая меня в голодного ужасающего зверя. Более того, она сильнее других способностей обещала «прокачку», если я потрачу солидное время на поедание чудовищ в Полуночи и за её пределами. Я злой и страшный серый волк, я в поросятах знаю толк…
Насколько мне это было надо, можно решить позже.
Знакомство исполняющей обязанности механика с новым механиком прошло без эксцессов. Адель и Хагга походили друг на друга примерно как студёная вода и кипящее масло, но на почве инженерии поладили моментально. Девушки тут же договорились обменяться чертежами и организовать совместные проекты, так что я оставил их в мастерской со спокойным сердцем. Кажется, они даже не заметили моего ухода, жарко обсуждая, где именно лучше расставить ловушки для противодействия вражеским агентам.
Но не успел вокруг меня развеяться дух дружбы и кооперации, как его сменило кое-что другое. Атмосфера недоверия и конкуренции, граничащая с ревностью.
— Вик, я везде вас искала!
— Лорд Виктор, прошу, уделите мне немного времени!
— Я подошла к нему первая! На правах библиотекаря Полуночи!
— А я — на правах посла Полудня!
— Вот и вали в свой Полдень, курица ощипанная!!
— А вы… а ты… глупая и плохо выглядишь!
Если бы Лита и Зури затеяли соревноваться в баттл рэпе, паучишка бы уделала птичку всухую. Но сейчас они стояли друг напротив друга, разгорячённые и тяжело дышащие, чуть ли не готовые пустить в бой другие формы слов. Магические, заклинательные — и гораздо более опасные. И тут уже я бы хорошенько задумался, на кого ставить — у Литы с убийственными чарами был напряг, а Зури на них вполне себе специализировалась…
— Отставить войну, — негромко сказал я. — Увижу такое ещё раз — будут санкции. Для вас обеих. Доступно?
Девушки неохотно кивнули, но расходиться не торопились. И тут уже вопрос был не в принципе и не в соперничестве — вероятнее всего, они искали меня по каким-то действительно важным делам.
— Лита, что у тебя?
— Информация об измерении кошмаров! — выпалила паучишка. — Как вы и заказывали, собранная по всей библиотеке. Я подготовила доклад в письменном виде, но хотела бы продублировать в устном, чтобы не возникло неточностей.
— Зури, с чем пришла ты?
— С тем же… самым, — удивлённо сказала крылатая. — Со мной говорил Полдень, лорд Виктор, впервые с того момента, как отправил меня сюда. Я всё ещё плохо читаю его намерения, но, кажется, он хотел помочь с вашим грядущим походом…
Хорошо, что Полночь не подслушивала нас в данный момент, иначе бы страшно расстроилась. Первое послание от её «старшего брата», и направленное не ей, а всего лишь хозяину, пусть и для благого дела. Вздохнув, я направился в свой кабинет, захватив по дороге один из стульев из тронного зала. Эту ночь я планировал провести как можно спокойнее, чтобы немного восстановить силы после пробежки в межстенье, но уже получил на свою голову всякие весёлые новинки.
То ли ещё будет, да?
— Итак, пара простых правил. Говорим по очереди, не перебивая друг друга, даже если надо дополнить данные. Никаких срывов, переходов на личности и оскорблений. Начинает Лита, продолжает Зури, я слушаю.
Разумеется, без срывов и оскорблений не обошлось, хотя докладчицы изо всех сил старались держать себя в руках. Они рассказывали, дополняли друг друга, перебивали и спорили все два часа до рассвета, пока Полночь не ударила в гонг. Теперь этот сигнал всего лишь означал, что скоро она закроет все двери, и пришла пора расходиться ко сну. Больше никаких визитов Жнеца, просто перемещаться по замку днём было не принято.
Я отправил Литу в библиотеку, а Зури — в гостевые покои, задумчиво перебирая страницы доклада. Большую часть написанного и сказанного следовало сверить с Мордредом, а затем обсудить с Кас. Но не только с ней — поскольку у нас всё ещё отсутствовал надёжный способ, чтобы попасть в измерение кошмаров. Нам позарез нужна была Анна, и не как эмиссар Полуночи на Земле, а как могучая ведьма, знакомая с материалом от и до. Следовательно, требовалось либо доставить её в Полночь, либо перетащить Мордреда на Землю — и я слабо представлял, какой из этих вариантов вообще реализуем.
Но кое-что было известно и наверняка. Если верить докладу Литы и Зури, по дороге в Авалон нас ждал настоящий ад.
Глава двенадцатая
Сегодня была первая ночь в Полуночи, когда я взобрался на крепостную стену.
В первые мои месяцы правления это было почти невозможно — на пятнадцатиметровую высоту не вело ни одной заметной лестницы, ни внешней, ни внутренней. Когда я спрашивал, почему так, то даже Кас разводила руками. Одна Кулина припомнила, что традиционно на стену забирались по деревянным лестницам и на подъёмниках, а те со временем сгнили. Последние двести-триста лет хозяева вообще не парились о таких мелочах. Стена нужна для обороны от внешних врагов, а те должны ещё добраться сюда из иных миров. Учитывая то, что она развалилась в некоторых местах, то поддерживать в рабочем состоянии уцелевшие части никто не брался.
Со временем я освоил «Метаморфа» на продвинутом уровне, и мог попасть на стену в любой момент. Обходным путём, по воздуху. Прыгнуть и спланировать с бывшей башни Оррисса, либо любой из библиотечных — и вовремя приземлиться. Но к тому моменту я тоже не видел в этом смысла — разве что более внимательно осмотреть окрестности? Для этого не нужна стена, хватит и самих башен.
Впрочем, сегодня был особый случай — когда требовалось не только подготовиться перед долгим походом, но и настроить сознание на нужный лад. И здесь, на продуваемой всеми ветрами древней стене, возвышающейся над тёмным массивом леса, для этого было самое подходящее место.
Тем более, что спустя семь месяцев жизни в Полуночи я наконец-таки нашёл уцелевшую каменную лестницу. Достаточно крепкую, чтобы выдержать не только меня, но и кого-то потяжелее.
— Красиво, — раздался за моей спиной звучный голос.
Я обернулся на Мордреда, который стоял, облокотившись на каменный зубец и задумчиво смотрел вдаль — за Лес шёпотов, где на горизонте возвышались очертания череды холмов. С этой точки стены городок Пепел был почти не заметен — и я был благодарен, не желая теребить мрачные воспоминания.
— Признаться, на мой вкус слегка мрачновато, — усмехнулся я, подходя ближе. — Впрочем, там, где я вырос, пейзаж гораздо более унылый.
— Это место… Оно напоминает мне Камелот. Задолго до величия славы Авалона. Только могучая крепость и бескрайние леса вокруг.
Поразительно, что спустя какие-то три недели подготовки, и Мордреду уже не требовался переводчик — в то время, как Лаахиза всё ещё говорила с акцентом. Но причиной было не только терпение и труд, авалонец вообще отличался абсолютной памятью. К примеру, он помнил до мелочей все визиты гостей, на которых присутствовал, лицо каждого посетителя, каждое сказанное слово. Кроме тех слов, что не предназначались для его ушей — их он не запоминал из вежливости. Или делал вид, что не запоминал.
— Сложно представить, как давно это было.
— Давно, — коротко кивнул он. — Рыцари Камелота не умирают от старости, только на поле битвы. Это было верно столетиями, покуда на Авалон не пало проклятье. Но волей всемогущей судьбы и вашей безграничной милостью, я всё ещё жив. Значит, мне суждено вернуться на родину и спасти её — либо наконец сгинуть, пытаясь.
— Сгинуть мы всегда успеем, сэр Мордред.
— Ваша правда, лорд Виктор.
Какое-то время мы наслаждались прохладой ночи — если мой гость в своём полуживом состоянии вообще мог чувствовать прохладу. Но даже момент покоя не мог длиться вечно — и крепостная стена подходила для обсуждения насущных вопросов не хуже, чем любое другое место.
— Вы готовы обговорить некоторые детали нашего грядущего похода? Особенно те, что касаются измерения кошмаров.
— Я не силён в теории. Но всё, что видел своими глазами — готов подтвердить или опровергнуть.
— Тогда начнём.
Визиты к сердцу Полуночи и в межстенье успели хорошенько закрепить у меня в голове концепцию пространства, граничащего между реальностью и иллюзией. Но, если верить докладу Литы, измерение кошмаров пошло несколько дальше. Оно сплеталось из осколков реальности, пыли исчезнувших узлов великой паутины и сознания людей. Сознания всех разумных существ, если быть точным. Как правило — из их сомнений, несчастий, постыдных фантазий и страшных снов. Что привело к созданию столь специфического места — неизвестно. Возможно, оно существовало с момента зарождения вселенной, возможно — возникло с появлением первой разумной жизни. Вопрос, было ли оно «испорчено» изначально, остаётся открытым.
Некоторые исследователи считали измерение кошмаров отдельной гранью мироздания, подобно рядовой «физической» вселенной и «магической» великой паутине. Другие предполагали, что оно являлось конструктом или даже паразитом, существующим за счёт реальности. В любом случае, измерение кошмаров оказывало едва заметное, но ощутимое влияние на жизнь во всех узлах. Не все дурные сны происходили в нём, лишь самые худшие, самые чудовищные, способные остановить сердце от страха. Иногда оно порождало настоящих монстров, что выбирались на волю и питались незащищёнными душами. Иногда оно дарило силу — тем, кто был особо чувствителен к его зову, как это случилось с Анной.
Но что самое главное — через измерение кошмаров можно было путешествовать, преодолевая расстояния, недоступные даже для самых мощных стабильных порталов. При том условии, разумеется, что путешественнику удастся пережить подобную дорогу. Против выступали местные демоны, лабиринты скрученных воедино сознаний и общая атмосфера абсолютного хаоса. Весёлое место, как ни посмотри.