В промежутках между очищением я тренировал драконят и наставлял их на случай, если наше с Кас возвращение пройдёт не в назначенный срок. За старших в Полуночи оставались Луна, Кулина, Терра и Адель — к ним всегда можно было обратиться за советом. С базовыми угрозами вроде внезапного нашествия враждебных теней могла разобраться гвардия и Жнец. При вторжении через грамотно наведённый портал подключались все активные слуги. Если их не хватало — в бой шли молодые драконы, сжигая любого врага. Ава и Ян уже были не теми малышами, которых Альжалид поймала в ледяную клетку. Но всё-таки, при всей разрушительной мощи им недоставало опыта. Кто-то мог попытаться нагрянуть в замок лишь чтобы похитить юных драконов — и мне всеми силами хотелось избежать подобного сценария.
Хагга теперь отвечала не только за изготовление ловушек — которых она успела смастерить штук пятьдесят — но и за переговоры с мимиками. Теми, разумеется, кто был готов её слушать, а не безмозглыми кусаками. Она передала, что моя репутация среди зубастого сообщества Полуночи находилась на солидном уровне, и была готова попробовать завербовать самых сообразительных. Интеллект отдельно взятого мимика, не слопавшего редкий магический амулет, находился в лучшем случае на уровне шестилетнего ребёнка, но это было гораздо лучше, чем ничего. Одно дело — разрозненные мимики-тени, лишь изредка собирающиеся в стаи, как зубастые книги, другое — сплочённый и обученный отряд.
Кажется, придётся договариваться с ещё одной гильдией мясников для увеличенных поставок жратвы.
В эти ночи и дни я много общался со своими девушками, когда они не были заняты. Помогал Хвое с уборкой урожая плодов и семян, вместе с Кулиной кормил драконят, переносил слитки железа и новых сплавов в кузницу Луны, сортировал с Литой старые книги по изобретённой ей системе. Жизнь в Полуночи бурлила в преддверии большого похода, и я как никогда ощущал её ценность. Полночь была не просто моей вотчиной, владением, обязанностью. Она окончательно стала моим домом, самым родным и желанным, наполненным людьми, которых я любил всем сердцем. Однажды прикоснувшись к неизведанному, я решил нырнуть в него с головой, пусть оно и смотрелось скорее как проклятие. А теперь всего, чего мне хотелось — сделать это место настолько живым и счастливым, насколько это вообще возможно.
Подходящее намерение для тёмного лорда, не так ли? Пожалуй, пора возвращаться к очищению коридоров.
Неудивительно, что к концу каждой ночи я чувствовал себя выжатым лимоном и падал в постель, не раздеваясь, чтобы погрузиться в сон без сновидений. Впрочем, на третий день я проснулся спустя пару часов сна и понял, что заснуть больше не выйдет.
Надо бы набрать книг из библиотеки, чтобы в следующий раз было что почитать.
Я рывком встал с кровати и хмуро направился в тронный зал, где сел на своё законное место и занялся осмотром Райнигуна. Минут через десять меня отвлёк знакомый меланхоличный голос:
— Хозяин Полуночи стережёт покой своего замка даже днём?
— Не знаю, как насчёт хозяина, — проворчал я. — Но его бессонница точно стережёт. Тут бы пригодился твой трюк с щелчком пальцами.
— Ты — фигура слишком высокого полёта. Не сработает, уж точно не в центре твоих владений.
Асфар Риидский подошёл поближе к трону, захватив по дороге самый удобный из гостевых стульев и уселся с видимым комфортом. По его лицу казалось, что он сам спал в сутки не больше пары часов — за счёт вечных мешков под глазами.
— В общей сложности я испепелил трёх обезумевших слуг, — сказал я, со вздохом отправляя Райнигун назад в кобуру. — Не испытываю от этого ни малейшей радости, но факт остаётся фактом. От механика я получил дополнительный заряд ключа, а от сокровищницы и литейной — огромный, жирный… вопрос.
— У замка спрашивал?
— Спрашивал. Это один из автоматических процессов, с элементом случайности. По идее, должен был усилиться Райнигун, но как — не пойму, хоть убей. Я его даже на опознание Арчибальду предлагал — бесполезно, слишком личная вещь. А ведь он его когда-то помогал создать.
— Тогда только проверка на практике, — флегматично сказал Асфар. — Как и в прошлый раз.
— Спасибо, капитан Очевидность.
— Всегда пожалуйста. Замечу, что иногда лучше очевидный ответ, чем в корне неверный.
Асфар встал со стула и подошёл к окну, бесстрастно взирая на день в мире Полуночи сквозь толстое стекло и пелену магического барьера.
— Отсюда много не увидишь, — сказал я. — Если хочешь, ночью проведу тебя на стену.
— В другой раз. Мне достаточно увидеть чистое небо и яркую зелень — на Рииде этого почти не встретишь.
— Сочувствую.
— Благодарю. Но это ещё можно изменить, если начать прямо сейчас.
Я не стал отвечать. Практика показывала, что политики любых миров неохотно глотают экологическую повестку. На Рииде мне ещё бывать не доводилось, но, если судить по упоминаниям тут и там, этот мир держался на волоске от полной катастрофы. Как Асфар планировал менять вещи — неизвестно, пусть как-нибудь расскажет сам, если захочет поделиться.
— Сколько дверей надо открыть, чтобы дойти до лазарета?
— А? — его вопрос застал меня врасплох.
— Двери, — повторил он. — Лазарет.
— Всего две.
— Зарядов ключа хватит?
— Да. Хотя гораздо проще дождаться начала ночи.
— С началом ночи я покину Полночь, — сказал он, как мне показалось — с сожалением. — И до этого хотелось бы хоть немного рассчитаться с долгом. Гроши против драгестола, но моя совесть будет спокойнее.
Я поморщился, а затем встал с трона, слегка потягиваясь. На самом деле гибель механика не просто прибавила один заряд к ключу от всех дверей, она запустила целый процесс, где новые заряды добавлялись со скоростью примерно раз в месяц. Сперва мне казалось, что третий появился после испепеления хранительницы сокровищницы, но потом выяснилось, что их уже на тот момент было как минимум четыре.
— Асфар, — проникновенно сказал я, когда он поравнялся со мной. — Слушай внимательно. Я не беру долги с друзей, даже если бы те были более серьёзными, чем пара сундуков с золотом.
— Десять сундуков.
— Да хоть двадцать. Без тебя я бы не очистил сокровищницу, и с подготовкой Геннадия ты здорово помог. Ты мне ничего не должен, и не обязан задерживаться на лишние полдня.
— Я задерживаюсь ровно на столько, на сколько планировал, — он равнодушно пожал худыми плечами. — И если не в качестве долга, тогда считай мою небольшую помощь обычным дружеским жестом. Пойдём?
Терра крепко спала в своём закрытом гробу, на двух стоящих отдельно кроватях в отгороженной зоне расположились её помощники. Обычно дневной сон в Полуночи был гораздо крепче обычного, но сегодня на нас с Асфаром правила не действовали. Не задавая лишних вопросов, он проследовал в дальний конец лазарета, остановившись у двух женских фигур, лежащих на кроватях в углу. Изящные девушки в полупрозрачных одеяниях выглядели ровно так же, как и в ту ночь, когда посланник Князя в Жёлтом решил преподнести мне их в «подарок». Терра заботилась о них, но дрёма Йхтилла относилась к тому разряду высших проклятий, что нельзя было преодолеть даже с помощью защитных артефактов.
— Схема очень простая, — негромко сказал Асфар, словно боялся разбудить спящих. — В Рииде, Ланге и сопредельных мирах нет отбоя от нищих семей, жаждущих шанса пробиться повыше. Раз в год устраивается большой праздник, театральное представление, в котором участвуют все, лорды и нищие. Когда по окончанию торжества исчезают бедные, но талантливые юноши и девушки, их родители знают, что те добровольно посвятили себя служению Князю. Семьи получают компенсацию, удачу на весь следующий год, а иногда и просто золото. Дети отправляются в Йхтилл. Скажем так, судьба танцовщиц считается одной из самых завидных.
— Оттого проклятье и нельзя снять? — мрачно спросил я. — Из-за «добровольной» основы?
— Как один из факторов. Но «нельзя» — слишком сильное слово. Владыка туманного Йхтилла, вечно правящий под чёрными звёздами, тоже дремлет, и склонен забывать про бесполезных слуг. Как долго они спят у тебя в лазарете?
— Около семи месяцев.
— Хорошо. Самое время.
Асфар не стал чертить магических кругов, произносить или петь заклятия или даже использовать сторонние компоненты. Вместо этого он наклонился к танцовщицам на кроватях и звучно хлопнул над ними в ладоши. Один раз, второй.
Третий.
Обе девушки синхронно открыли глаза и приподнялись на кроватях, в ужасе осматриваясь по сторонам. Но уже через пару секунд — медленно опустились назад, и вновь погрузились в сон.
— Не сработало? — спросил я с досадой.
— Посмотри внимательней.
Я посмотрел — и обнаружил заметные отличия. Дрёма Йхтилла больше напоминала глубокую кому, а теперь танцовщицы сопели во сне, как нормальные живые люди, да ещё и повернулись на кроватях впервые за многие месяцы.
— Проснутся в начале ночи, вместе со всеми, — сказал Асфар. — Мой совет — найди им работу в Полуночи, не отпускай далеко. Князь мог забыть про них, но отметину жёлтого знака из их душ не могу стереть даже я.
— Спасибо. Мне рассказать им, кто их спас?
— Кто? — равнодушно спросил Асфар. — Скорее, «что». Могущество Полуночи, великодушие её хозяина и мастерство целительницы. Уж точно не верный вассал Князя, не способный и помыслить о нарушении Его воли.
— Намёк понят.
Мы вышли во двор, под яркие солнечные лучи, лишь слегка преломленные большим барьером. Асфар зажмурился, подняв лицо к небу, и его вечно усталое лицо впервые за долгое время выглядело умиротворённым. Я же чувствовал, что вполне способен вернуться к себе в покои и снова заснуть — завтра предстояла важная ночь.
— Вик.
— Да?
— Ты должен знать кое-что о месте, через которое ты и твой отряд отправитесь к Авалону.
— Кажется, за последнюю неделю я узнал о нём даже слишком много, — невесело улыбнулся я. — Но любая информация не будет лишней.
— Никто не способен…