Серебряная пуля испепелила толстый зелёный стебель, за которым скрылись остатки живого «мазута», прежде чем окончательно исчезнуть среди мусора на полу. Когда я подошёл поближе, в нос мне шибанула отвратительная вонь, какую мог бы издавать полуразложившийся труп, щедро политый дешёвым бензином. Она исходила от следов чёрной жижи на доспехах, растениях и каменных плитах. В теории, жуткий запах демаскировал противника, но он оказался настолько силён, что невозможно было сходу сообразить, куда делся его источник.
А вскоре тот объявился самостоятельно.
Откуда-то сверху раздался скрежет металла, и я машинально сместился в сторону. Недостаточно быстро! Литейный ковш размером с дом с размаху врезался в пол практически вплотную с моим левым боком, и ударная волна отбросила меня к ближайшей стене. Страшный удар обезобразил всё ещё лежащие на полу доспехи, но моего противника это не волновало. Древний механизм вновь заскрежетал, и ковш начал медленно подниматься на изначальную высоту. Но это было далеко не единственное, что происходило вокруг.
Литейная оживала.
Она оживала не как человек, получивший спасительное лекарство, а скорее как мертвец, которого поднимал из могилы некромант-недоучка. В печах вдоль стен неохотно разгоралось тёмное, чадящее пламя, пол лихорадочно дрожал, с потолка спускались цепи и подмостки, а откуда-то сбоку раздавался лязгающий звук, вызывающий ассоциации с заклинившей конвейерной лентой. Воспользовавшись моим замешательством, ковш вновь пошёл в атаку, но на этот раз я был шустрее и устоял на ногах.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, куда на этот раз забрался «мазут» — в главный контрольный механизм, подвешенный в центре литейной рядом с местом крепления ковша. Другой вопрос, как его оттуда выковырять? С земли не допрыгнуть, значит, надо забраться повыше. Уворачиваясь от атак обезумевшего ковша, и параллельно рассчитав правильный угол планирования. Что делать потом — тоже не до конца понятно, засунуть Райнигун в первую попавшуюся щель и стрелять наугад? Но раз эта тварь так не хочет, чтобы я сокращал дистанцию, именно этим и нужно заняться!
Третий удар литейного ковша, казалось, должен был превратить меня в лепёшку. Вместо этого я исчез под «Вуалью», и снова проявился уже цепляясь за сам ковш. Выждал секунду и тут же целенаправленно пополз наверх по направлению к контрольной панели. Ковш резко дёрнулся, пытаясь меня сбросить — бесполезно, я вцепился намертво. Из-за обилия дыма в воздухе становилось труднее дышать, пот заливал глаза, но я продолжал упрямо карабкаться. Задумка казалась успешной ровно до того момента, как к делу не подключился другой механизм, большая клешня в человеческий рост, возникшая словно из ниоткуда. Ей удалось подцепить меня с третьей попытки — подцепить, сорвать и швырнуть в направлении ближайшей открытой печи.
Всё, что я успел — сгруппироваться и вместо этого врезаться в стену рядом.
— Один ноль… в твою пользу, урод, — прохрипел я, поднимаясь на ноги. — Но я уже убивал ту, что решила слиться со своей комнатой — и ты не станешь исключением!
Вместо ответа в дальнем конце зала распахнулись большие двойные двери — и внутрь хлынул поток иссохших, за которыми неспешно шли безголовые латники. Самый крупный отряд в Полуночи, который я когда-либо видел — не менее пятидесяти бойцов разом. Часть иссохших, не обращая внимания на хаос вокруг, кинулась собирать и надевать на себя уцелевшие образцы доспехов около стен. Но подавляющее большинство явно пришло на помощь «боссу» литейной и прекрасно понимало, кто здесь главная цель.
Я вскинул Райнигун быстрее, чем они успели поднять арбалеты. Три выстрела слились воедино, обращая в прах двух безголовых, и время застыло, пока я неторопливо перезаряжал оружие.
Первый патрон, второй патрон.
Можно было сколько угодно сыпать угрозами, но у врага было некоторое преимущество даже до подхода подкрепления. Хранительницу сокровищницы удалось испепелить лишь при поддержке Асфара и юных драконов, здесь ситуация зависла на похожем уровне.
Третий патрон, четвёртый патрон.
Шесть пуль против дюжины выживших безголовых и целой орды иссохших в придачу. И это не считая самого «босса» с его ковшом и клешнёй и печами, а также бог знает, чем ещё. Меня бы впритык хватило либо на разборки с толпой врагов, либо на живой «мазут» в центре литейной, но не на всех сразу.
Пятый патрон, шестой патрон.
Что в итоге? Сдаться, отступить, вернуться с подкреплением? Будь со мной Ава и Ян, можно было бы уничтожить подвешенный механизм без больших усилий, но привело бы это к победе? Литейная давила своими размерами, и могла таить в себе ещё множество сюрпризов, только и ждущих активации от местного хранителя. Даже если этот бой проигран, каждая минута, что я сражался, давала новую информацию. Отступить сейчас значило рисковать новым поражением в будущем, как это уже было с сокровищницей.
Выходит, надо сражаться до конца. Отходить только когда силы окончательно иссякнут, либо не отходить вовсе, извинившись перед Полуночью за лишнюю трату энергии на воскрешение.
Давненько я не умирал на территории родного замка.
Время вернулось в обычное русло, и Райнигун прогремел дважды, стирая с лица Полуночи ещё двух безголовых арбалетчиков. Нырнув в «Вуаль», я рванулся вперёд, ощущая, как пол под ногами ходит ходуном от очередного удара литейного ковша. Без подпитки лунным светом мои силы были не бесконечны, но оставшегося запаса должно хватить, чтобы преподать урок зарвавшимся враждебным теням. Мимики на службе сокровищницы, латники и иссохшие на стороне литейной — да сколько можно⁈ Моя собственная гвардия расширялась медленней, чем охрана давным-давно заброшенных ключевых комнат!
Я вынырнул из невидимости, отправив ближайшего безголового на пол страшным ударом полэкса в спину. Не дав остальным времени опомниться, я снова исчез, чтобы спустя пару секунд появиться уже с другой стороны и повторить трюк. Со стороны управляющего механизма раздался скрежет, переходящий в высокочастотный визг — и вражеский отряд сгруппировался, бросив на меня всех ближайших бойцов.
Иссохшим даже в кольчугах хватало одного нормального попадания, чтобы откинуться. Но они, как и раньше, лишь отвлекали внимание, позволяя развернуться латникам. Я разбрасывал навалившихся гадов с каждым взмахом полэкса, понимая, что меня постепенно зажимают в угол. Вскоре у меня не останется выбора, кроме как потратить последние выстрелы Райнигуна, а затем…
ТРРРРЕСК!!
Двойные двери, через которые отряд нежити завалился в литейную, на этот раз не распахнулись, а натурально слетели с петель.
— ON NAMA ÆFALUNES! – прогремел боевой клич, и внутрь шагнул трёхметровый рыцарь в древней броне, сжимающий в правой руке двуручный меч.
— Во имя Авалона! — дружно поддержал его нестройный хор из четырёх голосов сзади.
Приятно, когда не только к врагам может прийти подкрепление.
Глава пятая
— Полагаю, ты одержал победу?
Тон моего собеседника был сухим, скрипучим и опасно балансировал на грани ядовитого сарказма. Впрочем, я знал, что он просто не умел говорить по-другому.
— Одержал. Но не сказать, что это было просто.
Своевременное прибытие Мордреда с остальным отрядом, скажем так, несколько разрядило обстановку. Разрядило быстро и качественно, сломив сопротивление иссохших и безголовых за считанные минуты — половина погибла сразу, остальные обратились в бегство. Я впервые видел, чтобы враждебные тени вообще пытались сбежать, но Мордред наводил на них непередаваемый ужас.
А вот кто не спешил сдаваться — так это «босс» литейной, всё ещё исполненный решимости выдворить незваных гостей.
Пока я, а затем подоспевший отряд, возились с вражеским подкреплением, зал вокруг нас окончательно сошёл с ума. Пол уже не дрожал — он трясся так, что на нём было тяжело стоять, с верхних ярусов вниз падало всё, что не было закреплено, а все механизмы, которые могли двигаться — двигались и пытались нас атаковать. К счастью, среди моих соратников слабонервных не водилось, а физическая угроза от обезумевшей литейной была куда ниже угрозы психологической. Пожалуй, сильнее всего происходящее задело Адель — только потому, что хранитель ключевой комнаты активно ломал некогда ценное оборудование. Ей было больно смотреть на это, как профессиональному механику.
Слегка помятый, но всё ещё целый литейный ковш вновь пошёл в атаку — и это было ошибкой. Мордред хладнокровно дождался, пока тот вновь врежется в пол, и ухватился за край одной левой рукой. Из «одержимой» панели управления раздался адский скрежет, и ковш резко дёрнулся вверх… только чтобы остаться на месте. Рыцарь Авалона застыл монументом самому себе, одной рукой удерживая многотонную конструкцию, которая активно пыталась вырваться. В нарушение всех законов физики, без применения магии — по крайней мере, очевидного.
Вследствие чего возникал вопрос — проклятье нежити или нет, как эти ребята вообще могли кому-то проиграть?
Впрочем, на размышления вне битвы времени не оставалось вовсе. Я тут же воспользовался предоставленным Мордредом шансом и вновь запрыгнул на ковш, карабкаясь всё выше и ближе к контрольной панели. Снизу раздался выстрел — и заново потянувшаяся ко мне большая клешня опустилась и повисла, разбрызгивая тёмную масляную жидкость из перебитой пулей трубки. Раздался звук перезарядки, после которого Адель вскинула ружьё снова. Луна и гноллы следили за тем, чтобы к ним с Мордредом никто и ничто не подкралось со спины.
Спустя две минуты, я добрался до цели невредимым. Вблизи стало очевидно, что под влиянием «босса» и без того дышащий на ладан механизм превратился в месиво из погнутого металла, измазанного чёрной жижей. К тому же панель управления воняла так, что я не терял сознание исключительно на силе воли.
Только вот для «босса» литейной ситуация складывалась гораздо хуже.
Когда я вскинул Райнигун, существо из мазута немедленно покинуло металлическую оболочку. Просочилось, стекая на пол и формируя фигуру, отдалённо напоминающую человека.