нашем поместье, стараясь отвлечься и отдохнуть от напряженных трудовых будней университета. Такого интересного и приятного друга, единомышленника и собеседника надо еще поискать.
Я с превеликой радостью многократно делал пожертвования для Чикагского университета, во главе которого, как я уже говорил, стоял доктор Харпер, и пресса не без основания делилась с публикой рассуждениями на тему того, что ректор стремится получить эти средства в ходе наших встреч. Для карикатуристов данная тема стала притчей во языцех. Доктор Харпер то представал у них в образе гипнотизера, совершающего пассы надо мной, то персонажем целого ряда карикатур, где он пытается проникнуть в мой офис, где я усердно стригу купоны, но, заметив его, стремительно удираю через окно. Были даже варианты, где я, пытаясь укрыться от этого человека, перепрыгиваю со льдины на льдину, а он, словно волк из русских сказок, следует за мной по пятам, и я спасаюсь, только кидая ему миллионные чеки, которые он не спеша собирает. Я временами даже посмеивался над этими рисунками, когда они действительно были смешными. Но мой друг воспринимал их как попытку унижения и никогда не мог хладнокровно относиться к этому. Полагаю, если бы он не покинул этот мир, то был бы искренне рад тому, что я сейчас заявляю во всеуслышание: за все время, что доктор Харпер возглавлял Чикагский университет, я не получил от него ни единого письменного обращения с просьбой о пожертвованиях этому учебному заведению – он даже ни разу вслух не заикнулся об этом. Мы встречались с ним в моем доме ежедневно, и при этом никогда в наших разговорах не возникала тема о материальном благополучии университета Чикаго.
В этой ситуации я подходил к сбору средств абсолютно так же, как обычно. Те же работники, которые всегда составляют бюджет и выполняют все финансовые обязанности, проверяли денежные потребности университета, удостоверяли их письменно в предварительно оговоренные сроки, приглашая для встречи комитет попечителей университета вместе с его руководителем. Комитет сообща с нашим отделением благотворительности со всех сторон изучал и разбирал финансовое положение учебного заведения. Практически все решения по этому поводу были приняты единогласно, и мне ни разу не пришлось отказываться от воплощения в жизнь этих решений. Никогда и ни с кем я не вел личных бесед на эту тему, и даже никаких обращений напрямую о денежной помощи мне не поступало. Мне доставляло удовольствие жертвовать средства на Чикагский университет. Удовольствие это проистекало из понимания того, что это учебное заведение – средоточие широчайшей сферы научной деятельности. Меня радовало осознание, что университет вызывает у публики доверие и увлекает ее своими работами, он действительно выдает великолепные результаты своего труда и, значит, достоин всей той помощи, что оказывают ему друзья и единомышленники. В крупных благотворительных организациях так и должно быть устроено: выдавая финансовую поддержку, исходить не из настойчивых уговоров и личных предрасположений, а из детальных и продуманных исследований вопроса.
Множество людей, постоянно являющихся ко мне и под любыми предлогами пытающихся поговорить со мной лично, почему-то уверены, что наша беседа, если она, конечно, состоится, непременно поможет им получить задуманное. Но у нас давно заведено правило – просить любого посетителя письменно объяснить свое дело достаточно полно и со всеми подробностями, которые он посчитает уместными для изложения на бумаге. После чего это обращение изучают специально подобранные люди, прекрасно знающие свое дело. Если они определяют, что личная встреча с автором послания действительно нужна, его вызывают через наш офис. Всякое письменное обращение не просто изучают, к нему подбирают материалы, анализируют их, высказывают свои мнения, и только после этого письмо попадает ко мне в руки.
В этом отделении организовать дело по-другому просто не получится. Мы непременно спрашиваем письменное изложение просьбы и никогда не отступаем от этой традиции – вовсе не потому, что ищем всевозможные предлоги для отказа посетителю (в чем, к сожалению, многие из них уверены), а потому, что это диктует необходимость определить, существует ли возможность решить проблему в ходе личной беседы.
Причины условных пожертвований
Не всегда дары идут на пользу, порой они только портят дело. Не стоит вносить пожертвования в благотворительные организации, уже имеющие постоянную финансовую поддержку от других филантропов, поскольку подобная благотворительность уменьшает возможности оказать помощь кому-то, нуждающемуся в ней гораздо больше.
Просто необходимо добиться того, чтобы у всякого благотворительного фонда в любой момент было достаточное количество жертвователей. Этим учреждениям необходимо безупречно организовать свою работу и собирать пожертвования на самые насущные потребности для того, чтобы все их обращения за помощью были удовлетворены. Они должны показывать окружающим экономное расходование получаемых сумм и отсутствие корыстолюбия у своих руководителей.
Чаще всего наши пожертвования носят условный характер – иными словами, определяются размерами остальных пожертвований. Это не говорит о том, что мы так пытаемся заставить этих остальных исполнять свой долг. Наша цель – таким способом привлечь интерес еще большего количества людей, которые в дальнейшем могут стать филантропами, при поддержке их личных дел. Уже стало традицией сурово осуждать условные пожертвования, делают это, как правило, люди, не слишком тщательно изучившие этот вопрос. Справедливая, непредвзятая и честная критика – необходимое условие прогресса, поэтому высоко ценится и является необходимым условием развития. Мне довелось выслушать немало критики в свой адрес, но, если признаться, я не испытываю от этого ни досады, ни какого-то другого разъедающего душу чувства по отношению к кому бы то ни было. У меня нет никакого желания осуждать людей, которые открыто и без обиняков не согласились с моим мнением. Пессимисты могут сколь угодно долго и мрачно выражать свои взгляды, но мы твердо уверены: человеческая цивилизация стремительно и непрерывно движется к прогрессу, и эта уверенность придает силы даже в моменты унижений и неудач.
Благотворительный трест
Хочу сказать несколько слов о благотворительных трестах. Это общее название для всех учреждений и сообществ, управляющих финансовыми сторонами благотворительных предприятий. Такая идея, если всерьез на нее рассчитывать, обязательно потребует помощи тех, кого воспитала школа труда. Просто необходимо, чтобы сама возможность творить притягивала самых способных и толковых работников. Однажды пути решения этой проблемы будут найдены, а это, вне всяких сомнений, свершится, причем в намного более гармоничной и подходящей форме, чем мы можем представлять сейчас.
Вот тогда мы убедимся, что от наилучшей благотворительной организации исходит соразмерная, обильная помощь, что руководят ею самые одаренные люди, богатые опытом и знаниями, готовые брать на себя ответственность перед жертвователями не только за сохранность всех внесенных средств, но и за плодотворную и благоразумную трату каждого цента. На сегодняшний день благотворительность выстраивается по достаточно случайным принципам. Обычно это выглядит так: участливые господа и дамы всеми доступными путями собирают средства для помощи предприятиям, которые управляются чуть ли не первобытными способами. И это становится просто ужасной расточительностью по отношению к настолько бесценным дарам.
Не слишком умно собирать колоссальные суммы на благотворительные проекты, прислушиваясь только к голосу собственного сердца. Собирать пожертвования должен делец, которому по силам завести все сложные механизмы благотворительности и у которого нет конкурентов. Учителям, врачам, рабочим, видным политическим деятелям следует отдавать свои силы и способности тем направлениям, где их труды требуются постоянно, а не гнетущим и тягостным заботам о деньгах. Эти люди должны вдохновенно работать, освобождаться от всех затруднений, мешающих им достигать наилучших достижений в их областях.
Когда благотворительные тресты станут частью нашей действительности и обретут под ногами надежную опору, они соберут вокруг себя самых талантливых в нравственном отношении людей, какие только есть среди нас, как это происходит последнее время во всех крупных проектах. Если представить себе наших наиболее удачливых предпринимателей за хорошо организованный класс, то окажется, что у них есть отчетливый и достаточно строгий кодекс чести. Не говорю об исключениях – они, как известно, являются подтверждением правила в целом. Иногда я даже думаю о том, что многие духовные лица получили бы немало пользы, познакомившись поближе с истинным содержанием деловой жизни. Скажу даже больше: настоящее сближение представителей духовенства с коммерсантами принесло бы великие выгоды обеим сторонам. Те, кто постоянно взаимодействует с людьми, носящими духовный сан либо занимающими выборные должности в приходах, нередко поражены тем, что если священник вынужден предпринимать какие-то действия, требующие от него проявления деловых качеств, он порой оказывается совершенно беспомощен в таких вопросах.
Гармония в отношениях всегда основана на честности, и неважно, касается это деловой сферы, церкви или научного мира. Разумные дельцы стараются работать с людьми, умеющими держать слово, не идущими на обман и предательство. Представителям духовенства, привыкшим видеть в предпринимателях людей, ищущих исключительно личную выгоду и мыслящих только о низменных материях, предстоит открыть для себя немало интересного при более глубоком погружении в деловой мир. Это им очень пригодится.
Когда благотворительные тресты станут частью привычной жизни, дело приобретет совсем иной размах. Тогда все научатся принимать реальность, и способный труженик не будет испытывать недостатка в поддержке и вознаграждении. Путь к всеобщему благосостоянию будет строиться исходя из понимания, что ближних необходимо поддерживать в первую очередь в самопомощи. Налицо уже приметы ближайшего наступления такого совместного благотворения. Я убежден, что в управлении этими трестами будут принимать участие лучшие мужи нашей страны, одаренные не только талантом зарабатывать деньги, но и умением брать на себя ответственность за продуктивное расходование и руководство собранными средствами.