— Нет, моя королева, тут нет приправ. В этом блюде много компонентов. Их запахи, сложившись, и придают ему такой особый аромат.
Летиция как всегда проснулась от того, что коридоры её подземного замка начали обкуривать благовониями. Она лежала с закрытыми глазами и полной грудью вдыхала просочившиеся в её опочивальню ароматы. Сегодня ярче всего выделялся запах вишнёвых косточек.
Слуги знали, что она любит сладковатые дыма — вот и старались. Фруктовые ароматы напоминали Летиции о тех временах, когда она ещё не была пленницей своего подземного царства. Она была юной, наивной и свободной. Она жила чувствами.
Может, зря она допустила, чтобы случилось то, что случилось? Сердце кольнула тоска. Глаза защипало от неожиданно накативших слёз. Это же от дыма? Летиция давно забыла, что такое рыдать от тоски. Разумеется, всё дело в едких благовониях. Она с досадой смахнула влагу с глаз и поднялась с кровати. Захотелось прогуляться по своему подземному саду.
— Саварра, передай, чтобы мне накрыли завтрак в саду, — велела она няньке. — И ещё, найди Краахна и скажи, чтобы явился ко мне.
— Будет сделано, моя госпожа.
После длительной процедуры омовения, которой Летиция никогда не пренебрегала, она отправилась в сад.
Тут росли необычные деревья — у них не было стволов, ветвей и крон. Из земли торчали только корни. Они причудливо переплетались, образуя арки, беседки и тоннели. В одной из таких беседок Летиция обнаружила накрытый к завтраку стол. Она ещё не успела притронуться к угощениям, когда явился Краахн.
— Почему ты не показывался мне на глаза уже несколько дней? — Летиция была недовольна. — Разве у тебя нет для меня новостей?
— Моя госпожа, не гневайся, но должник меня переиграл — фамильяр усыплён. Я потерял связь с ведомым.
— Ты же предсказатель. Разве тебе обязательно нужна эта связь, чтобы знать, что происходит?
— Без моего фамильяра я словно ослеп.
— Ты перестал контролировать ситуацию? — Летиция сдвинула брови.
— О, не серчай, моя госпожа, — низко склонил голову Краахн. — Всё, о чём ты мечтала, скоро исполнится. Должник уже здесь, на острове. Это я вижу и без фамильяра. Тот момент, когда ему придётся платить по счетам, стремительно приближается.
— Сколько осталась времени?
— По моим подсчётам три дня.
Глава 49. Осмотр
В последнее время жизнь у Алисы стала такой насыщенной, что у неё появилась сверхспособность засыпать мгновенно — ровно в ту секунду, когда голова касалась подушки. При этом сон был настолько глубоким, что казалось, между засыпанием и пробуждением проходит всего один миг.
Вот и этой ночью отключилась Алиса моментально — ей не помешало даже то, что спать предстояло на новом месте — в заброшенном замке на проклятом острове. А когда проснулась, какое-то время не могла понять, где находится.
За окном едва брезжил рассвет, а в дверь кто-то стучал. Алиса подскочила с кровати и направилась узнать, в чём дело. Явно ведь что-то случилось. Кто бы осмелился будить королеву без веской причины? Одеваться Алисе не потребовалась, так как раздеваться перед сном она не стала. На всякий случай — вдруг что.
Ранней визитёршей оказалась Розабелла.
— Моя королева, — её голос дрожал от волнения. — Простите, что посмела вас потревожить, но я не знаю, что делать. Карла заболела. У неё сильный жар, но она не позволяет мне позвать лекаря.
С Алисы моментально слетели остатки сна.
— Идём, — скомандовала она.
Далеко идти, к счастью, не пришлось, так как камеристки расположились в соседней комнате.
Алиса зашла в их покои и сразу же решительно направилась к кровати Карлы. Та выглядела неважно. Болезненный румянец на щеках, горячечный блеск в глазах.
Сомнений не осталось — у неё высокая температура. Алиса положила ладонь на её лоб и лишний раз убедилась — сильный жар. Что за недуг сразил камеристку? Простуда, ангина, инфекция? На проклятом острове так жарко, что вроде бы и простудиться сложно.
— Карла, вижу, тебе сильно нездоровится. Нужно пригласить лекаря.
— Ничего серьёзного, моя королева. Лёгкое недомогание. Само пройдёт, — заверила камеристка.
— Что за упрямство? — неодобрительно покачала головой Алиса. — Я прекрасно вижу, насколько тебе нехорошо. Жанкарло — опытный врачеватель. Даст микстуру — и тебе полегчает.
— Я лучше яда приму, чем его микстуру! — горячо возразила Карла, отчего румянец на её щеках сделался ещё ярче.
Удивительно, как чопорная и в целом уравновешенная Карла превращается в темпераментную львицу, если речь заходит о лекаре. Чем же он её так сильно обидел? Соблазнил, а потом отверг? Эх, мужчины, мужчины. Алиса ощущала женскую солидарность. Но это не отменяло того факта, что Карле требовалась медицинская помощь.
— Послушай, — Алиса присела на стул рядом с кроватью, — что бы между вами ни произошло, другого лекаря у нас на данный момент нет. Придётся потерпеть его осмотр.
— Осмотр я ещё могла бы вытерпеть, но только не лечение, — фыркнула Карла. — Этот сластолюбец подливает в свои микстуры любовное зелье!
— Что-о? — у Алисы глаза округлились от удивления.
— В тот раз он меня так и соблазнил! Тогда я тоже приболела, и он взялся меня лечить. О, он был само сердоболие. Я полагала, что вызываю у него чувства. Он говорил, что давно грезил мной. Кто ж знал о его коварстве? Ему нужна была только близость. Этот подлый змей опоил меня. Его зелье может на целую ночь помутить рассудок. Если бы не оно, я бы устояла.
— Подожди, Карла, с чего ты взяла, что в его микстуре было зелье? Наш лекарь довольно привлекателен. Им можно увлечься и без любовных настоек.
— О, все так думают, но Генриетта, наша старшая белошвейка, открыла мне глаза.
— А она-то откуда знает?
— Её он тоже опоил, когда лечил.
Ох, какие страсти. А не ревность ли заставила Генриетту оговорить Жанкарло? Не верилось Алисе, что лекарь способен на подобное коварство.
— Когда я узнала, что за исчадие таится под маской добронравного лекаря, я его отвергла и поклялась, что никогда не стану у него лечиться. Уж лучше помереть во цвете лет, чем снова сдаться на милость его порокам!
Она закончила фразу патетично и возбуждённо. Её глаза горели праведным гневом. Грудь колыхалась от частого дыхания. И стало понятно, что Карла до сих пор очень неравнодушна к лекарю, а за ненавистью скрывается страсть. Что, кстати, лишний раз доказывало — она и без зелья не на шутку им увлечена.
— Вот что, Карла, прежде чем помирать во цвете лет, нужно хотя бы узнать от чего. Розабелла, — обратилась Алиса ко второй камеристке, которая взволнованно следила за беседой из дальнего угла комнаты, — иди за лекарем.
Т а мгновенно упорхнула.
Карла снова собиралась начать возмущаться, но, во-первых, уже было поздно, а во-вторых, Алиса придала лицу непреклонное выражение, которое, впрочем, смягчила подбадривающим взглядом: мол, я всё проконтролирую и никаких поползновений со стороны лекаря не допущу.
Не прошло и десяти минут, как Розабелла вернулась вместе с Жанкарло. Тот выглядел весьма озабоченным и даже расстроенным.
— Что случилось?
— Сильный жар, — вместо Карлы ответила Алиса, уступая лекарю стул у кровати.
— Это началось ещё с вечера, — подала голос Розабелла.
Сама больная упорно хранила молчание и смотрела на лекаря ледяным взглядом.
Тот начал осмотр с того, что приложил кончики пальцев к вискам Карлы. Несколько секунд сосредоточенно молчал. Потом его руки прощупали шею, будто он проверял, не увеличились ли лимфоузлы, потом заглянул Карле в глаза, велев смотреть вверх.
Этого лекарю хватило, чтобы поставить диагноз.
— Одной из земляных жаб всё же удалось вас поранить? — он не спрашивал — утверждал. — Почему вы не сказали? — эти слова были произнесены с укором.
Взгляд Карлы обдал доктора жаром и тут же снова стал ледяным. Она не проронила ни слова.
— Где рана? — требовательно спросил Жанкарло.
— Там всего лишь царапина.
— Где? — вопрос прозвучал так властно, что Карла не смогла противостоять напору.
Она откинула одеяло с ног, продемонстрировав лодыжку. Там виднелись следы от жабьего клыка, но рана действительно была неглубокой, а больше похожей на царапину. Однако кожа вокруг выглядела воспалённой.
— Почему вы сразу не сказали? — повторил Жанкарло свой риторический вопрос. Лекарь был зол и нежен одновременно. — Если бы я сразу обработал рану противоядием, нам удалось бы избежать жара. А теперь вам придётся провести в постели минимум три дня и пить горькие микстуры.
— Я не буду принимать ваши микстуры! — эмоционально воспротивилась Карла.
У неё больше не получалось смотреть на доктора холодно и отстранённо.
Он проигнорировал её возмущение. Достал из своего медицинского чемоданчика баночку с мазью и чистые салфетки и принялся обрабатывать рану. Карла прикрыла глаза, когда руки лекаря коснулись её лодыжки, и замерла. Она там хоть дышит?
— Наше счастье, что рана не глубокая, иначе бы и противоядие не помогло. Оно и в случае поверхностной раны может не сработать, если тянуть с лечением до последнего, — назидательно приговаривал Жанкарло.
Алиса внимательно наблюдала за лекарем и его пациенткой и пришла к выводу, что если бы Карлу не сбили с толку глупые сплетни, то у неё и Жанкарло могло бы что -то получиться. Видно было, что лекарь к своей пациентке весьма и весьма неравнодушен. Да и, вообще, они очень подходили друг другу схожестью темпераментов. К ним обоим можно было применить поговорку "в тихом омуте черти водятся". Недаром у них и имена похожи.
Когда рана была обработана, Жанкарло достал из чемоданчика два флакона и выставил их на тумбу.
— Принимать по ложке каждую из микстур каждые два часа. Это снимет жар и воспаление.
Карла презрительно фыркнула, показывая, что не притронется к лекарствам. Вот упрямая. Втемяшила в голову, что там подмешано любовное зелье.
— Через некоторое время я навещу больную и проверю, как выполняются предписания,