Удовлетворив жажду, с перерывами, и периодически морщась от боли, Феникс поведал о своем внедрении.
— Петра Алексеевича? — ошарашенно переспросил я, когда он назвал имя своей цели.
— Ага, нашего главного ликвидатора. Начальника Кости.
— Фёдор Филимонович будет в восторге, — пробормотал стоящий за моей спиной Свят.
Мой помощник был прав, но на самом деле он еще не осознал масштаба происходящего. Мышкин, конечно, обалдеет, но вовсе не факт, что сумеет решить эту проблему. А ведь это один из ключиков.
Ключиков… Я тряхнул головой и с трудом удержался от того, чтобы не взбодриться пощечиной. Надо собраться — ведь то, что сейчас за пять минут рассказал Феникс, на самом деле имеет колоссальное значение.
Грядущие события повлекут за собой последствия, которые вряд ли сейчас могут осознать большинство жителей Нижегородской империи. А я могу. Я много читал о заре развития магических цивилизаций, и нет никаких сомнений в том, что сейчас мы находимся в поворотной исторической точке.
И я могу повлиять на исход. Вот только надо придумать как.
— Не знаю, о чём ты думаешь, Дим, — еле слышно прошептал оставшийся без сил Феникс. — Но в машине лежит один из моих сопровождающих. Живой. Он завтра должен подтвердить нашу операцию. Я подумал, может, мы сумеем найти или сделать кого-то на него похожего… И нужно подделать его голос…
Глаза Феникса закрылись, и он потерял сознание.
Хм… У дураков мысли сходятся… Уже один раз сегодня я подделывал чужой голос, и вроде прокатило. Удастся ли сделать это ещё раз? Блин, я же не слышал оригинал.
— Мила, через сколько времени Антон сможет нормально говорить?
— Часа через три, после того как окажемся рядом с любым кристаллом.
— А ходить?
— Через двенадцать часов. Полноценно через сутки.
— Тогда, как он будет готов, двигаем назад. — Я хлопнул ладонью по крыше трофейной колымаги. — Паша, цепляй это чудо к себе.
— Понял! — Здоровяк бегом направился к своей машине, а я посмотрел сначала на часы, потом на темное небо, а затем не сдержался и рассмеялся.
Бедный Мышкин. У меня и у самого обещают быть более чем насыщенные ближайшие часы, а что предстоит ему, страшно даже представить.
Наблюдая, как Паша подводит свой внедорожник к трофейной машине, я достал рацию. Связь вроде есть.
— Барон Акулов вызывает Константина! Повторяю, барон Акулов вызывает Константина. Костя, отвечай! Очень срочное дело!
Нельзя было исключать, что за главой службы контроля за распространением диких кристаллов города Усмани, Петром Алексеевичем Гусевым, следят люди «Центра». Поэтому он не приехал, а был с нами на связи посредством лежащей на столе рации.
— Не могу поверить, — пробормотал он. — Вы точно уверены?
— На сто процентов, — заговорил я. — Я не знаю всей ситуации с Пермской империей, вернее, практически ничего о ней не знаю. Но, судя по всему, они вот-вот готовы перейти к решительным действиям.
— И это наш шанс выйти на них! — стукнул кулаком по столу примчавшийся с дежурства в управлении Костя.
— Не всё так просто, — снова взял слово я. — Почти наверняка у них свои люди и, может быть, даже на больших постах. У нас есть шанс, только если провести операцию, не распространяясь о ней.
— Они сто процентов предусмотрели возможность того, что Феникс, их предаст, — заговорил Капитан Мышкин. — Маловероятно, что мы сумеем разговорить того человека, что его сопровождал. И точно вряд ли за такое короткое время заставим его сотрудничать.
— Я смогу, — посмотрел я в глаза капитана. — Не сотрудничать, конечно, но кодовые слова он мне расскажет.
— Вы уверены? — Мышкин скептически сжал зубы. — Совсем левого человека на такое дело не отправят…
— Уверен, — кивнул я. — Но вам придётся сказать своему начальству, что никакого человека не было.
— Дмитрий Николаевич, блин… — Полицейский налил себе полный стакан воды и залпом выпил. — Ну, допустим. А дальше что? Главарь знает его голос…
— Фёдор Филимонович, послушайте… — Я глубоко вздохнул и, думая, как бы покрасивее соврать, провел рукой по волосам. — Короче, я сумею точно сымитировать его голос. Думаю, после выполнения заказа мы без проблем сможем привести Феникса на место встречи. Остальные детали я тоже беру на себя. С вас с Костей нужна малость. Сымитировать гибель Петра Алексеевича и организовать отряд для захвата поселения «Центра». Я так понял, оно километрах в тридцати от границы. А лучше не отряд, а армию, и так, чтобы никто об этом не узнал.
— Писец, — выдохнул Мышкин.
— Звучит интересно, — хохотнул Костя. — Как считаете, Пётр Алексеевич?
— Писец как интересно, — буркнула рация. — Но если Дмитрий Николаевич сделает всё, как обещал, то думаю, эта операция очень заинтересует кое-кого в Нижнем, и штурмовой отряд я выбить смогу.
— Вам будут задавать вопросы об источнике информации, — сказал я. — Почти наверняка захотят проконтролировать процесс. И это может помешать.
— Дмитрий Николаевич, — после паузы снова заговорила рация. — Лично я отлично понимаю, что такими вещами, тем более такой человек, как вы, шутить не будет, и целиком вам верю. В связи с обстоятельствами, а признаться, не каждый день узнаешь, что тебя завтра должны убить, я готов взять ответственность на себя и вообще до поры вас упоминать только вскользь. Думаю, я сумею решить этот вопрос даже без помощи капитана Мышкина. А его помощь мне понадобится, когда мы будем имитировать мою смерть.
— С Аркадием Валентиновичем могут быть проблемы, — после паузы произнёс капитан Мышкин.
Снова повисла тишина: все участвующие в разговоре отлично понимали, что непосредственный руководитель Фёдора Филимоновича, начальник полиции Усмани, входит в ту группу людей, кому о происходящем точно знать не надо. А по-простому, тех, кому нельзя доверять.
— Федь, сможешь что-то с ним сделать? — наконец спросил Костя.
— Могу попробовать, — задумчиво проговорил капитан, — но придётся… обезобразить труп майора.
— Твою мать, — выдохнул Пётр Алексеевич.
Снова повисла пауза, и в этот раз её прервала сработавшая на моем поясе рация. Та самая, что принадлежала Бурому.
— Дом вызывает Четвёртого!
Вот жопа!
Я быстро провёл повторную манипуляцию со своими связками, надеясь, что точно вспомнил, какие изменения вносил в прошлый раз…
— Всем тихо! — И нажал кнопку приёма. — Четвёртый слушает.
— Вы где?
— На границе диких земель.
— Встречаемся в точке 13-б в девять утра.
— Понял тебя, — проговорил я и отрубился.
— Кто это говорил? — спросил Пётр Алексеевич. — С обеих сторон.
— За Четвёртого говорил я, — уже своим голосом ответил я. — Сказал же, что умею менять голос.
— Никогда бы не узнал.
Да, вообще-то, и не планировалось так палиться, но ладно, будем надеяться, что я среди своих.
— Я бы не хотел, чтобы об этом моем таланте узнали другие, — проговорил я. — Думаю, вопрос о контакте с Центром снят, а пароли я узнаю у пленного.
— С этим понятно, а о чем сейчас по рации речь шла? — поднял бровь Костя.
— О, я думал, хоть ты понимаешь, — проговорила рация.
— Писец. — Мышкин склонился над столом и обхватил голову руками. — Дмитрий Николаевич, расскажите им.
Я быстро поведал ликвидатором сокращенную версию истории с лабораториями и наркокартелем.
— Сочувствую, Федь, — ошарашенно проговорил Костя. — Вот тебе прилетело подарочков в один день.
— Я тоже сочувствую, — добавил Петр Алексеевич.
— Спасибо, — глухо отозвался капитан и посмотрел на меня. — Точка 13-б — это где?
Вместо ответа я вызвал Савино и через несколько минут после общения с пленными мне сообщили, что точка 13-б — это место на окраине диких земель в ста двадцати километрах от Савино по направлению к Саратову.
— Кстати, недалеко от того места, где Феникс из Диких земель вышел, — заметил Свят.
— Вряд ли это связано, — отозвался я. — Хотя, конечно, ничего нельзя утверждать наверняка.
— А ведь об этом Аркадию Валентиновичу тоже лучше ничего не говорить, — едва слышно заметил Мышкин.
— Может, мы чем-то поможем? — спросил у него Костя.
— Вы? — капитан поднял на него задумчивый взгляд, потом перевел его на меня. — Нет. Думаю, смогу воспользоваться тем, что сейчас он бухает, а утром подолгу спит. Как раз разбудим его новостями.
— Фёдор, послушай меня, — заговорила рация, потом послышался скрип стула и Пётр Алексеевич явно придвинулся ближе и заговорил тише. — Я знаю, что ты нормальный мужик, и ты меня знаешь, но в стране и за ее пределами реально что-то происходит. Со мной почти каждый день говорит Крылов. Знаешь такого? И он даёт мне чуть ли не карт-бланш на всё. Правда, в диких землях. Так что не бойся просить. Мы прикроем и людей дадим. Похоже, Дмитрий Николаевич прав, чем меньше народа знает, тем лучше.
— Может, тогда сейчас детали и обсудим? — В глазах капитана появилась надежда.
— Я готов, — хмыкнула рация. — Всё равно вряд ли сумею сегодня заснуть.
— Я тоже свободен, — кивнул Костя.
— За меня Свят, а я на рации, — пожал плечами я. — Надо ехать с захваченным центровцем в Савино.
— Правильно мама говорила, — выдохнул, откинувшись на спинку стула, капитан Мышкин. — Надо было оставаться во Власово и работать комбайнёром.
Ночь была долгой и чрезвычайно неприятной. Нет, я, конечно, добился самого главного и узнал все кодовые фразы для связи с «Центром», но стоило оно мне очень дорого, и, перед тем как лечь спать, я провел двадцать минут в душе, смывая с себя всю грязь, и не только физическую.
Вряд ли это удалось, оставалось только успокаивать себя благими намереньями и большими целями. «Центру» нужно помешать, и, возможно, я, как никто другой, близок к этому.
Да, возможно, сложись эта ситуация через пару-тройку лет, я бы думал как-то иначе. И, может, использовал бы появление Пермской империи в собственных политических целях… Хотя вряд ли, ведь очевидная цель этих мудаков — через теракты и убийства по-настоящему хороших людей вроде майора Петра Алексеевича посеять смуту и панику.