— Не дёргайтесь, ребята, — кивнул Фёдор Филимонович и, подталкиваемый лейтенантом, медленно пошёл к машине. При этом он старался посмотреть в глаза каждому приехавшему с начальником полицейскому. Да, здесь были преданные тому люди, но, даже несмотря на это, лица многих отражали сомнения, а иных и вовсе страх.
Аркадий Валентинович проводил взглядом помощника и вытер пот со лба.
— Где арестованные? — резко спросил он, снова поворачиваясь к группе Мышкина.
— Вот в этом фургоне, — ткнул пальцем в один из фургонов старший лейтенант Жуков.
— Открыть!
Жуков переглянулся с остальными и медленно пошёл к двери передвижной лаборатории.
— Быстрее! — прикрикнул на него начальник.
Внутри у Аркадия Валентиновича бушевало пламя. Он понимал, что Мышкин прав и пожизненная каторга — это самое мягкое, что ему светит, но теперь пути назад не оставалось. Надо доделать дело, а по дороге в Усмань исчезнуть. Благо и деньги, и место, где спрятаться, он нашёл заранее.
Тем временем Жуков подошёл к большой двери. Замок щёлкнул, и старший лейтенант отступил в сторону.
— А открыть⁈ — рявкнул на него начальник, после чего сплюнул и сам потянул ручку, отодвигая массивную створку.
— Здравствуйте, Аркадий Валентинович, — раздался из недр лаборатории удивлённый голос. — А вы чего тут делаете?
— Я… я… — промямлил побледневший главный полицейский Усмани. — А вы что тут делаете⁈
— А мы с Фёдором Филимоновичем операцию по захвату наркоторговцев проводили. — В дверном проёме появился майор ликвидаторской службы Константин. — Ни фига себе, сколько вы народу привезли. А чего так поздно? Мы уже всё сделали. И где капитан Мышкин, кстати?
Майор выпрыгнул из фургона, а за ним один за другим стали появляться вооружённые до зубов боевые маги.
Впервые в этом мире я наблюдал такую мощную магию земли. Всего пятнадцать минут Дарье Васильевне потребовалось, чтобы ликвидировать все последствия долгое время практически не работающих почек и печени. И вскоре на кровати лежала пусть по-прежнему пожилая, но полная сил женщина.
— Выйдите, молодой человек! — твёрдым голосом произнесла она. — Жанна, а ты открой окна, дышать нечем.
Я усмехнулся и вышел за дверь, где лицом к лицу столкнулся с Жориком и ещё минимум тридцатью взволнованными жителями.
Судя по тому, что Рыбака и Топора зажали прямо в центре толпы, их держали в заложниках, на случай если я сделаю что-то плохое.
— Всё в порядке! — как мог широко улыбнулся я. — Порча снята, с Дарьей Васильевной всё будет хорошо.
Мне не поверили, и, отпихнув меня в сторону, Жорик влетел в дом.
— А ну пошёл отсюда! — раздался женский крик, и он тут же вылетел наружу.
— Она здорова! — радостно заголосил лохматый и вскинул кулаки вверх. — ЗДОРОВА!!!
Вот ему поверили, и площадку перед домом огласил рёв радости. Меня, как барона, трогать побоялись, а вот Рыбаку и Топору на эмоциях благодарности здорово намяли бока.
В следующие двадцать минут мы усиленно отбивались от многочисленных предложений выпить или «хотя бы поесть нормально, а то вон чего худые какие, особенно барон».
Я уже начал склоняться к принятию последнего предложения, но тут дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышли Мила, Жанна и незнакомая женщина.
Нет, я, конечно, признал в ней недавнюю больную, но сейчас Дарья Васильевна выглядела совсем иначе. Лет шестидесяти немного полноватая дама с властным лицом, минимумом морщин, одетая в чёрные свободные штаны, блузку и куртку.
— Чего за сборище? Работы что ли нет? — рявкнула она, и девяносто процентов присутствующих сдуло со двора словно ветром. — И почему гости ещё не накормлены?
— Мы неголодные, — улыбнулся я.
— Зато я голодная! Сука, такая голодная, что сейчас одного худосочного барона сожру!
Наверное, теперь можно считать, что она приняла меня за своего, и надо бы воспользоваться ситуацией.
— Тогда у меня есть встречное предложение. Собственно, ради этого мы и пришли.
— И какое? — прищурив глаза, посмотрела на меня староста Власово.
— Сегодня в Савино праздник первого урожая. Еды будет валом…
— О, как всегда, — рассмеялась Дарья Васильевна. — Начало мая, работы выше крыши, а в Савино лишь бы побухать, да, Рыбак?
— Да у нас…
— Тихо! — скомандовал я, и бородач прикусил язык.
— О, ничего себе, — одобрительно кивнула женщина. — А вы умеете с ними обращаться.
— В общем, Дарья Васильевна. — Я снова повернулся к собеседнице. — Вы мне должны. И в качестве оплаты за медицинскую помощь я приму только гостевой визит в Савино, как минимум ваш и вашей внучки, а вообще всех из Власово, кто пожелает…
— Да у нас тут работы вагон! Эти же раздолбаи наверняка ни хрена не делали, пока я в отпуске была…
— Полдня погоды не сделают. Я настаиваю. К тому же, кроме того, что там будет много еды, у меня есть для вас очень интересное предложение, но озвучить я его смогу, только когда вы увидите Савино.
— Вы думаете, что если вы забор покрасили и на нём свой герб намалевали, то статус Савино как-то вырос?
— У меня красивый герб.
— Ха! — Видно, шутка понравилась женщине, и она широко улыбнулась. — Тогда ладно. Но мы ненадолго! Животы набьём — и домой. И я много народу возьму, халявой надо пользоваться!
— Хоть всех, — рассмеялся я. — Ждём вас к шести.
— Договорились, — кивнула староста и понизила голос. — И спасибо, Дмитрий Николаевич.
— Пожалуйста. — Я кивнул Миле, и мы вышли за калитку.
— Ну, Жорик! — через забор донёсся до нас голос Дарьи Васильевны. — Хвастайся успехами, и не дай бог окажется, что вы ещё не всё засеяли…
Мы переглянулись и ускорили шаг, а лохматого мужика мне стало откровенно жалко.
— Михаил, вас Восьмой из Усмани вызывает!
— Сейчас! — прохрипел глава вербовочно-подготовительного лагеря и, прежде чем побежать на зов, доделал пятьдесят предобеденных подтягиваний.
Радиостанция находилась рядом с высоченной сосной, а антенна уходила вверх по стволу до самой макушки.
— Слушаю!
— В Усмани ЧП, — раздался голос из динамика.
— Со стрижём?
— Нет. Но что-то очень серьёзное. Сначала наш человек передал, что почти вся полиция уехала за город. Сейчас они вернулись. И, судя по всему, местного начальника взяли за жопу на каких-то связях с наркокартелем.
— Его арестовали? — уточнил Михаил.
— Похоже, он сбежал, но сейчас тут очень большой кипиш, вокруг полицейского участка куча полицейских и ликвидаторов. Я так понимаю, они вызвали подмогу из Нижнего. Может, стоит перенести операцию стрижа?
— Дай подумать.
Михаил прислонился спиной к стволу сосны и окинул взглядом кипящий лагерь.
То, что глава Усмани сменится, плохо, они уже имели несколько дел с предыдущим, и он был удобен. С другой стороны, в свете предстоящих событий любые конфликты на таком уровне — это хорошо. А если стриж уберёт главного ликвидатора в момент визита в Усмань больших шишек из Нижнего, это вызовет дополнительную непредсказуемую волну разборок и взаимных обвинений. И, соответственно, хаоса. Всё, что ни делается, к лучшему!
— Нет, всё в силе! — поднеся микрофон ко рту, произнёс Михаил. — Продолжай наблюдение.
— Вас понял, конец связи.
Мы вернулись в Савино около четырёх, и гости уже стали подтягиваться. Первым приехал граф Винницкий. Тот самый пухлый добряк, у которого я один раз перехватил бригаду дорогопрокладчиков, а во второй раз взял лесоруб на два дня.
Мы стояли на ограде, и гость уже не первую минуту ошарашенно разглядывал разведенную нами бурную деятельность.
— Что-то я как-то иначе себе спокойную загородную жизнь представлял, — почёсывая гладко выбритую щеку, пробормотал он.
— Ну, у меня немного другие цели, — усмехнулся я. — Я хочу город тут построить.
— И у вас получается, чёрт возьми! — Граф зачем-то схватился руками за зубцы ограды и потряс её. — Прям аж зависть берёт.
— Мы можем помогать друг другу, — пожал плечами я. — Я вам буду давать технику в пользование, продавать еду дешевле, чем вы её купите в Усмани, зачарованную спецодежду. Скоро мы начнём производить инструменты и тоже по-соседски задирать цену на них не станем. А вы за это можете помогать мне людьми.
— Эх, я бы с удовольствием, — развёл руками граф. — Более того скажу, у меня аж три деревни по триста человек, но я ума не приложу, как с ними взаимодействовать. Они не такие, как мои слуги в Нижнем…
— Самостоятельные?
— Да! У них там тоже совсем недавно монстры бегали, и они, мне кажется, на меня все как-то снисходительно смотрят. Я пока не дал им ничего, чтобы прийти и сказать: а теперь все идите, помогайте Дмитрию Николаевичу. Может, на следующий год, когда я разберусь, как тут всё устроено.
— Да я же их не просто так прошу. Я им хорошо заплачу, может, кстати, и теми же инструментами, это и вам на пользу будет. Мне просто нужно, чтобы вы не возражали, а так я и транспорт им обеспечу, и жильё, если надо.
— А-а… — Винницкий задумался. — Ну, тогда не вижу проблем. Если честно, то я как-то своей усадьбой больше собирался заниматься, а не следить, что там в деревнях происходит. По крайней мере, пока.
— Спасибо, я в долгу не останусь! А у вас какой кристалл в усадьбе?
— Водный. Как раз сейчас теплицы построил, вон как те ваши, четырёхуровневые. Индеек завёл, свинюшек… Кстати, можно пойти поближе посмотреть, как у вас тут всё устроено?
— Конечно! Клава!
— Я занята! — не поднимая головы, крикнула пробегающая мимо женщина и скрылась за углом забора. — Кхм, я тоже только учусь взаимодействовать с местными.
— Ха! Знакомо! — Винницкий рассмеялся.
— Диана!
— Да, Дмитрий Николаевич?
— Не сильно занята?
— Нет, Дмитрий Николаевич!
— Ты не могла бы для Игоря Александровича провести экскурсию по деревне? Или попросить кого-то.
— Я сама сделаю! — Глаза женщины загорелись. — Что бы вы хотели посмотреть, ваше благородие?