— Зачем, если он и так староста? — поднял брови мужик.
— Вы такую бумагу подписывали?
— Нет…
— Значит, он формально не староста. А это, в свою очередь, значит, что ваша деревня не в правовом поле, и вот тут возникает вопрос: почему ты, — дружинник графа ткнул пальцем в хозяина дома, — всё ещё не на фронте? Вы хорошо знаете закон о мобилизации?
Муж с женой переглянулись.
— Вот то-то и оно, а надо бы знать, война идёт!
Гнусный тип положил листок на стол и протянул мужику ручку.
— Фамилия, имя, отчество и подпись. Оба.
Всю эту насквозь лживую сцену Гензо показывал нам в миниатюре прямо на поверхности большого стола, но это была не единственная трансляция из Липитино.
Пока часть уродов собирала подписи, чтобы наделить старосту чрезвычайными полномочиями, сам избитый до полусмерти старик дрожащими руками подписывал основные бумаги, где от имени всех жителей просил графа Добрынина в срочном порядке стать их хозяином.
— Ублюдки, — прошипел Влад.
— Полностью согласен, — кивнул Виктор Харитонович, к слову, никак не прореагировавший на сам факт презентации, устроенной хранителем, хотя она наверняка удивила его очень сильно. — Но, к сожалению, я лично не знаю, что тут делать. Даже если староста завтра пойдёт в полицию и даст показания о том, что его заставили всё подписать, то сто процентов его к этому моменту вылечат, так что даже побоев снять не получится. Свидетелей нет. Эту запись, я так понимаю, мы показать тоже никому не можем.
— Гензо, приблизь, пожалуйста, документы, которые Вячеслав Иванович подписывает, — проговорила сидящая рядом Катя.
Тут же на столе появился крупный план дрожащих пальцев старосты с зажатой в них ручкой, и нижняя часть подписываемого в данный момент листка.
— Смотрите, дата недельной давности, — ткнула пальцем Катя.
— И что это значит? — спросил я.
— Это значит, что, вероятно, эти козлы сначала заехали в Усмань, с кем-то там договорились и уже запустили процедуру присоединения. Скорее всего, дали на лапу и наплели там что-то типа: «Ой, забыли дома документы, завтра подвезём». И в свете того, что Липецкая область теперь отдельно и ей не нужно подтверждения из Нижнего Новгорода, а также того, что Снегов пообещал всем быструю адаптацию на своих землях, думаю, этим же числом завтра им деревню и отдадут. И это всё будет официально.
— Тут интересно узнать, — заговорил, барабаня пальцами по столу, Влад. — Насколько правда то, что сказал тот урод, который с мужем и женой общался. Что они прибыли по приглашению князя? Они знакомы или просто прикрываются его именем?
— В любом случае юридически мы с ними уже ничего сделать не можем, — вступил в разговор я. — Доказательств действительно нет, а документы уже завтра будут оформлены. Слово графа Добрынина намного весомее слова старосты, даже если он не друг Снегова. Поэтому нам остаётся только одно — разобраться с ними сегодня.
— Это будет непросто, — проговорил мне на ухо Гензо. — Смотри.
Старые изображения исчезли, и дальше хранитель по очереди показал ещё несколько эпизодов переговоров между людьми графа, где они обсуждали то, что сегодня на всю ночь остаются в деревне, и их цель — никого из неё не выпускать.
— Можно карту Липитино? — проговорил Виктор Харитонович.
Едва он озвучил запрос, как прямо перед нами посередине стола появилось трёхмерное изображение деревни, на которой были не только дома, заборы и деревья, но и текущее расположение части людей.
— Охренеть! — пробормотал полковник. — И мы на любую территорию можем вот так в реальном времени посмотреть?
— Любую в пределах тридцати с небольшим километров, но не одновременно, — ответил я. — Обратите внимание, люди показаны только на площади диаметром триста метров, а вне этого круга только строения. В принципе, эту точку сканирования я могу двигать, но не по щелчку пальцев, а, скажем, не чаще чем раз в час.
— Всё равно это просто великолепно! — Полковник потёр руки, но тут же нахмурился. — Что же касается ситуации, то она, конечно, очень плохая. Чтобы заставить их капитулировать и выйти, мы должны привести как минимум вдвое-втрое больше бойцов. То есть всех наших. Но в этом случае мы оставим базу без присмотра, и все работы придётся остановить. А если эти козлы свяжутся с кем-то ещё и откажутся выходить, то…
— Ну, связь-то мы им обрубим, — задумчиво проговорил я, — но всё равно гнать туда всех, конечно, не хочется. Надо выманить их из деревни.
— И есть идеи как?
«На такой план энергии хватит?» — спросил я у Гензо, который уже должен был прочитать мои мысли.
— Легко, — радостно кивнул тот.
— Тогда идеи есть, — кивнул я своим. — Собирайте народ и выберите место для засады.
Время перевалило за полночь, и мы планировали выдвинуться через час, но действия графа Добрынина внесли коррективы. Мы как раз заканчивали грузить машины, как вдруг…
— Босс, смотри! — закричал Гензо, и прямо на капоте моего внедорожника спроектировал очередную сцену из Липитино.
Я быстро оглянулся и убедился, что, кроме меня, её никто не видит.
— Этот разговор состоялся минуту назад, — сообщил хранитель, и, до этого не подвижные, фигуры ожили.
— Подписи собрали, — доложил графу один из его помощников. — Также выявили двенадцать человек, которые могут создать проблемы. Они ни в какую не согласились сотрудничать, даже когда мы применяли физическую силу. Они обещали пойти в полицию, а также кричали, что они под защитой какого-то графа Акулова. Об этом, кстати, говорили многие.
— Кто это? — спросил Добрынин.
— Да какой-то местный аристократ. Пацан совсем, недавно был бароном, месяц назад стал графом. У него там пара вшивых деревенек.
— Тогда чёрт с ним, потом разберёмся, а вот полиция нам тут в ближайшие дни точно не нужна.
— План «исход»? — спросил помощник.
— Да, вместе с семьями. И старосту тоже прихватите. Только подальше их отвезите и не забудьте потом следы магией убрать, чтобы не дай бог собаки эту яму не нашли и тела оттуда не вырыли.
— Вас понял, ваше сиятельство.
Помощник резко развернулся и вышел.
— Сейчас тот урод, что говорил с графом, собирает людей, — прокомментировал Гензо, — судя по всему, самых преданных и самых отмороженных. Легенда будет такая, что всех несогласных во главе со старостой они отвезут в Липецк на аудиенцию с князем Снеговым. Тот им всё объяснит и даст большую компенсацию, причём их в любой момент ждут назад. На самом деле по дороге их всех убьют и закопают.
— Вот суки! — Я в сердцах стукнул кулаком по капоту, но буквально через секунду моё настроение скакнуло радикально в другую сторону, и на моём лице появилась улыбка.
Так это же потрясающе вписывается в наш план! Всех людей графа всё равно убивать было нельзя, а оставлять в живых тоже как-то не с руки. А сейчас они будто бы специально для нас делятся на совсем отмороженных и просто уродов. Вот просто уродов мы припугнём, а совсем отмороженные лягут в ту яму, куда собирались положить местных жителей.
Теперь главное всё успеть.
— Глушилку и кристалл загрузили? — спросил я у копающегося в багажнике Свята.
— Так точно, — кивнул рыжий, — даже три кристалла.
— Тогда все в машину.
Здоровый Топор устроился спереди, мы со Святом и Рыбаком потеснились сзади, а сидящий за рулём Даня вжал газ пол.
— Граф Владу, — сказал я в рацию.
— Слушаю, ваше сиятельство, — отозвался гвардеец.
— Действуйте по плану. Моя группа едет на перехват отряду, который собирается ликвидировать свидетелей.
— Вас понял.
Я отключился и приступил к инструктажу.
Вскоре мимо нас пролетела Огненная усадьба, и это значило, что до Липитино оставалось всего лишь двадцать километров.
— Они выехали, — сообщил Гензо. — Пропали из моей сферы, и я их теперь не вижу. Но я слышал, что они собираются поехать на запад. Там два грузовика и четыре внедорожника. Двадцать бойцов, порядка тридцати деревенских, включая женщин и детей.
«Понял тебя!»
Моя пирамидка работала вовсю, и, черпая из неё энергию иллюзий, я выслал жучков аж на пять километров вперёд нашей машины и вскоре увидел свет фар идущей колонны.
— Правильно едем. На развилке налево.
— Понял.
Мимо со страшной скоростью мелькали поля, деревья и дома, а вскоре впереди появился перекрёсток.
— Они будут здесь через пару минут, — сообщил я. — Весь мирняк в грузовиках, они по центру колонны. Останавливаемся на перекрёстке. Устанавливаем кристаллы чуть подальше, чтобы нашу машину не зацепило, и готовимся врубать глушилку.
Внедорожник резко затормозил, ребята вывалили наружу и приступили к выполнению поставленных перед ними задач.
— А чем бить-то их? — спросил Рыбак, уже спрятавший один из кристаллов прямо под асфальт посередине дороги.
Мда, кроме Свята, я что-то не удосужился больше никого научить бросать жемчужины. Надо будет заняться этим на досуге.
— Свят, ты бей жемчужинами, а остальные, остановите машины и стреляйте. Занять позиции!
Прятаться было негде, поэтому мы просто встали у внедорожника и принялись делать вид, что рассматриваем звёздное небо, а уже через несколько секунд темноту разорвал свет фар.
Заметив нас, колонна немного притормозила, а мы продолжали расслабленно сидеть до того момента, когда у первой машины на ходу погасли фары и заглох двигатель.
Я тут же размахнулся и швырнул малые скреплённые жемчужины прямо в лобовое стекло ведущего внедорожника. Взрыв раздался, когда уже вся колона успела проехать мимо кристаллов и катила по инерции.
Сразу за мной приём повторил и Свят, а я уже бежал вперёд, одновременно следя за тем, что происходит с последними машинами. И там всё было хорошо.
Третьим внедорожником занимался Топор, и у него с магией изменений давно возникла любовь, не исключено даже, что он уже владел ей не хуже меня. За долю секунды здоровяк вырастил поперёк дороги толстенную стену, и машина с ходу врезалась в неё.