Марк стонет и закрывает лицо руками.
– Так, ну-ка иди сюда. Хороший мальчик. – Дженнифер поднимает что-то с пола у огня. Наручники. Она подготовилась заранее. – Надевай один на руку. Вот так, а теперь двигай к стене.
Я не могу четко рассмотреть стену. Марк колеблется, Дженнифер делает два быстрых шага вперед и грубо хватает его за руку. Физически она вроде бы ему не соперница, но или она сильнее, чем выглядит, или он совсем не оказывает сопротивления, потому что начинает двигаться. Отвожу одну ногу назад. Я собираюсь сбежать и надеюсь позвать кого-то на помощь до того, как Дженнифер что-то с ним сделает.
– Даже не думай бежать. – Не знаю, как она заметила мое движение в темноте и сквозь пелену дыма. – Я подожгу этот склад до того, как ты успеешь сделать еще один шаг. Готова поспорить: вот эта жидкость сработает быстрее, чем ты. Давай вон туда и побыстрее. Когда твой любовничек поймет, где ты, мне придется беспокоиться не только о вас двоих.
Я понимаю, что она говорит про Ника, но решаю не говорить, насколько маловероятен подобный сценарий. Ник не приедет меня спасать. Я молюсь богу, чтобы Кэсси получила мое сообщение и полиция уже направлялась сюда.
Марк смотрит на меня, и у него в глазах появляется нечто напоминающее надежду. «Он ей верит, – понимаю я. – Он на самом деле думает, что нас спасут». А я не могу поверить: благодаря ему все случилось, он повел нас по этой дороге и теперь считает, что я буду нас спасать? Мне очень жаль расстраивать тебя, дорогой, но я очень плохо разбираюсь в мужчинах. Помнишь…
– Вон туда. – Дженнифер показывает на шлакоблоки стены. – Там труба. Один наручник на руку, второй на трубу. И еще есть одна парочка для дамы.
Марк делает то, что приказано, опускаясь на колени у стены. Я понимаю, что собирается сделать Дженнифер, и меня тошнит. До меня наконец доходит, какой запах я почувствовала, когда она появилась из тьмы. Это была не свежая краска, а уайт-спирит [46]. Она собирается поджечь склад.
– Я туда не пойду.
Если я это сделаю, мы оба окажемся в ловушке в горящем здании.
Взгляд Дженнифер становится жестким, она в ярости.
– Быстро туда.
– Ты, вероятно, шутишь. Тебе придется убить меня.
Она плотно сжимает губы, закатывает глаза и нетерпеливо вздыхает.
– Хорошо.
До того как я успеваю понять, что она собирается сделать, Дженнифер поднимает руку, и моя голова раскалывается от боли.
Глава 58
Марк: 27 ноября 1992 года
Четыре громких удара в дверь сигнализировали о прибытии главаря. Марк почувствовал, как бледнеет, а в груди начало покалывать. Так начинается сердечный приступ? Через несколько секунд у двери оказался самый крупный парень в помещении. Марк сразу же узнал фигуру этого регбиста, правой руки Джека Брэтбери, Адама Харви. Услышав, как дверь открывается, Марк ощутил тяжесть в груди, словно его сердце превратилось в кусок свинца.
Народ в помещении загудел. Как и всегда, Джек прибыл не один.
– Добрый вечер, джентльмены, – поприветствовал он собравшихся. Его голос отдавался от стен склада. – Вы, вероятно, гадаете, какой подарок я вам приготовил. Должен признаться, не такой, как обычно.
Он подтолкнул вперед сгорбленную фигуру, которую до этого придерживал. Было ясно, что девушка в отключке, потому что она сразу свалилась на пол и даже не предпринимала попыток встать. Подобного раньше не случалось. Обычно девушки, по крайней мере, осознавали происходящее и добровольно участвовали в играх Джека, хотя бы вначале. Эта девушка явно ничего не хотела и участвовать просто не могла. На ней была надета такая же мантия, как и на всех собравшихся. Когда она упала на пол, мантия немного задралась, открывая голую кожу под ней. Голову ей закрывал черный капюшон, и в отличие от их капюшонов, он полностью скрывал ее лицо.
– Что с ней? Это собака? – спросил один из парней. Остальные захихикали. Джек рассмеялся.
– Хорошо, признаю: я придумал этот план в последнюю минуту. Так сложились обстоятельства. Да и я не мог просто так отпустить одного из своих парней, не устроив ему должного прощания.
В помещении опять начался гул. Кто уходит? О чем говорит Джек? У Марка возникло ощущение, будто его легкие наполнились свинцом. Джек знает?
«Расслабься, – приказал он сам себе, делая глубокие вдохи, но так, чтобы этого никто не заметил. – Он может говорить про кого угодно».
Джек переступил через девушку, валявшуюся на полу, и внимание всех в помещении внезапно перешло с нее на него. Все глаза следили за тем, как он шел к тому месту, где стоял Марк, парализованный от страха. Джек опустил тяжелую руку Марку на плечо немного сильнее, чем требовалось, склонился к Марку, и его губы оказались рядом с ухом Марка, которому было очень некомфортно.
– Ты думал, я не узнаю? Ты на самом деле думал, что я просто так тебя отпущу? – прошипел Джек. Кровь стучала у Марка в ушах, во рту пересохло, он не мог ничего ответить. – Ты никуда не уйдешь, – продолжал Джек, на этот раз громче. – Без должного прощания!
Группа парней вокруг них рассмеялась, напряжение стало спадать.
– Выстраивайтесь в очередь, парни, – давал указания Джек. Значит, обычной процедуры не будет. – Ты первый. – Джек вручил Марку маленький квадратный пакетик с презервативом и жестом показал на лежавшую на полу девушку. – Кто-нибудь, поднимите ее на стол.
Марк рискнул взглянуть на Мэтти, который упрямо смотрел в пол. Ноги сами понесли его к тому месту, где на столе девушка лежала с раздвинутыми ногами. Мантию с нее не сняли, капюшон так и закрывал лицо.
– Как мне возбудиться, если я даже не вижу, кого трахаю? – Марк попытался сделать голос беззаботным, но он дрожал и срывался.
– Не будь таким неблагодарным, – огрызнулся Джек. – Приступай. Мы тоже хотим. Все сделаешь – и можешь отправляться к своей малышке и забыть о нас. А если нет… Ну, Адам давно хочет начистить твою довольную физиономию, с тех пор, как нам было по пятнадцать.
Ему отчаянно хотелось отказаться, послать Джека к черту. Он хотел уйти со склада, пройти пешком до Тревельян-колледжа, схватить Бет и вместе с ней уехать как можно дальше от Даремского университета. Но он этого не сделал. Он шагнул к столу.
В последний раз. Всего один раз. Но даже он сам не верил в это, когда слова звучали у него в голове. Марк приподнял мантию и расстегнул джинсы.
Глава 59
У меня болит плечо в том месте, которым я ударилась, когда упала. Боль сильная, кажется, что плечо раскалилось добела. Эта боль распространяется вниз до самых пальцев. И еще внезапно появляется острая боль в правой части головы. Дженнифер так сильно ударила меня, что я отлетела назад к стене и теперь меня шатает, так что я ударяюсь головой о блоки. Боже, я и подумать не могла, что такая маленькая женщина может быть такой сильной, хотя после знакомства с Кэсси удивляться нечему. Мне следовало бы это знать. Дыхание у меня прерывистое – никак не могу привести его в норму. Я закрываю глаза и падаю, как мешок.
– Сьюзан! – Голос Марка доносится откуда-то издалека, словно нас разделяет толща воды. Я приземляюсь лицом в какую-то жидкость с отвратительным запахом. Уайт-спирит. Когда Дженнифер подожжет ее, из меня получится фейерверк, как на Ночь Гая Фокса [47]. – Ты ее убила!
– Она жива. Правда, Сьюзан? Просто в шоковом состоянии.
Дженнифер говорит нетерпеливо, но я не могу ответить. Рот не слушается, все тело отказывается работать, у меня просто нет сил. Хочется лежать и не шевелиться, и пусть моя жизнь вытекает из меня на пол.
– Посмотри: она ударилась головой. У нее течет кровь! Это зашло слишком далеко, Джен, вызывай помощь. Я усвоил урок. Прости меня за то, что сделал с тобой, с Бет. Мне очень жаль. Очень. Прости.
Я чувствую ладони на своей руке. Меня тащат по полу. Наверное, я на какое-то время теряю сознание. Когда мне наконец удается наполовину приоткрыть веки, я уже сижу у стены, привалившись к ней рядом с моим бывшим мужем, правая рука пристегнута наручником к газовой трубе.
– Очнулась? – Боже, она все еще здесь. И я все еще здесь. Где Кэсси? Где полиция? По ощущениям, мы здесь всю ночь, но с тех пор, как я пробралась сквозь ту дверь, не могло пройти больше двадцати минут. – Сьюзан? Ты очнулась? Я хочу, чтобы ты кое-что послушала.
– Да, очнулась.
У меня пересохло в горле, слова вылетают с трудом. Как сильно она меня ударила? У нее свинцовые руки? Дыхание все еще неровное и прерывистое, я понимаю, что дым стал гуще и наполняет мои легкие и грудь. Кажется, голова набита пухом и перьями.
– Я очень рада тебя видеть. Я не хотела, чтобы ты пропустила эту часть. Финальную речь Марка. Он попытается спасти свою жизнь, может, и твою тоже, но свою в первую очередь. Пожалуйста, не забывай, что наш Шекспир всю жизнь был бесхребетным ублюдком, и это уже не первый случай, когда он готов подставить тебя, чтобы спасти свою шкуру. Правильно, Шекс?
«Шекс».
Я никогда раньше не слышала старое университетское прозвище Марка, но теперь, когда оно слетело у нее с губ, слово кажется таким знакомым, словно я все это время его знала.
– Ты так его называла. Ты так его называла, когда пришла в наш дом. Зачем ты приходила, Дженнифер? Что ты хотела мне рассказать? Что там было такого ужасного, раз мой разум заблокировал эту информацию на целых четыре года?
– Теперь ты хочешь слушать? – Она буквально выплевывает эти слова на меня. – Теперь ты хочешь, чтобы я тебе все рассказала? Ты же раньше не хотела со мной разговаривать, Сьюзан. Не хотела, когда я пришла, чтобы предупредить тебя о том, что собой представляет твой муж. Ты набросилась на меня.
В мое сознание врывается образ, причем с такой ясностью, словно все случилось только сегодня утром. Я уложила Дилана в переносную кроватку-корзину, сама улеглась на диван и прикрылась одеялом, но тут внезапно зазвонил дверной звонок. Я морщусь. Господи, пожалуйста, пусть они не разбудят моего ребенка. Но Дилан не издает ни звука, и я иду к входной двери.