– Помнишь наши первые два года? Мы были так влюблены, но вообще-то я не знала тебя, а ты не знал меня. Не по-настоящему. Ведь если однажды мы решим завести детей, мы будем понимать, чего ждать друг от друга, правда? А Ди не имеет ни малейшего представления о том, каков Найджел на самом деле. Ни малейшего.
Тишина оглушила меня. Опустив руки в воду, я зачерпнула последние пузырьки грязноватой пены и переливала их из ладони в ладонь, пока они не исчезли.
– Теперь тебе захочется детей? – спросил наконец Том. – Раз Ди беременна?
Я трижды моргнула, прежде чем ко мне вернулся дар речи. Мне понадобилось время, чтобы подавить ярость, а не то бы я резко шлепнула по воде руками, обдав его брызгами, будто шрапнелью. Время, чтобы проглотить язвительные замечания, которые произносил рассудительный и жесткий голос в моей голове – я боялась слушать его, чтобы не огорчить Тома: Я имею право хотеть детей, это нормальное желание. Имею право хотеть детей, ведь мы вместе уже шесть лет, у нас общая квартира, и мы можем заводить этот разговор, в этом нет ничего странного. Имею право расстраиваться и завидовать Ди, но это не значит, что я тут же должна забеременеть, чтобы сравнять счет. Что за хрень у тебя в голове? Честное слово, с тобой что-то не так. Дело не во мне. Я не могу быть всему виной. Честное слово.
– Нет, конечно, – выдавила я.
– Вот и хорошо, – ответил Том.
В воздухе сгустилось такое напряжение, что я не удивилась бы, если бы нас ударило током в ванне. За дверью раздался писк. Кошка решила к нам присоединиться. Она просунула лапу в щель, и дверь приоткрылась. С громким мяуканьем она подошла к нам.
– Привет, Кошка, – рассмеялась я. Том снова широко улыбался и глядел на Кошку с обожанием. Она с урчанием потопталась на коврике, затем – мяу! – запрыгнула на бортик ванной. Попробовала лапкой воду, взмыла вверх и умчалась прочь из ванной. Мы дружно рассмеялись, и вода пошла рябью. В который раз Кошка спасла наши отношения.
Том откинулся назад с ленивой улыбкой. Тишину нарушал лишь плеск воды. Мне столько всего хотелось ему сказать – слова вертелись на языке, требуя быть высказанными и услышанными. Но у меня не было сил ссориться с Томом. Не сегодня. Мы едва оправились после прошлой ссоры.
Вода подостыла – теперь она была скорее теплой, чем горячей, – и в ней растворялись стресс и потрясение от ситуации с Ди. Я начала привыкать к новой реальности. Разбирала ее по кусочкам и потихоньку примеряла ее к моему будущему. Да, у нее будет ребенок, но это все та же Ди. Она призналась, что была возмущена, когда Найджел поставил публичный статус «в отношениях». Она все-таки спросила, как прошел мой день. Ее ребенок, вполне возможно, окажется очаровательным несмышленышем. А мы с Томом скоро догоним их, наши дети подружатся и будут вместе тусить после уроков.
Я внимательно рассматривала обнаженное тело Тома. Волосы на ногах распрямились в воде. На руках мышцы. На бедре шрам – детская травма. Его член покачивался в воде, как одинокая морская черепаха. Мы по-прежнему соприкасались гениталиями. Не раздумывая, я протянула руку и прикоснулась к пенису – как он отреагирует?
Никак. Но я не сдавалась.
Я слегка сжала ладонь и потерла, словно невзначай. Другой рукой я нежно пощекотала сморщенную мошонку. Ноль реакции. Вялый пенис выскользнул из моих пальцев. Том открыл глаза, улыбнулся и настойчиво отодвинул мои руки подальше. «Ммм, это было приятно», – пробормотал он, не давая мне продолжить.
Какое унижение.
Раздался громкий всплеск: Том встал и выбрался из ванны, а тысячи капель, влекомые силой притяжения, вернулись в воду. С его уходом уровень воды снизился вдвое, так что вода едва прикрывала мои «сиси». «Уступаю ванну тебе», – сказал он. Какое великодушие. Как будто это не он только что оттолкнул мои руки от своего тела. Как будто не он секунду назад солгал, что «это было приятно», – будь это приятно, он не оттолкнул бы меня. Но нельзя плакать, пока он рядом. Том вышел, и все равно нельзя плакать так, чтобы остались следы. Нет ничего менее привлекательного, чем слезы. Никому не нравятся рыдающие женщины. Я запрокинула голову, чтобы слезы стекали по скулам – так никто не догадается.
А еще я не могла отделаться от ощущения, что Том уже выкинул все это из головы.
Месяц пятый
Фрагмент книги «Негодная: как я послала на хрен чужие правила»
Почему-то никто не говорит о том, что после двадцати критерии, с которыми ты подходил к себе раньше, перестают работать. В этом корень многих проблем. Судите сами. C рождения до двадцати одного года вы делали ровно то же, что и все вокруг. Критерии успеха были довольно прозрачными. Какую оценку поставили на экзамене – 5, 4, 3 или 2? Ты уже сдавал отпечатки пальцев? У тебя начались месячные? У тебя уже есть парень? А лучшая подруга? Можно сколько угодно жаловаться на давление со стороны общества, но было хотя бы ясно, какого хрена от тебя ждут.
Но вот наступили двадцать плюс, и перед тобой открыты все дороги. Что такое успех? Как понять, в правильном ли направлении ты идешь? Допустим, у тебя есть работа, и за нее неплохо платят, ты зарабатываешь больше друзей, но ненавидишь ее и рыдаешь в туалете. Или ты любишь свою работу и у тебя вроде как даже есть карьерные перспективы, но вот только платят тебе гроши, и приходится воровать туалетную бумагу из офиса. Или ты состоишь в отношениях и играешь в семейную жизнь, но твои свободные друзья отрываются как могут, и ты думаешь – может, и мне стоит? А в это время твои свободные друзья проводят воскресенье в похмельном одиночестве и думают: хорошо бы у них был кто-то, с кем можно все выходные запоем смотреть сериалы. Третий десяток жизни – это не шутка, но между тем никто не обращает на это внимание. Скорей бы мне исполнилось тридцать! Говорят, что после тридцати приходит уверенность в себе. Я хочу знать, куда иду! Говорят, после тридцати ты понимаешь, куда идешь. Уже неплохо, согласны?
Фрагмент первого черновика книги «Негодная: продолжая быть собой»
Привет, меня зовут Тори, и я гребаная идиотка.
Ненавижу Тори, которая писала про свои двадцать плюс. Ненавижу Тори, которая верила, что в тридцать все станет прекрасно. ВЕРНИТЕ МНЕ МОИ ДВАДЦАТЬ! Какого хрена я вообще жаловалась?
Да, конечно, все сложно, страшно, ты живешь в вонючей дыре, и кажется, будто каждый первый живет лучше тебя. Но ты свободна. Ты так свободна. Любое твое решение не будет иметь решающего влияния на жизнь. У тебя стремный дружок? Да пофиг! Ты же не замуж за него собираешься. Работа отстой? Это нормально! Просто возьми и начни все с начала. Каждый время от время признается, как ему грустно. Вы собираетесь в кружок и по очереди взахлеб плачетесь о том, как все плохо и непонятно. Ты потеряешь пару очков за публичное признание в том, что ты облажался, но вы все облажались. Зависит только от того, чья очередь сейчас каяться.
Но в тридцать – в тридцать вы держите лицо. «Я так рада! Смотрите, как я рада! Смотрите, на какой важный этап в моей жизни я перешла! И я не признаюсь вам, как мне страшно и что я чувствую себя загнанной в угол!»
В тридцать лет ставки внезапно взмывают до небес. Ты принимаешь решения, которые практически нельзя переиграть, поэтому делаешь вид, что так и задумано. Твои друзья внезапно играют свадьбу с теми, кого знают всего год, и вот уже они покупают дома в тех районах, куда, божились они раньше, и нога их не ступит, а теперь с пеной у рта доказывают, как удобно добираться отсюда до школы. А ты просто поднимаешь брови и думаешь про себя: «Ты счастлива? В самом деле? Правда?» Они никогда не сознаются. Это невозможно. Они уже оплатили госпошлину – а знаешь ли ты, сколько стоит госпошлина? Никто не идет на попятную. Все дороги, которые были открыты перед тобой в двадцать, завели тебя куда-то, и приходится с этим как-то жить. Нельзя повернуть время вспять. Теперь уже не разберешь, правильной ли дорогой ты шел. Но тебе не хочется сознаваться другим в том, что ты заблудился, что тебе страшно и что уже слишком поздно что-то менять. Кажется, будто все вокруг преуспели – как тут признаться в собственном провале? В конце концов, ты же счастлива? По крайней мере, иногда. Но в этом же и есть суть счастья – мимолетные мгновения, а не постоянная эйфория. Да и вообще, главное, чтобы со стороны все казалось тип-топ. А еще теперь ты уверена в том, кто ты такая. И это знание – единственное, что я не готова обменять на свои двадцать. Но от этого становится только хуже: ты знаешь, кто ты, ты знаешь, что все пошло под откос, и все равно продолжаешь в том же духе, и какого хрена, Тор, что за гребаную дурь ты тут пишешь? Ты очень несчастна, Тор. Пипец как несчастна. НУ И ПОЧЕМУ ТЫ СИДИШЬ СЛОЖА РУКИ, ТОР? ПОЧЕМУ ТЫ НЕ УЙДЕШЬ ОТ ТОМА? БРОСАЙ ТОМА. ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ, ТАК КАКОГО ХЕРА ТЫ ОТ НЕГО НЕ УЙДЕШЬ? ГДЕ, БЛИН, ТВОЕ ГРЕБАНОЕ АГЕНТСТВО ТЫ ТУПАЯ НАПУГАННАЯ БЕЗДАРНОСТЬ РЗдуфйржуырдыкгрпырпжщытолкыиполипжщптжщ
Джессика Торнтон опубликовала изображение
[КАРТИНКА]
РОМАНТИЧЕСКИЙ ВЕЧЕР с моим любимым мужем. Он организовал нам ужин в ресторане. #семейнаяжизнь #счастлива #лучшиймуж
12 «нравится»
Клэр Роджерс опубликовала изображение
[КАРТИНКА]
Внимание, парное селфи! Когда устал выбирать #свадебныесувениры
8 «нравится»
Комментарии:
Эми: О БОЖЕ! Не могу дождаться вашей свадьбы! Вы такие классные!! #цели
Эми Прайс опубликовала изображение
[КАРТИНКА]
Субботний вечер в кругу семьи #счастье #доставканадом #семейнаяжизнь #мужижена #люблюсемью #вечердома #отличноенастроение # грудноевскармливание #собака #выходные #завтравзалеотработаю #самаясчастливая #верьвсебя #мама #жена #мир #любовь
– Снимешь меня? – Я протянула телефон Тому, делая вид, будто не замечаю промелькнувшего на его лице осуждения. Я отошла подальше, чтобы получилось фото в полный рост. Не зря же я столько приседала и качала пресс. Герман в прошлом. Каждое утро я встаю к зеркалу в профиль и радуюсь плоскому животу.